Turnabout Twitter AU

— Мы уже не дети, Ларри. — Говори за себя, старикашка Ник! Я юн, задорен и полон сил! Синие рукава пиджака были запачканы пылью; в черных волосах прятались крошки шпаклевки; побледневшее лицо выражало недовольство и усталость. Ларри сделал один последний рывок, и Феникс перестал печалиться о грязных рукавах — ведь когда он шлепнулся наземь, пылью покрылся весь его костюм. — Ну и пузо ты отрастил, — испустил вздох Батц, вытирая несуществующий пот со лба. — Я чуть не родил, пока поднимал тебя досюда. — Господи, нет, твои отпрыски будут просто ужасны, — ответил Райт, поднимаясь и пытаясь отряхнуть одежду. — И вообще, ты не все время меня тянул, а только чуть-чуть в конце. — В смы-ы-ысле?! Только представь — тысяча маленьких миленьких Батцыков! И все прячутся за сильной спиной своего папки! — Не знал, что ты хочешь стать отцом, — покачал головой Феникс. — Похоже, мы и правда уже давно не дети. — Ну чего ты стал нудить, как старик, — Ларри потянул Феникса за руку, усаживаясь, и тот тоже присел рядом с ним. Ярко-голубое небо еще долго не собиралось менять свой цвет, несмотря на то, что время близилось к шести часам вечера. В зимнее время оно давно бы сменило броские одеяния на скромные разноцветные заплатки, составляющие закат… Но летняя жара раззадорила небосвод, и он точно не рассчитывал уступать место тихим звездам до самого позднего времени. Несмотря на свою беззаботность, небо знало многое — например, тайны сердца двух парней, что подобрались к нему так близко. И несмотря на это знание, оно хотело услышать их лично; поэтому подговорило солнце осветить крышу, на которой они сидели, и убедило облака медленно проплыть мимо, создавая почти что ностальгическую атмосферу. Ах, небо-сводник. Как жаль, что все эти старания нелепо ушли впустую. — Много что меняется, но много что остается прежним! — подбадривал Батц Феникса, вытаскивая из-за пазухи два бургера в обертке. — Вот, например, ты располнел, но все еще забрался со мной на крышу поесть гамбургеров. Помнишь, как мы так хулиганили в школе? — Помню, — вздохнул Феникс, разворачивая свою порцию. Перед тем как сделать первый укус, он задумался: — Я что, правда потолстел? — Да нет конечно, Ник! — всплеснул руками Ларри, при этом чуть не выкинув свой бургер куда-то далеко. — Я же прикалываюсь, дурик. Да и если бы растолстел, что с того? — Не знаю, — видимо расслабился Райт и уже разжевывал кусок. — Ты бы прекратил со мной общаться, наверное? — Ну и что ты несешь, — отвернулся Ларри. Феникс вопросительно изогнул бровь. — Я бы никогда не прекратил с тобой общаться. О, нет. Почему Феникс почувствовал, как проглоченный кусок бургера застрял где-то на середине груди, распался на крошки, а затем собрался вновь и улетел в самую пропасть желудка? Почему все внутри него перевернулось от таких простых слов? Ларри повернулся к нему с широкой улыбкой, и Феникс понял причину. Причину, которая давно уже бесстыдно совершала безжалостный переворот его бедных внутренностей и эмоций. — Тем более, я знаю столько твоих секретов, что просто не могу тебя бросить! — ох, вот и классический поворот событий: весь прибой нежности заполонили чайки-раздражители, вынуждая Феникса закатить глаза. — Не надо хвастаться, я знаю не меньше, — погрозил он пальцем. — Вот возьму и расскажу Эджворту, что это ты спер его любимое жабо. — Да у него их тысячи! — возмутился Ларри, агрессивно кусая свой бургер. — Да и это не сравнится с тем, когда ты перепутал свою одежду с платьем Майи! — Я был сонный! И это Майя раскидывает свои вещи по всему офису! — нет, нет, нет, он не мог любить человека, который с такой довольной ухмылкой вспоминал его позор. — Да и вообще, это было очень давно, так что это не считается. Ларри удивленно моргнул, внимательно разглядел оставшуюся половину гамбургера и уставился на небо перед ним. Оно устало теряло свой насыщенный голубой цвет, и непонятно, что утомило его больше — затянувшиеся на весь день пляски ветров и облаков, или затянувшиеся на два года недосказанности между двумя дураками. — Так получается, давнишние секреты — не в счет? — спросил Ларри, снова глядя на Феникса. — Может, у тебя появились какие-то новые тайны? У меня была одна… Уже какое-то время. Хочешь, расскажу? Очередной переворот от внезапной серьезности в его тоне, и Феникс почувствовал, как во рту стало сухо. Настолько сухо, что нельзя было ни согласиться, ни отказаться — Райт сглотнул и кивнул. — Только ты тоже колись, чего нового ты от меня скрываешь, — поддел Батц друга локтем. — Давай на счет три, как мы всегда делали. Райт снова кивнул, но когда Ларри начал отсчет, пожелал этого не делать. О каких секретах они только что говорили? Еще более постыдных ситуациях, выжженных в памяти и беспокоящих ночью? Хитрых выходках, учиненных специально и без единой капли сожаления? Или о тех самых, сокровенных, невероятно дорогих тайнах, хранящихся в глубине сердца Феникса, как жемчужины на дне моря? И неужели пришло время их оттуда достать? — Три! — воскликнул Ларри, и в Фениксе гигантским водоворотом смешались отчаяние, паника и странная решимость. — Я люблю..! — начали они одновременно, два идентичных блеска на водной глади; еще чуть-чуть, еще немного, и бесценное сокровище явилось бы свету… Их взгляды отскочили друг от друга при столкновении и с неуклюжим шлепком упали в соус надкушенных бургеров. Все пошло ко дну. Даже само небо выглядело как хмурый, недовольный океан над их головами. —…Бургеры, — заключили они, тоже одновременно; искры, переливающиеся на волнах, печально потухли. — О, т-ты тоже? — нервно посмеялся Батц, почесав затылок и продолжив есть. — Обожаю бургеры, чувак. — Да, они… Очень вкусные, — согласился Феникс, сделав еще один укус. — Люблю бургеры. — Ага. Люблю бургеры, — повторил Батц, устремляя извиняющийся взгляд в разочарованные небеса. «Не бургеры, а тебя» — сокрушался Райт, проклиная все сети фастфуда в мире. «И бургеры, и тебя» — думал Ларри, отлепляя помидор от сочной котлеты. Небо принялось переодеваться в тускло-серый, явно расстроенное их маленьким диалогом.