Iar

      Но сюрпризы Наруто не заканчиваются.       — Во время завтрака, когда я спускаюсь после обыденого секса, нахожу на тарелке подарок. Я смотрю на коробку, как на бомбу. Мой мозг обрабатывает информацию в поисках объяснения. Сегодня не праздник.       — Не откроешь? — спрашивает Наруто игриво.       Игнорирую его.       — Зачем?       — Зачем что?       Я указываю на серебряную коробку с синим бантом.       — Зачем это?       Он улыбается как на глупый вопрос ребенка, с которым нужно быть терпеливым.       — Разве у меня должна быть причина, чтобы сделать подарок своей Омеге? — спрашивает риторически.       Осторожно сажусь на стул. Я боюсь его содержания. Я знаю, что оно мне не понравится.       — Ну? — убеждает меня       Смирившись, распускаю узел. Поднимаю крышку. То, что я вижу внутри, заставляет меня напрячься. Я не реагирую, пока волна гнева и ненависти не заставляет меня схватить коробку и бросить ее в Наруто.       — Я никогда не надену это, — рычу. Мне все равно, если этот жест разозлит его, если он накажет меня за мою наглость. Я не буду потворствовать его прихотям.       Наруто расширяет свою улыбку, забавленный моей реакцией. Ничего не говоря, он достает ошейник, выскользнувший из серебряной коробки. Круглый колокольчик звенит, когда он поднимается и достигает меня. Я пытаюсь встать со стула, но прежде чем мне это удается, он молнией хватает меня за руку. Попытка сопротивления бесполезна.       Бесполезно сравнивать силу и рефлексы Альфы с оными Омеги.       Он заставляет меня оставаться на месте и использует мою неподвижность, чтобы закрепить ошейник на моей шее. Ошейник из черного шелка, в центре которого прикреплена погремушка и маленькая серебряная табличка. Мне даже не нужно прочесть, чтобы понять, что на ней выгравировано котик.       Первое, что я пытаюсь сделать, это снять его, положив руки за затылок. Но я не понимаю, как работает замок.       Я чувствую, как Наруто хватает меня за пальцы, останавливая. Его губы касаются кончика моего уха.       — Если я узнаю что ты снимаешь его, я заставлю тебя носить его с помощью голоса, — предупреждает.       Я кусаю губы. Если он прикажет, то я не смогу его снять. Я буду вынужден носить его всегда, столько, сколько ему захочется. У меня не будет возможности снять его.       Так что я киваю, не совсем смирившись. Наруто целует меня в висок и возвращается удовлетворенным на свое место.       Смотрю на него яростно.       — Почему?       Шипение моего голоса не тревожит его.       — Потому что ты действительно котенок, Саске, — отвечает. Он опирается подбородком на открытую ладонь и смотрит на меня так, словно я являюсь его творением.       — Всякий раз, когда я нуждаюсь в твоем присуствие, ты убегаешь и прячешься, как испуганный котенок. И мне всегда нужно приложишь усилия, чтобы найти тебя. Но с этим,       — указывает на колоколчик, который звенит при малейшем движении. — будет намного легче услышать, где ты прячешься.       Прикусываю язык. Я хотел бы кричать, сказать ему, что, если я прячусь, это не из-за страха, а потому, что я устал. Потому что этот ритм меня утомляет. Потому что я ненавижу удовлетворять даже самые маленькие его пристрастия. Потому что я ненавижу трогать его, быть тронутым им. Потому что я не хочу ничего делать из того, что он предлагает. Потому что я не хочу быть просто куском мяса в его руках. Потому что он требует слишком многого.       — После завтрака я отдам остаток подарка, — заключает он. Озорная улыбка искажает черты его лица.       Эта перспектива заставляет меня дрожать. Я должен был представить, что ошейник это только начало. Очевидно, что он хочет наказать меня за то, что я не бегу к нему, когда он в этом нуждается, по первому его зову. Мне все равно. Что бы он ни делал, на этот раз я не сдамся.       Ем медленно, дольше обычного, растягиваю момент, не хочу, чтобы завтрак кончался. Наруто смотрит на меня терпеливо, не выдавая никакого выражения. В конце концов он встает, когда я все еще притворяюсь, что ем.       — Идем? — он заставляет свой приказ звучать как предложение.       Тарелка передо мной забрана одним из слуг. Они уже начали убирать со стола.       — Я хотел бы поесть еще.       Он улыбается.       — Ты поешь еще, — обещает он, — что-то более существенное.       Мои глаза скользят к его паху, он расширяет улыбку.       — Именно.       Я не хочу вставать, но синий взгляд становится все более угрожающим, почти теряющий терпение. Я чувствую давление. Я очень устал. Даже если я только что проснулся, мне бы хотелось снова вернуться ко сну. Возможно, в кровать, в которой я почувствую себя в безопасности.        Но в этом доме нет такого места.       Смирившись, встаю. Колокольчик звенит с каждым моим движением, это нервирует. И теперь мне придется жить с этим грохотом в ушах всегда.       Наруто довольно закатывает глаза. Протягивает руку ко мне, гладит меня по волосам — так же, как если бы я был котенком. Он гладит черные пряди, щеку и шею, пока рука не приземляется на мое плечо. Он нажимает, толкает меня к себе, крепко держит.       — Молодец, котик, — шепчет он.       Мы переходим в частную гостиную. Как он и говорил, там также есть подарок. Коробка лежит на диване. Но Наруто не сразу направляется к ней. Он идет к граммофону, в который вставляет большой виниловый диск.       Правильно, музыка. Теперь я её ненавижу, она фон всех моих унижений.       Я игнорирую обычные ноты камерной музыки, пытаюсь уйти от того, что меня окружает. Проскользнуть в обычную апатию. Но резко возвращаюсь в свое тело, когда Наруто открывает коробку.       Сглатываю.       Первое, что он вытаскивает, — это тонкий черный ободок, к которому прикреплены два больших волосатых черных кошачьих ушка. Но мои глаза смотрят на второй объект. Плаг в форме черного хвоста. Хвост кота. И из того, что я заметил, вставка является длинной и достаточно большой, чтобы причинять намного больше, чем легкий дискомфорт.       Снова сглатываю.       Наруто встал позади меня. Он хватает меня за подбородок рукой, большой палец прижимается к моим губам.       — Тебе разве не интересно попробовать?       Нет. Я надеялся, что мне больше никогда не придется увидеть секс-игрушки после последнего раза.       Мое молчание не разочаровывает Наруто.       — Раздевайся, — приказывает он, отрываясь от меня.       Я остаюсь неподвижным, руки висят вдоль тела.       — Если ты не разденешься сам, — продолжает Наруто, опираясь на пианино. — тебя раздену я. И я уверен, тебе это не понравится.       — Я не хочу использовать эти штуковины, — протестую.       — А я да, — говорит он, поджимая губы. — И будет лучше, если ты тоже этого захочешь. Делать эти вещи принудительно не приносит удовольствия.       Смотрю на него с вызовом.       — Но я всегда принужден.       Наруто моргает. Не сразу реагирует. Но когда он это делает, он отрывается от пианино и возвращается ко мне. Сжимает руки на моем воротнике.       — Так научись этого хотеть, — шипит недалеко от моего лица.       Не отвожу взгляда. Продолжаю высоко держать подбородок, несмотря на сильный запах Альфы, несмотря на то, что мой инстинкт Омеги дрожит перед угрозой. Я не хочу подчиняться.       — А сейчас, мой сладкий котик, — продолжает Наруто, его тон ниже и слаще. — раздевайся. Мне нужно твое тело.       Моя шея болит, там, где находится метка. Боль охватила все мое тело, как только он закончил это предложение. Приступ боли настолько сильный, что я не могу пошевелиться. Не могу даже выполнить этот приказ. Я чувствую только боль, которая парализует мои нервы.       Наруто думает, что это неповиновение — и, возможно, так оно и есть, я не знаю, но это больно, настолько, что даже нет сил кричать.       Со вздохом начинает раздевать меня. Он тянет пуговицы на летней рубашке, рискуя их вырвать, порвать ткань. Когда он достигает пояса моих штанов, я останавливаю его пальцами. Мой разум омрачен болью, руки дрожат. Но я сам расстегиваю и снимаю ремень. Спускаю штаны с бедер. Я не позволю, чтобы это сделал он.       Удовлетворенная улыбка красит губы Наруто, когда он садится на диван.       — Вот так, молодец, — хвалит меня.       Голубые глаза восхищаются моим обнаженным телом, подтянутой кожей с едва видимыми мышцами. Как только мои трусики падают на лодыжки, мучительная боль прекращается. Внезапно, так как и началась. Кажется, будто я больше не соприкасаюсь с раскаленным клинком.       Наруто протягивает руку, заставляет меня приблизиться и опуститься на его колени. Приподнимает за бедра.       — Почему ты заставляешь меня страдать, когда можешь быть таким послушным? — шепчет, прежде чем поцеловать меня в живот.       Интересно, боль, что я почувствовал, была из-за него. Он сделал это, чтобы заставить меня подчиниться. В конце концов, боль шла от метки и исчезла, как только я сделал то, что он хотел.       Коробка рядом с нами. Наруто протягивает руку, чтобы взять ободок. Я замечаю, что он немного тугой, он обхватывает мою голову и давит на зону за ушами. Будет больно, если носить его слишком долго. Конечно, боль от ободка ни что по сравнению с болью, что может причинить плаг. Нервно смотрю, как Наруто берет игрушку.       Тем временем одна из его рук опустилась, чтобы ощупать мои ягодицы, указательный палец нажимает на мою щель.       — Ты не возбужден, — отмечает он.       Очевидно. Как я могу возбудиться в такой ситуации? Я напряжен, вынужден делать то, чего не хочу.       — Ты упрямо не хочешь облегчить мне жизнь, а? — хихикает, проникая в меня немного. — Давай это исправим.       Сжимает мою талию свободной рукой. Но меня сразу же отвлекают губы, которые двигаются по моей шее, чтобы кусать, лизать, сосать. Медленная пытка, которую мой разум хотел бы остановить, но которая заставляет мое тело дрожать. Его рот теплый и приятный, он знает, где меня дразнить, ласкать.       Прикусываю язык, чтобы не задыхаться, когда он обрушивается на мой сосок. Между тем, его указательный палец продолжает проникать в меня, входя и выходя все легче и легче. Другая рука двигается, стимулирует пах, дразнит мой пенис, пробуждая его в экспертных ласках.       Унизительно, скорость, с которой ему удается меня возбудить, просто слегка прикасаясь и облизывая. Я непристойно теку. Спереди мой член окаменел, воодушевленный кровью, пульсирующей внутри меня.       — Уже лучше, — считает он, глядя на свои мокрые пальцы.       Поднимает лицо, чтобы посмотреть на меня, и мокрыми пальцами врывается в мой рот. Чувствую свой вкус на языке.       — Хочешь показаться неприкасаемым, но внутри ты настоящая сучка.       Его слова как удар в живот. Потому что это правда. Но я не такой, это мое тело… тело Омеги… Я не хочу, чтобы меня так называли.       Кусаю его пальцы, но он смеется забавленно. Шлепает меня по заднице.       — Вредный — говорит добродушно. Поворачивает голову, чтобы посмотреть на последний предмет в коробке. — Думаю, что настало время использовать это.       Не осознавая, начинаю дрожать. Я не хочу. Это унизительно, и я знаю, что мне будет больно, этот плаг имеет странную форму и он шире, чем я привык.       — Наруто…       — Потерпи немного.       Он гладит меня по плечу, неверно истолковывая мой скулеж. Я вижу, как он хватает хвост. Боже, он действительно собирается это сделать?       Я не вижу другой альтернативы. Припадаю к нему, прижимаюсь к его груди и сжимаю бедра. Наруто на мгновение останавливается, удивленный моей инициативой.       — Разве мы не можем сделать это как обычно? — шепчу.       Я стараюсь быть чувственным, убедительным, но чувствую, как мои слова дрожат в тревоге. Глазами слежу за его рукой, которая все еще цепляется за хвост. Он должен отпустить его. Он должен отказаться от этого. И я знаю, что для этого я должен предложить что-то еще.       Протягиваю руку к его паху. Сильно прижимаюсь к эрекции.       — Я предпочитаю это, — шепчу ему на ухо.       Наруто остается неподвижным, каменным. Он даже не вздыхает. Я знаю, что захватил его полное внимание. Но он еще не отпустил игрушку. Я должен рискнуть больше.       Увеличиваю хватку на его ствол.       — Я предпочитаю быть оттраханым этим, — повторяю. Прохожусь губами по его уху, но потом решаю идти вабанк. Открываю губы и медленно прикусываю, облизываю ушную раковину.       Только дрожь тела подо мной предупреждает меня о том, что происходит. В мгновение ока я лежу на спине на полу. Ноги раздвинуты, Наруто возвышается надо мной. Его зрачки расширены, оставляя только узкое кольцо ярко-синего цвета. Я никогда не чувствовал его запах таким сильным, таким ошеломляющим. Чувствую себя в ловушке.       Он облизывает губы.       — Какой ненасытный, Саске… — шепчет хрипло, задыхаясь.       Уже думаю, что выиграл. Но потом я замечаю, что он все еще держит плаг в руке.       — Я дам тебе и то, и другое, — обещает.       Он хватает меня за колени и раздвигает ноги шире. Глаза расширяются, и я пытаюсь освободиться, чтобы избежать его хватки. Он держит меня цепко, направляет игрушку в мою промежность.       — Нет, не делай этого…       Я толкаю его в плечи. Но моей силы недостаточно.       Он проникает в меня резко, грубо, вдавливает до конца. Я задыхаюсь и изгибаю спину, чувствую, как мой проход расширяется. Больно. Я не привык к этим размерам.       Наруто продолжает двигать фаллоимитатором, толкая его внутрь моих стенок. Боль, которую я чувствую, смешивается с удовольствием от этих движений.       — Готов ко второй части?       Я открываю глаза. Даже не заметив, как их закрыл. Лицо Наруто снова перед моим. В руке он держит маленький пульт дистанционного управления.       Целует меня в лоб.       — Тебе понравится, — обещает он. Нажимает кнопку на пульте и поворачивает колесико до максимума.       У меня есть только секунда до того, как мой разум отключится. На мгновение я не могу думать ни о чем. Фаллоимитатор во мне начал вибрировать так сильно, что мое тело начало встряхивать. Я чувствую, что мои синапсы разрушаются от слишком большого количества материала, собранного нервами.       Я не могу думать. Слишком много ощущений. Как будто я сразу же достиг момента оргазма, хоть это и не так. Я чувствую, как мое тело содрогается. Это уничтожающее, чистое наслаждение.       Удовольствие внезапно прекращается. Так же внезапно, как и началось. Я чувствую, что плыву, пол подо мной растворяется. Мышцы мягкие, расслабленные, я дрожу, все еще потрясённый этой безумной стимуляцией. По теплой жидкости на животе я понимаю, что у меня был оргазм.       Пальцы вторгаются в мой широко открытый рот.       — Наконец-то я услышал, как ты кричишь, — комментирует Наруто.       Мне сложно сосредоточиться на его лице. Я изо всех сил пытаюсь дышать. Я действительно кричал? Я даже не заметил.       — Классно, да? — продолжает, положив голову мне на грудь. Он слышит быстрое биение моего сердца. — Это один из самых мощных вибраторов в мире, их очень мало. И один из них — наш — щебечет. — Тебе понравилось?       Нет, я хотел бы ответить. Но голос пропал. И именно поэтому я больше не хочу это испытать: такое сильное удовольствие может привести к безумию, смерти. Я мог умереть от сердечного приступа, если бы он поддержал эту игрушку на несколько минут дольше. Он действительно хотел убить меня таким унизительным способом? Умереть в собственной сперме?       Наруто ласкает и целует мое потное тело.       — Сейчас я снова включу его. Но поставлю на минимум, мне нужна твоя концентрация. Кроме того, ты должен закончить свой завтрак.       Я уверен, что смотрю на него умоляющим взглядом. Не могу пошевелить мышцами, я просто хочу, чтобы он вынул эту штуку из моей задницы.       Слышу его смешок.       — Наверное, будет лучше, если я дам тебе немного отдохнуть, — радостно восклицает он, продолжая массировать мои разжиженные мышцы. — Несколько минут, и я смогу трахнуть тебя в рот.       Я чувствую, как одинокая слеза скользит по краю глаза вдоль скулы.       Было бы лучше умереть.

***

      Я сделал все, что он хотел. Я сделал ему минет и позволил себя трахнуть, пока я не кончил во второй раз. У меня даже не было сил реагировать.       Я раздавлен. Мое тело все еще истощённо после двух сильных оргазмов, которые оно пережило. У меня хватило сил только на то, чтобы затащить себя в ближайшую пустую комнату и лечь на один из круглых диванов. В какой-то момент, я просто уснул. Но проходит чуть больше часа, и Наруто находит меня.       — Ах, вот ты где, — весело комментирует он. — Я искал тебя.       Не двигаюсь. Даже когда чувствую, как его рука ласкает мою шею.       — Ты готов? Но сначала, давай поменяем комнату, мне эта не нравится.       Не реагирую. Хватка на моих волосах становится крепче.       — Саске?       Остаюсь неподвижным.       — Вставай, Саске.       Но я этого не делаю.       Волна сильного запаха заставляет меня понять, что он теряет терпение. Я стону, когда он поднимает мою голову, дергая меня за волосы. Но мой взгляд остается безразличным.       — Мне нужно трахаться! — восклицает.       — А мне нет, — отвечаю без интонации.       Ответ заставляет его глаза расшириться.       — Что?       — Я не хочу заниматься сексом.       — Ты не хоче… — он выглядит шокированным. — Почему?       Я не понимаю, делает ли он это нарочно или реально не может понять, почему я так измотан.       — Ты заставил меня кончить дважды всего час назад! — выкрикиваю.       Хватка на моих волосах увеличивается, больно. Она заставляет мои глаза сузиться и фыркнуть от боли. Лицо Наруто стало каменной маской. Как и каждый раз, когда я пересекаю черту. Как и каждый раз, когда должно случится что-то плохое.       — Значит ты не хочешь кончить? — говорит.       — Именно, — подтверждаю.       Молчит в течение нескольких секунд. Кажется, изучает мое выражение.       — Ты не хочешь подчиняться.       И я понимаю, что грядет наказание.       Он поднимает меня, одна рука за спиной, а другая под коленями. Я пытаюсь ударить ногой, но он держит меня крепко. С каменным лицом он выводит меня из комнаты и ведет в нашу спальню. Но он не кладет меня на кровать, как я думал. Он опускает меня на землю, у подножия кровати. Смотрю на него с пола, пытаясь понять его намерения. Направляется к сундуку, тот же, что и в прошлый раз.       Хочет использовать еще одну чертову секс-игрушку?       Вместо этого он вытягивает веревки. Он хочет связать меня. Я широко открываю глаза, это открытие не лучше, чем первая догадка. Я пытаюсь сбежать, но мои рефлексы все еще медлительны. Он останавливает меня без усилий и нависает надо мной. Он заставляет меня скрестить руки за спиной, начинает привязывать мои запястья к противоположным локтям.       — Веревки были обработаны, но если ты попробуешь вырваться, они причинят тебе боль. Так что не делай этого.       Его тон не имеет выразительности. Пробую шевелить пальцами, мне неудобно в этом напряженном положении. Но он еще не закончил. Он заставляет меня стоять на коленях, приближает мои лодыжки и связывает их. Он быстро завязывает узлы, как будто всю жизнь тренировался их делать.       Я пытаюсь встать, несмотря на завязанные ноги, но Наруто продолжает держать меня в этом положении. Видя мои попытки освободиться, он опрокидывает меня на бок.       Он начинает привязывать голень к бедру, чтобы ноги оставались согнутыми. Затем повторяет тоже самое с второй ногой.       — Ты делаешь мне больно, — устало протестую.       Он даже не смотрит на меня.       — Если бы ты перестал так дергаться, я был бы более деликатным.       Теперь я обездвижен в этом неудобном положении. Довольный Наруто встает. Я наблюдаю за ним, пока он возвращается к сундуку. На этот раз он вытаскивает металлический стержень с двумя пряжками на концах.       Я не уверен, хочу ли знать, для чего он хочет использовать этот предмет.       Поворачивается ко мне и натягивает веревки, ставит меня на колени. Я теряю равновесие, поэтому он раздвигает колени шире. Мои лодыжки связаны вместе, а колени расставлены, поэтому ноги создают идеальный треугольник. Между колен он кладет металлический стержень, который мешает мне сомкнуть ноги, и фиксирует его двумя пряжками на веревках.       Тщательность того, что он делает, все — каждый узел и расположение веревки — имеет четкий критерий.       — Что ты хочешь сделать, ублюдок? — испуганно выплевываю.       Это не похоже на простое использование плага. Это нечто большее. Это хуже. Невозможность двигаться убивает меня, я чувствую панику, сжимающую горло.       — Освободи меня, — требую я, когда вижу, как он возвращается к сундуку. Он еще не закончил? Что еще он собирается сделать?       Я узнаю форму, которую он держит в руке. Это вибратор. Это значит что он не будет трахать меня. Фаллоимитатор такой же большой и широкий, как и его член, не слишком большой, как тот, что он использовал сегодня утром, но и не маленький. У основания игрушка шире, возможно, для того, чтобы оно могло опираться на землю.       Он возникает передо мной и запихивает вибратор мне в рот. Я чувствую, как кончик потирает горло.       — Оближи его хорошо, если не хочешь чтобы было больно, — предупреждает. Его глаза настолько холодные, почти бесчеловечны.       Часть меня жалеет о том, что я не подчинился ему сразу, отказываясь — если бы я этого не сделал, то не пришлось бы сейчас проходить через все это. Но моя гордость душит эту мысль. Что бы он ни сделал, я не буду его сукой. Я был слишком снисходительным сегодня утром. Я никогда не сделаю это снова. Предпочитаю быть наказанным.       Убирает дилдо из моего рта. Смотрит, как слюна скользит по блестящей черной длине, и кивает.       Он хватает меня за ворот, колокольчик безумно гремит. Этот шум дико меня раздражает. Он наклоняет меня спиной вперед. Мои связки и мышцы протестуют против этого болезненного движения. Без прелюдии, он пронзает меня вибратором резкими и болезненными толчками.       — Ты делаешь мне больно! — хнычу.       Он игнорирует меня, продолжает давить, пока я не чувствую, как основание игрушки прижимается к входу.       — Отлично, — говорит Наруто. Он вынуждает меня вернуться в прямое положение, заставляя сидеть на каблуках. Я понимаю, что та металлическая палка толкает дилдо у основания, помогая тем самым держать его в моём анусе. Я чувствую, как он включает вибратор, постоянная и интенсивная вибрация заставляет его покачиваться, попадая тем самым по простате.       — Какого хрена ты хочешь сделать? — рычу, когда интенсивность увеличивается.       Он гладит меня по голове.       — Я удостоверюсь, что ты станешь хорошим, послушным Омегой.       Плюю ему в лицо. Больше не имеет значения, что я провоцирую его. Но Наруто улыбается со слюной на лице. Он хватает меня за щеки, сжимает мою челюсть пальцами так, что я вынужден держать рот открытым.       — Ты уже весь каменный там, спереди, котик, — комментирует он.       Он плюет мне прямо в рот. Расширяю широко глаза в унижении. Он отпускает меня, и я стою с опущенной головой и широко раскрытыми глазами. Он прав: вибратор уже разбудил мою эрекцию, несмотря на то, что прошло еще не слишком много времени с момента последнего оргазма.       Возвращается к сундуку, его инструменты террора еще не закончены. Закрываю глаза в ожидании. Шум того, как Наруто надевает перчатки, напрягает меня. Как и другие звуки. Но что бы он ни готовил, хуже быть не может. Больно находиться в этой позе, мышцы рук онемели. И я чувствую себя уязвимым, с пахом, выставленным напоказ между открытыми бедрами. Я прикусываю губы, чтобы не стонать от приятного ощущения фаллоимитатора, резкого контраста со всем остальным.       Наруто возвращается ко мне. Он надел перчатки, а между пальцами у него тюбик смазки и очень тонкий стержень из нержавеющей стали, я не понимаю, для чего нужен этот предмет.       — Я его смазал, — сообщает он мне, — но будет лучше, если ты не будешь двигаться, если не хочешь чтобы я причинил непоправимый вред.       Что-то в его тоне убеждает меня, что в этом случае лучше подчиняться. Я смотрю на него с дрожащими мышцами. Хватает мой член и смазывает кончик. Именно это действие помогает мне понять, что это за палочка.       Катетер.       — Нет, нет… — бормочу. Теперь я дрожу от страха.       — Что такое? — спрашивает Наруто с садистской улыбкой.       — Не делай этого.       Улыбка увеличивается.       — Но, Саске, ты ведь сам сказал. — подносит катетер ближе к головке члена. — Ты сказал, что не хочешь кончать.       Не могу дышать. Мои глаза наполняются слезами, когда я вижу, как тонкий стержень исчезает в моей уретре. Я сжимаю кулаки, чувствуя, как оно скользит, легкое жжение заставляет меня прикусить губу.       Но я не смею больше ничего делать, я боюсь сделать резкое движение, которое порвет меня изнутри. Наруто удается всунуть его без особых усилий, его взгляд сфокусирован.       — Знаешь, этим я мог бы стимулировать твою простату и спереди, — увлекательно сообщает мне. — Он достаточно длинный, чтобы сделать это.       Он смеется перед моим испуганным умоляющим взглядом.       — Не волнуйся, я этого не сделаю. Это сложный маневр, и я не хочу портить это чудо, — он проходится пальцами по моим яичкам. — Но это не позволит тебе кончить, как ты и просил.       Отпускает стержень, застрявший в моей уретре почти на всю длину.       — Не смотри на меня так. Ты сам этого хотел, — указывает он. — Ты не повиновался, а я предупреждал.       Я молчу, решив не отвечать. Интересно, что он хочет сделать, может он хочет, чтобы я умолял, чтобы он позволил мне кончить? Моя гордость рычит, я не буду подчиняться чему-то подобному. Но я позволяю себе стон разочарования, вибратор продолжает стимулировать меня сзади. Я знаю, что это удовольствие станет самой страшной пыткой. И оно увеличится, когда я буду на пике, но я не смогу кончить.       — Ты такой милый в этом состоянии. Я должен сделать фото.       Я думаю, что он шутит, но потом вижу, как он берет полароид. Это так сюрреалистично, что я даже не могу в это поверить. Беспомощно смотрю на него, пока он делает фото. Небольшая пластифицированная фотография сразу же выходит из разреза машинки. Наруто вытаскивает ее и смотрит, ожидая, когда фотография появится на бумажке.       — Посмотри на себя, — весело комментирует он. Как будто сфотографировал сына на школьной пьесе.       Меня тошнит от того, что я вижу, унизительное положение, в котором нахожусь.       — Ты больной, — шепчу. — Ты монстр.       Хватка на фотографии усиливается. Наруто встает и возвращается к сундуку, вижу, как он берет последние вещи перед тем, как закрыть ящик.       — Я знаю.       Он возвращается ко мне, в руках держит повязку для глаз и беруши.       — Сейчас я объясню, как работает эта игра, — говорит он. — Когда ты передумаешь и захочешь кончить, позови меня Я останусь здесь, поэтому я тебя услышу. Но не все так просто, тебе придется убедить меня. Ты должен быть очень убедительным, понимаешь?       Я все слишком хорошо понимаю. Я прекрасно знаю, что ублюдок хочет услышать. Но вместо того, чтобы сказать эти слова, я готов прикусить язык.       Наруто закрывает повязкой мои глаза, полные ненависти, я падаю в темноту.       — Это сделает все более интенсивным, — шепчет он. Затем вставляет беруши в мои уши.       Я ничего не воспринимаю.       Остается только растущее удовольствие.

***

      Я понятия не имею, сколько времени прошло, я даже не могу сказать, много или мало.       Я даже не забочусь больше о своем неудобном положении. Не забочусь о шее, которая болит, об узких веревках на коже, о воспаленных мышцах.       Все, о чем я могу думать, это о моем надвигающемся оргазме.       Наруто действительно в комнате, как он и сказал? Я ничего не вижу и не слышу. Я погружен в темноту, чувствую только мои стоны удовольствия и разочарования. Наруто, возможно, вышел. Он мог солгать. Разве он не замечает в каком я состоянии? Почему он ничего не делает?       Должно быть, он ушел и забыл меня здесь. Наверное, он оставит меня здесь навсегда, несмотря на то, что сказал.       Я даже не могу отделить панику от удовольствия, я ничего не могу отличить. За исключением вибратора, который глубоко засажен в мою задницу, и стержня, вставленного в мой член.       Я чувствую что-то липкое, капающее между моими открытыми губами. Я пускаю слюни? Мне даже не стыдно за это.       Я хочу кончить. Кончить. Кончить. Кончить.       К настоящему времени моя гордость распалась. Она меня больше не волнует. Я просто хочу кончить. Я хочу дать волю этому удовольствию, которое убивает меня.       Я хочу кончить. Кончить. Кончить. Кончить.       Я начинаю звать Наруто. Я не могу контролировать отчаяние в тоне. Моя потребность кончить слишком велика.       Наруто не приходит. Он действительно вышел из комнаты?       Он действительно соврал мне? Ко всему прочему, метка начинает причинять боль.       Мне нужно, чтобы он пришел. Мне нужно, чтобы он освободил меня от этих ограничений и позволил кончить. Я не могу больше терпеть. Я чувствую, что вот-вот потеряю сознание.       Кричу, изо всех сил пытаюсь услышать собственный голос. Он забыл меня здесь. Он оставил меня здесь. Он не позволит мне кончить.       Я хочу кончить. Кончить. Кончить. Кончить.       Я чувствую, как чьи-то руки касаются моих ушей, вынимают беруши. Затем я чувствую, как они двигаются сзади, к шее. Горячие пальцы развязывают узел. Свет бьет по глазам. И я понимаю, что плачу. Едва вижу лицо Наруто, я весь в слезах.       Лицо Наруто.       Он не забыл обо мне. Облегчение заставляет меня рыдать громче. Я падаю вперед и чувствую, как его руки держат меня. Я должен говорить. Я должен убедить его позволить мне кончить. Я должен убедить его.       Я хочу кончить. Кончить. Кончить. Кончить.       Я не могу говорить. Мой мозг затуманен.       И Наруто отпускает меня.       — Нет, нет… — кричу в панике. Он должен позволить мне кончить. Он должен освободить меня. Я слышу быстрые шаги по полу, дверь открывается, затем шум, похожий на отказ. Но я не понимаю, что это.       Я больше ничего не слышу.

***

      Возвращаюсь в сознание на мягкой кровати. На той же кровати, на которой сплю вот уже целый месяц. Я не могу открыть глаза, но я понимаю, что я больше не связан, и что я чист, они даже надели на меня одежду.       Когда это произошло? Я ничего не помню с того момента, как Наруто бросил меня, не дав кончить. Но меня освободили от катетер, и у меня был болезненный оргазм. Я больше не возбужден, и у меня болит живот как во время течки, когда я кончаю слишком много раз подряд.       Это был Наруто? Или кто-то еще?       Неважно, главное, что ад закончился. Я свернулся калачиком на чистых простынях. Может быть, это был просто сон. Может быть, этот день еще не начался. Я убежден. Ведь все так мирно, спокойно, отличается от того, что происходило во сне.       Дверь в комнату открывается. Я задерживаю дыхание, узнавая запах. Это Наруто. Я притворяюсь, что сплю, в ужасе от необходимости общаться с ним. Перед моими глазами все еще стоит образ Наруто, мучающий меня во сне. В этом сне Наруто был монстром. Я не думаю, что могу говорить с ним сейчас. Сначала я должен забыть то, что случилось во сне, чтобы не спутать его с реальностью.       Мне нужно верить, что Наруто никогда бы этого не сделал.       Я слышу, как он подходит к кровати. Меня это не касается, но я чувствую, как его взгляд устремлен на меня. Затем я слышу дрожащий вздох, другие шаги.       Что-то врезалось в стену.       Я открываю глаза, морщусь от этого грохота. Вижу остатки полароида на полу. Я понимаю, что это был не сон.       Еще один громкий грохот заставляет меня подпрыгнуть, мои глаза устремляются к фигуре Наруто, когда я вижу, как он выбивает двери шкафа. Он стоит спиной и истекает кровью из укуса, который я оставил ему.       — Почему?! — я чувствую, как он отчаянно шипит между одним ударом и другим. — Почему я не могу это сделать? Почему я не могу это сделать?! Почему это так больно?!       Он внезапно останавливается. Его плечи дрожат. Он резко поворачивает голову и ловит мой взгляд на нем, понимает, что я не сплю.       Мы проводим целую минуту, глядя друг на друга, ни один из нас не делает что-то или не отводит взгляд. Я парализован интенсивностью, с которой он смотрит на меня.       Это был не сон.       Он первым прерывает зрительный контакт, отходит от шкафа и выбегает из комнаты. Дверь сломалась от его ударов.       С тех пор как я здесь, Наруто смотрел на меня по-разному. С добротой, желанием, злобой, весельем, гневом, болью, заботой, любовью, насмешливо… Я уверен, что он никогда не смотрел на меня так.       Таким взглядом, полным чистой и жгучей ненависти.