«Он такой… мальчик 😍».
«А ты этим пользуешься 🤣🤣🤣».«Когда мне ещё выпадет такой шанс? Ты где-нибудь видел таких хорошеньких парней? Было ощущение, что если он скажет слово СВИДАНИЕ, то провалится сквозь землю. Ты бы его слышал, выпалил что-то, даже ничего не спросил».
«Эх, молодняк».«Да пусть, ненадолго всё это».
«Ага, как же 👀, я видел, как вы чуть не потрахались в зале, ага».«Это обычная тренировка».
«Ага, то-то ты на его груди сидел, я бы сказал, восседал 👀».«Он мне честно продул!».
«А ты честно потёрся, чем можно было, настолько давно никого не было, а, Изуку?». Мидория, вновь закидывая ногу на край стула, взглянул на Тодороки. Тот сидел с покрасневшим от трения носом и читал очередную книгу, в которую по привычке погружался с первых секунд с головой. Им было удобно рядом, каждый занимался своими делами. Они изредка перебрасывались фразами, могли в любой момент молча подняться и направиться одной дорогой, не обговаривая её. Полная синхронизация и сплочённость. Изуку невольно задумался, вспоминая недавнюю прогулку у колеса обозрения, и понял, что для остроумного ответа Каминари прошло уж слишком много времени. Он прикусил губу, получая лёгкое мазохистское удовольствие, и тут же облизнул её языком, не понимая, что тем самым имитировал несуществующий поцелуй.«Кто бы говорил, наверное, засох от зависти».
«О нет, я полностью удовлетворён. Рассказать, чем закончилась вчерашняя встреча с Такедой? 😏😏». Омега невольно закатил глаза, не ведясь на провокацию, читая своего друга между строк. Денки свою личную жизнь от Мидории не скрывал, казалось, даже не пытался этого сделать. Вечерами он вздыхал и мечтательно рассказывал о встрече с очередным альфой, описывая всё в неприличных подробностях. Иногда это были реальные встречи, а иногда — фантазии уже давно воспалённого мозга. Каминари, будучи отказником, брал от жизни всё: порой, еле переставляя ноги от тяжести судьбы, он брал больше положенного, цеплялся зубами и ни за что не отдавал своё. Порой прокусывал насквозь, разрывал дёсны и даже терял клыки, но упрямо продолжал наступать на одни и те же грабли. Невероятный дурак.«Опять шлялся по залу и не занимался?».
Сообщение прочли мгновенно, но ничего не ответили. Изуку усмехнулся, чувствуя превосходство. «Не надо делать меня виноватым в чём-то! Ты был занят осёдлыванием хорошеньких мальчиков!».«Так ты согласен с тем, что он хорошенький?».
«Ни за что! 👿👿».«Почему нет? Он подросток, вытворяет всякие милые глупости, в отличие от нас с тобой ещё умеет краснеть».
«Изуку, ты влюбился что ли? Ему сколько лет?».«Вроде бы 21».
«А тебе 26, уйми свою голову уже, пора расслабиться и поискать кого-то по возрасту».«Так же, как и тебе?».
Мидория не сразу понял, что начинал перегибать палку. С Каминари в этом плане всегда было просто и сложно одновременно. Он на одну и ту же фразу мог посмеяться и сказать что-то грубое, а затем обиженно буркнуть и по-детски сказать, что он больше с Изуку не дружит. «Если ты не забыл, ты мне должен проигранное желание». Изуку, помяв губы, отложил телефон в сторону, понимая сразу же две вещи: Денки на него совсем не обиделся и готов сотрудничать, но с радостью припомнит старые долги и обещания. «Я вот не забыл 🤣🤣🤣». Следующее сообщение пришло почти сразу же: «И да, я люблю мужчин постарше». Как бы то ни было, проигранный когда-то спор требовал исполнения желания. Мидория честно надеялся, что Каминари забудет про это, но старый друг умел удивлять своей памятью и умением вспоминать долги в нужном месте и в нужное время. Улыбчиво требовал чашку кофе или же познакомить с кем-то из посетителей спортзала. У них было правило — никогда не повторяться, и Изуку было откровенно любопытно, что омега придумает на этот раз.«Что за желание?».
«Помнишь мой парфюм из «Облепихи»?».«Если это тот, который воняет какой-то тиной, то можешь убрать его ещё дальше».
«Да не тина это! А травянисто-земляной запах! Деревом пахнет, ни черта ты не понимаешь! Ты настолько уже одичал, что засматриваешься на подростков, прогуляемся с тобой на выходных, отдохнёшь».«Только без твоего болота».
«Спор есть спор». Мидория был совсем не против парфюмерной воды, в состав которой входили синтетические феромоны, если бы не запах, который был ему совершенно неприятен. Он щекотал нос и вызывал лёгкую ринорею: омега в первый раз решил даже, что у него аллергия, если бы не заметил, прочихавшись пару раз, что симптоматика полностью исчезла. Запах парфюма был просто неприятным, но, если принюхаться, был вполне терпимым, когда после нескольких минут мучений рецепторы в носовой полости привыкали. Знать об этом Денки, конечно же, было не обязательно. Видимо, он слишком долго не отвечал, потому что от Каминари пришло ещё одно сообщение: «Или я выбираю, куда мы идём».«Уж нет, лучше твоя дрянь, чем тащиться в сторону Кита».
«Вот и договорились~. В эту пятницу норм?». Отправив эмодзи с поднятым вверх большим пальцем, Изуку отложил телефон как можно дальше и уселся в кресле иным образом — ноги начинали затекать от одного и того же положения. Тодороки продолжал задумчиво читать свою книгу, и Мидория невольно засмотрелся на бегающие из стороны в сторону глаза. Он чувствовал настойчивое внимание со стороны. Даже сейчас, бегло оглядывая посетителей, Изуку замечал повёрнутые в их сторону головы. Парень ничуть не завидовал своему близкому другу (потому что Шото всегда привлекал внимание), скорее наоборот, испытывал долю отвращения ко всем людям, которые находились рядом. Шото предпочитал проводить свои выходные с пользой, омега же не лез не в своё дело и лишь изредка хватал своего друга за руку, как сегодня, и вытаскивал на улицу, чтобы создать лёгкий сквозняк в чужой голове. Тёмные круги под глазами выдавали Тодороки с головой, тому требовался отдых и — главное — компания, которая могла бы отвлечь молодого альфу от проблем семьи и работы. Отец Шото вот уже который месяц устраивал встречи с потенциальной невестой для своего сына. Он был упрямо верен убеждению сохранить чистоту генов в их семье. Тодороки же пытался доказать отцу, что не хочет гнаться за подобным, и разве что факт того, что в их семье он единственный альфа с двойным геном, заставлял его с досадой поджимать губы. Досадно и то, что парень вот уже несколько лет был влюблён в своего друга. Шото лелеял надежду на то, что рано или поздно он решится подойти к нему ближе и признаться, лелеял и боялся того, что могло произойти в случае провала. Для себя он решил, что лучше будет близким другом и дальше, чем потеряет всё, что имеет. Изуку знал о том, что Тодороки был в него влюблён ещё со школы. Иногда он пользовался этим и никогда не чувствовал угрызений совести. Чаще всего он представлял альфу другим как свою пару, и Шото так привык к этой игре, что начал упускать главную истину перед глазами — Изуку знал и признаваться не нужно, он бы всё понял, если бы тот попытался намекнуть на что-то большее. Не осознавая, каким образом, но Мидория мысленно перешёл к Бакуго и последней встрече с ним. Его взвинченность, отсутствие подколов и двусмысленных попыток оказаться ближе делали его почти другим человеком. Изуку знал не только о неравнодушии Шото к себе, но и то, как нелепо пытался скрыть свою влюблённость Кацуки. Он вёл себя неловко, хотя и пытался казаться уверенным в себе альфой. Порой отводил глаза или же наоборот, старался оказаться как можно ближе. Даже в их последнюю встречу, Мидория был почти уверен в том, что Бакуго поцелует его в кабинке колеса обозрения, и то, что этого не произошло, удивило его, почти шокировало, ведь желание — если не мольба — в близости было отражено на его лице. Омега накинул на руку вновь сползшее одеяло и невольно задержал взгляд на татуировке, которая была набита на руке. Он провёл пальцами по геометрическим узорам и наклонил задумчиво голову, невольно представляя, как другие пальцы пытались бы изучить нарисованный на коже маршрут. Пришедшая в голову идея вдохновила Изуку настолько сильно, что он схватил телефон и набрал сообщение — не с извинениями и с просьбой, а утверждая о своём скором приезде. — Шото, отвезёшь меня до салона? — спросил Мидория, отложив в сторону раздражающее колючее одеяло. — Ты уже уходишь? — альфа оставил ладонь на недочитанной странице. — Ты можешь пойти со мной, я не против. Тодороки видел, как ярко блестели глаза напротив. Пусть такое и бывало теперь крайне редко, но он давно уже научился понимать Изуку с полуслова, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что пришло в кудрявую голову. Что-то безрассудное. Что-то… — Позволь уточнить, в какой салон? — произнёс парень тихо и всё-таки закрыл книгу. — К Серо. — Ты же знаешь, что я не одобряю тв- — Я не прошу твоего одобрения и, раз так, тогда не приглашаю с собой, — Изуку улыбнулся и с неким воодушевлённым вызовом посмотрел на него, — Я прошу меня подвезти, так как? Мне вызывать такси? Шото тяжело вздохнул.