Обратная сторона медали

      Стоны разлетаются по маленькой комнате, громко эхом ударяясь о кафельные стены, тревожат спящих соседей. У Кисе на шее кровоподтеки алыми метками красуются, ноги разъезжаются при каждом толчке. Кажется, ещё чуть-чуть и парень свалится на колени прямо в душевой. Грудь Рёты с идеальной молочной кожей и вставшими сосками впечатана в холодную стенку, мёртвой хваткой пригвозжена в одном положении, что не вырваться.       Кисе и не пытается. Он лишь сильнее бёдрами подмахивает и скулит несдержанно «Аомине-чи». Дайки входит размашисто, грубо хватаясь за бедра и талию блондина. Под пальцами расцветает синюшные пятна, что будут болезненно ныть уже этим утром, но это не останавливает никого. Аомине бы прекратил, обуздал бы порыв непонятного желания заклеймить молодое тело под ним, но Кисе не просит не жать с такой силой, не отстраняется, а лишь сильнее льнет.       По крепкой спине Аомине вода барабанит, каплями осыпаясь на белокурые волосы Рёты, от чего те липнут к лицу. Кисе задыхается от духоты, и от того, что Дайки до упора входит, заламывая руки за спину. Это заставляет блондина выпрямиться, откинуть голову на сильное плечо позади, выдохнуть надсадно, хрипло. Член внутри распирает, бьёт по простате при каждом толчке — Кисе закатывает глаза, не в силах что-либо сделать. По внутренней части бедра Рёты стекает его собственная сперма, смывается водой, пока мышцы на животе дрожат от напряжения. — Два, — шепчет Аомине, покусывая мочку уха. — Ты кончил второй раз подряд, Рё. — Мхг… — ничего связного игрок Кайджо сказать не может. Он лишь пальцами онемевшими царапает пресс синеволосого, губы кусает до крови.       Аомине зарывается носом в волосы Кисе, вдыхает запах дорогого шампуня, улавливает в нём настоящий приторный аромат его Рёты.       Кисе пахнет мёдом, у Аомине аж скулы сводит от этой насыщенной сладости.       Дайки руками упирается в стенку, отпуская своего парня. Рё отстраняется, от чего все ещё стоящий член Аомине выходит из него. Блондин смотрит куда-то на смуглые ключицы, руками гладит грудь Дайки, царапается, словно кот. Нежные губы проходятся по яремной впадине, очерчивают ключицу, линию челюсти. На поцелуй это не похоже, Кисе просто исследует, просто ловит момент. Кусается больно, до выступившей крови на шее. — Хочу ещё, — хрипит Аомине.       Рёта пальцами от груди до паха проводит, у основания член синеволосого зажимает и начинает медленно, тягуче надрачивать вверх-вниз. Дайки стонет тихо, холодную ладонь, что остыла от морозной кафельной стены, сжимает в кулак. Кисе видит это — видит, как его любимый тонет. — Аомине-чи, — шепчет на ухо Рёта, пальцами свободной руки гладит плечо, а потом силой заставляет пальцы переплести в замок.       «Я с тобой».       «Я знаю».       Дайки с ума сходит, дрожит, зажимается. Горячая сперма обжигает ладонь Кисе, сразу утекая с потоками воды. Дыхание загнанное наперебой звучит вперемешку с башенным биение сердца. Кисе довольно улыбается. — Люблю, — в губы произносит он. — Обожаю тебя, — запинается Дайки, пытаясь отойти от волн оргазма.