В голове совсем незнакомые мне мысли

Порой, в жизни не очень легко приходится, как физически так и морально. В данном случае, у наших героев перевешивало первое, но и второе покоя не давало. Тревога в душе о том, что положение было не из лучших, всё больше и больше дёргала за сердце. И постепенно, никак не контролируя это, можно увязнуть в таких сыпучих песках моральной усталости. Но Дику Сэнду и его спутникам нужно было как-то бороться с этим. Ужасно невыносимая скорбь по миссис Уэлдон разъедала изнутри. И какой бы не тяжелой была утрата, не опускать же руки, нужно идти до конца. Нужно продержаться. Во-первых, нужно было найти реку, которая, к сведенью, протекала недалеко. Во-вторых - способы передвижения, нужно было или сплести плот, как ранее думал Дик, или найти какую нибудь пирогу. В прочем, эти два сооружения почти ничем друг от друга не отличались, поэтому можно было не сильно беспокоиться о выборе. Геркулес, который к сведению был человеком преуспевающим, сразу же сообщил молодому капитану о том, что неподалеку от места "укрытия", а точнее в небольшой бухте, негр обнаружил пирогу. Дику показалось это странным, ведь туземцы почти никогда не оставляют свои пироги без присмотра, а если и оставляют, то только в случае опасности. Но им было от этого только лучше, не приходилось бы тратить время на сооружение плота. На следующее утро великан быстро привёл своих спутников на место, где видел пирогу. И на их удачу, она всё еще была на том же месте и ничего не мешало присвоить туземную пирогу себе. Ведь найденная Геркулесом пирога не была похожа на узкий челнок, каким обычно пользуются туземцы. Это была вместительная лодка тридцати футов в длину и четырех в ширину; такие лодки рассчитаны на несколько гребцов и быстро несутся под ударами их весел на просторе больших озер. Осталось только запастись некоторым продовольствием, чтобы ближайший день или два не сходить на берег. Для этого нужно было только двое человек, а третий, естественно, следил за пирогой, в таком случае это была Мэделин. Она пыталась уговорить Сэнда о том, чтобы пойти вместо его самого. Но юноша наотрез отказался отпускать девушку, в пироге или хотя бы около неё ей будет безопасней. Тем более, Динго так же оставляли у пироги, если опасность будет близко, он успеет предупредить. Один раз Ричард уже чуть не потерял Мэдди, и ему хватило этого раза. На этот его аргумент Мэделин не смогла ничем ответить, поэтому, подчинившись воле капитана, осталась там где ей было велено. Семнадцатого июня, был довольно спокойный день. Если так можно сказать о дне в Африке. Геркулес и Дик ушли куда-то в за продовольствием, а Мэделин осталась сидеть в пироге, дожидаясь их прихода. В эти дни было очень жарко, если не сказать невыносимо жарко. Около пироги лежал Динго, скрестив передние лапы и положив на них голову. Он прятался в тени от пироги, хотя даже это не очень спасало его от жары. Мэдди, осмотрев уже каждый изгиб пироги от скуки, приложила руку ко лбу. Ей было точно так же жарко и душно как Динго. Жара ещё больше забирает физические силы. Под конец дня в Америке при такой духоте, обычно, просто валишься с ног. Что уже говорить об Экваториальной Африке? Через час или полтора, которые казались девушке вечностью, где то в стороне послышался приглушенный звукам природы вокруг разговор. Динго заинтересованно шевельнул ушами, но голову не поднял. Мэделин сложно было их не узнать, естественно, это были голоса Геркулеса и Дика Сэнда. Но по мере приближения стало слышно четче и Мэдди расслышала еще один голос, но более тихий. До боли ей знакомый мужской голос что-то возмущенно высказывал её спутникам. Через минуту из-за ближайшего дерева вышел Ричард с перекинутым через плече ружьем, а за ним Геркулес с возмущённым кузеном Бенедиктом. Дик Сэнд посмотрел на Мэделин сидевшую в пироге, которая в ответ посмотрела на него удивлённым взглядом, показал рукой на энтомолога. Мэдс только кивнула и перевела взгляд на Бенедикта, который был явно чем-то недоволен. Когда троица подошла к пироге, Сэнд обратился к мисс Халл: – Ну что ж, Мэдс... – сказал он, положив ружье в пирогу, – Только посмотри кого мы отыскали! – Вот только есть одно "но", – вздохнул Геркулес, – Кажется, этот кто-то не очень рад тому, что мы его нашли. – Конечно, не очень рад, – буркнул кузен Бенедикт, – Из-за Вас, Геркулес, я упустил свою драгоценную мантикору. А ведь она могла стать самой драгоценной в моей коллекции! – Значит, не судилось этой мантикоре украсить вашу коллекцию, мистер Бенедикт, – успокаивающе сказала Мэделин, – Уверена, вы еще найдете, что-нибудь стоящее вашей коллекции. – До этого мне это говорила только кузина Уэлдон, а теперь ещё и вы, мисс Халл, – устало вздохнул энтомолог. – Что ж, отныне вам, похоже, будет говорить только Мэделин, – грустно вскинул брови Ричард. – Почему же? – поинтересовался Бенедикт, – Кузина Уэлдон найдёт возможность ещё сказать мне пару таких фраз. А вы что не собираетесь освобождать её и Джека? После этих слов Геркулес, Дик Сэнд и Мэделин в непонятках переглянулись. И тут Ричарда осенило: – Так миссис Уэлдон и Джек живы? – спросил он. – Да, а как же иначе? – поинтересовался энтомолог. – О, небо! – радостно вскрикнула Мэделин, – Они живы! У всех, кроме кузена Бенедикта, расплылась на лице улыбка надежды. Миссис Уэлдон и Джек живы! Как же это чудесно! – Нужно их освободить! – уверенно заявил Геркулес, сжимая свои кулачищи, – Любой ценой! – Несомненно! – воскликнул Ричард, – Но, как?.. Кузен Бенедикт, вы ведь находились там же где и миссис Уэлдон, не так ли? Энтомолог кивнул головой, явно не очень углубляясь в разговор, он витал где-то там, вместе со своей мантикорой: – Значит, нужно вызволять их из той фактории как можно незаметнее и как можно скорее... – задумался Дик. – Логично, – упрекнула девушка, – Иначе, за нами точно начнут погоню, а этого нам меньше всего нужно. Осталось только придумать как. Кузен Бенедикт кое-как объяснил своим спутникам, что миссис Уэлдон должна будет находится в фактории Алвиша ещё несколько месяцев. А также о еще не сбывшейся сделке Негоро с мистером Уэлдоном. Естественно, все ещё больше возненавидели Негоро за это, хотя, казалось, их злость уже была на пределе. Так сильно каждый из них жаждал смерти португальца. Осталось придумать как же их освободить. План нужно было продумать до самых мелочей, чтобы их не застали врасплох. Но этот план, как бы сказать, сам подвернулся им под руку. Через несколько дней, как раз двадцать пятого июня план пришел в голову именно Геркулесу. Где-то в пять часов утра того же дня, всё ещё спали. Да и сном это было назвать не правильно, скорее тяжкое забытьё. Лишь Геркулес не спал, он был всё время настороже. Неподалеку от отряда что-то зашарудело. Геркулес сразу же обратил туда взор, вслушиваясь в новые странные звуки. Дик Сэнд, который спал очень чутко, проснулся от этих звуков. Он шепотом обратился к Геркулесу: – Вы слышите это, Геркулес? – шёпотом спросил юноша. – Да, капитан, – так же тихо ответил негр, – Должно быть, это какой-то хищный зверь или... – Или человек, – закончил вместо него Ричард. – Что случилось? – сонно спросила Мэделин, возможно она не спала так чутко как Сэнд и не услышала шорохов, но услышала шептания. – Да ничего такого, – ответил Дик, – просто что-то шерудит неподалеку. Ложись обратно спать, точнее досыпать, а я пойду проверю. – Нет, давайте уж лучше я, капитан, – возразил великан-негр, – Уж если там хищник или человек, я сразу же раздавлю его как букашку. В этот момент, кузен Бенедикт, который спал недалеко проснулся и пробормотал невнятно "Не смейте, Геркулес, не смейте давить бедную букашку...". После этого энтомолог опять погрузился в сон. После этих слов кузена Бенедикта, Геркулес, взяв с собой ружье, скользнул в ближайшие кусты. Мэдс и Дик остались дожидаться его на месте их ночлега. Дожидаясь негра они завели какой-то разговор о мелочах, ну точнее ничего в этом разговоре не было важного. Ну а о чём ещё могут болтать влюбленные друг в друга. Мэделин, положила руку на борт пироги, а на руку положила голову иногда прикрывая глаза от усталости. Такой потребности в сне она ещё не чувствовала никогда. Дик Сэнд всматривался в темноту, туда куда ушел Геркулес. Не случилось ли с негром что-то? Повернувшись к Медди он тихо спросил: – Как думаешь, что может быть с Геркулесом? – поинтересовался он. – Понятия не имею, – устало вздохнула девушка. – Ради Бога, Мэдс, – взмолился Ричард, поглаживая Мэделин по спине, – Ляг, поспи хотя бы час. Тебе же это необходимо. – Я же знаю, что теперь не усну, – ответила та, – Когда что-то или кто-то будит меня до запланированного просыпания, то попробуй уговори меня пойти спать. – А потом весь день ходишь сонная и невнимательная? – выгнул бровь юноша. – Именно, – кратко ответила девушка. Наконец из ближайших кустов показался Геркулес, но он не шёл обратно к ним. Пара вопросительно посмотрела на негра, на что он лишь поманил их рукой в место где стоял он. Подойдя к Геркулесу Дик Сэнд спросил: – Что там, Геркулес? – озадаченно нахмурил брови юноша. – Идите за мной, я покажу, – ответил великан с довольной улыбкой на лице. Негр прошел немного в лес, Дик с Мэделин последовали за ним. Наконец, отодвинув последние ветки деревьев и взгляд всех присутствующих пал на очень интересную картину. Человек, по видимому какой то туземец, был привязан к дереву лианами. Да так сильно, как мог привязать только Геркулес. Туземец был не из простых жителей или работников. Было это видно по тому как он одет: от талии ниспадала складками широкая юбка из травы, юбка со шлейфом, не хуже чем у современных модниц. Ожерелье из птичьих черепов на шее, кожаный колпак, украшенный перьями и бусами на голове, кожаный пояс вокруг бедер, на котором висели сотни бубенчиков и колокольчиков, при каждом движении туземца гремевших сильнее, чем сбруя испанского мула. Мэделин пришла к выводу, что либо это колдун, которого призвали в Казонде, либо это посланец какого ни будь из многочисленных царьков в Африке. И всё таки, когда Дик Сэнд и его спутники разглядели этого негра получше, решили, что это и вправду колдун, как и предположила Мэдди. И всё это они поняли благодаря полосам из белой глины, которыми было разрисовано его лицо и тело. А ведь посланцы в таком виде не ходят, слишком уж это для них почётно. Да и его атрибуты свидетельствовали о том, что это и правда мганнга. Так называли в этих краях колдунов и волшебников, умеющих вызывать и прогонять дождь. Ричард и Мэделин не сразу поняли для чего им понадобится этот человек, но Геркулес взялся рассказывать свой план. Он рассказал о том, что он мог бы переодеться в этого самого мгангу, которого он поймал, нарисовать такие же полоски у себя на теле. Прийти в Казонде под видом великого колдуна и каким нибудь образом вызволить миссис Уэлдон и маленького Джека из фактории Алвиша. План действительно был хорошим и очень даже действенным, если правильно его осуществить. Тот час, все принялись за подготовку плана об вызволении жены судовладельца с её маленьким сыном. Кузена Бенедикта будить не стали, да и как бы он сумел им помочь в этом деле? Даже Динго кое-как хотел помочь в подготовке, но он только бегал взад и вперед, смотря на всё происходящее. Через полтора часа всё приготовления уже были готовы и Геркулесу можно было уже отправляться. Повторив весь план заново и пожелав удачи негру Дик с Мэдс отправились обратно к пироге, около которой уже наматывал круги энтомолог. – Доброе утро, мистер Бенедикт, – поприветствовала его Мэделин. – Доброе, но тут только смотря для кого, – ответил энтомолог. – И почему же Вы так не довольны утром, мистер Бенедикт? – поинтересовался Дик Сэнд. – Мы же вроде как в Африке, так? – задал риторический вопрос Бенедикт. Мэделин кивнула, уже понимая, что же не устраивало кузена: – Ни одного редкого вида насекомых, которые должны обитать здесь! – пояснил кузен Бенедикт, – А ведь здесь водится много таких, да и к тому же, моя коллекция была оставлена в фактории. – Сожалею Вашей потере, мистер Бенедикт, – пожал плечами Ричард, – Порадует ли Вас прибытие вашей кузины к нам? – Да, конечно, – быстро ответил Бенедикт, – Но коллекцию, всё таки, очень жаль. Дик Сэнд бросил обреченный взгляд на Мэдди, на что последняя лишь хихикнула. Пока Геркулес осуществлял план по вызволению в Казонде, Дик с Мэделин взялись сооружать "крышу" из травы и соломы. Она нужна была для того чтобы защищать маленький отряд на протяжении их путешествия по реке. Защищать не только от туземцев, как камуфляж, но и от палящего солнца, жару от которого невозможно было выдержать. Работа была уже почти закончена, а Геркулес всё не появлялся. Дик Сэнд начал волноваться, не случилось ли с ним чего? Но смотря насколько спокойной была Мэделин, юношу оставляли тревожные мысли. Почти закончив с "крышей", оставались только последние штрихи, и Мэдди начала волноваться за Геркулеса. Больно долго уж он не появлялся. Было решено подождать еще полчаса, а если негр не появится, нужно было бы что-то предпринимать. Дик Сэнд, которому норовило посмотреть изнутри, как эта "живая крыша" выглядит: устойчивая ли она, надежная ли. Он забрался в пирогу, где до сих пор сидел кузен Бенедикт, и стал осматривать навесу изнутри. Мэделин же осталась снаружи проверять стойкость сооружения. Осмотрев почти каждый уголок "живой крыши" Дику Сэнду в голову пришла одна мысль. А ведь отсюда хорошо было бы охотится, просто выставив дуло ружья из под навеса. Он поднял со дна пироги ружье и немного высунув его из под навеса, попытался прицелиться во что-нибудь. Но перед тем как он вообще успел сфокусироваться послышался вскрик очень знакомого ему человека: – Чёрт, Сэнд! – с испугу выкрикнула Мэделин, – Пугать - то меня так зачем?! – Ты же сама здесь стояла, – повёл плечами Ричард, – И эту фразу я уже где-то слышал. – Для какого дьявола ты вообще это сделал?! – нервно выдохнула девушка. – Господи, оно же всё равно не заряжено, – закатил глаза Сэнд. Мэделин просунула руку сквозь свисавшую траву и не глядя попыталась нащупать лицо Сэнда, чтобы дать ему пощечину, или может просто дать рукой по голове. Но у неё это явно не выходило. Юноша прытко уворачивался от руки его возлюбленной, норовящей отомстить. Через несколько секунд Дику надоела такая наигранная агрессия Мэделин. Он сам придержал её руку за запястье, задав вопрос со смешком: – Тебе откусить пальцы или сломать? – шутливо спросил юноша. – А я могу выбрать что-то другое? – ответила вопросом на вопрос девушка. – Вряд ли, – коротко ответил Сэнд. – Ну пальцы мне ещё нужны, лук не будет сам из себя стрелы пускать, – иронично сказала Мэдс, – Отдай руку! Мэделин пыталась говорить серьезным тоном, что забавляло Дика Сэнда. Он лишь улыбнулся уголками губ и поднёс к своим устам руку девушки, поцеловав тыльную сторону ладони. Услышав снаружи тихое "Вот подлиза...", Ричард отпустил руку мисс Халл. Что сказать о кузене Бенедикте в этот момент, он почти не обратил внимания на них. Отвёл взгляд от очередного насекомого, которое нашел, лишь тогда, когда Мэделин вскрикнула. Через несколько минут из-за деревьев показалась высокая фигура. Это был Геркулес. Дик и Мэделин выдохнули с облегчением. А на руках могучего негра были... миссис Уэлдон без сознания и испуганный Джек. Геркулес опустил на дно пироги свою ношу, столкнул легкое суденышко в воду и, когда быстрое течение подхватило его, сказал звучным голосом: – Капитан, позвольте вам представить миссис Уэлдон и ее сына Джека! А теперь в путь, и пусть в Казонде все тучи небесные прольются ливнем над головами этих идиотов! Миссис Уэлдон, придя в сознание, могла только чуть слышно прошептать: – Это ты, Дик? Ты?... – миссис Уэлдон поспешила заключить юношу в свои объятия. Маленький Джек тоже обнял и стал целовать Дика Сэнда. – Мой друг Дик! Мой друг Дик! – повторял мальчик. Затем, повернувшись к Геркулесу он добавил: – А я и не узнал тебя! – Хорошо я переоделся! – сказал Геркулес и принялся стирать с груди белый узор. – Фу, какой ты был некрасивый! – сказал маленький Джек. – Что ж тут удивительного? Я изображал черта, а черт, как известно, некрасив. – Геркулес! – воскликнула миссис Уэлдон, протягивая руку смелому негру. – Он вас освободил, – сказал Дик Сэнд. – И Дика он тоже спас, но только не хочет с этим соглашаться, – улыбнулась Мэделин. – Мэдди, дорогая! – миссис Уэлдон нежно обняла Мэделин, Джеки последовал примеру матери. – Спас, спас… Рано еще говорить о спасении! – ответил Геркулес. – И к тому же, если бы не явился господин Бенедикт и не сказал нам, где вы находитесь, миссис Уэлдон, мы ничего не могли бы сделать. Не случись этого, Дик, Мэдди и Геркулес так и не узнали бы, где работорговец прячет миссис Уэлдон, и Геркулесу не пришла бы в голову мысль пробраться в Казонде под видом колдуна. Пока пирога плыла по течению, очень быстрому, так как река здесь сужалась, Геркулес рассказал миссис Уэлдон все, что произошло со времени его бегства из лагеря на Кванзе: как он незаметно следовал за китандой, в которой несли миссис Уэлдон и ее сына; как он нашел раненого Динго и они вместе добрались до окрестностей Казонде; как он послал Дику записку с Динго, сообщив в ней, что сталось с миссис Уэлдон; как после неожиданного появления кузена Бенедикта он тщетно пытался проникнуть в факторию, охрана которой стала еще более строгой; как, наконец, ему подвернулся случай вырвать пленников из рук ужасного Жозе-Антониу Алвиша. Надо сказать, что случай этот подвернулся как раз вовремя. Некий мганнга, совершая свой колдовской обход страны, появился в лесу, где Геркулес бродил каждую ночь, прислушиваясь, высматривая, готовый ко всему. Напасть на мганнгу, снять с него одежды и украшения, облачиться в них самому, привязать ограбленного к дереву лианами так, что сам черт не мог бы распутать узлы, раскрасить себе тело, взяв за образец привязанного мганнгу, и разыграть роль заклинателя дождей – все это заняло лишь несколько часов, но понадобилась поразительная доверчивость дикарей, чтобы все сошло гладко. В этом кратком рассказе Геркулеса ни Дик Сэнд, ни Мэделин почти не упоминались. – А ты, Дик? – спросила миссис Уэлдон. – Я, миссис Уэлдон? – ответил Дик. – Я ничего не могу рассказать вам. Последняя моя мысль была о вас, о Джеке!.. Я напрасно пытался порвать путы, которыми был привязан к столбу… Вода поднялась выше моей головы… Я потерял сознание. Когда я пришел в себя, то оказался в укромном уголке в зарослях папируса, а Геркулес с Мэделин заботливо ухаживали за мной… – Еще бы! Я же теперь лекарь, знахарь, колдун, волшебник и предсказатель! – возразил Геркулес. – Геркулес, – сказала миссис Уэлдон, – вы должны рассказать, как вы спасли Дика. – Разве это я его спас? – возразил великан. – Разве не мог поток, хлынувший в старое русло, опрокинуть столб и унести с собой нашего капитана туда, где я, полумертвого, выловил его из воды? Впрочем, разве так уж трудно было в темноте соскользнуть в могилу и, спрятавшись среди убитых, подождать, когда спустят плотину, а потом подплыть к столбу, поднатужиться и выдернуть столб вместе с привязанным к нему капитаном? Нет, это было вовсе не трудно. Кто угодно мог бы это сделать. Вот хотя бы мистер Бенедикт… или Динго! В самом деле, уж не Динго ли сделал это? Услышав свое имя, Динго весело залаял, и Джек, обняв ручонками большую голову пса и ласково его похлопывая, заговорил с ним: – Динго, это ты спас нашего друга Дика? И тут же покачал голову собаки справа налево и слева направо. – Динго говорит «нет», – сказал Джек. – Ты видишь, Геркулес, это не он! Скажи, Динго, а не Геркулес ли спас капитана Дика? И мальчик заставил собаку несколько раз кивнуть головой. – Динго говорит «да»! Он говорит «да»! – воскликнул Джек. – Вот видишь, значит, это ты! – Ай-ай, Динго, – ответил Геркулес, лаская собаку, – как тебе не стыдно! Ведь ты обещал не выдавать меня! Да, это действительно Геркулес, рискуя собственной жизнью, спас Дика Сэнда. Но из скромности он долго не хотел признаться в этом. Впрочем, сам он не видел в своем поведении ничего героического и утверждал, что каждый из его спутников поступил бы на его месте точно так же. – А что ты, Мэдди? – поинтересовалась у девушки миссис Уэлдон. – Я, миссис Уэлдон, была взаперти с того времени, как караван прибыл в Казонде. Может быть физически меня не пытали, из-за того, что потрепали морально. При виде того как погибает наш капитан, я чуть с ума не сошла. Но потом кое-как сбежала из своей "камеры" и по счастливому случаю встретила Геркулеса, – ответила Мэделин. – Вы забыли только про один очень важный момент, – с улыбкой протянул Геркулес, – А ведь мисс Мэделин заполучила сердце нашего капитана, а это уже большое дело! Что уже говорить о том, что сказал Геркулес? Это было так и скрыть это всё равно бы не получилось бы! Реакцией миссис Уэлдон на это стала искренняя улыбка. Мэделин лишь немного покраснела и улыбаясь прикрыла глаза рукой. Дик Сэнд отвечал миссис Уэлдон той же улыбкой. При упоминании о спутниках миссис Уэлдон заговорила об их несчастных товарищах – о старом Томе, о его сыне Бате, об Актеоне и Остине. Их отправили в область Больших озер. Геркулес видел их в рядах невольничьего каравана. Он несколько времени шел следом за ними, но случая переговорить с ними ему не представилось. Они ушли! Они погибли!.. И по лицу Геркулеса, только что сиявшему добродушной улыбкой, потекли крупные слезы, которые он и не пытался сдержать. – Не плачьте, друг мой, – сказала миссис Уэлдон. – Я верю, Бог милостив, и когда-нибудь мы еще свидимся с ними. В нескольких словах миссис Уэлдон сообщила Дику Сэнду обо всем, что произошло в фактории Алвиша. – Быть может, – заметила она в заключение, – нам лучше было бы оставаться в Казонде. – Значит, я вмешался не вовремя! – воскликнул Геркулес. – Нет, Геркулес, нет! – возразил Дик Сэнд. – Эти негодяи, несомненно, нашли бы средство заманить мистера Уэлдона в какую-нибудь ловушку. Мы должны бежать все вместе, и немедленно! Тогда мы прибудем на побережье раньше, чем Негоро вернется в Моссамедиш. Там португальские власти окажут нам помощь и покровительство, и когда Алвиш явится за своей сотней тысяч долларов… – Сто тысяч ударов палкой по голове этого старого негодяя! – вскричал Геркулес. – И я сам заплачу ему сполна по этому счету! И все-таки тут возникало затруднение, хотя о возвращении миссис Уэлдон в Казонде, конечно, не могло быть и речи. Следовательно, нужно было непременно опередить Негоро. Все дальнейшие планы Дика Сэнда обязательно должны были учитывать эту цель. Наконец-то молодому капитану удалось привести в исполнение давно задуманный проект: спуститься к океанскому побережью, используя течение какой-нибудь реки. Та река, на которой они находились, текла на север, и можно было предположить, что она впадает в Конго. В этом случае вместо Сан-Паулу-ди-Луанда Дик Сэнд и его спутники очутятся в устье этой гигантской реки. Но такая перспектива нисколько их не смущала, так как в колониях Нижней Гвинеи они, несомненно, могли рассчитывать на такую же помощь, как и в Сан-Паулу-ди-Луанда. А пока пирога плыла по течению, скорость которого Дик Сэнд оценивал по меньшей мере в две мили в час. Он надеялся поэтому, что за сутки она пройдет около пятидесяти миль. Но такое быстрое течение требовало от рулевого неустанной бдительности, чтобы огибать препятствия: подводные камни, мели и стволы деревьев. К тому же такая стремительность течения порождала опасение, что впереди могут оказаться пороги и водопады, весьма часто встречающиеся на африканских реках. Дик Сэнд, которому радость новой встречи с миссис Уэлдон и ее сыном вернула силы, принял на себя командование и занял место на носу пироги. Сквозь щели в травяном навесе он следил за фарватером реки и то словами, то жестом давал указания Геркулесу, могучей рукой державшему кормовое весло, что надо сделать, чтобы держаться верного направления. Миссис Уэлдон, поглощенная своими мыслями, лежала на подстилке из сухих листьев посреди пироги. Кузен Бенедикт, молчаливый и недовольный, сидел у борта, вытянув ноги и скрестив на груди руки, хмурился, поглядывая на Геркулеса, которому он не мог простить его вмешательства в охоту на мантикору, думая о своей потерянной коллекции, об энтомологических заметках, – вряд ли жители Казонде сумеют понять их ценность, – и время от времени машинально подносил руку к переносице, чтобы поднять на лоб очки… Но увы, их у него не было. Что же касается маленького Джека, то он понимал, что шуметь нельзя, но так как никто не запрещал ему двигаться, то он подражал своему другу Динго и ползал на четвереньках из конца в конец по всей пироге. Мэделин же сидела около бортика пироги и вслушивалась то в указания своего возлюбленного, то в звуки природы вокруг, то полностью и целиком погружаясь в свои мысли. Пока что плавание по неизвестной реке, ширина которой в среднем не превышала ста пятидесяти футов, не ознаменовалось никакими происшествиями. По течению плыло несколько плавучих островков, но они двигались с той же скоростью, что и пирога, так что можно было не опасаться столкновений с ними, если только их не остановит какая-нибудь преграда. Берега казались совершенно безлюдными: очевидно, эту часть территории Казонде туземцы посещали очень редко. Кое-где лианы перекидывали с берега на берег свои стволы, образуя висячие мосты, и 27 июня маленький Джек с восхищением увидел, как по такому зеленому мосту переправлялась стая обезьян, которые, сцепившись хвостами, образовали живую цепь на случай, если мост не выдержит их тяжести. Обезьяны эти, которых в Центральной Африке называют «соко», отличались довольно противной мордой: низкий лоб, светло-желтые щеки, высоко поставленные уши. Они живут стаями по десятку, лают, как собаки, и внушают страх туземцам, потому что иногда похищают детей, чтобы царапать и кусать их. Пробираясь по мосту из лиан, они и не подозревали, что под кучей трав, гонимой течением, находится маленький мальчик, из которого они могли бы сделать для себя забаву. Значит, маскировка, придуманная Диком Сэндом, была хорошо сделана – ведь даже эти зоркие животные были введены ею в заблуждение. В тот же день под вечер, милях в двадцати от этого места, пирога внезапно остановилась. – Что случилось? – спросил Геркулес, бессменно стоявший у рулевого весла. – Запруда, – ответил Дик Сэнд. – Но запруда естественная. – Надо разрушить ее, мистер Дик, – сказал Геркулес. – Да, Геркулес. Придется действовать топором. В запруду уперлось несколько плавучих островков, а она устояла. – Что ж, за дело, капитан! – сказал Геркулес, переходя на нос пироги. Запруду образовала трава, гибкие стебли которой и длинные глянцевитые листья, переплетаясь, спрессовываются в плотную массу, похожую на войлок и очень прочную. Называется она «тикатика», и по такому сплетению можно переправиться через реку, как по мосту, если не бояться увязнуть по колено в этом травяном настиле. На поверхности этой запруды цвели поразительной красоты лотосы. Уже стемнело. Геркулес без особого риска мог выбраться из лодки. Ловко орудуя топором, он менее чем за два часа перерубил посередине сплетение трав. Запруда распалась, течение медленно относило к берегам обе ее части, и пирога снова поплыла вниз по реке. Между тем пирога продолжала плыть по темным водам реки. Ночную тишину нарушали только фырканье гиппопотамов, выбиравшихся на берег, и пощелкивание чешуи крокодилов. Потом над верхушками деревьев взошла полная луна. Мягкий свет ее проник сквозь щели в навесе и озарил внутренность пироги. Вдруг на правом берегу послышался отдаленный топот, а потом какой-то глухой шум, словно в темноте заработало одновременно несколько насосов. Это огромное, в несколько сот голов, стадо слонов, досыта наевшись за день волокнистых стеблей растений, перед сном пришло на водопой. Казалось, все эти хоботы, поднимавшиеся и опускавшиеся с механической равномерностью, способны осушить реку!