Раз-Два-Три, логика, умри

В коридоре городской поликлиники было, как и всегда, шумно и многолюдно, словно в средние века на главной площади города, где устраивали показательные казни. Да и сама атмосфера в вонючих, душных коридорах не особо отличалась от средневековой. Мелкая, худощавая уборщица, утопая в халате, который был точно размера на 4 больше положенного, не успевала протирать грязный заплёванный и заблёванный, с остатками чьей-то ДНК, в засохших каплях крови на вышарканном линолеуме, скрипящий от каждого шага пол. Бабки, каждый день собиравшиеся в одном месте в одно назначенное время, обсуждали что-то одно, заранее обговорённое и назначенное для общения. Только иногда, когда среди них вдруг появлялась какая-то новая Бабка, обсуждаемое могло поменяться. Большинство Бабок обитало в определённых локациях, но при этом они имели право свободно перемещаться по всему зданию поликлиники, говорить о своих болезнях, как о личных достижениях, рассказывать каждому встречному свою биографию, возмущаться, если кто-то вдруг решил заглянуть в кабинет. И это было у Бабок самым страшным грехом. Того, кто осмелился попасть в кабинет раньше Бабки, ждала страшная кара, божье возмездие, повешение, четвертование, сжигание на костре, и ритуал изгнания Диавола, путём окунания грешника (его останков) в священную прорубь. Бабки являлись особым видом, входящим в бестиарий лечебного заведения города. Ещё одними представителями всего этого сборища говна были мужики с завода, которые все друг друга знали, так как каждый вечер и каждое утро ездили на одном, похожем своим содержимым на братскую могилу автобусе. Завидев себеподобного знакомого где-нибудь в одном конце коридора, Мужик обязан был издать громкий клич, на подобии «Бля, Серёга, хули ты тут делаешь?» и привлечь внимание соратника. Главное правило Мужиков было только одно, — орать как можно громче, при этом было абсолютно пох, где они находились- в паре метрах друг от друга, или же их разделяло несколько кабинетов. Мужики, также, как и Бабки, собирались в кланы и старались держаться все вместе. Потому что так они чувствовали себя в безопасности, а в случае нападения Бабок, шансы на выживание резко увеличивались. Ещё были Тётки, основной задачей которых являлось обсуждение сплетен, или словесные стычки с другими Тётками. Но они, как правило, предпочитали не лезть ни к Бабкам, ни к Мужикам, и оставаться где-нибудь в стороне. И одним ранним утром все эти индивиды толпились в одном из коридоров, просто потому что другой локации им не досталось, а попытки прорваться на чужую территорию были опасны багами и подлагиванием. — Да ты чё, совсем охуел? — раздался яростный крик из-за одной из дверей. Другой голос, более тихий, пытался что-то объяснить, но, походу, получалось у него это совсем хреново. — Чтоб ноги твоей здесь больше не было, — вновь раздалось из кабинета. — Уёбывай давай. Дверь резко распахнулась, и в коридор выскочил лысый мужик, крепко придерживая расстёгнутые штаны. Вид у него был явно помятый, будто кто-то вытер ноги о его засаленный свитер и специально помял лицо, в буквальном смысле — как тесто. Только это был другой мужик, не принадлежащий к представителям бестиария. Вслед за ним выбежал врач, сжимая в кулаке что-то маленькое и чёрное. Обезумевшими глазами он уставился на мужика, замахнулся и швырнул в него неизвестный предмет. — И это говнище забери, — бесновался врач, и белый распахнутый халат развевался на нём, как плащ правосудия. Тем, что он бросил, была вязаная шапка, которая, упав на пол, быстро оказалась проткнута насквозь и прижата к полу остриём костыля какой-то Бабки, и моментально затянута в толпу. — Да что вы себе позволяете? — возмутился помятый мужик, проводив прощальным взглядом навсегда ушедшую шапку. — Вы же врач. Проктолог. — Вот именно, я Врач, — с гордостью заявил Врач, откинув в сторону полы своего халата и поднял вверх указательный палец, погрозив им кому-то невидимому, — Я уважаемый человек с высшим образованием, глава семейства, отец троих детей, а ты мне жопу показываешь. Уважаемому человеку- жопу. Да как у тебя вообще совести хватило на такое? — Но вы же проктолог, — растеряв всю свою уверенность под натиском Врача, неуверенно сказал мужик. — И что дальше? — заорал Врач, брызжа слюной. Его щёки стали пунцовыми, а бешеный взгляд уже не мог сфокусироваться в одной точке. — Это не повод трясти передо мной своей задницей. Ты хоть представляешь, сколько жоп я вижу за день? А за неделю, за месяц, за год? Сплошные жопы. Везде. Повсюду. Они окружают меня со всех сторон. И нет от них спасения. Заебали вы меня уже, паразиты. Друг другу свои задницы показывайте, а я уважаемый человек. Я Врач. Так что пошёл нахер отсюда.