***
— Я сдаюсь, — Юнги захлопал опухшими от слёз веками, вытирая влажные щёки салфеткой. Он сидел у себя в спальне, сгребая под спину и руки клубы облаков. Кровать покачивалась плавно туда-сюда, словно колыбелька. Чонгук понимающее похлопал его по спине между крыльев. Те, к слову, вместе с их носителем, поникли и напоминали не твердую сверкающую росу, а мутный пластик. — Если ещё попытаться, я уверен, Чимин поймёт, — всё, что оставалось ему сказать в качестве поддержки. — Я ждал, что Чимин сам догадается, и предложение станет для меня приятным сюрпризом, но это всё не работает, потому что он не понимает намёков. Теперь уже даже неинтересно пытаться, — крылья растворились в одеяле, когда Юнги откинулся и начал пропадать в облаке, погружаясь внутрь него. — Я тут полежу. Не садись на меня только, — отвернулся, рукавом растирая и так красные веки и чувствительную кожу щёк и совсем исчез в тёплом дыму. Чонгук в этот день был намерен серьезно поговорить с Чимином. Уходящий в апатию с головой Юнги мог нырнуть туда еще глубже, если не разобраться сейчас. Чонгук никогда не видел его в таком отчаянии с начала отношений между ним и Чимином. Юнги не грустил по пустякам, но, видимо, эта тема приносила боль, а ведь он прекрасно знал, что любовь взаимна и, пожалуй, вечна, только иррациональный страх беспокоил чересчур сильно. Чонгук встретил Чимина случайно, когда тот, испуганно оглядываясь, спустился по лестнице, скрылся за полками с товарами и подозрительно зашуршал. Чонгук стоял за высоким шкафом, потому что в углу выметал пыль, но, услышав шаги, притих и затаил дыхание, сам не понимая почему. Он высунул уши, затем лицо и сощурил глаза: Чимин был повёрнут спиной и копошился в книгах; возле него кружилась пыль и, наверняка, попадала в нос, однако он не издавал ни звука. — Что за секреты от нас? — резко подскочил к нему Чонгук. Чимин вздрогнул, за спиной спрятал раздвинутые книги. По взгляду было видно, что он не хотел быть пойманным. Его застали врасплох. — Только Юнги не говори. — Что ты там прячешь от него? — Чонгук отставил метлу и настойчиво попытался заглянуть в этот самый тайник, одёрнул руки преграждающие ему путь. Мысль о том, что Чимин прятал что-то от Юнги, больно кольнула. Разве с самого начала отношения не строились на взаимопомощи и доверии? Разве не на примере этих отношений Чонгук исправлял ошибки в своих? В глазах рушилась вся иллюзия сказки. — Нет, всё не так! — Чимин прочёл во взгляде напротив разочарование. Он отошёл, опустив плечи, и показал спрятанную за пожелтевшей пыльной книгой потёртую шкатулку, в которой лежало около ста золотых монет, сложенных горкой. — Откуда так много? — Тш, — Чимин прикрыл рот Чонгука рукой, заставляя его снизить громкость голоса. — Я коплю на свадьбу, понятно тебе?! Чонгук стих. Это было неожиданностью, ведь, судя по рассказам Юнги, Чимин ничего подобного и представлять в своей голове не собирался. Он упорно не замечал явных намёков и издевался, даже как-то признался, что свадьба вампирам не нужна и метка вполне себе её заменила. — Я знаю, что тебе Юнги наговорил, — Чимин сложил плотно к общему количеству ещё пять монет и закрыл шкатулку на заклёпки. — Юнги настолько часто намекает мне о свадьбе, что у меня сердце судорогой сводит. Понимаешь? — Чонгук молча кивнул, видимо, постепенно понимая в чём дело. — Я не хочу ему испортить сюрприз, поэтому притворяюсь, что не понимаю. По-детски глупо, взрослые, наверное, так проблемы не решают, ну, а что мне остаётся ещё предпринять? Да, для вампиров непривычно устраивать такие праздники, но малыш клянчит и, ох, — погладил бок шкатулки и задвинул её за книгу обратно, — его мечты не дают мне покоя. Он как взглянет на меня своими слезливыми глазами — и мне не по себе становится. — И как долго ты ещё собираешься тянуть? Юнги переживает, — Чонгук засунул руку в карман висящих штанов, покопавшись в нём, достал золотую монету и покрутил между пальцев. — Вот, мой небольшой вклад. — Чонгук… раз уж ты знаешь, то… — Я помогу, сделаем этот момент для Юнги особенным. — Я не могу достать тарелку с сушёными ландышами, — раздался крик с кухни. — Хён, помоги мне. Она застряла. Чимин сразу ощутил лёгкость, когда поделился тайной и получил поддержку. Он сделал вид, что не пересекался с Чонгуком и пошёл помогать Юнги.***
Первое, что сделал Чимин — это купил подарок. Выбрать его помог Чонгук, за годы совместного проживания научившийся разбираться в предпочтениях Юнги. Чимин поправил погнувшийся угол упругого листа лотоса, в который завёрнул подарок, и постучался в комнату. Раздался шорох, и в щели двери показался нос Юнги. Он сонно оглядел вампира и впустил внутрь, затем вспорхнул и приземлился на кровать. — Я купил кое-что, — Чимин сел рядом, переложил из рук подарок на ноги феи в махровых спальных штанах. Сначала Юнги не понял, что случилось и, ничего не спрашивая, потянул за край ленты, развязывая её, потом замер, не трогая сложенные листья. Посмотрел на Чимина удивлённо и потянулся за поцелуем. В губы он прошептал слова, которые остались нерасслышанными. — Хотя бы открой для начала, — Чимин приложил палец к губам феи. Они надулись трубочкой, последовало мычание. В листьях лотоса лежали шорты из обработанной чешуи пещерной змеи (из такого дорогого материала делали свадебную фату) и розовая воздушная кофта. Юнги совсем не ожидал именно такого подарка, поэтому разворачивал одежду дрожащимим пальцами и без помощи не смог бы примерить. Что ж, Чимин завидовал сам себе, потому что стал парнем Юнги, а не кто-то другой, не заслуживающий красоты кофейных веснушек и робкой улыбки. Одежда прятала Юнги в кровати, ведь он теперь сливался с облаком. Тонкая ткань просвечивала, поэтому под неё всегда надевали бельё. Юнги вытягивал вперед края шорт, поправлял рукава кофты у зеркала и присматривался к новому костюму. По глазам видно было, что он любовался собой. Чимин подкрался сзади и обхватил его за талию правой рукой, прижимая спиной к себе, и коснулся розовых сосков, виднеющихся сквозь кофту. Юнги помещался в руках идеально, как будто создан под Чимина самим творцом. — Хён, — Юнги вырвался из объятий, багровея, и закрылся руками, потому что с уст слетел громкий стон. Это произошло от неожиданности: Чимин почти никогда так не делал без намёка, лишь обнимал и целовал, но от такого не застонешь. — Ты такой тактильный, — Чимин планировал нагнать всё упущенное и подарить столько любви, сколько только мог подарить. — Кто бы говорил, мистер-не-трогай-мои-яички! — Юнги! — Я же знаю, что ты смутился! — сорвался с места и побежал из комнаты в коридор. Всё произошло резко, так что Чимин спохватился, когда Юнги заворачивал к лестнице и полетел вверх. Чимин не умел парить в воздухе, зато бегал гораздо быстрее маленьких фей. В борьбе способностей не намечалось победителей — оба играли в догонялки минут пять, пока Юнги не выдохся. Он остановился, тяжело дыша, уверенный, что оторвался от Чимина, но тот тут же схватил за бёдра и несколько раз звонко шлёпнул. — Нечестно! Я уже выдохся бегать от тебя! — Честно, потому что мой парень не должен от меня бегать. К тому же ты жульничал. Крылья использовать в догонялках нельзя. — У нас не было правил, — буркнул Юнги, но выдал себя раньше, на слове «парень», опустил взгляд, и на нет сошла слабая улыбка. — Зачем ты купил мне эту прелесть? — вдруг спросил он, когда дышать стало легче. — Надень её завтра. Я кое-куда отведу тебя, — Чимину снова стало совестно — он потянул Юнги на себя, приглаживая выбившиеся волосы, убирая прилипшие ко лбу, и целовал, покачиваясь в разные стороны. — Я люблю тебя, Чимин, — Юнги приподнялся на носках, чтобы поцелуй случился чуть раньше, и прошептал: «Потрогай меня там ещё». Чимин взял фею за руку и потащил в спальню. Юнги запинался об свои ноги и ворчал: они абсолютно не приспособлены к бегу, потому что с крыльями проще пролетать большие расстояния, чем на двоих кое-как преодолевать. Толчок — и Юнги повалился на облако, вокруг него поднялся тёплый пар, а Чимин высоко задрал кофту и обхватил сосок губами, вызывая высокий возбуждённый всхлип. Он больше так не выдержит и завтра же сделает Юнги своим мужем. 2. Утром Юнги встал по собственной воле раньше Чимина. Что-то ожидало его сегодня, поэтому хотелось поскорее узнать, и сердце трепетало в волнительном чувстве. Юнги у зеркала нарядился в подаренный костюм: вытянул вниз закатавшиеся рукава, припудрил пыльцой щёки, и вместо того, чтобы стать ещё светлее, они засияли крупными золотистыми блёстками. Пыльца лучше любой человеческой косметики, потому что обладала магическимим свойствами и питала кожу силой цветков. Юнги залез на спящего Чимина, который преспокойно развалился звездой на кровати, и начал елозить бёдрами от нетерпения, не вкладывая никакой пошлости в это движение. Вампир открыл один глаз, разглядывая лицо в паре сантиметров от него, и улыбнулся. — Доброе утро, солнце. — Пока ты спал, я уже успел стать таким высоким, что тебе и не снилось, — наигранно высоким голосом пролепетал Юнги. Чимин распахнул оба глаза и подскочил с кровати, как ошпаренный, подхватывая Юнги за бочка, поставил на ноги для измерения роста, провел линию ладонью от его блестящего лба до своей груди и выдохнул. Фух, он все ещё был гораздо выше. — Ты маленький лжец. — Магия решает всё! — Юнги щёлкнул пальцами, но стал меньше раз в десять, так что теперь с лёгкостью поместился бы в кармашек или на плече устроился бы, как на гамаке. Обычно такое случалось, когда Юнги что-то загадывал, но слова и желания не соответствовали друг другу — и случалось наоборот. Он заверещал что-то снизу, только слышно было плохо, и умилительно грозно топал ногой, хотя с легкостью мог бы провалиться и застрять в какой-нибудь щели на полу. — Отлично, больше не используй свою магию, — Чимин подобрал ладонями с пола уменьшившегося Юнги, думая, как бы так поцеловать, чтобы тот не упал с ног. Поцелуи по утрам — залог хорошего дня. В итоге, изловчился, осторожно прислоняясь губами к макушке, а звук поцелуя заставил фею заворчать, потому что для него, наверняка, показался громче драконьего рыка. — Ты меня чуть не оглушил! Всё, я становлюсь большим, прямо… — Чимин трепетно коснулся пальцем ладошки феи, которая намеревалась щелкнуть вновь. — Давай ты ещё капельку побудешь крохой, а я принесу тебя к назначенному месту. Разве тебе неудобно? Юнги приложил к подбородку ладонь, изображая глубокие размышления. После поцелуя его расчёсанные волосы напоминали сплющенное гнездо. Если бы Юнги знал… а что тогда? Подбежал и попытался ударить крохотной ладонью по губе Чимина? В этот раз волшебство сделало ладони крошечными по-настоящему. — Чур я сижу на твоём плече. — По рукам, — Чимин протянул мизинец, а Юнги обхватил его всеми руками и пожал. Конечно, из вредности он бы давно придал себе первоначальный вид, но слишком много магии было использовано на то, чтобы привести себя в порядок, поэтому заклинание роста стало последним. На восстановление энергии нужно минут пятнадцать, нельзя упустить шанс прокатиться на Чимине. На плече удобно. Всё видно, можно услышать запах шампуня и даже трогать щеки вампира. Отсюда вся лавка выглядела, как огромный замок, где каждая деталь делалась подстать великанам: от мебели до украшений. — Куда мы идём? — Ты сам увидишь. Юнги пытался, но раннее пробуждение вносило лепту: небольшая тряска и методичное покачивание от шагов Чимина напоминали колыбельную — Юнги засопел на плече и уткнулся носом в мягкие волосы своего парня, едва дотягиваясь до них, чтобы не свалиться случайно. Проснулся уже от шуршания под ухом, почувствовал, как пальцы поддерживают его голову и спину, укладывая на что-то мягкое. — Где мы? — Юнги ленился открывать глаза, да и свет пробивался сквозь веки такой яркий, что не было сил. На него упала тень — Чимин сел напротив, закрывая собой от солнца. — Мы в долине цветов. Это место такое чарующее, так что я решил выбрать его. — Выбрать для чего? — Юнги на всякий случай прикрыл ладонями лицо, когда открыл глаза. Свет и правда был слабым, благодаря заботливому Чимину, которому пекло спину солнце. Юнги оглянулся, замечая плед, лежащий на траве, корзину с фруктами — все прелести романтического пикника. Самое волшебное в долине было как раз то, что она состояла полностью из цветов от и до. Их можно было собрать всех оттенков и запахов, разного размера (с циклопа или муравья), часто Юнги с Чонгуком здесь собирали ингредиенты для зельей и амулетов. — Не хочешь стать вновь своего роста? — Чтобы самому ногами ходить, что ли? Увольте, — Юнги сложил руки на груди, а Чимин замешкался не секунду, засовывая руку в карман штанов, дальше сомнение пропало с его лица. Ветер дул несильный — Юнги уверенно стоял на ногах, когда почувствовал что-то тяжёлое и округлое у себя на голове. По ощущениям для роста в семь дюймов, как килограмм пять для себя обычного. Чимин надел на него металлический ободок? — Выйдешь за меня, кроха Юни? — взял фею опять на руки, большим пальцем поглаживая живот, будто котёнку с согнутыми лапами. Юнги всегда чувствительно на это реагировал и смеялся, а сейчас его лицо покраснело, и слёзы покатились по щекам ручейком. — Что такое? — Ты всё-таки догадался! Вот кто врунишка! И вообще я планировал с тобой до конца жизни быть, — он отвернулся, говоря это в сторону цветов. Целоваться трудновато, хотя в карманном Юнги было своё очарование. Теперь он напоминал бабочку или жучка, ему бы волосы покрасить в жёлтый — и вылитый пчелёнок. — Давай я сниму, а то тяжело… — Нет, отстань от моего кольца! Я буду так его носить, не забирай! Я год ждал, — Юнги вытер слёзы и обхватил своеобразный ободок ладонями, плотно прижимая к голове. Время заклинания подходило к концу: через пару секунд в том же одеянии Юнги уже был в полный рост. Он упал на Чимина и отказывался слезать, барахтаясь и цепляясь, как осьминог, за вампира. — Я полежу тут с тобой, хорошо? — зашмыгал носом. Чимин сдался, уложил руки на положенное им мягкое место, получая ленивые поцелуи. — Делайся ещё маленьким, я хочу попробовать покормить тебя ягодой. Интересно, как ты будешь кушать шарики малины. А ещё носи это прекрасное кольцо, я долго выбирал. Кольцо переливалось радугой, иногда горело на солнце ярко-сиреневым, потухало и снова вспыхивало. — Впервые такое вижу, — Юнги разглядывал его со всех сторон, а Чимин не вытерпел и надел ему на палец. — Оно светится от магии любви. — А такая бывает? — Твоя же кровь из какой-то магии состоит, как и ты сам. Я думаю, это именно она. Юнги сорвал цветок, вплетая его в волосы своего будущего мужа, поцеловал его, выполняя уже дневной ритуал. — На ночь я хочу поцелуи в бёдра. — Я зайду губами немного дальше, ты не против? — Когда я был против такого. Можешь начинать хоть сейчас Юнги тут же оказался под Чимином, слыша низкий рык. — Только у нас будет после свадьбы пыльцовый месяц. Чимин носом провёл по ключице феи, кровожадно смотря на шею. — У нас каждый месяц такой, Юни. 3. Карманный Юни — идеальный вариант для свадьбы. Ему нужно совсем немного клубничного торта, совсем чуть-чуть лазуритного чая, и далеко отойти от мужа не выходило, потому что Чимин хватал кроху за бочка и притягивал обратно к себе, если вдруг тот не прятался за листьями цветов в своём нежном костюме, сливаясь с ними, тогда требовалось пару минут, чтобы отыскать Юнги и тихонько поцеловать. Именно тихонько, потому что громкие поцелуи могли оглушить. Побыть карманным Юнги мог для Чимина до прихода всех гостей. Чонгук на свадьбу друга надел свой лучший костюм, повязал на ухо бантик, а Тэхён и Хосок гордо ходили рядом с ним на протяжении всего празднования, будто охраняли от нежелательного общения с целой ордой вампиров из семейки Пак. Они разрушали все стереотипы о себе подобных: вместо привычной отстраненности и холодности первыми начали веселиться и даже какой-то особо одарённый почесал ухо Чонгука. — Эй! — Чонгук обернулся, замечая парня выше его самого на целую голову. Желание продолжить возмущаться пропало. — Прости, оно выглядело мягким. — Оно такое и есть, вообще-то! — Чонгук сложил руки по бокам. Он оскорбился. Тэхён, стоявший позади него, тоже почесал ушко. Пока кролик начинал злиться, из ниоткуда объявился Чимин с красивым зелёным галстуком-бабочкой и вежливо отвёл настырного двоюродного брата от греха подальше. Юнги получал поздравления, а его щёки уже раскраснелись от частых поцелуев. Чимин рассказал всем, кому мог, что щёки Юнги слишком приятно целовать, и каждый с фамилией Пак решил это проверить, зато хоть подарочки принесли. Таким образом, он имел пару мешков с монетами, несколько коробок с кормом для Холли и амулет с клыком кита, который даже не мог поднять. — Твои щёки, Юни, — Чимин коснулся холодным пальцем распалённой кожи, — не говори, что все решили проверить. — Именно это я хочу тебе сказать, Пак Чимин, — Юнги надулся. — Никаких поцелуев в щёки неделю! Они уже болят. — Как же я без поцелуев? А когда ты становишься крошечным, как иначе мне показывать свою любовь? — Я больше не стану крошечным. Будешь так меня на руках носить, — припрятал крылья, прижав их к спине вплотную. Чимин устроил ладони на щеках Юнги, не представляя, как приятно феечке было ощутить прохладу. — Ещё пару секунд так постой, и ты прощён. Юнги после предложения был так вдохновлён природой, что захотел организовать свадьбу прямо среди цветов. Поставить тут пару столов, накрыть их различными вкусностями, сделать небольшое пространство для крокодилов (их нельзя обделять). Чимину понравилось носить маленькое чудо на руках, он почти чувствовал себя отцом. Прийти к компромиссу удалось быстро: Чимин согласился на свадьбу в выбранном Юнги месте, а Юнги согласился побыть крохой ещё пару раз. Возможно, он скрывал то, что ему это нравилось так же сильно, как Чимину. Празднование проходило на ура. Изначально все развлекали сами себя, поскольку общались друг с другом или искали себе знакомства, потом приглашённые музыканты начали исполнять музыку вживую и многие пары пошли танцевать. — Идём потанцуем? — Ты же знаешь: я не умею, — Юнги посмотрел вниз на свои ботинки, оценивая по виду их приспособленность для танцев. — Тебе и не нужно, я все покажу, — потащил в центр толпы из пар и хороводов, привлекая больше внимания. Юнги уткнулся в грудь Чимина, боясь посмотреть вокруг на гостей. Все же смотрели только на них, он был уверен. Его мужа это нисколько не смущало. Он удобно устроил руку на талии Юнги, пару раз поднимая её выше, к лопаткам, чтобы расслабить фею. — Расправь крылья и делай то, что делаешь всегда, а я лишь буду крепко тебя держать. Юнги держался пальцами за рубашку Чимина, а крылья превращали проходивший сквозь них свет в слабую радугу. В такт песни Чимин просто кружился с Юнги. — Ничего сложного, видишь? — прошептал в губы. — Хочешь поцеловаться в самом конце? — Хочу сейчас, — и целовался. Когда многие уходили есть сушёные лотосы или пить пунш из сока подсолнуха (еда напрямую была связана с местом), Чимин повёл Юнги смотреть закат. Выкрики отца Чимина и его братьев ещё долго было слышно. Оно и понятно, ведь для вампиров свадьба — что-то совсем новое и необычное, а у Юнги родственников не было, поэтому он решил не следовать традициям до конца и предпочёл провести часть вечера не только в шумной компании, но и наедине с Чимином. Это был небольшой обрыв. Вся цветочная поляна находилась на возвышенности, а настоящая красота скрывалась за цветами размером с деревья, прячущими место, где открывался лучший вид на тающее за горизонтом в собственных красках солнце. Юнги дышал размеренно, держась за палец Чимина; его розовые щёки теперь зажглись оранжевым небом. — Ты когда-нибудь видел маленьких клыкастых фей? — спросил вдруг Чимин, подвигаясь плечом ближе. Юнги, снявший ботинки, касался стопами мягкой травы. — Нет, никогда. — Думаю, ты сможешь, если станешь папой наших детей, — Чимин закрыл собой закат, оказываясь прямо перед лицом лежащего на траве Юнги, и целовал в губы, прихватывая своими его маленькую нижнюю. Пока солнце садилось, вдали разжигались огни, а фею под ним постепенно скрывала тень, Чимин прижимал Юнги к себе. — Странно то, что в конце я стал совсем похож на тебя и, может быть, символично, но чувствую, что у меня тоже есть крылья. Я до встречи с тобой не загадывал планов на будущее, потому что оно мне оказалось однообразно серым. Я не видел ничего дальше своих ног, и не считал это упущением, а еще наплевательски относился ко всем вокруг меня. Ты меняешь людей, Юни. — Почему крылья появились в конце? Это лишь самое начало, иначе ты не попользуешься крыльями совсем. Не говори мне об окончании чего-то, свадьба не похороны. Только, если я правда наколдую тебе крылья, не разгроми в полёте мою лавку. — После погрома нам придётся заключить новый контракт, и начать всё заново. Юнги расстёгивал каждую пуговицу на рубашке Чимина не спеша, касался губами обнажённой груди. Светящиеся крылья помогали осветить лица и тела, без этого им бы пришлось искать друг друга в полной темноте: закат длился считанные минуты. Если бы пару лет назад у Чимина спросили: в чем смысл его жизни? Он бы в этой формулировке заменил жизнь на существование, а ответа давать бы не стал. На вкус кожа Юнги напоминала пыльцу цветов. Когда он успел в ней испачкаться? — Кусайся дальше и не ворчи, пока я не извалял в цветах тебя, ай, — Чимин снова пристроил клыки к внутренней части бедра. У Юнги шла небольшая дорожка из красных пятен от самого основания к колену. Вампиры бывают ненасытными. Чимин бы клал ноги Юнги к себе на плечи, но они были коротковаты, чтобы не приносить дискомфорт, поэтому просил обвивать ими за талию, а сам вбивался в Юнги, прерываясь лишь на грубые поцелуи в шею и подбородок. Смотря на растрёпанного покрасневшего Юнги, который с любовью смотрел в ответ, Чимин вновь задавался вопросом: в чем смысл его жизни? Сейчас он тоже звучал некорректно. Зачем искать смысл, если в руках просто вся его жизнь? Чимин полноправно мог считать магическую лавку и Юнги своим домом. И, услышав бы эти размышления, Юнги, конечно, добавил, что Холли их сын, а потом заплакал.