Отель "Crimson Sunset"

      Джемин осторожно постучал в неплотно закрытую дверь.       — Доктор Ли, вам чем-нибудь помочь?       Марк, что прощупывал особо воспаленные части кожи Яняна, поднял на него взгляд.       — Кун и Сяоджун отправились на опознание. Джехён, Джено, Ренджун и Хендери закрылись в кабинете, а с детьми Тэиль. У меня есть немного времени. Этот парень мне не чужой человек, и…       — Я думаю, сейчас вы ему вряд ли чем-то поможете, но, если очень хотите, можете помочь мне с компрессами. Думаю, что эти растворы помогут немного снять отёчность и воспаление.       — Да, конечно.       Джемин осторожно подошел к кровати. Сердце сжалось, когда его взгляд скользнул по худому телу. Омега превратился практически в скелет, а когда-то многие завидовали его тренированному телу. Кожа парня была покрыта тёмными разводами. Свежие раны были обработаны и заклеены. На опустился на кровать, дотягиваясь до небольшого тазика, где лежали куски стерильной ткани.       Марк в это время смешивал раствор, отмеряя дозы.       — Вам когда-нибудь приходилось заниматься этим, Джемин-ши?       — Я ухаживал за парализованным отцом. Инсульт. Сейчас он пошёл на поправку. Они с папой перебрались подальше от этих мест. Там более благоприятный климат.       — Почему же вы не отправились с ними? Думаю, что восстановление закончилось не до конца и ваша помощь бы пригодилась, — сказал Ли, выливая раствор на тряпки.       — Скажем так, мы немного не сошлись во мнениях. Знаете, как порой пристальное внимание родителей выводит из себя. После смерти моего истинного и ряда неудач в личной жизни, папа задался целью выдать меня замуж. Он следил за каждым моим шагом, решал с кем мне лучше общаться, а с кем — не стоит. Мне казалось, что в собственном доме я словно в тюрьме. Давление увеличилось, когда отец пошёл на поправку, а у меня появилось больше свободного времени. Я не выдержал, собрал вещи и ушёл. Мой наставник пожалел меня и привёл в этот дом. Здесь, общаясь с Джено, Джуном, заботясь о Доёне, я кажется, обрел себя вновь. А вы как оказались здесь, доктор? Или это жуткая тайна?       — По своей глупости. Услышал в трубке голос человека, к которому скопилось много вопросов. Думал получу ответы, а он только подкинул мне парочку новых. Я не привык пасовать перед трудностями, хотя многие из них хорошо меня потрепали. Возможно, связаться с Ли Джено и Чон Джехёном было моей ошибкой, но когда-то я давал клятву, что буду помогать людям.       — Спасибо, — сказал Джемин, укладывая смоченные в растворе куски ткани на проблемные участки тела младшего.       — Не за что, — улыбнулся Ли. — Я вижу, что у вас, действительно, не плохо получается. Что ж, тогда я ненадолго вас покину. Парню нужны питательные и витаминные смеси, да ещё кое-какие лекарства. Я съезжу в свою бывшую больницу. Там, к счастью, мне ещё готовы помочь. Думаю, что смогу раздобыть всё необходимое.       — Не беспокойтесь. Я буду здесь.       Марк кивнул и вышел. Стоило двери закрыться, как одинокая слеза скатилась по щеке На, потом вторая, третья. Джемин плакал, прижимая к губам руки Яняна.       — Родной, как же так? Что с тобой произошло? Почему ты не пришел ко мне? Я искал, я ждал, а ты всё время ускользал от меня. Я… Возможно, я обидел тебя? Прости. Всё то, что я сказал тебе в нашу последнюю встречу, всё — ложь. Я так не думаю. Я так тебя люблю, слышишь? Вернись ко мне.       Джемин уткнулся в живот младшего и зарыдал, вдыхая такой притягательный, но сейчас такой далекий запах мяты. Запах его персонального сумасшествия.       Воспоминания унесли в далекое детство, на десятки лет назад. На детскую площадку. Туда, где Джемин когда-то ощутил два таких столь похожих, но в тоже время разных запаха. Мята и ментол. Один принадлежал альфе, а второй омеге, что несмело выглядывал из-за плеча старшего.       Дети много времени проводили вместе. Они тянулись друг к другу. Альфа, что был на пару лет старше и вечно втягивал их с Яняном в какие-то авантюры. То они пробирались на заброшенный склад, то тайком бегали в питомник для животных, а однажды Чонган взял их в лес, в поход, и естественно они заблудились.       Джемин вспомнил, как ругались братья. Янян, хоть и был омегой, характер имел тяжёлый, боевой. Он обвинял старшего в том, что тот втянул их в это, даже не удосужившись всё проверить. Чонган же в свое оправдание говорил, что не тянул их за собой, а потом и вовсе ушёл, оставив двух омег посреди чернеющего леса.       Джемин помнил, как ему было страшно, как он звал альфу назад, но тот не приходил.       — Пусть идёт, — бурчал Янян. — Подумаешь. Мы и без него выход найдем.       — Мне кажется, что лучше никуда не ходить, — сказал На. — Так есть вероятность того, что нас быстрее найдут.       Янян задумчиво свёл брови, но кивнул. Они расположились на полянке и наблюдали за птицами, чье гнездышко обнаружилось на ветке. Джемин жался к младшему. Он неосознанно искал у Яняна защиты, потому что тот иногда выглядел таким сильным и бесстрашным. Лю обнимал его и рассказывал забавные истории, но в лесу темнело, а за ними так никто и не пришел.       — Тебе что, совсем совсем не страшно? — спросил тогда Джемин. На что Лю лишь помотал головой.       — Здесь нет никого кроме нас с тобой. Чего мне бояться?       — А если нас не найдут? — спросил Джемин, глядя на уверенного младшего.       — Если до утра никто не придёт, мы сами пойдем искать деревню. У меня есть компас. Мы выберемся отсюда. Обещаю.       И Джемин верил. Он всегда верил Яняну, как себе.       Испытать навыки скаутов им всё же не пришлось, потому что спустя пару часов на них вышел отряд спасателей с собаками. Влетело всем, но Чонгану досталось больше всего, ведь он альфа, и не должен был бросать омег одних. Старший ещё пару месяцев смотрел на омег волком, Джемину было неуютно, а Янян, он вообще, казалось не замечал настроение брата.       С тех пор Джемин часто ловил себя на том, что если у него что-то не получается или он чего-то боится, то идет к Яняну.       На с трепетом наблюдал за тем, как Янян участвовал в разных спортивных состязаниях наравне с альфами и иногда даже обходил их в чём-то. Вот только больше всего Лю нравились компьютеры.       — Это же такие возможности, Мин. Сейчас весь мир — это одна большая программа. Зная пару кодов, можно перевернуть все вверх ногами. Вот смотри. Хочешь, я сейчас найду ответы на завтрашний тест по физике?       Младший защёлкал кнопочками. Картинки менялись одна за другой, пока на экране не отобразилась схема вопросов и ответов.       Джемин и Янян хорошо учились в школе, поэтому никто даже не заметил подвоха, и лишь вечером, сидя под деревом в доме Лю, они радостно отмечали так легко доставшиеся баллы баночками «Пепси».       Потом Лю вскрыл ещё одну базу, затем другую, но они больше не пользовались этим в корыстных целях. Янян делал это ради интереса. Лишь однажды он снова воспользовался своими возможностями. В тот день они снова поругались с Чонганом. Ссоры стали уже неотъемлемой частью их жизни. Джемин не понимал их, поэтому не лез, чтобы не сделать ещё хуже. В тот вечер Янян вскрыл школьную базу и исправил все ответы в контрольном тесте брата.       Когда старший пришел с занятий, он был в ярости. Братья били друг друга, а Джемин пытался их растащить.       — Чонган, оставь его. Не бей. Он же омега.       — Это не делает его меньшей сволочью, — рычал альфа. — Меня унизили при всем классе и всё из-за него.       — А нечего было ко мне лезть, — ответил Янян. — Я говорил тебе не соваться в мою комнату?       — А что? Что там такого секретного? Игрушки, что ты заказываешь по интернету? Журнальчики с омегами? То, что ты слюни на своих пускаешь не слишком уж и большая тайна. Мнишь себя героем, да кому ты такой нужен будешь? Вон, скажу родителям, что ты с Кимом из параллели в душевых трахался, тебе быстро мозги вправят. Замуж отдадут за какого-нибудь идиота и заставят детей рожать.       Джемин в шоке смотрел на звереющего Яняна. Взгляд младшего чернел, казалось, он готов был убивать, и На ничего не оставалось, как рвануть ему наперерез, в надежде, что на друга рука у Лю всё же не поднимется.       — А ты… Ты вообще ни с кем не можешь. Мне Ким рассказывал, как он на колени перед тобой вставал и ротиком, и ручками старался, а твой стручок даже не дернулся!       — Ах ты тварь!       Джемин не успел среагировать на движение Чонгана. Удар пришелся прямо в лицо. Звездочки засверкали перед глазами. На почувствовал теплую струйку, что потекла из носа.       — Минни! — услышал словно откуда-то издалека голос Яняна Джемин. — Минни, ты как?       Младший поймал его лицо ладонями и заставил посмотрел в обеспокоенные глаза.       — Видишь меня?       Омега кивнул.       — Эй, придурок, неси лёд, — крикнул на брата Янян.       — Сам такой, — отозвался Чонган, но поспешил в дом.       Джемин почувствовал, как его усадили на скамейку. Янян осторожно промокнул лицо старшего от крови.       — Сильно болит? — неуверенно спросил Лю.       — А то, что вы говорили… — тихо сказал На. — Это правда? Ты и Ким…       Джемин не понимал, для чего ему нужно было это знать, но внутри было как-то не спокойно.       — Это бред, — отвел взгляд Янян. — Ты нас не слушай. В порыве гнева чего только не наговоришь.       В это время вернулся Чонган с пакетиком льда.       — Ты извини, я не рассчитал, но я не думал, что ты этого идиота собой закроешь. Джемин лишь натянуто улыбнулся. Он и сам не понимал, но не хотел, чтобы Яняну было больно, а сам он… Он потерпит.       Поведение братьев всё больше настораживало. Джемин решил, что непременно докопается до истины.       Ким Хонбин был самым известным омегой школы. Точнее так, Ким Хонбин был самым легкодоступным омегой школы. Первая течка случилась у него в тринадцать, и мальчишка решил не отказывать себе в удовольствии. Говорили, что он умеет всё. За ним всегда ходили толпы альф, и он никому не отказывал.       В тот день запах мяты был особо насыщенным. Янян ерзал на месте, то и дело поглядывая на часы. Сославшись на какие-то дела младший, помахав Джемину рукой, побежал к выходу. На не сводил с него глаз, поэтому успел заметить, как Лю неосторожно задел плечом Кима, успев что-то всунуть ему в руку.       Когда Янян скрылся, Хонбин развернул послание и хищно улыбнулся.       В На боролось много непонятно откуда взявшихся чувств, но победило любопытство, как он себя в последствии убеждал. Именно любопытство, а никак не ревность, которую Джемин так и не решился признавать. Янян был только его… другом? Об этом Джемин старался не думать.       Ким неторопливо шёл в сторону парка, роясь в своем рюкзаке. Выудив оттуда блестящий квадратик, он предвкушающе улыбнулся.       Притаившись за деревом, На наблюдал за тем, как Ким, пройдя весь парк, направился к домику с инвентарём. Постучал три раза, а потом такая знакомая рука втянула его внутрь. В тот момент здравый смысл ещё молил На уйти, но ноги сами повели его к приоткрытому окошку, и то, что он видел, не хотелось укладываться в его голове.       — Что? Так не терпится? — хмыкнул Ким, откидывая голову, чтобы открыть больше пространства для беспорядочных поцелуев. Янян нервно стягивал с Хонбина одежду. Сам он выглядел потрепанно. Расстегнутая рубашка, приспущенные штаны и четкий контур возбужденной плоти. Запах мяты был повсюду. У Джемина слегка кружилась голова, но он продолжал смотреть на то, как омеги раздевают друг друга.       — А то ты сам не чувствуешь? — прохрипел Лю. От этого голоса у Джемина задрожали коленки. Янян словно стал звучать грубее, и хотелось подчиняться.       — О, конечно чувствую, — положив ладошку на возбужденную плоть одноклассника усмехнулся Ким. — Хотя мята это определенно не моё.       Хонбин поморщил носик, но засунул руку в трусы Яняна, сжимая твердую плоть.       Лю утробно прорычал, стискивая зубы.       — Так почему ты ещё здесь?       — А у тебя есть варианты? — усмехнулся Хонбин. — Есть кто-то ещё, готовый подставить свою задницу омеге? Я люблю секс, поэтому я здесь, хотя твои фантазии всё ещё кажутся мне немного дикими. Это явно какое-то отклонение.       — Мы здесь для того, чтобы болтать? — грубо припечатав любовника к стене, спросил Янян.       — А ты уже готов, сладкий.       — Я всегда готов, если ты успел заметить, — сказал Лю, бросив Киму какой-то пакет.       — Ты все еще хочешь, чтобы это сделал я?       — Это заводит, — подмигнул Хонбину Янян, а потом повернулся к стене, опираясь на нее руками.       — И всё-таки ты больной, — хихикнул Ким, доставая из пакета странные бусы. Диаметр шариков постепенно увеличивался, а на конце был шнурок с кольцом.       Хонбин покрутил бусы в руках, а потом подошел к Яняну, потянув вниз его трусы.       — Да ты мокрый насквозь. Уверен, что не хочешь попробовать наоборот?       — Заткнись, и делай своё дело.       — Какие мы злые.       Хонбин провел рукой по обнаженной ягодице, а потом слегка шлепнул, любуясь красным следом. Его пальцы обвели контур покраснения, а потом скользнули меж упругих половинок.       Янян задышал чаще, в то время как Ким уже опустился на колени и развел в сторону ягодицы, открывая доступ к пульсирующему, истекающему смазкой анусу. Палец Хонбина покружил у входа, слегка проникая внутрь, а потом первый шарик легко проник в Яняна. Потом второй, третий, пока в заветной тесноте не скрылась вся цепочка, оставляя снаружи лишь веревку с кольцом. Лю тяжело дышал, откинув голову и кусал губы. Это зрелище заставляло жар бежать по телу На.       — Доволен? — хмыкнул Хонбин. — Теперь я хочу получить свою порцию удовольствий.       Янян повернулся. Его глаза сверкали. Довольно внушительный для омеги член стоял, а на кончике блестела капелька смазки.       — Так почему ты ещё одет? — спросил Лю, размазывая смазку по члену. — Хочешь меня?       Ким начал судорожно стягивать оставшиеся тряпки, Бросив Лю блестящий квадратик, Хонбин скинул инвентарь с небольшого столика и забрался сверху бесстыдно раздвигая ноги.       — Ну что, малыш, поиграем? — усмехнулся Янян, раскатывая по своему органу презерватив, а потом устроился меж разведённых ног Кима.       — Вытряси из меня душу сладкий. Я знаю, ты это умеешь, — ответил Хонбин.       Джемин чувствовал, как возбуждается, глядя на то, как Лю растягивает Кима, оставляя укусы и засосы на его коже.       Хонбин кричит, когда Янян оказывается в нём и начинает двигаться, Ким стонет, цепляясь за плечи любовника, а Лю грубо материться. По его бедрам стекает прозрачная смазка, но он, не обращая на неё внимания, вколачивается в податливое тело под собой.       Джемин не может оторвать взгляда от этого зрелища. Собственная рука уже забралась в трусы, лаская твердеющий член.       Янян между тем ловко подхватил Хонбина на руки и прижал к стене, продолжая толкаться в расслабленное тело. Ким обвил его ногами и ловил ртом воздух.       — Чёрт! Это божественно. Если все омеги так трахаются, стоит задуматься над своей ориентацией.       — Держи карманы шире. Таких, как я, больше нет.       — О да, — откинув голову ответил Ким.       Помещение снова наполнилось лишь тяжелым дыханием, рычанием и стонами. Шлепки обнаженных тел, казалось слышались повсюду.       Джемин видел, что оба любовника на грани, да и сам он был на пределе. Янян прикрыл глаза, откидывая голову и ускорился. Хнбин впился ногтями в его плечи.       — Твою ж… — простонал Ким, содрогаясь.       — Минни, — выдохнул Лю, изливаясь.       Джемин почувствовал, как его рука стала влажной от спермы. Его трясло, а ещё ему казалось, что он слышал собственное имя, слетевшее с губ Яняна, в тот момент, когда сам позорно кончил с его именем на устах.       Возможно, Джемин списал бы все на перевозбуждение, но Хонбин заставил его сердце снова забиться чаще.       — Сколько можно? — возмутился Ким. — Ты трахаешься со мной, а представляешь его, да?       — Ты снова начинаешь? — вышел из любовника Янян, стянув с себя презерватив и бросив его в темный угол. — Кажется, что мы не раз и не два обсуждали это. Ты получил свою долю удовольствия? Если что-то не нравится, можешь идти.       — Эй, я как бы рассчитывал на ещё один раунд.       — Тогда молчи, — грубо сказал Лю. — Твоё дело подставлять задницу. Тот, о ком я думаю, тебя волновать не должен.       — И всё же, кончать с именем омеги собственного брата не слишком правильно, не находишь? — спросил Ким, упираясь в стол и оттопыривая попу. Вход был ещё раскрыт и блестел от смазки.       — Это не твоё дело, — ответил Лю, доставая новый презерватив и раскатывая его по вновь стоящему члену. С тихим рыком он снова погрузился в омегу, двигаясь размеренно, чтобы отвлечь любовника от больной для него темы.       Джемин чувствовал, что надо бежать отсюда, но ноги не слушались.       — Ну да, — со стоном и, прикусив губу, сказал Хонбин. — Может просто дело в том, что тот омега не примет тебя таким? Ты ему не нужен. Он предпочитает, чтобы ему вставил сильный альфа. Вот только жаль его, честно. Тот, кто смог бы его хорошенько отжарить — омега, а истинный альфа — импотент.       — Заткнись, — прорычал Янян, закрывая ладонью рот омеге и вколачиваясь в него с новой силой.       Ким попытался вырваться, но Янян был сильнее. Он крепко держал любовника, продолжая двигаться, пока тот снова не начал громко стонать и материться.       Джемин вдруг осознал всю тяжесть своего положения. Если Хонбин прав, жизнь его превратиться в кошмар. Нужно было срочно поговорить с Чонганом.       На негнущихся ногах Мин пошел прочь. Влажное белье раздражало, а картинки обнаженных тел ещё долго не могли покинуть сознание.       Только в собственной душевой он немного смог прийти в себя, погружаясь в свои фантазии и снова не замечая, как на пике блаженства с его губ срывается имя младшего брата вместо старшего.       Джемин решил, что непременно должен поговорить с альфой, ведь родители уже во всю планировали свадьбу. Через полгода, после окончания школы, их с Чонганом должны были связать узами брака, а получилось…       В тот день На чувствовал слабость и зуд в пятой точке. Каждый омега знал, что это означает. Парень всё хорошо обдумал и решил, что сегодня обязательно навестит своего истинного. Ни один альфа не устоит перед течным омегой.       После занятий На почувствовал, как скрутило живот и белье начало мокнуть. Родители уехали к родственникам на пару дней, поэтому омега не боялся быть пойманным. Да и к тому же, если у этой ночи и будут последствия, скорая свадьба их покроет.       Кое-как добравшись до дома Лю, Джемин хотел было уже постучать в дверь, но та открылась сама.       — О, Мин, а ты чего тут? — спросил Чонган. На его плече висел рюкзак, он, видимо, куда-то собрался.       — Ты уходишь?       — Да вот, мы тут с парнями соревнования небольшие решили устроить по прыжкам. Хочешь со мной? Я там всех порву.       Джемин видел, что альфа никак не реагировал на его проблему.       — Чонган, мне нужно поговорить, — подошел ближе омега.       — Всё понимаю, милый, но мне надо быть на мосту, а то меня посчитают трусом. Давай вечером, а?       — Мне нужно сейчас! — злился омега, но силы подводили и он мелко задрожал. В отличии от альфы, он-то его чувствовал.       — Слушай, ты что-то бледный какой-то, — ладонь коснулась лба омеги. — И горячий. Не заболел ли ты часом.       — Я…       — Янян! — крикнул Чонган. — Иди сюда!       — Не надо, — шепнул Джемин. После того, что он увидел в домике с инвентарем, после того, что произошло с ним в собственном душе, На пытался строить стены между ним и лучшим другом. Старался держаться отстранёно. Он пытался поверить в то, что всё ещё может быть так, как прежде, но собственное имя, смешанное со стоном наслаждения, слетевшее с губ Яняна не хотело уходить из памяти. И Джемин ловил себя на мысли, что не против услышать его вновь, но глаза в глаза. Было страшно, ведь это было неправильно. Ведь Янян омега, его лучший друг. Или уже нет?       — Ещё как надо. Я не могу оставить тебя одного. Я слышал твои родители уехали. Всё будет хорошо. Эта бестолочь посидит с тобой немного. Янян, чёрт возьми!       — Чего надо? — показался на лестнице младший. Он был в широких шортах и футболке, что спадала с плеча, обнажая ключицу.       На видел, как в панике расширились глаза младшего, как он старался дышать через раз и отводил чернеющий взгляд от На.       — Янян, Джемину нездоровится, а его родителей нет дома. Помоги ему. Напои лекарствами и посиди с ним немного. Вы омеги должны помогать друг другу. Всё, а я пошел.       — Нет, хён, — попытался остановить брата Янян. — У меня много дел. Нужно подготовиться к тесту.       — Что за глупые отмазки, идиот? — буркнул Чонган. — Вы же в одном классе. Сможете вместе позаниматься. Всё, я пошел.       Альфа поцеловал Джемина в щёку, тихо шепнув:        — А ты стал пахнуть вкуснее.       — Хен, я…       — Всё. Я пошёл. Всё потом.       Чонган убежал, а Янян опустился на корточки, путаясь пальцами в волосах.       — Идиот! Непроходимый тупица! Как таких только земля носит? — причитал Лю, а потом поднял отчаянный взгляд на дрожащего Джемина. — А ты чего припёрся? Приключений захотелось? Получил?       — Янян, — тихо всхлипнул Джемин. — Почему так?       — Да потому что родители у нас ещё те сволочи. Бурная молодость и дети с отклонениями. Породили на свет уродцев. Гормональный сбой. А родители молодцы, вон какую аферу провернули. Едва не подсунули вам бракованный товар. А вы и повелись. Истинный союз и прочее.       — Почему ты мне не сказал?       — А что бы это изменило? Ты бы разорвал помолвку? Да ты же за ним хвостиком ходил, вон даже в каком состоянии припёрся. На ногах ведь едва стоишь.       Джемин понимал, что Янян был отчасти прав. Истинный союз в последнее время был редкостью. Им гордились. Им козыряли друг перед другом. Родители бы не стали разрывать столь выгодный союз, даже обрекая ребенка на муки одиночества.       — И что теперь, Янян?       — Сам думай, — пожал плечами Лю. — Я сторона заинтересованная. Я не имею права давать советы. Вот только на твоём месте бежал бы я от нас как можно дальше.       Джемин прокрутил в голове все сказанное Лю. Он говорил «нас», значит и себя считал недостойным.       — Пошли, провожу тебя, — сказал, поднимаясь Янян. — Запрись на все замки. Чонган не единственный альфа на улице.       Джемин шёл следом за младшим и видел, как напряжена была его спина.       — Ну всё, — сказал Лю, когда На переступил порог собственного дома. — Запрись. Прими лекарство и ложись спать. Я пошёл.       — Янян, — поймал младшего за руку Джемин. — Посиди со мной, пожалуйста. Мне страшно одному.       — Не думаю, что это хорошая идея. Я…       — Хочешь меня?       — О чём ты? — нервно хихикнул младший. — Я омега. Ты омега.       — Я видел вас с Хонбином. Омеги под омегами так не стонут, — ответил Джемин, втягивая Лю в дом и запирая дверь. — Я тоже хочу так.       — Мин, ты не понимаешь о чём просишь. Ты будешь жалеть. Хонбин он… Он шлюха, ему всё равно, а ты лучшего заслуживаешь. Я болен, понимаешь. Да, твой альфа скотина неотёсанная, но вот так, кидаться на первого встречного.       — Ты не первый встречный. Или ты, действительно, хочешь, чтобы я искал того, кто меня отжарит на улице?       На развернулся и пошел к выходу. Рука потянулась к замку, но была перехвачена. Сильные руки прижали его к стене, и Джемин понимал, что начинает возбуждаться. Боль отходит на второй план. Он хочет этого человека. Значит, он тоже болен?       — Мин, я…       Дыхание Яняна обжигало кожу кожу.       — Ну что ты тянешь? В своих фантазиях ты, поди, поимел меня уже во всех существующих позах. Чего же ты теряешься, когда вот он я, реальный. Перед тобой.       Джемин развернулся в руках младшего, глядя прямо в его черные как ночь глаза. Они сводили с ума, хотелось нырнуть и пропасть в них навсегда. Ладонь коснулась щеки младшего, а губы потянулись к губам.       — Мин, не надо, — шепнул Янян. — Ты будешь жалеть.       — Дай мне самому решать.       Рука На спустилась к паху младшего, сжимая напряженную плоть. Чужая рука сжала волосы на затылке, разгоняя по телу томление и дрожь.       — Ты понимаешь, что зашёл слишком далеко, — почти рычал Лю, когда ладонь старшего уже забралась под резинку штанов, чтобы освободить требующую внимания плоть. Большой палец размазал по головке выступившую каплю смазки. Янян тяжело дышал, но зрительного контакта не прерывал. — Ты ослеплен, но знаешь, я не тот, кто должен читать тебе лекции о морали. Мне дают, я беру. Ты прав, я хочу тебя. Я схожу по тебе с ума, но я знаю, что в здравом уме ты бы никогда не посмотрел в мою сторону. Но я готов был мучится всю жизнь лишь воссоздавая в памяти твой образ. Ты не представляешь насколько ты прекрасен, Минни.       Огненные губы скользнули по коже. Янян оттеснял На к дивану.       — И всё же, Мин, ты уверен, что именно я должен стать твоим первым?       — Да, — выдохнул На, чувствуя чужую руку на своей плоти.       Происходящее дальше Джемин помнил с трудом. Его поглотило желание, наслаждение и безумие, что они делили на двоих. Помнил губы Лю на своем члене, помнил его пальцы, что кружили у влажного ануса. Янян растягивал его тщательно, пока омега метался по полу, ведь до дивана они так и не добрались. Джемин чувствовал ласки, слышал бесконечные признания в любви, а потом, когда Лю оказался в нем, потерял связь с реальностью окончательно. Даже то, что Янян не успел выйти, кончая глубоко в него, не лишило омегу чувства невесомости и полета.       — Чёрт! Прости, я…       Джемин потянулся за поцелуем, заткнув младшего. А потом они начали всё сначала. Джемин уже не вспомнит, сколько раз они кончали вместе. То, как Янян вытер его от спермы и перенес в кровать, Джемин уже не помнил. Он был счастлив и засыпал с мыслью о том, что теперь всё будет хорошо. Как же он ошибался тогда.       Утро было мрачным. Даже точнее не утро. Джемин проснулся около полудня, глубоко вдыхая смешавшийся запах сакуры и мяты. Яняна рядом не обнаружилось, а внизу были слышны голоса.       — Он сильный. Он справится. Мы поможем ему.       Натянув футболку и штаны, омега решил спуститься, застав родителей, сидящих на диване, рядом с котором ночью он так бесстыдно стонал под Яняном. Здесь следов их безумия тоже не наблюдалось. Коленки немного задрожали.       — Сынок, — заметил его папа. Глаза старшего были влажными и слегка покрасневшими.       Альфа, сидящий рядом, крепко сжал руку мужа.       — Вы рано, — ответил Джемин. — Что-то случилось?       Омега соврал бы, если бы сказал, что не мечтал об ещё одной страстной ночи с человеком, что стал дороже всего на свете.       — Сын, ты уже взрослый, и надеюсь, стойко воспримешь эту новость. Чонган… Он погиб вчера вечером.       — Вы шутите? — хмыкнул На.       — Нет, милый. Звонил его папа. Вчера, прыгая с моста, он разбил себе голову. Спасти его не удалось.       — Когда это случилось?       — Около девяти. Тело унесло течением и спасателям удалось достать его только к полуночи.       Джемин медленно опустился на ступеньки. Получается, что в то время, когда они с Яняном любили друг друга, альфа проживал свои последние часы. Было больно, но ещё было очень страшно, ведь Янян мог накрутить себя и натворить глупостей.       — Минни, мы понимаем, что тебе тяжело, но нам нужно быть там. Вы должны проститься.       Джемин кивнул. Он был где-то явно не здесь, когда ему помогли одеться и повели в соседний двор.       Они молча стояли у лакированного гроба. Джемин не плакал. Все чувства в нем выгорели. Лишь взглядом искал одного человека, которому, он чувствовал, было в разы хуже.       — А где Янян? — спросил он.       — Где-то тут был, — отозвался Лю старший, покрутив головой. — Он очень подавлен. Он пришел рано утром, когда тело только привезли из морга. Новость о смерти старшего брата стала для него шоком. Нам позвонил один из друзей Чонгана. Они, затевая это, не думали, что все может закончиться так печально. Чонган хотел показать класс, прыгнув дальше всех, но не проверил дно…       Омега всплакнул, муж обнял его.       — Я… Мне очень жаль, — тихо сказал На. — Я пойду поищу Яняна.       Младший нашелся на заднем дворе у бассейна с зажжённой сигаретой в руках. Джемин видел, как его трясло, но слова слетевшие с губ, было уже не вернуть.       — Тоже решил утопиться?       Лю вздрогнул, но не повернулся.       — А тебе этого так хочется? — тихо спросил Янян. От него ещё пахло сакурой. Это раздражало. Это было совсем не уместно в данной ситуации.       — Мог бы хотя бы душ принять для приличия. Пахнешь…       — Тобой, — ответил Лю. — Знаешь, это даже символично. Альфа оставил своего текущего омегу на брата извращенца и пошел умирать. А ведь он и тебя звал. Прыгнул бы за ним?       — Ты пьяный? — спросил Джемин, замечая, что младшего слегка мотает.       — Если только чуть-чуть. Минни, ты ведь должно быть меня ненавидишь, а я… Я ведь так тебя люблю. Это всё неправильно. Я… Я должен исчезнуть. Знаешь, как болит вот здесь. — Лю постучал себя по груди. — Да, мы с ним постоянно цапались, но такой участи я ему не желал.       Лю затянулся, выпуская изо рта клуб дыма.       — Чёрт! Прости меня, Минни! Прости.       Янян отбросил в сторону сигарету и шагнул в бассейн. Не то чтобы он был глубоким, но для человека, что не умел плавать, мог стать ловушкой. Янян относился к их числу, поэтому Джемин кинулся к нему, перехватывая его у бортика. Младшего трясло, а сердце На сжималось.       — Ты совсем идиот?       — Это я виноват, понимаешь? — шепнул Лю, уткнувшись носом в шею Джемина. — Это я порекомендовал им этот мост. Но я… Я же не думал, что они прыгать начнут, не проверив дно. Мин, как мне теперь с этим жить? А то, что мы с тобой сделали…       — А что мы с тобой? — дрожащим голосом сказал Джемин. Он понимал, что сейчас своими словами разобьет сердце любимого человека, но пусть он лучше злится на него, чем терзает себя все оставшиеся годы. — Твоей вины в этом не было. Это все я. У меня сорвало крышу, признаю, но ты же понимаешь, что всё это не может иметь продолжения. Ты ни в чём не виноват перед Чонганом. Это я соблазнил тебя, решил воспользоваться тобой для удовлетворения своих потребностей. Я мразь, Янян, не ты. Ты просто болен, но это пройдет. Ты ещё встретишь своего альфу.       Лю встрепенулся, отталкивая от себя На.       — Ты, значит, тоже считаешь, что мне нужен толстый член в заднице. Десятки шарлатанов повторяли мне это на продолжении шестнадцати лет, но это так не работает, Минни.       — Но это естественно. Так должно быть. Стоит тебе почувствовать запах истинного, всё встанет на свои места.       — Кто такое сказал? Посмотри на Чонгана…       — Он погиб, Янян, но я уверен, что мы бы справились с этим. Вместе.       — Но ты… Тебе было плохо со мной?       — Мне не с чем сравнивать, — пожал плечами Джемин, едва сдерживая слезы. Он словно наяву чувствовал, как разлетается в клочья сердце Лю.       — Ну как сравнишь, возвращайся, — хмыкнул Лю, а его взгляд, казалось, заледенел. — Хотя, будет ли у меня к тому моменту на тебя время.       Младший развернулся и ушел, сжимая кулаки, а Джемин тихо всхлипнул, прикусив губу. Да, так было правильно, но почему так больно?       После похорон родители, видя, что Джемин ходит мрачнее тучи, перестал общаться с друзьями и практически замкнулся в себе, забили тревогу. Отец приобрел небольшой домик к соседнем городке и предложил семейству переехать, чтобы легче было забыть о трагедии. Джемин не хотел забывать, но находиться рядом с Яняном и молчать о своих чувствах было трудно. Младший, словно специально стал чаще зависать с Кимом, что светился, как лампочка, рассказывая всем о том, что у него появился неповторимый любовник. Сердце Джемина трещало по швам, но одно радовало — Лю не обвинял себя в смерти брата. Он отвлекся на более земные темы, хотя На иногда все же замечал на себе его тоскливый взгляд. Хотелось бросится в объятия, но Джемин понимал, прояви он слабость и всё начнется сначала. А разве кто-нибудь здесь примет их и их такую неправильную любовь?       — Я уезжаю, — выловил на одной из перемен младшего Джемин. Это была прекрасная возможность поговорить, пока Хонбина рядом не наблюдалось.       — Скатертью дорога, — ответил Лю, но На видел, как напряглись его плечи.       — Навсегда.       — И что ты хочешь от меня? Чтобы я бросился тебе на шею и слезно молил тебя остаться? Кажется ты сам все разрушил. Я помню, как ты пожелал мне найти хорошего альфу. Я в поиске, ты… Ещё не нашел образец для сравнения.       — Да пошел ты!       — Вот и поговорили, — кивнул Лю. — Что ж, прощай что ли? Если захочется поиграть в извращенца, звони, устрою.       — Кретин! — сорвалось с губ На. — Больной ублюдок! Ненавижу, слышишь? Ты даже попрощаться по человечески не можешь.       Лю сделал шаг вперед и коснулся губ старшего, затягивая его в поцелуй. Джемин почувствовал, как дрожат колени, но справившись с собой, он оттолкнул Лю, влепив ему звонкую пощёчину.       — Да как ты…       — Посмел? — засмеялся Лю. — Очень просто. Ты мой, понял? Вот только ты прав, нам нужно быть как можно дальше друг от друга.       Янян развернулся и пошел прочь.       — Ты заблуждаешься! — кричал ему в след Джемин, но слёзы уже во всю текли по щекам. Неужели этот мальчишка раскусил его игру?       Джемин уехал, заметив лишь лёгкую тень в окне, с которой, как он думал, он прощался навсегда. Спустя почти полтора месяца беззаботного существования (читать, как проведенных в слезах ночей), омега начал чувствовать слабость и головокружение. Омега списал бы всё на приближающуюся течку, но дни шли, а смазки не было, лишь легкие выделения, что совсем не походили на традиционную «омежью проблему». Потом началась тошнота, а однажды Джемин едва не потерял сознание во время занятий.       — Нужно, конечно, сдать все необходимые анализы, — говорил врач, приехавшему папе. — Но уже сейчас с уверенностью я могу утверждать, что ваш сын ждет ребенка.       Джемин чувствовал, как холодеют пальцы на руках. Так не бывает. Это невозможно. Он… Его партнером был только Янян, но омега же не может забеременеть от омеги? Или может?       Родители были, мягко говоря, в шоке. Джемину было почти семнадцать. Справится ли он с ролью родителя? И кто же наградил его таким подарком?       — Это ребенок Чонгана? — спросил отец. — И когда только успели?       Джемин молчал. Он знал, что скоро вскроется постыдная тайна семьи Лю. Чонган просто не мог иметь детей.       — Мин? — отвлек от воспоминаний голос Ренджуна, что вошел в комнату, прикрывая дверь. — Ты плачешь?       Омега нервно вытер щеки и попытался улыбнуться.       — Всё хорошо, — кивнул На. — А ты чего тут?       — Я видел, как уезжал Марк, а потом, не увидев тебя рядом с детьми, понял, что ты здесь. Это тот самый парень, да? Отец твоего погибшего сына?       — Вот сейчас это обязательно было вспоминать? — дрогнувшим голосом спросил омега. — Моего мальчика уже не вернуть, а теперь ещё и Янян… Я ведь и не думал, что когда-нибудь снова увижу его. Почти восемь лет. Он же выкарабкается, да? Он же не оставит меня снова?       Джемин почувствовал, как слёзы вновь потекли по щекам, а потом его крепко обняли. С Ренджуном было легко. Он, наверное, был единственным, кто знал об омеге почти всё. Знал и принимал его таким, какой он есть. Ещё пару лет назад они пытались построить что-то похожее на отношения, но Джемин не стал обманывать альфу. Хризантемы это не мята. Он безумно скучал по Яняну. Лю оказался во всём прав, попробовав однажды, Джемин понял, что ни один альфа не сможет заменить ему Яняна. Ту любовь, что он ему дарил, и то ощущение защищенность. Да, скорее всего они были больны. Оба.       Когда вместе с родителями Джемин приехал в дом Лю, их встретили радушно, пока дело не дошло до самого главного. Когда речь зашла о беременности Джемина, Лю старший просто рассмеялся.       — Что же ты, малыш, обманываешь своих родителей? — сказал альфа, с укором глядя на Джемина. — Наш сын никак не может быть отцом этого ребенка. Чонган… Скажем так, он был бесплоден. Он не мог…       — Скажите уж прямо, мистер Лю, — хмыкнул Джемин. — Ваш сын ничего не мог в плане интимных отношений. У него просто не стоял. Половое бессилие, вызванное сбоем в гормональном развитии. Он был бесполезен, но вы так упорно давили на нас, навязывая свадьбу. Истинный союз, такая редкость.       — Значит ты всё знал? Так почему же не остановил? Почему ты предъявляешь претензии только сейчас.       — Я узнал об этом слишком поздно. В тот самый день, когда его не стало. Я пришел к нему, а он ушел, даже не почувствовав мою проблему. Истинный альфа не понял, что у его омеги течка, что нужно его защитить, ну или на крайний случай хорошенько отжарить.       — Джемин! — недовольно фыркнул папа.       — Что? Я не прав?       — Но тогда я не понимаю почему ты пришел сюда? Если Чонган не имеет к твоему положению никакого отношения, то чего же ты хочешь от нас?       — Сынок, — обратился к нему отец. — Почему ты не остановил нас, когда мы ехали сюда, если ты все знал. Мы же здесь не просто так?       — Нет, мы пришли по адресу, — улыбнулся Джемин. — Отцом моего ребенка является Янян.       Несколько недоуменных взглядов устремились на омегу.       — Ты часом не перегрелся, малой? — спросил Лю. — Янян омега и…       — У него нет члена? — хмыкнул Джемин. — Ваш младший сын, господин Лю, очень искусный любовник. Он знает, как пользоваться своей «палочкой». Позовите его, спросите сами.       Омега замер в предвкушении, ведь он очень скучал, а теперь у него был самый подходящий повод, чтобы на законных основаниях вернуть себе того, кого он так любил.       — Я не видел своего младшего сына с похорон. Мы поругались. Он собрал вещи и ушел. Пару недель назад мне позвонили и сообщили, что он перестал посещать школу. Он просто исчез.       — Но как же…       Джемин медленно опустился на диван. Где же он теперь будет его искать?       — Мин, прости, но даже если твоя фантастическая история и правда, то мы ничем не можем тебе помочь. Наш сын — омега. Даже если вы, и правда, были вместе, этот союз не мог бы дать плодов. Это противоестественно. Если вы хотите денег?       Омега замотал головой, поднимая на старшего красные от слез глаза.       — Мне не нужно денег! Мне нужен Янян! Верните мне Яняна! Я не хочу жить без него!       Джемин не помнил, как родители увели его из дома Лю. Ему было очень плохо.       — Пап, я ничего не придумал. Я люблю его. Это наш малыш.       — Успокойся. Я верю, только где мы теперь будем его искать?       Джемин не знал. Младший, если хотел умел прятаться. Он словно испарился. Последний раз данные о нем мелькнули в сводках полиции. Лю попался за взломом банкомата, а дальше была пустота. Джемин ходил даже к Киму, но тот лишь пожал плечами.       Беременность проходила легко. Джемин подолгу разговаривал со своим малышом. Врач, узнав историю зачатия, просил разрешения на дополнительные анализы, ведь такого рода беременность была крайне редкой.       Родители поддерживали, но по ночам Джемин снова тихо плакал, ведь ему так не хватало крепких объятий младшего. Он снова вспоминал тот лес и бесстрашного Яняна, что готов был оберегать его от всего на свете.       Малыш появился на свет в срок. К удивлению, это оказался крепенький, здоровый альфа, что пах ежевикой. Джемин не мог налюбоваться на сына. Он назвал его Чунсок. На возился с ним целыми днями. Родители тоже с радостью занимались с внуком. Чунсок был копией Яняна, и Джемин с трепетом рассматривал его крошечное личико, сжимая маленькую ладошку и покрывая поцелуями крошечные пальчики.       На до сих пор с ужасом вспоминает тот день, когда у малыша поднялась температура. Долгие ночи в больницы, и врачи, что разводили руками.       — Это инфекция крови, — сказал врач. — Сейчас мы проверяем причины её возможного возникновения.       Малыш плакал, Джемин не спал, а потом… Потом стало тихо. Ребенок просто не проснулся, а сердце омеги снова разлетелось на куски. Расследование выяснило, что инфекцию занес медбрат, что некачественно продезинфицировал оборудование, делая ребенку прививку. Отец обратился в суд, но убитому горем омеге убыло уже всё равно. Он похоронил свою крошку, часть своего сердца.       На не помнил, как выживал в те дни, а процесс всё тянулся. Отец пропадал в суде, а папа пытался не упустить сына, что превратился в тень самого себя.       Коррумпированная структура оказалась не по зубам честным людям. Больница отстояла свою невиновность и ещё потребовала с На компенсацию за судебные изыскания. Во время оглашения приговора альфа переволновался и попал в больницу с инсультом.       Джемин помогал папе заботится об отце и ходил на лекции в педагогический ВУЗ, куда его убедил поступить старший, чтобы отвлечь сына от свалившихся на голову несчастий. Джемин видел, что старший и сам горстями глотал таблетки. Все они ходили по тонкому краю.       А потом, когда отец пошел на поправку, папа решил, что пора найти сыну достойного мужа, что новые отношения смогут встряхнуть младшего, но Джемин нуждался тогда лишь в покое. Он всё ещё верил, что однажды судьба снова сведет его с любимым, и они начнут сначала.       — Ну, успокойся, — сказал Хуан. — С ним всё будет хорошо.       — Посмотри на него, — всхлипнул Джемин. — Что же за звери довели человека до такого состояния? Джун-и, я не могу его снова потерять. Я уже потерял нашего сына. Это так больно.       — Я понимаю, малыш, но ты должен быть сильным. Ради него. Ты нужен ему сейчас.       — Ты прав, — кивнул Джемин, вытирая щеки. — Он встанет на ноги. Я сделаю для этого всё возможное. Я буду рядом. Я обещал доктору закончить с компрессами.       — Не буду тебе мешать, — улыбнулся Хуан. — Но ты не забывай о том, что я всегда готов тебя выслушать и подставить плечо.       — Спасибо, Джуни.       Ренджун ушел, а Джемин снова пододвинул к себе тазик с лечебным раствором.       — И что это я в самом деле, — уверенно сказал На, прикладывая смоченную в растворе ткань к ранам Лю. — Ты обязательно поправишься, родной, слышишь? Мы начнем всё сначала. Мы попытаемся снова. Мы справимся. У нас ещё будет всё, чего мы только захотим. Мы станем настоящей семьей, слышишь? Надеюсь, что ты сможешь меня простить за то, что я не сберег наше сокровище. Прости, что я разрушил всё, но тогда мне казалось, что так будет лучше. Я так тебя люблю. Все это время любил, и кажется, буду любить вечно. Мы справимся. Вместе.       Джемин вздрогнул, когда услышал шорох, а когда заметил, как длинные пальцы Лю скользнули по простыне, улыбнулся. Склонившись к младшему, он коснулся губами его лба, щёк, носа и замер на губах, чувствуя их тепло и ощущая слабое дыхание.       — Я очень жду тебя, родной. Я больше не хочу сравнивать. Я хочу только тебя.