Юлиан чистил зубы и осматривал своё лицо. То было сонным, вялым, но глаза словно изнутри светились. Он вспоминал, как вчера Гера поблагодарила его за эти долгие дни, что он потратил на её подготовку. Вчера она написала тест. Он помнил, как
мило она волновалась вчерашним утром, когда по милой сложившейся традиции заехала за ним. Он уверил её, что всё у неё получится! Ведь они занимались так упорно, да и Геральдина всё схватывала на лету, так что он был уверен в ней на все сто процентов.
И потом, после всех занятий, она подошла к нему и улыбнулась этой своей яркой, но редкой улыбкой. И сказала, что задания оказались легче, чем те, что разбирали они, и она уверена в результате!
И как он был рад за неё!
И как он был огорчён осознанием, что их совместные занятия прекратятся. Это значило, что больше не будет этих подшучиваний по утрам, не будет её сонного взгляда на него, он не увидит, как она морщит нос на сложное уравнение. Или как крутит карандаш меж пальцев, задумавшись. А тот, подумал с трепетом Юлиан, отлетает куда-то в сторону, и они оба лезут за ним под стол, соприкасаются пальцами и… Юлиан оборвал себя. Это всего лишь мечты. Которым, увы, больше, кажется, не суждено сбыться.
Всё это ему нравилось безумно.
И он тогда — это было вчера?.. — улыбнулся с горечью, собираясь… что? Он собирался сам озвучить, что он был рад совместным занятиям,
но?.. или готовился услышать это от неё?
В любом случае, всё пошло по совершенно иному сценарию!
Он сплюнул и прополоскал рот, продолжая вспоминать.
Он тогда только-только открыл рот, когда Геральдина улыбнулась новой для него улыбкой — маленькой и какой-то… уютной, что ли? Если так можно про улыбку сказать, конечно.
— Я тут подумала… Может, нам продолжить заниматься вместе? Домашку делать, например. Это по крайней мере весело. Если ты, конечно, не против.
Когда она всё это говорила, то её лицо было таким спокойным, а голос уверенным, и он просто не представлял, как можно быть настолько… стабильной? Ни капли волнения. Ах, чёрт возьми, он позабыл, что из них двоих влюблён был только он. Так что чего он удивлялся-то?..
Он резко кивнул на её предложение, почувствовав, как в шее что-то щёлкнуло. Наверно, не стоило так резко головой мотать! А после Юлиан заверил её с горячностью, что совершенно не против этой идеи! Очень даже за, вообще-то! И потом они переключились на обсуждение сериала, который Гере он сам и посоветовал. Геральдина о нём отзывалась очень даже положительно, а он радостно ухмылялся — от того, что ей понравилось что-то, что любил он сам. Может, медленно, но верно у них появятся
общие интересы, а?!
И Гера, Гера же вновь подвезла его до дома, пообещав, что хоть и их небольшая сделка завершена, но подвозить его она продолжит.
Потому что, опять же, это
весело. И это её слова, не его! То есть, и его, конечно же, но… она
сказала это! Сама!
Так что Юлиан, что сегодня немного проспал и не успевал позавтракать, быстро закончил умываться, оделся и, схватив рюкзак, едва ли не скатился по лестнице. Воодушевление сегодня переполняло его как, наверно, никогда за всю его жизнь.
— Юлиан, — засмеялась его мама, увидев эту спешку, — я понимаю, что ты немного припозднился, но будь же аккуратнее.
— Да, да, — рассеянно отозвался он, спешно обуваясь. — Меня
ждут.
И ничто не могло сдержать его счастливой улыбки. И глупого хихиканья. И…
Ладно.
Наблюдающая всё это время за сыном миссис Леттенхоф скрыла понимающую улыбку: её сын ни на что сейчас не обращал внимания. Любопытство подтолкнуло её к тому, чтобы однажды взглянуть, с кем её сын уезжал в школу в последнее время. И пары минут хватило, чтобы понять, что это девушка. Сопоставив вдохновенный вид сына в последнее время и этот факт, она многое поняла. И что ж, решила она в эту самую минуту и пригубила кофе, Юлиан поделится с ней сам — когда будет готов. А она пока просто понаблюдает. Тем более что это так… забавно и мило!
Тем времени телефон Юлиана пиликнул, оповещая о новом сообщении. И ему не нужно заглядывать, чтобы знать,
кто ему написал. Может, дело в том, что он установил
особый сигнал на диалог с
ней? Кто знает.
Он заглянул в телефон, продолжая бессмысленно тыкаться ногой во вторую кроссовку. Там и вправду висело сообщение от Геральдины. Она писала, что подъехала и ждёт его. Кое-как, всё же, обувшись, Юлиан выбежал из дома, проигнорировав весёлый голос матери о том, чтобы он завязал шнурки. Только добежав до машины, он, опустив взгляд, увидел, что со шнурками всё… плохо. Он присел и завязал их. Также он немного оттягивал момент встречи с Герой. От этого где-то в центре груди становилось сладко, всё замирало. Он выдохнул, стараясь успокоиться. Выпрямившись, он натолкнулся на взгляд Геры.
Ну, вдох-выдох явно не помог.
— Привет.
— И тебе привет, Юлиан. — Гера вскинула белёсую бровь: — За тобой будто монстр какой гонится.
— А? — он непонимающе моргнул, засмотревшись.
Гера вздохнула и потянулась через сидение открыть ему дверь.
— Садись давай. — Когда он уселся и пристегнулся, Гера, отъезжая от его дома, кинула на него быстрый взгляд и будто что-то поняла: — Заедем в ту кофейню, ладно?
Периодически они наведывались туда, если позволяло время. Глянув время на телефоне, Юлиан понял, что и сегодня они могут себе позволить съездить туда. Всё же, кофе там делали и впрямь приличный. Так что, недолго раздумывая, он ответил горячим согласием:
— К-конечно! Это будет очень кстати.
Юлиан привалился к окну, стараясь откровенно не пялиться. Вместо этого он пытался поймать нечёткое отражение Геральдины.
— Тебе что-нибудь взять? Помимо кофе, — уточнила она после небольшой паузы.
— Да, — он с облегчением улыбнулся, — не успел позавтракать.
— Я так и поняла.
Юлиан не знал, что в этом смешного или забавного, но, как это с ним уже случалось ранее, засмотрелся на её маленькую улыбку.
Мелитэле!.. Её улыбка, она когда-нибудь потеряет для него своё очарование?! Юлиан искренне надеялся, что этот момент никогда не наступит.
Потому что это так…
красиво.
Воцарилось уютное молчание. В нём они и доехали до кофейни, куда Гера вновь сходила одна. Впрочем, Юлиан не очень-то и настаивал. Так, попросил только взять ему что-нибудь перекусить. Гера только взгляд кинула, даже не кивнула. Но за эти дни он научился считывать её поведение, так что… она его услышала.
А после они ехали в школу, обсуждали тест, пили кофе. Ну, Юлиан пил. Он старался не накрошить вокруг сэндвичем, который Гера взяла для него. И либо их вкусы совпадали, либо это оказалась случайность, но она взяла именно то, что ему нравилось. Либо, шептал ему всё тот же подстрекательский внутренний голос, она каким-то образом
знала, что именно этот — его любимый. И вот тут-то Юлиана начало уносить в мечты. И погружение в них вышло настолько глубоким, что он не заметил, как отключился от разговора и всё доел. А потом они и вовсе уже приехали в школу.
Очнулся он от тихого смешка, мелко вздрогнув:
— Я рада, что тебе понравилось. Ты выглядел таким счастливым, пока ел.
— Д-да, — он откашлялся, не зная, что на это сказать, и махом допил последний глоток кофе. — Спасибо ещё раз. Ты моя спасительница! Теперь я буду вечность благодарен тебе за спасение от смерти! — воскликнул патетически и торжественно кивнул, положив руку на сердце; Юлиан пытался скрыть смущение. Ведь не в еде было дело!.. Точнее, не только в ней, а…
— Ты такой забавный.
Они вышли из машины; Гера огляделась, будто кого-то высматривала. Впрочем, долго это не продлилось — вскоре её янтарный взгляд вновь сосредоточился на нём. И, вот честно, Юлиана будто волной тепла окатило. Когда она на него смотрела вот так, сосредоточенно, он чувствовал себя очень, очень глупым. Потому как мозги сразу покидали его, оставляя лишь розовый флёр перед взором. Ох уж эта влюблённость!..
— Спасибо, что заметила. Итак, — он замялся, не зная, что говорить дальше. Чёрт, и когда он перестанет пасовать перед ней?! Ведь он обладал действительно большим словарным запасом! И вот только рядом с ней всё его красноречие исчезало как пиробумага. Ни пепла, ни единого следа. — Сегодня…
— Думаю, сегодня нам нужно немного отдохнуть. От алгебры. Пока не хочу забивать голову никакими цифрами и буквами.
Это… Юлиан закусил губу и отвёл взгляд. Ему внезапно стало как-то не по себе, что ли? Будто холодной водой окатило. Из шланга. В какой-нибудь жаркий летний день. Только летом это приятно, а вот сейчас… что-то не очень.
— Но я всё равно буду рада провести с тобой время. — От этих слов сердце в груди сошло с ума, и Юлиан даже прижал к нему руку и похлопал, успокаивая. О, знала бы она, насколько приятно это слышать! Не поверила бы, наверно. — Всё же делать домашку в твоей компании веселее.
Ну действительно! Они ведь не только алгебру изучают! От этого осознания в его душе воцарился самый лучший тёплый весенний день. Настолько тёплый, что впору о лете говорить, а не о весне.
— Мне тоже! Так что, мы, значит…
Договорить ему не дало появление Йен. Та на удивление тихо подлетела к Гере со спины и обняла. Юлиан не вздрогнул. Он заметил её, крадущуюся, и оттого вмиг позабыл, что хотел сказать. Наблюдать за ней оказалось интереснее. Да и Гера к этому будто оказалась готова — даже не вздрогнула, ни единой эмоции не отразилось на её прекрасном лице. Кроме, разве что, едва заметной улыбки, всё ещё предназначенной
ему.
— Э-эй, — обиженно протянула Йен, отпуская её и вставая сбоку от неё, — я опять тебя даже ни капли не застала врасплох? Не напугала?
— Ну конечно же… нет.
— Сотри эту самодовольную улыбочку со своего лица, Беллегард! — сердито сощурилась Йен и сложила руки на груди.
— Я заметила тебя, — пояснила Гера снисходительно.
Ха! Юлиан ухмыльнулся, поняв внезапно, для чего она оглядывала парковку. Она искала Йен! Гера внезапно подмигнула ему, будто прочитала его мысли и одобрила их. Юлиан облизал пересохшие губы и сжал лямку рюкзака. Стоит ли ему сейчас продолжать то, что он хотел спросить? Или не стоит?
Гера положила конец его метаниям:
— Предлагаю вновь встретиться после уроков. Я тебе напишу, ладно? Ну, или ты мне. Как пойдёт. — Она пожала плечами и поправила соскользнувшую лямку сумки.
— Да-да, — сладко пропела Йен, успевшая обвить руку подруги своими. Она пристально смотрела на Юлиана и даже, казалось, не моргала: — Пиши ей, но помни: если ты…
— Да-да, Йен, — повторил он за ней. Вздохнул. Всё выглядело так, будто они с Геральдиной начали встречаться, и он никак не мог получить одобрения от подруги своей девушки. О, будь это правдой!.. Он снова вздохнул, не желая окунаться в этот поток мыслей. Не сейчас. Может быть, позже. — Если я накосячу…
— …то я смогу за себя постоять, — проникновенно закончила Геральдина, и они вдвоём уставились на неё. — Может, хватит уже кошмарить его, а, Йен? Он нормальный. — Она сделала акцент на последнем слове. Взгляд, устремлённый на Йен, был тяжёлым. Юлиан чувствовал себя не в своей тарелке, видя, как две подруги сейчас сверлят друг друга взглядами. Право слово, ну что за тема для препирательств!.. Он?! И вот как ему это всё прекратить, а?..
— Ну ладно, — как-то легко сдалась Йен, и он ни на йоту ей не поверил. Вероятно, попытки его запугать (другого слова он попросту не мог подобрать) будут продолжаться, пока Йеннифэр окончательно не убедится, что он не представляет угрозы для её драгоценной подруги. Не то чтобы он
угроза. Совсем нет. Чёрт, он бы даже не подумал, чтобы как-то навредить… да кому-либо! Ни в какой из вселенных! Нет, ладно, если это Вальдо и его дружок Лео, то они окажутся Великим Исключением, ну а так… Нет-нет, ни-ко-му!
Юлиан, вообще-то, пацифист, ага?
— Я, кхм… согласен с Герой, Йен, она за себя точно сможет постоять. Ты видела вообще её братьев? — Юлиан оживился и активно замахал руками. Лямка рюкзака съехала, но он успел предотвратить падение.
— И при чём тут Эскель и Ламберт? — Йен в удивлении вскинула брови.
— Ну как же! По ним же видно, что они знают о самообороне если не всё-всё-всё, то явно очень многое!
Йен хмыкнула и рассмеялась мелодично. Юлиан замер, а потом искоса глянул на Геру. Та стояла с каменным лицом, и понять, что она думает о его пламенных речах, не представлялось возможным.
Вообще, Юлиан был искренен!..
— Не сказала ему, а? — Йен повернула голову и — Юлиан этого не мог увидеть со своего ракурса — подмигнула Гере. В ответ Йен получила лишь едва заметное движение головой и засмеялась громче. — О, это будет весело! Веселье, веселье, веселье! — она хлопнула в ладоши и с хищной улыбкой перевела взгляд на Юлиана. Который, к слову, совсем ничерта сейчас не понимал.
— Ч-что… что я пропустил?
Гера взглянула на озадаченного Юлиана. Хмурость смотрелась на нём… мило? Гера закрыла глаза, едва заметно мотнула головой и с предупреждением во взгляде обратилась к Йен:
— Ничего, верно? Просто кое-кто временами излишне болтливый.
— Я? — протянула Йен и, что со стороны выглядело наверняка странно, послушно согласилась: — Возможно.
А потом её несносная подруга подмигнула ей, и Гера сдержалась от того, чтобы закатить глаза. С трудом.
Признаться, если бы Геральдину попросили представить ситуацию, в которой она рассказывает новому другу о том, чем занимается её семья… Ну, явно не ситуация, как сейчас. Никаких постыдных дел, не-а, очень даже наоборот, сказала бы Гера, однако… Она мысленно вздохнула. Однако большинство парней, да ладно, все они сразу же сбегали от неё, стоило им услышать, что её батя держал школу бокса. А Эскель и Ламберт были его лучшими и любимыми учениками. Впрочем, как и она сама. Она, правда, не видела свою дальнейшую жизнь, связанной с боксом, но боксирование с тем же Ламбой помогало сбросить стресс и лишнюю агрессию. Если бы не это, то… В общем, Геральдина обычно сдержанная. И дано ей это посредством знания, что всю свою злость она может выпустить на ринге.
А Юлиана, что явно не привык к какой-либо жестокости в своей жизни, она не хотела пугать.
Хотя кто знает? Может, он после школы какими-нибудь единоборствами занимается.
Не то чтобы её это волновало, конечно.
— Мы пойдём, ладно? — Гера изогнула губы в лёгкой улыбке.
Находиться с Юлианом было приятно, но совместных уроков у них почти не случалось. Так что сейчас она чувствовала себя немного… разочарованной, что ли?
— Ох. Ох, ладно-ладно, Гера! Я напишу, и мы ещё обсудим сегодняшние планы. Верно?
Он взглянул на неё с надеждой в этих голубых-голубых глазах. И… и Геральдина вообще не имела сил отказать ему. Поэтому она, сохраняя улыбку, кивнула ему. Юлиан широко улыбнулся и умчался от них с Йен.
Гера смотрела ему вслед пару секунд.
Святая Мелитэле, если бы сам Юлиан или даже Йен знали, какое влияние на неё имели эти почти синющие глаза, то воцарился бы Хаос в его первозданном виде.
Отчего-то она залипала на профиль Юлиана, когда они занимались. Зачастую это приводило к тому, что он думал, будто ей что-то непонятно. И это… бесило. Она сама себя в эти мгновения бесила. Типа эй, Геральдина, сосредоточься уже! Прекрати пялиться на эти длинные ресницы, кажущиеся синими из-за теней глаза, мягкие на вид волосы, лежащие волной на лбу, на губы, что…
Она тряхнула головой, прогоняя видения.
Может, она заболела? Гера потрогала свой лоб и, ничего не обнаружив, нахмурилась. Хмыкнула.
— Что такое, Гера? — Йен обеспокоенно всмотрелась ей в лицо. — Температура?
— Нет.
— Точно? — Йен сощурилась.
— Точно. На, проверь.
— А вот и проверю! Наклонись!
Гера послушно склонила голову к Йен. Та положила руку ей на лоб и через некоторое время убрала с подозрительным видом. Гера лишь вздохнула.
— Действительно. Всё в порядке. Тогда чего ты?..
«Да так, просто внезапно обнаружила, что моим глазам нравится пялиться на Юлиана, и я вообще не понимаю, как так-то!»
Но не могла же она сказать это вслух?..
Гера решительно отмахнулась от непонятных и странных мыслей.
— Пойдём, занятия скоро начнутся.
***
Юлиан стоял в коридоре с одноклассниками. Кто-то предложил сходить толпой в кино на выходных, и теперь все спорили, какой фильм выбрать.
Юлиану же было не до этого. Ранее он написал Гере, но та лишь прочитала и не ответила. Хотя он видел, как она писала ответ! Может, её что-то отвлекло в тот момент, а затем она и вовсе об этом забыла?.. Подумала, что отправила ответ?
Он кусал губы, страдая от нерешительности. Сделав глубокий вдох, он зашёл в диалог с Герой.
Вы: Так что насчёт сегодня? Будем заниматься?
Увидев, что Гера резко появилась онлайн, он заторопился:
Вы: Или мв можем прост сходитб кудан-ибудь?
Вы: Я не против любого расклада!
Из-за спешки сообщения отправились с ошибками, но, ха, ладно. Это было… читаемо. Уже хорошо, верно?
Гера, впрочем, как внезапно появилась в сети, так и исчезла — столь же неожиданно.
От досады Юлиан резко, раздражённо выдохнул и обеспокоенно нахмурился.
Чем… чем она так занята?
— Кстати, Леттенхоф! — он поднял голову и поискал взглядом того, кто только что позвал его. Это оказалась его одноклассница. Увидев, что он посмотрел на неё, её подружки тыкнули её в бок и что-то зашептали на ухо. Та кивнула и заговорила с ним: — Как твои дела с Беллегард? Вы, кажется, в последнее время очень… близки?
Юлиан стиснул зубы.
Одноклассники вокруг как-то резко притихли.
Юлиан привык ко всеобщему вниманию, но в этот миг оно ощущалось… тяжело.
— Не пойми неправильно, просто… — начала другая, — у неё
репутация. Ты сам знаешь. Так… у вас всё хорошо? — девушка выглядела искренне обеспокоенной. Затем её глаза хитро сверкнули: — Хотя, конечно, это не отменяет того факта, что мы хотим немного свежих сплетней!
Юлиан немного расслабился. Пусть его одноклассники немного (очень сильно) обожают сплетни, они — не Вальдо Маркс. Насмехаться они не станут.
По крайней мере, надежда на это притаилась в его груди тёплым клубком.
— Думаю, да?
— Вы с ней занимаетесь или что-то вроде? Вы подружились? Она правда такая серьёзная и суровая?
Вопросы посыпались на него как из рога изобилия — хрен заткнёшь.
— Эй, эй! — он заблокировал телефон и поднял перед собой руки в защитном жесте. Их напор невольно заставил его рассмеяться. И что ж. Если это звучало немного нервно… — Полагаю, мы друзья? Геральдина… — он вздохнул и понизил голос, отчего он зазвучал заговорщически: — Она довольно милая. Только тс-с!
Раздалось дружное «Ах!», и одноклассники отпрянули от Юлиана. Что ж, они ему явно не поверили.
Честно? Он бы на их месте таким словам тоже не поверил!
— Ну, если не вдаваться в подробности, то мы… поладили.
И он лучезарно улыбнулся, позабыв даже о том, что ему так никто и не ответил. Ну, вроде как. Одноклассников это, судя по всему, успокоило, и они отстали от него.
Юлиан заглянул в телефон. Оказалось, пришло сообщение от Геральдины.
Произошло это три минуты назад, и Юлиан поспешил отключить беззвучный режим. Потому как если бы не он, то новое сообщение он заметил бы сразу!
Гера : Сегодня не получится. Срочные дела. Извини!
Чёрт. Юлиан как-то мгновенно скуксился, настроение пропало. Он так надеялся…
«Ладно, — вздохнул он, стискивая телефон пальцами, — нам ведь совсем необязательно видеться каждый день! Даже лучшие друзья порой не видятся долго».
Его мысли прервал внезапный шёпот, раздавшийся сбоку:
— Она правда подвозит тебя каждый день в школу?
— Да, это так. — Он понимал, что его контакт (он решил назвать это так) с Геральдиной — тема весьма обсуждаемая, но все эти вопросы… Они раздражали. — Ещё вопросы? — он саркастично усмехнулся, чем смутил девушку:
— Нет-нет, всё, отстаю! Просто было немного интересно. Ой, — она внезапно схватила его за локоть. Хватка её слабая, Юлиан мог отстраниться в любой момент. Это успокаивало. Он просто… он просто не очень любил, когда его вот так хватали. — А это не она?.. Как думаешь, — вновь зашептала, — если ты позовёшь её, она подойдёт к нам?!
— Без понятия.
Юлиан пригляделся. Геральдина словно куда-то торопилась. Она то и дело с нетерпением поглядывала в телефон и что-то писала. Юлиану показалось, что она злилась или что-то в этом роде.
— Геральдина!.. — выкрикнул он и сделал несколько шагов вперёд. Юлиан ожидал, что она взглянет на него, подойдёт — ну или позовёт к себе — и улыбнётся этой своей крохотной улыбкой, которую он так ценил каждый раз. Но она… она просто проигнорировала. Нет-нет, она просто-напросто не услышала зов, поспешил усмирить мысли Юлиан. Тем более, когда так чем-то занята.
О Мелитэле! В самом деле, они не парочка, чтобы он так реагировал!
Спокойнее, Юлиан, спокойнее.
Он был на верном пути успокоения себя, как вдруг у Геры, что в какой-то момент остановилась недалеко от их компании и что-то гневно печатала, зазвонил телефон. Она тут же ответила:
— Ну наконец-то! — голос её источал радость и облегчение. И это, наверно… Так много эмоций. Юлиан удивился. Обычно в Гере меньше экспрессии. — Я уже начала волноваться, что ты не отвечаешь! — здесь Гере, видимо, что-то отвечали. — Вообще-то я волновалась, ты, тупица! Я уже выхожу. Да-да, — он увидел, как она закатила глаза. — Я тебя тоже обнимаю.
Звонок окончился, и Гера с весёлой и, Юлиан бы сказал — нежной, ухмылкой убрала телефон, припечатав собеседника одним ёмким словом:
— Придурок!
Но менее нежным оно, к сожалению Юлиана, не стало.
Он думал позвать её по имени ещё разок, но Геральдина молнией промчалась мимо. Да и как-то бессмысленно это выглядело бы. Юлиан почувствовал неловкость от всей это ситуации.
— Кажется, она куда-то очень торопится.
Слова его одноклассницы были довольно тактичны. Например, Маркс. Тот не преминул бы сказать что-то вроде «А я говорил, что ей на тебя насрать!» или «Что, не такие уж вы и друзья, как ты говорил, а?» И всё это с довольной и саркастичной улыбочкой. О, даже в воображении её хотелось стереть кулаком!
— Не переживай! Должно быть, это что-то важное, и она просто не услышала тебя.
Насколько же отчаявшимся или даже жалким он сейчас выглядел, что его утешали?..
Юлиан опомнился и более трезво взглянул на девушку рядом. Всё это время он не обращал внимания на то, кто рядом с ним. Это оказалась Эсси Давен. Он знал, что она — милая девчонка, которая, казалось, никогда никого не осуждала. Вот и сейчас она пыталась залечить его раненные чувства.
Ха? Он
действительно так сильно расстроился?..
— Вот увидишь!
И почему его затошнило от её приободряющей улыбки?..
— Д-да, — сдавленно ответил он и кивнул. В груди крутился клубок из некоторой обиды, быть которой вообще не должно, стыда, неловкости и… и ревности. И от коктейля этого его и впрямь начало подташнивать. — Я, пожалуй, пойду. Напишешь потом, что они, — он мотнул в сторону одноклассников головой, — решат, ладно?
Он лишь надеялся, что его окрика ранее они не слышали.
Эсси кивнула:
— Конечно! Думаю, — она мило хихикнула, — они сейчас так заняты обсуждением выходных, что их не остановил бы даже метеорит.
Юлиан испустил облегчённый стон. Эсси поняла его метания, успокоила, не став заострять на этом внимание.
Что ж. Хоть что-то его порадовало.
***
От Геры не было ни словечка весь вечер. Юлиан успел поиграть и продуть катку, залезть в распухший от вложенных листов блокнот, чтобы черкнуть пару строк к «Королеве».
Может, однажды это будет иметь больше смысла. Но пока… только наброски, только чувства в сердце. Только чёрные буквы на чуть помятом листе и жирно зачёркнутые ненужные слова. По тексту, на полях… На полях — больше всего. Он писал там, глубоко задумавшись, а как выныривал из мыслей, то со смущённым румянцем черкал всё. Чтоб даже он сам не мог вспомнить-прочитать, что ж он такое там писал.
Ну…
Хаос и сладость.
Если давать этим писулькам какое-то определение.
Юлиан вздохнул и надул губы, вновь проверил телефон. По-прежнему ни сообщения.
Может, Эсси права, и завтра он спросит у Геральдины, как её дела, что нового, почему, почему она его не заметила, куда так торопилась…
Ему просто… интересно.
Он был не из тех парней, что контролируют каждый чужой шаг. Но та пресловутая розовая дымка перед взором подталкивала его к тому, чтобы интересоваться-интересоваться-интересоваться! Особенно сейчас, когда он познал, каково это — быть тем человеком, с которым Геральдина общается.
Он вздохнул и решил дополнить текст. Немного о том, как это круто — править миром. Вместе.
Он кашлянул пару раз, пытаясь заглушить мысли.
И вот забавный парадокс, подумалось ему. Ещё утром, когда Гера забирала его на машине, и всё было, в общем-то, хорошо, его тревожили сомнения. О том, что теперь им нет смысла видеться — теперь, когда тест написан, и предлога больше нет, но-о… Когда Гера отменила их уже привычную вечернюю встречу, он отчего-то почувствовал себя спокойнее и увереннее.
И он не представлял, почему его мозг и чувства решили, что вот сейчас-то всё в порядке!
Иногда Юлиан думал, что иметь возможность испытывать столько всего сразу — истинное проклятье.
В итоге Юлиан так и заснул: накрытый пледом, с ручкой в ослабевших пальцах и блокнотом под щекой в качестве подушки. Да с мыслями о Гере в голове.
Ничего нового.
Утром он проснулся… Он проснулся. Сон его был неспокойным. Может, виной тому, что заснул он не на подушке, а на блокноте. Помяв, кстати, листы. Ну ладно, это пустяк. Он вложил обратно выпавшие листы и убрал блокнот. Юлиан думал, что вскоре песня будет готова, и можно будет писать музыку.
Ах, моя Королева!..
Он почистил зубы, умылся и даже позавтракал, над чем его матушка не упустила случая добродушно подшутить.
Всё это время Юлиан не проверял телефон, зная, что ничего нового там не увидит. Он решил, что взглянет только перед самым-самым выходом из дома.
Когда он допивал свой утренний стакан апельсинового сока, его чёртов телефон оповестил его о том, что ему написала Гера.
«Ура!» — забилось сердце радостно.
«Написала!» — поддакнул мозг.
«Да к чёрту всё!» — решил Юлиан, открывая диалог.
Гера : Доброе утро! Жду тебя в машине.
Юлиан заторопился, едва не захлебнулся соком, но уже через минуту выбегал из дома, слыша хихиканье мамы за спиной. Ох-ох, теперь что же, так каждое утро будет?..
— Привет, — выпалил он, чувствуя, что его щёки покраснели, а дыхание сбилось. Не то чтобы в этом был виноват короткий забег от двери до машины. Скорее, вид довольной и милой Геральдины, что смотрела на него с улыбкой. — Кажется, у тебя хорошее настроение?
Гера кивнула:
— Да, есть такое.
Юлиан хотел спросить, что же такого с утра успело произойти, что так улучшило её настроение, но его рот сказал совершенно иное:
— Я тебя не достал?
Он тут же захлопнул рот и с гневом стиснул зубы. Вот же дерьмо!
Гера воззрилась на него с истым изумлением:
— Что?.. Ты о чём вообще?
— Вчера… — начал он и замолчал. Пальцы стиснули лямку рюкзака.
— Вчера?.. Ох! — Гера хлопнул себя по лбу, и Юлиан мельком обеспокоился, как бы следа не осталось. — Извини, что так вчера получилось, ну, что я тебя не смогла подбросить домой… Да и в принципе так резко всё отменила. Мне Эскель позвонил, — и вновь на её губах расцвела нежная улыбка. И Юлиана будто ударило: Эскель — брат! То есть… Юлиан не удержался, рассмеялся тихо от облегчения. Гера тем временем продолжала, ничего не замечая: — Мы с ним и Ламбертом бате подарок выбирали. Кстати, садись давай, чего стоишь?
Юлиан мигом скользнул на сидение и повернулся к Гере. Та не спешила куда-либо ехать. Юлиан не был против. Всё равно у них имелся запас времени, а послушать её он всегда рад!
— И как, выбрали?
— Ну… — Гера внезапно рассмеялась. — Не особо, на самом деле. Мы так много времени потратили на обсуждение, но так ни к чему и не пришли. Благо, у нас есть ещё время. Единственное, что мы решили, это, — она вздохнула, — ну, мы хотим, чтобы он куда-нибудь съездил. Думаю, братья подберут что-то подходящее, чтобы он уехал почти на месяц. Он заслужил такой отпуск! И, — Гера ухмыльнулась, — и дом будет на-а-аш.
Юлиан смотрел на её блаженную улыбку. Это так…
мило и красиво. И чёрт с ним, что он в который раз повторялся!
— Ну что, прощаешь? — Гера повернулась к нему, и получилось так, что они сидели вполоборота друг к другу, смотрели друг на друга и…
Наверно, поэтому он второй раз за это утро ляпнул чушь:
— Я думал, что достал тебя своей компанией, болтовнёй и прочим. Вчера я позвал тебя. В коридоре, после уроков, — пояснил он на её вновь ошарашенный взгляд. — Ты совершенно не обратила на меня своего взора, — он понял, что его понесло, и решил обыграть это. Будто он — воплощение Королевы Драмы. Ни больше ни меньше. Он прижал руку к груди и состроил скорбное лицо: — Я был опечален как никогда.
— Я…
— Ты тогда ещё по телефону разговаривала, — любезно подсказал Юлиан, наблюдая за ней из-под полуприкрытых ресниц.
— …как раз с Эскелем. — Гера быстро справилась с шоком. — Он забрал Ламбу, и они заждались меня. Извини, — чуть помявшись, она извинилась перед ним. О, будто она в чём-то виновата!
— Будто ты в чём-то виновата! — воскликнул Юлиан и всплеснул руками, едва не задев Геру. — Прости-прости-прости!
— Да ничего страшного. — Она села нормально, пристегнулась и кинула на него взгляд: — Поехали?
— Ага! Так вот, Гера! Ты не виновата. Конечно же. Потому как учитывая такую сложную ситуацию, — вещал он с суперсерьёзным лицом, — не мудрено, что ты не заметила прекрасного меня!
— Прекрасный!
У Юлиана губы сами собой разъехались в тёплой улыбке — слишком уж мило, по его мнению, она фыркнула.
— Да, — с тихим достоинством он кивнул и пристегнулся, после чего машина плавно тронулась. — Расскажешь, что по итогу выберете?
— Ну конечно.
И вновь одинокая
и очаровательная ямочка на левой щеке переклинила его мозг.
Ах, любовь!.. Что же ты творишь!
