***
Муза могла смело оспорить самоуверенность блондина и его фразу про хорошую ориентацию в незнакомых местах. Это вообще слышалось, как парадокс, но она не стала делиться своим скептицизмом и просто шла за Гантлосом. До тех пор, пока не стемнело и они снова не оказались у высокой скалы. С которой, впрочем, прыгнули несколько часов назад. — Хорошо ориентируешься, говоришь? — Значит там надо было повернуть направо, — пробурчал Гантлос, задумчиво смотря вглубь джунглей. — Ладно, завтра повернём направо. — В смысле завтра? Пойдём сейчас. — Ну, удачи, — он усмехнулся и развалился на ещё тёплом песке. — Ты знала, что ягуары в основном охотятся ночью? Шедшая в заросли девушка быстрым шагом развернулась обратно, игнорируя тихий смешок. Муза устало вздохнула и села, чувствуя, как ноги омываются прохладными волнами. Это походило на массаж ступней, тем более после практически целого дня ходьбы. Зарыв ладони в песке, она пропускала его через пальцы. Мелкой пылью он струился вниз, как и её мысли. Голова сейчас была пустой. Она не старалась грузить себя чем-то. Её даже не заботила их плачевная ситуация. Впрочем, как и подсевший рядом маг. — Я устала настолько, что даже не хочу думать, как и где мы будем спать. — Спать будем в обнимку, а где… Можно и на песке. — Отнесись хоть к чему-то серьёзно, — девушка устало вздохнула. Гантлос вздёрнул бровь. — Вообще-то я серьёзней некуда. Твои кости вряд ли согреют тебя в такую погоду. — Спасибо, лучше я со своими костями, чем… Неважно, — Гантлос нахмурился. Как же иногда она выводила из себя! — Да пожалуйста, — он фыркнул и встал. Муза продолжала вглядываться в ночные красоты острова, но, кажется, совсем их не замечала. Как и голова, глаза тоже были пустыми. Через несколько минут она услышала звуки возни. Обернувшись, фея увидела мага, который расстилал просто огромные листья длиною примерно в метр. Она искренне надеялась, что они совсем не колючие, потому что отсюда их совместное ложе выглядело вполне презентабельным. Губы чуть приподнялись вверх, стоило ей заметить, как Гантлос делал место на двоих. Мелочь, вроде, но получить это от такого, как он, действительно многого стоит. Муза тоже поднялась на ноги и легла рядом. Маг стянул футболку, откинув её на высокий валун, и удобно устроился, спрятав руки за голову. Веки были прикрыты, дыхание охватывало всю грудь, отчего та вздымалась и опускалась. Девушка также легла на спину, единственное, топ стягивать не стала. Достаточно на сегодня разврата, если вспомнить мокрую одежду и взгляды, которые она умело игнорировала. Но надо отдать должное, Гантлос выполнял собственное обещание и не притрагивался к ней. Пусть и пообещал это довольно обидным образом. Она смотрела в совсем беззвёздное небо, отмечая чистый тёмно-синий цвет. Почти чёрный, что немного сковывало. Муза обняла себя руками, в который раз ругаясь с собой за излишнюю эмоциональность. И за неумение вовремя замолчать. Хотя она бы всё равно не смогла просто обниматься с мужчиной рядом, неважно, говорил он это серьёзно или нет. А может… да кого она обманывает? Поток мыслей оборвали шорохи с правой стороны, как раз там, где лежал маг. Он перевернулся на левый бок, представляя ей своё умиротворённое лицо. Муза продолжала рассматривать пустое небо, пока медленно не повернулась к мужчине. Гантлос лежал с закрытыми глазами, и ей даже показалось, что тот уже задремал. Что же, так было лучше, потому что последующие свои действия Муза никак не смогла бы объяснить ни ему, ни себе. Девушка легла на бок и аккуратно подалась в его сторону. Совсем лёгкое прикосновение к его губам не заставило её толком почувствовать что-либо. Ей будто была интересна собственная реакция, которая по-прежнему оставалась совсем неопределённой. Охровые глаза медленно открылись, сталкиваясь с её чуть озадаченным взглядом. Гантлос был спокоен, как удав, несмотря на то, что Муза была лишь в двух сантиметрах. Её мягкие губы были уже не так близко, но всё равно маг чувствовал едва ощутимые касания. Его безмолвный ответ был очень красноречивым, как бы странно это ни звучало. Маг придвинул её ближе, уже намного смелее сминая хорошо очерченные губы. Его действия были уверенными, он умело оттягивал верхнюю и нижнюю губу, иногда покусывая. Стоило ей немного приоткрыть ротик, как маг протиснулся языком и страстно сплёлся с её собственным. Через ещё несколько секунд Гантлос подминает её под себя, не отрываясь от сладких губ и нависая сверху. Муза обхватывает его шею, утопая в томительном поцелуе. Она ожидала любой реакции, начиная смехом, заканчивая грубым отказом, но блондин её приятно удивил. Он не спешит и не делает ничего резкого, как в тот раз. Гантлос умело, но очень нежно целует её, осознавая, что это ничуть ему не свойственно. Но по-другому почему-то не хочется. Маг целует её под мочкой уха, переходя к плавному изгибу шеи. Муза тихо выдыхает, и горячий воздух касается его плеча. Её приятно удивляют такие действия, но она ничего не имеет против. Может, так маг открывается ей с совсем новой стороны. Не словами, а поступками, пусть и в немного непривычной для этого обстановке. Рука поглаживает тёплую кожу талии, большой палец проходится по каждому ребру, словно запоминая их расположение. Гантлос не отрывается от шеи, пока снова не находит её губы в сладком поцелуе. Он не спешит и буквально смакует каждый сантиметр её тела. Наслаждается приятным природным запахом, которым пропиталась её кожа. Не спеша стягивает тёмно-синий топ, наслаждаясь видом чёрного бюстгальтера на фоне бледноватой кожи. Её поглаживания по плечам, пальцы в волосах и тихое дыхание действуют лучше любого афродизиака. Невинные касания, но внутри возгорается целый пожар, который в секунду сжёг бы обрамление из джунглей вокруг. Неожиданно нахлынувшая нежность и её прямое желание заставили и удивляться, и хотеть ещё большего. Муза буквально плавилась от тёплых и томительных прикосновений. Мужские губы выводили узоры из поцелуев на каждом сантиметре шеи и груди, особенно когда лифчик был отброшен к её топу. Тела соприкасались, делясь друг с другом этим нетерпеливым жаром. Магу буквально снесло крышу, стоило почувствовать трение напряжённых сосочков с мышцами торса. Девушка изящно выгибалась, обнимая его за шею. Крепкие мышцы, горячая кожа, похоть одновременно с нежностью в глазах. Она была готова совершать эту ошибку снова и снова, лишь бы чувствовать и видеть это. Видеть, как собственные стоны ласкают его слух. Чувствовать, как невинные касания заставляют член в шортах вставать колом. Смотреть, как она влияет на него, заставляя зрачки охровых глаз расширяться, превращая их в цвет неба над ними. Почти чёрный. Прелюдия была долгой, испытывающей. Они будто проверяли собственную выдержку, упиваясь этим наслаждением. От одежды не осталось ничего, распаляя ещё сильнее. Никаких преград больше не было, а напряжение внизу заставляло едва не кричать и рычать от нетерпения. В итоге, почувствовав его в себе, Муза выгнулась и протяжно застонала, ухватываясь за широкие плечи. Поначалу плавные, а вскоре набирающие темп движения приносили такое удовольствие, что оставалось совсем немного до потери реальности. Их губы всё время находили друга, руки продолжали ласкать взмокшие тела. Два их имени звучали в электризованном страстью воздухе, как какая-то мантра. Им ещё никогда не было так хорошо. И, кажется, Стелла была права, добавив пятое правило. Но правила созданы, чтобы их нарушать.***
Ночь уже давно отстояла свои права, покрыв весь остров тёмными сумерками. Словно по приказу, весь остров облачился в нечто таинственное и страшное, отчего выходить куда-то за пределы их маленького дома было слишком рискованно. Но бессонница, мучившая девушку уже не первый час, просто толкала её на это безумство. Идти в ночные джунгли ей, конечно, не хотелось, а прогуляться — вполне. Флора, пытаясь никого не разбудить, поднялась на ноги. Они со Стеллой и Думаном расположились на полу. Король Огрон снова не изъявил желания делиться самым удобным тут ложем, нагло развалившись на диване. Фея природы кинула последний взгляд на спящих, чтобы точно убедиться окончательно, и усмехнулась. Стелла что-то пробормотала и закинула руку прямо на лицо Думану, который, вздрогнув, уложил эту руку под голову. Они продолжили тихо посапывать в таком странном положении, вызвав теперь только умиление. Дверь дома бесшумно закрылась, после чего Флора направилась в сторону видневшегося огонька вдали. Костёр ещё не успел догореть, что было ей на руку. Весь остров, помимо него, освещала лишь одинокая Луна. Без самодельного костра было бы очень темно. Флора как-то слишком быстро преодолела расстояние от дома до побережья. Может, из-за липкого страха под кожей, ведь она ещё не так хорошо ориентировалась среди местных деревьев и пальм, а в кромешной темноте заблудиться как пальцами щёлкнуть. Джунгли действительно были прекрасными. Столько различных растений в одном маленьком уголке она не видела никогда. Вокруг одного дерева могло располагаться множество трав. А для феи природы это просто блаженство. Ночь, как ни странно, не была сильно холодной. Прохладный ветер был, но едва ощутимый. Огонь горел рядом с сидячей на песке девушкой, опаляя тело приятным жаром. Она сидела так близко, что через некоторое время от такого тепла становилось больно, словно он обжигал. Это толкнуло её на безумное желание испытать контраст температур. Флора взглянула на неспокойный океан и встала на ноги. Вся одежда была откинута прямо на песок, и, переступив через неё, девушка окунула ногу. Вода была заметно холоднее, чем днём. Оголённая кожа сразу покрылась мурашками, отчего она обняла себя руками. Длинные русые волосы, достающие почти до поясницы, тоже намокли, стоило ей пройти дальше. На дне не было ни одного камня, что заметно облегчало погружение. В какой-то части острова, в особенности у скал, песок сменялся камнями, и шаг отдавался неприятной колющей болью. Сейчас же она блаженно прикрыла глаза и расслабленно вдохнула ночной воздух. Кажется, Флора впервые была рада бессоннице. Она вошла в воду по талию, пытаясь привыкнуть к температуре. Разница была настолько ощутимой, что её пробила крупная дрожь, но Флора не жалела. Даже мысль, что она может простудиться, волновала в последнюю очередь. Из-за магов, которые вовсю крутились где-то неподалёку, Флора искупалась тут лишь раз. И то, благодаря Музе, которая сидела на песке, походя на охранника. Только вместо кобуры с пистолетом, она запаслась бордовыми мохнатыми фруктами. Самодельные патроны. Сейчас фея природы была убеждена, что находится тут одна. Конечно, если не считать тень фигуры за массивной пальмой, которую она не заметила. В ночной мгле его глаза походили на два огромных сапфира, которые будто сверкнули, стоило ему разглядеть фигурку. От неровной поверхности воды отражалось полнолуние, а прямо посередине этого белого кругляшка находилась нагая фея. За русой шевелюрой он не разглядел ничего, пока Флора не нырнула в воду с головой. Только вынырнув, она сразу откинула пряди назад. Теперь те не были пушистыми и не колыхались по ветру, закрывая свою хозяйку. Они прилипли к спине, не оставляя места фантазии. Как он вообще оказался тут, Огрон помнит смутно. Он спал самым крепким сном, даже умудрился увидеть какой-то сон, пока неожиданно не проснулся. Такое с ним бывало. Маг мог очень неожиданно проснуться посреди ночи, но потом снова уснуть. Наутро он даже не вспоминал, что пару раз сон прерывался. Перевернувшись на другой бок, сонный мужчина увидел пустующее спальное место. Флора от него лежала дальше не всех, но он всё равно увидел. И даже поморщился, услышав громкий храп метаморфа. Может, он его и разбудил? Отсутствие девушки не волновало первое время. Потом, когда прошло чуть больше десяти минут, Огрон встал и взглянул в окно. Разглядеть что-то в кромешной темноте было невыполнимо, поэтому, злобно вздохнув, маг покинул территорию дома. С чего он вообще решил проверить сохранность этой феи? Если её сгрызут местные хищники, он не будет расстроен. Огрон был честен с собой, и эти крылатые по-прежнему раздражали. Особенно после недавних её нападков, когда она даже в ситуации не разобралась. Но, несмотря на это, он стоит за пальмой, как будто мальчишка подглядывает в женской раздевалке. В первую очередь Огрон мужчина, уже потом охотник на фей. И его очередная жертва выглядела слишком хорошо для тех, которых он просто ненавидел. И маг ненависти впервые в своей жизни испытал самый настоящий стыд. Даже голову вбок повернул, стоило ей снова вынырнуть и открыть вид на изящную грудь. Какой ещё стыд? Ни стыда, ни жалости, ни чувств морали и нравственности не должны были быть в нём. Самое хорошее, на что он способен, сохранить жизнь. Даже такой, как она. Но в таких случаях маг обязательно отрезал крылья, и вся эта жизнь для феи превращалась в ад. Он видел их, видел последствия его действий. Эту небольшую, но такую нужную деталь нельзя было вернуть. Маг прекрасно помнил озлобленные лица всех тех, кто столкнулся с ним. Это были уже не феи. Обиженные на мир, жаждущие справедливости и продолжающие своё никчёмное существование мыши. Они утратили то, к чему стремится каждая фея. В них не было желания помочь, не было и капли сострадания. Они снова и снова лезли на рожон, чтобы отомстить за испорченную жизнь, ведь фея без крыльев, как мастер без рук. Но урок не усваивали. В следующий раз их убивали. Огрон не жалел и больше не церемонился. Видев изнеможённых врагов, он сполна наслаждался их безысходностью и горьким отчаянием, а потом с новым удовольствием и сумасшествием в глазах просто убивал. Не изощрённо, но быстро. И он помнит её крылья. Огромные, сильные. Розовые и блестящие. Аж наизнанку выворачивает от их яркости. Но, спорить было нельзя, крылья были красивы. Они дополняли, были частью не её превращения, а её самой. Сейчас с полным непониманием маг пытается оправдать свои действия. Пытается уйти обратно, ведь ему тут делать абсолютно нечего. Его не должно влечь к ней, к её гибкому и манящему телу, к цветочному запаху, нежной коже… Чёрт! Огрон тихо выругался, но сил уйти не нашёл. Маг продолжал смотреть, как Флора с лёгкой улыбкой на губах нежится в прохладной воде. А ночную темноту освещали луна и холодно-голубые сапфиры.