Я тебя вижу

      Зима в этом году выдалась на редкость снежная и холодная. В камине потрескивали поленья и распространяли по дому тёплый аромат дыма и древесины. В духовке доходили имбирные пряники, оставалось только приготовить глазурь, чтобы украсить лакомства замысловатыми узорами. Именно в этот раз хотелось особенно постараться, потому что это было первое Рождество маленькой Виктории. Ольга вздрогнула в своём мягком кресле, внезапно осознав, что в доме подозрительно тихо уже слишком давно. Она вскочила и в два крупных шага подбежала к огромной пышно украшенной ёлке, которая упиралась в потолок искрящейся серебристой звездой.       Под праздничным деревом на мягком зеленом коврике сидела маленькая девочка в белом вязаном платьице. Она обхватила ручками крупный красный шар с нижней ветки и с интересом вглядывалась то ли в его рисунок, то ли в собственное отражение. Она повернула голову на звук маминых шагов и удивлённо распахнула тёмно-синие глаза. Малышка улыбнулась маме, показав два крошечных верхних зубика, и потянула шар на себя, пытаясь продемонстрировать его Ольге. Только шар не отцепился, а потащил за собой всю ёлку. Дерево накренилось, и Ольга с грацией кошки ухватилась за верхушку, вернув все на место, когда заметила, как глаза ребёнка расширились ещё больше, и она почти заплакала. Ольга села на колени напротив дочери, взяла её за ручки с удивительно длинными для ребёнка пальчиками и легонько сжала. Девочка посмотрела на их руки, потом снова на маму — и передумала плакать. Она смешно моргнула и высунула язык, отчего Ольга засмеялась. Она сняла с ёлки красный шар и протянула его девочке. Та посмотрела на шар с восторгом, на который способны только маленькие дети. Она с воодушевлением подняла его над головой и показала маме.       — Ты права, — сказала Ольга ласково, — Очень красивый!       В гостиной послышалась возня и шуршание. Щёлкнул дверной замок, и девочка отложила игрушку на коврик, а сама вытянула ножки, перекатилась на голый пол и, сгибая коленки, заскользила на подгузнике по направлению к источнику звука. Ольга подхватила её на руки и скорым шагом вышла в гостиную.       Крейг отряхнул пальто от снега, убрал его на вешалку и широко распахнул объятия для жены и дочки.       — Привет, папа! — весёлым и выразительным голосом проговорила Ольга и помахала ему рукой. Девочка улыбнулась и повторила её движение, выкрикнув чёткое «Па!»       Молодой мужчина протянул руки, принимая ребёнка, и кивнул Ольге в сторону порога:       — Там доставка. Похоже, к нашей Виктории приходил Санта? — Крейг хитровато подмигнул малышке, а она приоткрыла свои яркие губки и шире распахнула космически-синие глаза.       Подарок был упакован в праздничную бумагу, но без коробки, поэтому очертания предмета явно выдавали в нём санки. Ольга разорвала бумагу и извлекла ещё и небольшую коробочку, прикрепленную к сиденью. В ней обнаружились сладости и ярко-красный конверт. Ольга взяла его и устроилась читать в кресло.

Дорогая Ольга!

      Боб говорит, что только чудилы до сих пор пишут письма от руки. Ха! И это тот самый человек, который ещё совсем недавно торговал пейджерами! Ну что ж, я просто хотела поздравить тебя с Рождеством, и мне кажется, в бумажных письмах есть что-то такое… ну знаешь, трогательное? Помнишь, мы переписывались с тобой, когда ты ездила на Аляску*? Хорошие были времена.       У нас все неплохо. Папочка Боб снова с ума сходит со своими рождественскими распродажами, почти все время на работе. Но это ничего. На праздники должна приехать мама. Как раз сейчас допишу это письмо, и мы едем за ней в клинику. Кстати, она делает успехи. Доктор Мак’Кейн сказал папе по секрету, что уже месяц дает ей плацебо. Эй! Только не вздумай проболтаться Мириам!       Знаешь, а она молодец. Я не очень-то в неё верила, но в ней что-то изменилось. Я не могу просто так это описать, но когда она была дома в последний раз на День Благодарения, то смогла меня удивить.       У нас с Бобом вышел спор по поводу колледжа. Он хотел, чтобы я поступала на экономический, ведь повесить свою империю на тебя ему не удалось. Я была готова уже бить посуду, но Мириам вдруг сказала ему, что я достаточно самостоятельна, чтобы выбирать. Ты можешь себе представить?       Так что я отправлю запрос на международные отношения. Да, я знаю, что ты спросишь. И да, Арнольд тоже. Нет, я захотела сама. Ну, некоторое время я, конечно же, пожалела об упущенной возможности строить головокружительную карьеру дуболома**, но я вообще-то разносторонне развитая личность, ха!       Как поживает наш Зубастик? Ты знаешь, моя рука все ещё не зажила, и я клянусь, что и носа не покажу в вашем доме, пока Вики не перестанет кусаться! Очевидно, у Боба настолько толстая шкура, что даже не смотря на это он выцепил для неё эти санки. Нет, ты их видела? Я едва удержала его от покупки коньков! Он забывает, что она даже ходить ещё не начала, а он уже мечтает сделать из неё олимпийскую чемпионку! Вот же! Это он мне в отместку выпендрился с этим антиквариатом. Надеюсь, их все ещё можно использовать по назначению, потому что иначе наш папочка просто сошёл с ума. Знаешь, что он заявил? «Мой внук достоин самого лучшего!» Вот как, видала? Нет, он неисправим. Все ещё приходится напоминать ему, что Виктория — девочка.       Впрочем знаешь, мы, пожалуй, приедем на Новый год. Заимею себе нарукавники для соколиной охоты, авось не прокусит.       Счастливого Рождества! Поцелуй от меня Викторию, и Крейгу привет.       P.S. Колебалась между лиловой и салатовой. Надеюсь, Вики оценит. Хотя это больше для Боба, чтобы не забывал.

Люблю, Хельга.

      Не спуская с лица улыбки, Ольга просеменила к подарку и разглядела санки подробнее. Настоящее произведение искусства! Полностью деревянные и ощутимо тяжелые, с цельными гнутыми полозьями, ажурной резьбой и бархатной подушечкой на сиденье. Ольга вспомнила про коробку и высыпала её содержимое на столик. Среди конфет и сувенирных пряников обнаружилась атласная повязка для волос. Она крепилась эластичной лентой вокруг головы и венчалась небольшим лиловым бантиком. Почему-то Ольга на мгновение застыла с этой вещицей в руках и замечталась о чем-то. Она подошла к дочери, которая с интересом разглядывала елочные украшения, сидя на руках у отца, пока тот подробно комментировал ей все, что видит. Виктория отвлеклась на маму и тут же впилась взглядом в новый девчачий аксессуар. Малышка потянула к нему ручки, и когда Ольга дала ей все хорошенько пощупать и рассмотреть, Виктория выхватила бантик у неё из рук и попыталась нахлобучить себе на голову. Атлас тут же соскользнул с её по-детски пушистых светло-русых волос, но Ольга подхватила его в воздухе, растянула ленту в руках и аккуратно надела на голову девочки. Малышка открыла рот со своими двумя острыми зубками и закатила глаза ко лбу, словно это позволило бы рассмотреть всю красоту прически. Крейг развернулся с девочкой на руках к большому зеркалу в гостиной, и Ольга, стоя рядом с ними, посмотрела на их отражение. Это их первое общее Рождество: они стали отдельной полной семьёй. Нет больше секретов, нет больше пугающих ожиданий. Зато есть надежда, что все сложится как надо. Есть вера, что Мириам вернётся домой. И есть любовь. А значит жизнь будет продолжаться.