Iar

      Течка начинается вовремя, наоборот, она никогда не была такой пунктуальной.       Утром двадцать третьего февраля я просыпаюсь разгоряченным, в горле пересохло и что-то давит на мои внутренности. На улице еще сумрачно, должно быть, сейчас раннее утро. Мой разум все еще ясен, но я четко могу распознать первые приступы желания. Пройдет совсем немного времени, и из-за всепоглощающего возбуждения я полностью промокну между ног.       Я перекатываюсь на кровати и начинаю трясти Наруто. Но, как обычно, Наруто погружен в глубокий сон, созданный наркотиками. Я заметил, что он принимает очень сильное снотворное каждую ночь перед сном. Это единственное лекарство, которое он принимает регулярно. Но я надеюсь, что таблетки закончили свой нарколептический эффект.       Наруто по-прежнему спит как бревно.       Мои толчки могут сойти за землетрясение, но он продолжает спать спокойно.       Я раздраженно вздыхаю. Я уверен, что мой запах усилился, но, скорее всего, Наруто его не чувствует. Мне нужно попробовать что-то более существенное. Но нужно отметить и то, что в начале нашего совместного проживания я неоднократно кусал его ночью, но, несмотря на это, он не просыпался.       Надувшись, я смотрю на его по-прежнему расслабленное лицо. Желание все сильнее и сильнее охватывает меня. Это неправильно, разве он не должен отреагировать на мою ситуацию? Хотя бы инстинктивно.       С моих губ срывается разочарованный стон. Смысл сна с ним заключался в том, чтобы оба были готовы. Но какой смысл, если он продолжает блаженно спать?       Я смотрю на него воинственно, мои глаза скользят по его шее и задерживаются на проблеске моего укуса. Метка — это нить, что связывает нас сильнее, чем что-либо другое.       Я поднимаю к нему телом и прижимаюсь лицом к шее. Сильно прикусываю метку, трусь о нее. И, слава богу, это работает. Наруто сразу же открывает глаза, вздрагивая. Его первоначальное замешательство сменяется стоном, когда я провожу языком по красной коже.       — Наруто… — бормочу задыхаясь.       Любые признаки сонливости исчезают, Наруто становится ясным и внимательным. Приятно чувствовать, как он перекатывается на меня и успокаивающе обнимает.       Наруто трется носом под моей челюстью, губы щекочут сверхчувствительную кожу шеи. Ощущение влажного языка на открытой области заставляет меня тихо постанывать. Я закрываю глаза и поддаюсь. Я не отвечаю, когда Наруто целует меня, но приоткрываю губы, оставляя ему как можно больший доступ. Его морской вкус заставляет меня дрожать. Но, к счастью, он, похоже, не хочет слишком долго ходить вокруг да около. Пока он все еще целует меня, он цепляется пальцами за край моих штанов. Я приподнимаюсь тазом, помогая ему снять их. Я задыхаюсь и дрожу сильнее, когда чувствую, как его указательный палец прижимается к моему влажному отверстию.       — Боже, Саске… ты такой мокрый, — произносит прерывистым тоном чистого обожания.       Я прикусываю губы, подмахиваю бедрами, чтобы почувствовать длину пальца внутри себя.       — Ты не просыпался, — поспешно объясняю разочарованно.       Я поднимаю руки, сжимаю пальцами ткань моей тяжелой пижамы. Я использую захват, чтобы подтолкнуть себя к указательному пальцу. Наруто быстро добавляет и средний палец, но я хочу закричать. Я настолько мокрый и отчаянный, что мне не нужна вся эта прелюдия.       — Мне жаль. — Наруто целует меня в лоб. — Я здесь. Я с тобой.       Но несмотря на это, он убирает от меня свои пальцы. Я испускаю звук гнева и печали. Потом поднимаю бедра, чтобы следить за движением, но Наруто одной рукой опускает меня на матрас. Я ерзаю, чувствуя себя открытым и уязвимым. Из-под ресниц я вижу, как он снимает свои штаны, показывая свою эрекцию. Как только я это вижу, я чувствую, как что-то внутри меня сокращается, я начинаю извиваться еще сильнее в поисках облегчения.       Наруто гладит меня по животу. Из-под полуприкрытых ресниц я вижу его голубые глаза, внимательно наблюдающие за мной, его зрачки расширены до максимума.       — Саске, ты уверен, что тебе это действительно нравится? — почти испуганно спрашивает он.       Мои глаза расширяются. Я убью его, если он остановится сейчас из-за моральных сомнений.       — Войди в меня. Сейчас же, — шиплю я. — Альфа.       Любой след рациональности исчезает с лица Наруто. Зрачки расширяются еще больше, поглощая синюю радужку. Это единственное предупреждение, которое я получаю. Резким толчком таза я чувствую, как член на всю длину входит в меня. Он выгибает спину и широко раскрывает рот в безмолвном крике. Наруто прижимается лицом к моей шее. Я слышу, как он рычит в мою кожу. А потом все кружится. Мой разум разваливается на части, охваченный ощущением, которое зарождается в месте, где мы соединены.       Руки Наруто скользят под мои ягодицы, он приподнимает мой таз, помогая себе толкаться внутрь.       — Саске, — стонет и, кажется, плачет. — Бля, я скучал по этому. Я скучал по тебе…       Веки тяжело падают мне на глаза. Все, что я чувствую, это удовольствие, которое исходит от каждого толчка. Так продолжается, пока они полностью не исчезают в реве, который сотрясает все мои кости.

***

      Я открываю глаза и обнаруживаю, что лежу на боку. Полностью голый. Кто-то медленно поглаживает изгиб моих бедер и ягодиц. Мой разум окутан забвением с тех пор, как я испытал свой первый оргазм. Я, должно быть, заснул.       Влажные губы давят на мой затылок. Я чувствую, как от этого места отходят мурашки по коже.       — Доброе утро, — шепчет Наруто.       Утренний свет проникает из окон. Должно быть, прошло несколько часов.       — Я заснул? — хрипло спрашиваю, хотя уже знаю ответ.       Наруто прижимает форму своей улыбки к моей коже.       — Ты отключился почти сразу. Тебе, вероятно, не удалось полностью отдохнуть, когда течка началась, — отвечает он. Я слышу его прерывистое дыхание.       — Я… я раздел тебя. Ты сильно вспотел и… Надеюсь, все пройдет хорошо, — неуверенно заканчивает.       Я делаю глубокий вдох и киваю, ничего не отвечая. Потом закрываю глаза, раздраженный светом, и переворачиваюсь на другой бок. Я сжимаюсь в руках Наруто, мое лицо прижимается к его ключицам. Мне просто нужно приподнять лицо, чтобы мой нос находился на уровне его шее. Я вдыхаю запах, и чувствую, как покой растягивает все мышцы моего тела.       — Хорошо, — заверяю его.       Следующие несколько дней мы проведем голыми. Нет смысла одеваться, одежда все равно окажется на полу, и не имеет значения, сейчас или позже.       Наруто массирует мою голову.       — Пока ты спал, я позаботился о последних деталях, — сообщает мне. — Я уже известил слуг и они принесли тебе завтрак.       Я киваю, ничего не отвечая. У меня мало желания говорить. Но молчание Наруто длится всего секунду.       — Может у тебя есть что-то, что ты предпочитаешь есть во время течки?       Я закатываю глаза на этот глупый вопрос. У меня течка, я не беременен.       — Или может есть какие-то книги, которые ты хочешь прочесть. Просто дай мне знать. Будет лучше, если ты не будешь выходить из комнаты, но я не хочу, чтобы тебе было скучно, так что…       — Наруто, — прерываю его со вздохом, — заткнись.       Я не в настроении для светской беседы. Я все еще чувствую себя слишком сонным, чтобы успевать за его потоком слов. Все, что я хочу — это наслаждаться утренней тишиной, окутанной этой приятной ленью. Насладиться спокойствием, прежде чем течка снова овладеет мной.       Наруто обнимает меня крепче, и на мгновение я надеюсь, что он понял смысл моих слов. Он нежно целует мои волосы. Мне почти кажется, что его запах становится сильнее, обволакивая меня, так же, как и его руки. Мое сердце трепещет от неверия. Если вспомнить, с какой легкостью все это произошло всего несколько часов назад, я начинаю чувствовать себя немного неловко. Было так легко заниматься сексом. Так быстро. Мне было достаточно раздвинуть ноги, а Наруто войти в меня. Тривиальное действие, не имеющая отношения к остальному: тревоги и ужасу от прикосновения, которые сопровождали меня последние несколько месяцев.       — Я приготовил презервативы.       Я чуть не подпрыгиваю, когда Наруто снова говорит. Он не может заткнуться ни на минуту. Протирается лицом о мои волосы.       — Я не кончил внутрь, но знаешь… будет лучше перестраховаться. И потом я не хочу, чтобы ты принимал противозачаточные, как в прошлый раз. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Обещаю, на этот раз я использую презервативы.       Я сильнее сжимаю глаза. Как будто делая это его голос затихнет.       — Наруто, — шиплю я, — заткнись, значит, что ты не должен говорить.       Я чувствую, как он задерживает дыхание, и сразу понимаю, что был слишком резок. Я отодвигаюсь немного, ровно настолько, чтобы видеть его лицо. Он опустил взгляд и прикусил губу.       — Прости, — бормочет он. — Но… я так счастлив. Я не могу перестать говорить, я слишком… взволнован, — запинается в конце. Он прикусывает губу и виновато смотрит на меня. — Я не могу заткнуться, когда я так счастлив, — заканчивает он.       Я чувствую себя виноватым. И мне стыдно за то, что я был настолько резок. Я чувствую счастье Наруто по запаху его кожи. Возможно, это фальшивое счастье, созданное инстинктивным воздействием течки. Но я никогда не видел его таким счастливым. Просто счастливым, как и положено ребенку.       Я фыркаю и качаю головой.       — Ты хочешь сказать, что я должен чем-то закрыть тебе рот, чтобы ты заткнулся?       Я не ожидаю такой реакции от Наруто. Он приоткрыл губы и широко открыл глаза. Он смотрит на меня несколько секунду. Затем радужная оболочка соскальзывает с моего лица. Его щеки покрылись ярко-красной краской.       На этот раз я тот, кто широко открывает рот. Я сразу замечаю, на что он смотрит. И, как и он, я краснею. Потому что я совершенно не это имел в виду. Я не подумаю о двойном смысле этой фразы. И все же Наруто думает об этом. И эта идея его, кажется, возбуждает. Я ошеломлен, увидев, как сгущается его возбужденный аромат.       Я извиваюсь, немного напуганный. Но я тоже улыбаюсь.       — Ты серьезно этого хочешь? Почему?       Наруто снова смотрит на меня. Его щеки красные, как яблоки, от чего цвет его губ выделяется еще больше.       — Потому, что запах там сильнее, — объясняет он.       Я прикусываю губу. Теперь меня дразнит идея погрузиться в его теплый, влажный, гостеприимный и чертовски хороший рот. Мы смотрим друг на друга, ничего не говоря. Наши запахи влияют друг на друга, возбуждая нас все больше и больше.       Наконец Наруто делает первый ход. Он целует меня и опрокидывает на спину.       — Держи ноги шире.       Я киваю, когда он спускается, чтобы поцеловать меня в шею, ключицы, грудь, живот… Ожидание меня возбудило. Я слежу за Наруто, когда он устраивается между моих раздвинутых ног. Я вспоминаю, когда в последний раз я видел его под этим углом. Это было пять месяцев назад, во время моей последней течки. Я помню чувство силы и контроля, которое дало мне это зрелище. По всей коже проходит дрожь. Стон вырывается из моего горла, когда палец прижимается к моему входу. Но Наруто не погружает палец внутрь. Он просто собирает влажную натуральную смазку, которая начала капать в тот момент, когда я возбудился. Смазывает ею всю длину моей эрекции, хватка руки становится более скользкой. Нет раздражающего трения. Я в предвкушении прикусываю губы, но Наруто продолжает мастурбировать, не беря в рот. Я чувствую, как его нос прижимается к моему лобку, я чувствую, как он вдыхает аромат.       Я не могу сдержать писк, когда чувствую, как его язык прижимается к моему сфинктеру.       — Наруто, что…       — Прости, но это так вкусно… — хнычет он между моих ног. Не осознавая, я сжал конечности, поймав его голову в ловушку.       Наруто лижет мою промежность. Пока он, наконец, не поднимется, а затем опускается, заглатывая всю мою эрекцию.       Я открываю рот. Мне не удается сдержать тяжелый крик, сотрясающий мое горло. Я скучал по этому чувству. Блаженное чувство в моих воспоминаниях даже поблекло. Это не сравнимо с конкретным ощущением погружения во влажность в горле Наруто.       — Боже мой, — я призываю сосать язык, который сопровождает движение. Я хочу отдаться ощущениям. Закрыть глаза и сосредоточится только на влажных звуках, давлении и тепле. Но я хочу это увидеть. С трудом встаю и опираюсь на локти, чтобы оставаться в приподнятой позе. При этом я раздвигаю бедра, и Наруто опускается еще больше, пользуясь свободным пространством. Он поднимает на меня любопытные глаза. Голубые радужки, которые смотрят на меня, когда его губы работают от основания до головки, заставляют мои внутренности дрожать.       — Боже… — повторяю я, затаив дыхание.       Наруто продолжает двигаться и сосать, пока я не чувствую, как приближается мой оргазм. Я хватаю его светлые локоны, пытаясь оттолкнуть. Но он замер, сжимая рот вокруг моего члена. И когда я чувствую, что напряжение пропадает, моя рациональность исчезает. Мои попытки оттолкнуть его сменились, и я начал подталкивать его к основанию. Мои глаза закатываются, когда я чувствую движение горла, проглатывающего мою сперму.       — Черт, дерьмо… - шепчу, потрясеный силой оргазма.       Наруто улыбается, отпуская мой член. Он поднимается, и я вижу, как он облизывает губы, а затем сглатывает. Выражение его лица как у человека, которого заставили проглотить лимон, но это длится всего секунду. У меня даже нет времени прийти в себя, облегчить дыхание. Наруто целует меня в живот, облизывая пупок.       — Саске, у тебя все еще эрекция, — отмечает он.       Озадаченный, я опускаю взгляд. Это правда. Несмотря на сильное выделение спермы, мой член все еще тугой и красный.       Я сглатываю, пытаюсь сдержать хрипы.       — Это течка, — объясняю я.       Вероятно, единственная причина, по которой я остался в своем уме, не охваченный возбуждением, как мое тело, заключается в том, что я мог иметь Наруто с самого начала.       Рука Наруто поднимается к моей груди, сжимая плоть вокруг одного соска. Хватка заставляет меня задыхаться еще сильнее. Он дразнит сосок, сжимая его между указательным и большим пальцами.       — Тогда давай это исправим, — предлагает он мне на ухо.       Я киваю, когда чувствую, что твердость его головки преодолевает низкое сопротивление моих ректальных мышц.

***

      Все утро мы занимались сексом. Мы катались по матрасу безо всякой ясности часами. Наруто входил в меня так много раз, что, когда он не во мне, я чувствую себя пустым.       Но сейчас я слишком устал, чтобы протестовать. Слишком устал, чтобы что-то делать. Я лежу на широкой груди Наруто, жадно вдыхаю его аромат. Его кожа вспотела, я чувствую, как его едкий запах заполняет мои легкие. Но это приятно. Феромоны Наруто усиливаются, сводя меня с ума. Наверное, мой запах действует на него так же, как и его на меня. Комната пропитана нашими феромонами, запахом спермы, моим настроением… В воздухе пахнет сексом.       — Я устал, — признаюсь.       Наруто испускает долгий вздох, отчего у меня дрожит голова.       — Я тоже, — добавляет он. И я знаю, что это правда, ведь сердце, которое я слышу под собой, безумно бьется.       В этой позе я мог бы заснуть. Опираясь на Наруто, на его вспотевшую кожу, я чувствую себя в безопасности. Мне потребовалось бы совсем немного времени, чтобы заснуть. Но потом судорога голода сжала мой живот. Я извиваюсь, стону.       Наруто, кажется, понимает мои нужды, несмотря на то, что я ничего не сказал.       — Мы не завтракали, — бормочет он. — Сейчас наверное полдень, или даже позже…       — Я голоден, — говорю очевидное.       Я пытаюсь встать. Но как только я сажусь, от резкого запаха в комнате у меня кружится голова.       Наруто, похоже, замечает и это.       — Нам нужно вымытся и проветрить комнату.       Что-то внутри меня возмущенно рычит при этой мысли. Я согласен вымыться. Но мне не нравится идея проветрить комнату. Это все равно что убрать мою — нашу — демаркацию. Запах — отличительный знак для окружающих, предупреждение не приближаться. Запах отмечает эту кровать.       Но Наруто игнорирует мой взгляд. Он вылезает из постели и открывает окна. Холодный зимний воздух сразу же щиплет мою кожу. Я прищуриваюсь от досады и шиплю. На этот раз рычание слышно через мои губы.       Наруто хихикает.       — Ну же, всего несколько минут. Воздух действительно слишком тяжелый.       Я фыркаю и раздраженно отворачиваюсь. Наруто снова смеется. Я чувствую, как он снова садится на кровать и ползет ко мне. Целует мой затылок.       — Я обещаю, что после еды я помогу тебе построить наше гнездо.       — Я не устраиваю гнездо, — с возмущением выпаливаю я.       — В прошлий раз…       Я качаю головой. Краснею, думая о своих неразумных поступках в последней течке. Одиночество позволило самой примитивной части меня взять верх. В попытке обмануть себя тем, что со мной был Наруто, я построил гнездо из его одежды.       — Не думаю, что на этот раз это необходимо, — бормочу я.       В конце концов, Наруто здесь. И я никуда его не отпущу. Эта мысль заставляет меня удовлетворенно улыбаться, когда я чувствую, как она касается моих лопаток. Его запах прилипает к моей коже.       — Почему бы тебе не сходить в ванную, чтобы включить воду? Я присоединюсь к тебе, после того как закрою окно.       Я смотрю на потолок. Но я делаю, как он говорит. Жаль, что действие оказалось сложнее, чем ожидалось. Ноги вялые, мускулам не хватает силы. Я должен держаться за кровать, чтобы не упасть на пол. Наруто с опаской смотрит на меня. Его глаза спрашивают меня, нужна ли мне помощь. Я поворачиваюсь к нему спиной. Если ему удалось встать без усилий, я тоже смогу.       Но мне хотелось бы рухнуть на пол и поспать.       — Не оставляй окно слишком долго открытым, там холодно, — приказываю я, до того как выйти из комнаты.

***

      Вероятно, это должен быть обед. Хотя странно иметь на обед щедрые кусочки яблочного пирога и другие сладости. Но я не возражаю. Я был так голоден, что съел все что находилось в моей тарелке. Наруто даже позволил мне съесть свои остатки. Хотя подозреваю, что он не доел, чтобы передать их мне. У Альф, наверное, были некие инстинкты, которые диктовали им баловать своих течных Омег. Я не знаю. На данный момент я действительно не знаю, что реально, а что продиктовано только инстинктом нашей природы.       В конце завтрака Наруто принимает свои таблетки. Он хмурится, и эта гримаса напоминает мне лицо, которое он сделал после минета.       — Наруто… — нерешительно начинаю я.       Он оборачивается и возвращается в комнату. Как и в прошлый раз, когда мы заканчиваем есть, мы оставляем пустые тарелки за дверью. Он смотрит на меня, наклонив голову, приглашая продолжить.       — Тебе же не нравится проглатывать? Сперму.       Он не ожидал этого вопроса, это видно. Наруто смотрит на меня с удивлением, не отвечает сразу. Тем временем он сильно краснеет и отводит взгляд. Его голос становится очень тихим.       — Нет, — признается.       То, что он это признал, уже шаг вперед. Я освобождаю ему место на кровати рядом со мной. Наруто избегает моего взгляда, как будто ему очень стыдно. Это так абсурдно после всего того, что он сделал и рассказал мне сегодня утром.       — Тогда зачем ты это делаешь? — спрашиваю как можно нежнее.       Он не смотрит на меня, но корчит гримасу. Как будто он думал, что ответ более очевиден.       — Потому что приятнее кончить во рту.       — Но тебе это неприятно, — отмечаю я.       Наруто хмурится и открывает рот. Но что бы он не хотел сказать, он передумывает. Он пожимает плечами, и его взгляд становится кротким.       — Я привык, я могу это сделать.       Я стараюсь не сердиться. Но мои брови дрожат от приглушенного тона. Я твердо качаю головой.       — Так же, как мы не делаем то, что мне не нравится, мы не делаем и то, что не нравится тебе, — постанавливаю я.       Наконец он смотрит мне в лицо. Он выглядит удивленным.       — Но…       — Это неправильно, если нам обоим это не нравится, — прерываю любое возражение, которое он мог бы высказать.       Он закрывает рот. Смотрит на меня. Он смотрит на меня, как будто ожидая, что я в любой момент передумаю. Но я серьезен. Я позволяю всей своей решимости проявиться в моих глазах.       Наконец он застенчиво улыбается и кивает.       — Спасибо.       Я ничего не отвечаю. Это не то, за что он должен благодарить. Человеческое понимание — основа. Основа равноправных отношений. Но Наруто ни разу с этим не сталкивался. Даже с людьми, которым он теоретически небезразличен. Ирука был ему как отец. И Итачи рассказал мне: он научил Наруто что делать в детстве. Как удовлетворить кого-то. Я подозреваю, что он не просто научил его, как не пострадать. Но также, что делать, а что нет, чтобы быть идеальным в сексуальных актах, даже в ущерб собственному желанию. Это он научил его глотать.       Я уже решил, что я не Итачи.       Наруто трется о мою шею, зевая. Я тоже чувствую сонливость после того, как наконец поел. Утренняя усталость ощущается теперь, когда я позаботился о своих главных физиологических потребностях.       Я позволяю себе лечь под одеяло. Только смутно я думаю о том, насколько у нас грязная кровать из-за спермы и других жидкостях. Это не очень важная мысль. Я удобно прислоняюсь к Наруто, пока он гладит меня по волосам.       Я на грани сна, когда он говорит:       — А что тебе хотелось бы сделать?       — Ммм? — спрашиваю немного резко.       Я открываю глаза и вижу, что его глаза смотрят на меня с обожанием.       — Так же, как есть вещи, которые ты не хочешь делать, разве не должны быть и то, что ты хочешь попробовать? Поза… или…       — Мне понравилось скакать на тебе, — признаюсь. Я горько складываю губы. Но после того, что было дальше, я не хочу рисковать, чтобы этот эпизод повторился снова.       Но Наруто удивил меня, кивнув.       — Хорошо. Но на этот раз я не хочу просто лежать.       Я закусываю губу и еле сдерживаю улыбку.       — Я был бы разочарован, если бы ты это сделал, — признаюсь.       Наруто обнимает меня крепче. Он трет свои ноги между моими, счастливый и взволнованный. Я мельком вспоминаю первый день моей прошлой течки. Иначе и быть не могло.       Я в последний раз борюсь со сном.       — А ты? Есть что-то, что ты хотел бы, чтобы я сделал для тебя?       Наруто затаил дыхание от явного удивления. Он не решается ответить, и тишина съедается секунда за секундой в зависимости от моей концентрации.       — Не мог бы… не мог бы ты… — он прикусывает губу. — Не мог бы ты сказать, что я хороший? Что я все делаю правильно?       Я хмурюсь. Я не уверен, действительно ли он это сказал или мне показалось.       Я не понимаю, как нечто подобное может быть связано с… сексуальным подтекстом.       —Что ты имеешь в виду? - хочу уточнить.       — Мне хотелось бы, чтобы ты делал мне… комплименты, пока мы занимаемся сексом. Сказать, что я хороший, что я заставляю тебя чувствовать себя хорошо. Вещи в этом роде…       — Ты хочешь, чтобы тебя похвалили?       Он кивает. При этом он уткнулся лицом в подушку, прячась.       Я молчу, думая об этом. Я запутался. Но если Наруто этого хочет, я могу это сделать. Тем более, что ничего страшного и тошнотворного в этом нет. Он… милый.       Я поднимаю руку и глажу его по волосам. Лицом он еле движется, так, чтобы небесное голубые глаза могли шпионить за мной.       — Я сделаю это. Ты был так хорош сегодня, что заслужил этого. Я прикусываю щеку изнутри. — Ты был, ммм… Ты был хорошим Альфой, — неуверенно и смущенно бормочу я.       Я не думал, что будет так странно сказать это вслух. Но, несмотря на очевидную неуверенность в моем голосе, Наруто улыбается. Его лицо раскрывается в широкой улыбке, а глаза загораются. Ничего не говоря, он снова прижимается лицом к моей шее. Потирается носом о кожу, немного покачиваясь. Он почти похож на виляющего хвостом щенка.       — А теперь давай поспим, — говорю я, словно хочу избавиться от странного чувства, которое охватило меня.       Наруто кивает и целует меня в горло.       — Что угодно, я здесь.       — Я знаю.       Вздох. И, наконец, я позволяю себе закрыть глаза, охваченный усталостью.