***
Во время моих утренних поисков Наруто присоединяется ко мне в библиотеке. По его нервному запаху я сразу понимаю, что он здесь не для того, чтобы выбрать себе книгу для прочтения. Есть кое-что, о чем он хочет со мной поговорить. Вот почему я не удивляюсь, когда он подходит к моему рабочему столу. Он только равнодушно смотрит на гору книг, сложенных передо мной. — Саске… — неуверенно начинает он. — Я могу с тобой поговорить? Я настолько погружен в свое чтение, что понятия не имею, чего он хочет. В голове кружит только информация о всех гипотезах о рождении рун. Судя по всему, руны настолько стары, что никто толком не знает, кто и как их изобрел. И, конечно же, почитатели эзотерики выстроили на этом всевозможные предания. — Скажи, — мысленно я все еще сосредоточен на отсутствующей руне. Пальцы Наруто нервно барабанят по столешнице. — Вчера ночью… Я замираю. Захваченный своими снами и руной, я совсем забыл, что мы целовались. Я внезапно краснею и не знаю, хочу ли я услышать продолжение. — Мне жаль, что я поцеловал тебя, — бормочет. — Я… я думал, что ты часть сна, я все еще спал… — Я знаю, не волнуйся, — говорю, надеясь, что на этом он остановиться. — Я не злюсь. Облегчение озаряет лицо Наруто. На его губах пробегает намек на улыбку, но в его глазах все еще остается вопрос. — Ты тоже меня целовал. Так и есть. Я это сделал. И у меня нет оправданий, ведь я не спал. — Почему ты это сделал? Я не знаю. Я корчу гримасу и отворачиваюсь. — Нет явственных причин, — признаюсь. — Ты просто целовал меня и… я ответил. Наруто кивает, как будто мои слова имеют смысл. Он опускает глаза на несколько мгновений. Я вижу, как он кусает губу, царапает поверхность стола. Его запах все так же яркий. На кончике его языка вертятся еще вопросы. — Что, если… мы продолжим? — нерешительно спрашивает. Я тоже отворачиваюсь, не имея ответа. Тишина сгущается между нами, как осязаемое присутствие. Наруто первым прерывает это молчание. — Я… я думал об этом, — признается. — Я кое-что придумал. — Он всхлипывает и старательно отводит взгляд. — Ты можешь выгнать меня, если мои глаза покажутся тебе... если я окажусь неуместным… Но твоя течка приближается. Я смотрю прямо ему в глаза, жду продолжения. Он нервно сглатывает. — Мы оба знаем, что произойдет. Конечно знаем. Течка существует именно для этого. С любопытством приподнимаю бровь. — Учитывая, что это все равно произойти, не могли бы мы… попытаться сделать это раньше? заканчивает. Голубые глаза на мгновение скользнули по моему лицу, прежде чем снова вернуться к интенсивному осматриванию текстуры дерева. Я отвечаю на его взгляд и начинаю чувствовать себя глупо из-за своего удивления. Я должен был догадаться, о чем он спросит. — Ты имеешь в виду заняться сексом? Я чувствую себя еще глупее, когда указываю на явный смысл его слов. Наруто краснеет до корней волос и кивает. Он больше ничего не добавляет. Кажется, он ждет моего ответа. Но я не могу сказать ему «нет», которое кружится у меня на языке. Я думаю об Итачи. О прошлом Наруто. Сатириазисе. Наруто зависим от секса, а я отказываюсь заниматься этим с ним. И эта его нужда заставляет его искать других половых партнеров. Он согласен принять даже близость Итачи. Воспоминание о Наруто, которого грубо трахали те два Альф, разбивает мне сердце. Я не хочу, чтобы он это делал. Не хочу, чтобы ему приходилось пройти через определенные вещи только потому, что он не в состоянии контролировать свою зависимость. Но если я удовлетворю его… Итачи сказал, что я здесь для этого. И Ирука попросил меня позаботиться о Наруто. Пришло время принять свою роль. Я киваю, потому что не могу сразу выговорить согласие. — Да. Хорошо. Наруто несколько раз моргает. Но он безусловно улыбается. И когда он поворачивается ко мне, его глаза светятся. — Хорошо… Даже сейчас? — спрашивает. Нет смысла откладывать неизбежное, поэтому я киваю. — Желательно не на столе, — бормочу я. Я глубоко вдыхаю через нос. Радостный аромат Наруто доходит до моего носа. Я пытаюсь сосредоточиться на его феромонах, чтобы успокоиться. Напряжение охватило меня, боюсь, что он почувствует мою нервозность. Наруто тихо хихикает, всего на секунду. — Нет, ты прав. Он встает и смотрит на меня, ожидая, что я сделаю то же самое. Мои ноги парализованы, но каким-то образом мне удается пошевелить мышцами и встать. Я следую за Наруто к дивану, на котором он сел. В его глазах светится столько ожидания. Мне нравится видеть, как через его тело проходит электричество. Я, наоборот, чувствую себя скованно. И все кажется мне фальшивым. В моих действиях нет спонтанности. Но, как только я сажусь рядом с ним, Наруто начинает целовать меня. Ощущение его губ возвращает меня в прошлую ночь. Я надеюсь обрести то же спокойствие, которое побудило меня ответить на поцелуй прошлым вечером. Но на этот раз Наруто не просто целует меня. Его рука скользит к моему затылку, давит, чтобы прижать меня ближе. Вторая рука хватает меня за бок. Вскоре я обнаруживаю, что лежу на подушках дивана, тело Наруто прижимается к моему. Он пытается устроиться между моими бедрами. От ощущения раздвинутых ног мой живот сжимается. Я инстинктивно поворачиваю голову, избегая прикосновения его губ, которые пытались поглотить меня. Наруто не возражает. Он целует меня в челюсть, прежде чем начать посасывать мою шею. Горячая влага на коже заставляет меня дрожать. Я закрываю глаза и чувствую тошноту. Что-то не так. Меня разъедает чувство, что я опираюсь на твердый стол. Кажется, я ощущаю тысячу уродских рук по всему телу. Я задыхаюсь. Я вернулся в тот вечер. Нет, я сильнее зажмуриваюсь. Все в порядке. Я не с ними, я с Наруто. Я в безопасности. Но так ли оно и есть? Часть меня скулит, зарытая глубоко внутри. Зубы Наруто, кусающие мою ключицу, вызывают неприятные воспоминания. Я сильнее сжимаю глаза. Неосознанно, я хватаю его за рубашку руками. Если я позволю себе двигаться по инерции, я смогу это сделать. Мне не нужно думать о том, что случилось. Я не должен об этом думать. Книги по рунам пока мало что мне разъяснили. Я надеялся найти хоть что-нибудь о «пропавших рунах»… например, загадку без ответа. Но никто из ученых-рунологов, кажется, даже не хочет выдвигать гипотезу о том, что некоторые руны отсутствуют в алфавите. Но алфавит, предложенный книгами, не содержит символа, который я ищу… Верно и то, что я даже не дошел до четверти книг, предлагаемых нашей библиотекой. И кто знает, сколько других книг по рунам было написано, но не принадлежащих Наруто. — Саске? Я перевожу взгляд на Наруто. Сам того не осознавая, я открыл их, устремив в потолок. Наруто оторвался от меня, опираясь на свои локти. Он смотрит на меня, хмурясь сверху. — Ты уверен, что все в порядке? — спрашивает. Я тихонько фыркаю носом. — Я сказал тебе да. — Ты, кажется, не очень убежден. Ты… мало вовлечен, — отмечает он. Верно. Думаю, этому Наруто не нравится трахаться с неодушевленной куклой. Я не должен вести себя так бездушно, он хочет, чтобы я участвовал в процессе. Я улыбаюсь, пытаясь казаться убедительным. — Это не так, — возражаю ему. Я поднимаю руку и прижимаю ее к его затылку, стараясь не коснуться пластыря. Я поднимаюсь ему навстречу и кусаю губы. Я чувствую форму его улыбки. И, несмотря ни на что, я чувствую лишь небольшое облегчение. Его прошлое так пугает меня, что я предчувствую, что оно может принять осязаемую форму, чтобы отнять Наруто у меня. По-настоящему причинить ему боль, пока я с ним. Это был бы моим самым большим провалом. Но целовать Наруто приятно. Я осознаю это, когда его губы прижимаются к моим, а языком я чувствую его резцы. Есть что-то приятное во всем этом. Тепло в животе, которое заставляет меня чувствовать, что я стою перед камином, под одеялом. Мне нравятся его поцелуи. Проблема зарождается тогда, когда его руки начинают двигаться. Это все равно, что пролить ледяную воду на огонь. Я чувствую, как моя безмятежность исчезает. Инстинкт отчуждения становится сильнее, когда он касается моей кожи около пупка. Наруто замечает это. Его руки останавливаются. Но ладони продолжают лежать на моих бедрах, пальцы едва прижимаются. Я чувствую себя в ловушке. На мою грудную клетку давит какой-то груз, я задыхаюсь. — А что, если я сделаю так? — озорно бормочет Наруто хриплым голосом. Прежде чем я успеваю что-либо сделать, его язык проходится по всему моему горлу. С моих губ срывается вздох. Но даже мне не удается расшифровать этот звук. Я просто знаю, что чувствую себя слабым, желеобразным и полным разочарования. Наруто снова встает и смотрит на меня. Его глаза сузились в тонкую щель. Ощущение боли сжали мое горло. — Нет, Саске, — говорит он. — Не все хорошо. Прилив тревоги становится настоящим захватом на горле. Это не хорошо. Ему так не нравится. Я задерживаю дыхание при этой мысли. Интересно, что он теперь будет делать, разозлится ли, закричит, накажет… Наруто отпускает мои бедра и встает еще больше. — Саске, ты действительно хочешь это сделать? — серьезно спрашивает меня. Я закрываю глаза и пытаюсь сдержать небольшую панику. Как глупо. Этот Наруто не причинит мне вреда. Нет смысла бояться возмездия. (Почему я до сих пор боюсь возмездия?) Я снова смотрю на него, ласкаю его руки. — Конечно, хочу, — соблазнительный отвечаю. Наруто отстраняется от моей ласки. Он обиженно смотрит на меня. — Нет, это не правда. Ты этого не хочешь. Я замираю. И тогда пик моего смятения превращается в гнев. Разве он не может просто оценить мои усилия? Я просто встаю и направляю руки к его промежности. Его плоть напряжена, твердое, он определенно хочет этой близости. Я начинаю развязывать пояс и в раздраженно выпаливаю: — Тогда я сделаю так, чтобы этого захотеть! Наруто широко раскрывает глаза. Затем, пока я пытаюсь развязать его пряжку, он отрывается. Сильно качает головой. — Нет, — говорит. Я вижу, как он сжимает кулаки и встает с дивана. Отступает на несколько метров. — Заставлять себя делать что-либо не приносит удовольствия. Давай не будем этого делать. Я сужаю глаза. Я не могу сдержать своих следующих слов: — Тебе не чужды эти знания, не так ли? Моя инсинуация, кажется, ударила Наруто прямо в сердце. Он делает еще один шаг назад и отводит взгляд. Кусает губу. — Тебе тоже что-то об этом известно, — отвечает он. Его голос низкий, дрожащий, сердитый. — Я не хочу так поступать с тобой. Больше он мне ничего не добавляет. Наруто оставляет меня на диване и выходит из комнаты. Все так произошло быстро, что я не могу поверить, что всего несколько минут назад я думал о том, какой мягкой была его нижняя губа.***
Оставшееся до обеда время я провел в библиотеке. Мрачный, сердитый и расстроенный. Я обнял подушку и уткнулся в нее лицом. Я хотел кричать. Я все еще хочу кричать. Я просто пытался — пытаюсь — сделать как лучшее для нас обоих! Наруто нужно заниматься сексом, это бесспорный факт. У него много похоти, которую он должен удовлетворить. И он ненавидит делать это с незнакомцами. Тогда пусть он занимается этим со мной! Я здесь для этого! Я не хочу, чтобы он делал это с посторонними. Я не хочу, чтобы Итачи или кто-либо еще в этой больной семье воспользовался недугом Наруто для собственного удобства. Если Наруто будет удовлетворен, если Итачи увидит, что Наруто не нужно заниматься сексом, то он не отпустит его в лапы людей, которых они ненавидят. Мне нужно заняться сексом с Наруто. Если бы только мое тело не противилось. Наруто сразу заметил мой дискомфорт. И он не захотел с этим мириться. Наверное, это потому что он хочет доказать мне, что больше не будет меня заставлять. Потому что он все еще пытается исправить свои ошибки. Но на этот раз все по-другому. Я не против. Я дал свое согласие, он меня не заставляет. Мне просто сложно. Если бы я нашел способ подавить все эти неприятные воспоминания. Если бы я только мог перестать думать, я бы не реагировал так инстинктивно. Но был момент, когда это почти произошло. В отеле. Наруто тогда был не в своем уме, даже если бы я почувствовал себя некомфортно, я сомневаюсь, что он остановился бы. Но дело в том, что тогда мне не было неприятно. Мое тело не сопротивлялось. Я не чувствовал себя плохо, расстроенный фантомным ощущением старых воспоминаний. Напротив, я был жертвой лихорадочного ощущения, от которого воспалялась моя плоть. Я чувствовал себя наркоманом. Запах Наруто, его феромоны заглушали все остальные чувства. Ощущение было такое же, как во время течки. Меня обхватило самое простое и инстинктивное желание. Но я не могу дождаться течки. Наруто попросил меня о близости. Я глубоко вздыхаю. Мне нужно поговорить с поваром.***
Наруто не приходит на обед. Абсурдное решение, учитывая его поведение в последние дни. С приближением течки он всегда находился рядом со мной. Готовый быть полезным, когда это будет необходимо. Абсурдно, что он отсутствует во время обеда. Он так зол на меня? Меня тошнит от этой мысли. Я хотел помочь. Не усугубить ситуацию между нами. — Где Наруто? — спрашиваю, когда мне приносят тарелки с обедом. — Хозяин в оранжерее, — отвечает одна из слуг. — Он будет обедать там. Я принимаю решение, до того как передумать. — Можешь сказать ему, что я хочу посмотреть с ним фильм сегодня вечером? Женщина выглядит удивленной. В конце концов, именно Ирука заботился об этом раньше. Но теперь Ирука больше не с нами. Нам нужен посредник. — Конечно, сэр. Как пожелаете, — успокаивает меня. Я сжимаю губы и больше ничего не говорю. Остальная часть обеда продолжается в полной тишине.***
Я не заходил на кухню с тех пор, как Мизуки занял место Ируки. В тот раз все были напряжены, злы и встревожены. Но сегодня здесь кипит совсем другая атмосфера. В помещении слышен приятный повседневный шум. Кухню убирают после ее использования. Часть прислуги моет столовое серебро, использованное во время обеда. А вторая часть подготавливает ужин. Все они поднимают лица и с любопытством смотрят на меня, когда я вхожу. Я направляюсь прямо к долговязой фигуре повара. Как только он замечает меня, его характерная нервозность заставляет его подпрыгивать. — Сэр? — обеспокоенно спрашивает он, отступая. — Вам что-то не понравилось? Я хмурюсь, но потом осознаю, что он, вероятно, думает, что мне не понравился обед. Я качаю головой. Смотрю на него серьезно и решительно. — У тебя есть еще афродизиак? — спрашиваю прямо. Не к чему ходить вокруг да около. Он широко открывает глаза, его лоб сразу же покрывается каплями пота. — Сэр? — неуверенно щебечет. — Афродизиаки, — повторяю, стараясь не выглядеть слишком раздраженным. — Те же, что ты использовал, чтобы накачать меня, — с шипением добавляю я. Шарообразные глаза повара осматривают всю кухню. Остальная прислуга, кажется, не слушают. Но я не могу сказать, притворяются ли они или нет. Мне все равно. Я фыркаю от затянувшегося молчания Беты. — Так они у тебя есть или нет? — напираю. Он смотрит на меня и сглатывает. Видно, что от нервозности он не знает, что делать со своими руками. — Есть, — очень тихо признается. Настолько тихо, что мне почти приходится прочесть ответ по его губам. Я киваю. Даже если я не чувствую облегчения. Но я ведь должен, так как это упрощает мой план. — Можешь отдать мне несколько? Его глаза расширяются еще больше. Кажется, они вот-вот вылезут из орбит. — Сэр… если они вам необходимы, конечно… — запинается он в замешательстве. Я киваю, поднимая плечи. — Да, они мне нужны, — решительно отвечаю я. — Сделай так, чтобы они были в моей комнате. К вечеру. Мой диктаторский тон, кажется, единственное, что мешает повару замкнуться в смущенном молчании. Должно быть, это был секрет. Наверное только Ирука об этом знал, и я только что раскрыл его секрет всем остальным. Я мысленно стряхиваю далекие мысли. Я не могу допустить, чтобы это меня расстраивало, я должен думать о своей цели. — Хорошо? — Конечно, сэр, — уверяет меня, кивая. Я оглядываюсь. Некоторые слуги сейчас действительно наблюдают за нами. Я прикусываю щеку изнутри, но стараюсь сохранять спокойствие. Черт, я просто выполняю свой долг. Мне нечего стыдиться. Я киваю повару и ухожу. Пока я прохожу через кухню, мое сердце бешено колотилось. Когда я выхожу в коридор, я прислоняюсь спиной к стене, ноги меня больше не удерживают. Мне кажется, я сделал прыжок длиннее ноги.***
На то, чтобы выбрать фильм, который мы будем «смотреть» сегодня вечером, у меня уходит не больше пяти минут. Как только один из слуг подошел ко мне и сказал, что Наруто согласился провести со мной сегодняшний вечер, я бросился к столику со всеми видеозаписями. Я выбрал фильм с самым скучным, банальным и снотворным сюжетом из репертуара. Просмотр фильма — это просто повод оказаться рядом на диване. Как я и просил, я нахожу афродизиак в своей комнате. Беру таблетки в руку. Смотрю на них задумчиво, отстраненно. Я не знаю, когда должен выпить их, чтобы их эффект начался в нужное время. Это должно произойти, пока мы смотрим фильм. В прошлый раз они подействовали посреди ночи, а принял я их во время ужина. Это значит, что я должен принять их перед ужином? Я изучаю афродизиак, крутя в ладони. Таблетки белые, идеально овальные. У них такая простая, невинная форма, что никто не поверит, если рассказать, какой результат они возымеют, если выпить их. Кажется невозможным, чтобы что-то такое маленькое и безобидное могло разбудить во мне такое большое желание в ту ночь. Оглядываясь назад, я все еще чувствую гнев, воспаливший мое горло, разочарование, из-за которого я плакал в замерзшей ванне. Я чувствовал себя таким беспомощным, преследуемым, одиноким… рядом с врагом, с которым я не мог сражаться, которого не мог победить. Наруто так пугал меня в то время… Я смотрю на таблетки афродизиак, мурашки бегут по моей коже. Я приму их добровольно. Потому что на этот раз Наруто не враг. Сейчас я даже не знаю, как определять врага. С кем я должен бороться, так это с возможностью того, что Наруто из-за его слабости будет использован, уничтожен до костей. Это единственное, что я могу сделать, чтобы помочь ему. Он мой друг. Мой долг — помочь ему. Я не хочу, чтобы ты тоже начал мне помогать. У меня перехватывает дыхание, воспоминания об этом абсурдном утре сметают все остальные мои мысли. В то утро… в библиотеке он пытался поговорить со мной, рассказать мне все. Ему это не удалось. Его собственные слова задыхались в горле. Он успел только рассказать мне о часах, их ритмичном звуке… Звоне, который превратился в скрип матраса. Мое сердце сжимается. В голове Наруто, так он воспринимал насилие, которому подвергался? Скрип рессор кровати он сравнивал с тиканьем часов? Время между ним и моментом, когда Итачи придет за ним, и все будет кончено? Я опечален. Мне так жаль его. Наруто не хочет, чтобы я знал что-либо о том, что с ним случилось, потому что он боится, что я нахожу это отвратительным. Но это безумие. Как он вообще мог подумать что я могу так подумать? Что отвратительно, так это то, что ему пришлось пройти через все это, а мир, Бог — если он вообще существует — позволили этому случится. Не он. Это не его вина. Он оскорблял его, унижал, обвинял в нимфомании. Но не только на словах. Он сказал Наруто, что как сучке для него есть только одно место. Слова Итачи заставляют меня сильнее зажмуриться. Но я не Обито! Я бы никогда не стал его унижать, я бы не нашел его отвратительным из-за его прошлого. Если он отвратительный, то я тоже. Но это не так. Это не наша вина. Я не хочу его унижать, я хочу ему помочь. Я не хочу, чтобы ты тоже начал мне помогать. Таблетки катятся по полу из-за дрожи в руке. Я тоже скатываюсь вниз, сажусь на кровать. Я смотрю на белые шарики, что лежат на полу. Они всегда хотели мне помочь. Но я не хочу, чтобы они мне помогали. Я не хочу, чтобы ты тоже начал мне помогать. Я хочу, чтобы все оставалось как есть сейчас. Я не хочу, чтобы что-то менялись. Чтобы ты менялся… Помочь ему, как Итачи годами раньше, насилуя его? Итачи все время повторяет, что это то, что нужно Наруто. Он топчет волю Наруто, чтобы трахнуть его. Потому что он хочет частично утолить свою похоть. Разве я не пытаюсь сделать тоже самое? По-другому, но результат тот же. Наруто сказал, что не хочет так поступать со мной. Я его не слушаю. Я собираюсь принять эти таблетки, потому что чувствую, что должен помочь ему сексом. Я притесняю его волю, так же, как и Итачи. Я такой же, как и остальные. Это не то, что нужно Наруто. Прежде всего, это не то, что я должен делать. Мы нуждаемся в другом. Какой же дурак. Я думал, что помогаю ему. Но в итоге я просто иду по пути, который Итачи уже начал. Путь, которого Наруто никогда не хотел. Я встаю и беру с пола таблетки. Я не вздрагиваю, когда позволяю им исчезнуть в канализации, смывая воду в унитазе.***
Вечером я наконец-то вижу Наруто за ужином. И он говорит мне, что счастлив вместе посмотреть фильм. Верно, фильм. Я совсем забыл об этом. После моего решения я так расстроился из-за того, что собирался сделать, что лег в кровать. Проклятые сны не хотят оставлять мой разум. Мне снилось, как мои руки были сложены на тонкой талии, и я целовал обнаженное горло Наруто, слишком маленького, чтобы быть правым. Проснувшись, я почувствовал себя еще более отвратительно. Я пытался уйти от своих мыслей, пытаясь разгадать загадку Iara. Я вернулся к руническим книгам. Теперь я знаю множество эзотерических сект и их культов. Не говоря уже о самых разных способах чтения самих рун. Или как самому сделать руны своими руками. Но нужного символа я так и не нашел. Пока я ужинаю, у меня в голове крутится вихрь информация. И то, что я собирался сделать, мешает мне смотреть Наруто в глаза. Я чувствую жгучий стыд. Если Наруто и замечает странность в моем поведении, он не сразу указывает мне на это. Он рассказывает мне о своих попугаях. Часть меня действительно недоверчива, что он всегда может с таким энтузиазмом рассказывать об этих птицах. Мое молчание наполнено возбужденной речью Наруто. Я невесомо улыбаюсь. Похоже, он не злится на меня. Может, он никогда и не злился на меня. Однако я сразу мрачнею. Интересно, как бы он рассердился на меня, если бы я сделал то, что задумал. Наверное, он был также зол на меня, как однажды был и я. Несмотря ни на что, мое молчание начинает беспокоить Наруто. — Все в порядке? — спрашивает меня нежно. Я чувствую себя отвратительно. Но я киваю и ищу, что сказать, чтобы убедить его. — Да, я в порядке, я… — мой взгляд падает на мою тарелку, которая почти полностью заполнена. — Я просто не голоден. Я в порядке, — объясняю я, опуская столовые приборы. Это не совсем ложь. Когда мы сели за стол, у меня не было ни капли аппетита. Наруто смотрит на мою тарелку и хмурится. Он, очевидно, уже понял, что мой плохой аппетит связан с моим плохим настроением. Но он больше не настаивает, и я ему благодарен. Наруто принимает таблетки пока слуги начинают убирать со стола. После этого мы направляемся прямо в гостиную с телевизором. Наруто весь в восторге от фильма. Но я знаю, что он будет очень скучным. Мое отсутствие энтузиазма проявляется еще больше. Наруто не может продолжать игнорировать его. Он смотрит мне в лицо, как только мы садимся на большой мягкий диван. — Если ты не очень хорошо себя чувствуешь, мы можем отложить просмотр фильма, — мудро говорит мне. — Я в порядке, — отмахиваюсь. Кажется, он совершенно не убежден. Похоже, он хочет положить руку мне на лоб, чтобы измерить температуру. Он пристально смотрит мне прямо в глаза. Потом опускает взгляд и вдруг становится очень грустным. — Это из-за случившегося сегодня утром? Прости, я не должен был так злиться… Я чувствую боль в сердце. Проблема не в этом. Наруто даже не был настолько зол. Я не успеваю покачать головой, как он продолжает. — Ты застал меня неподготовленным. Я не понял тебя, а я ведь думал, что начал хоть немного тебя понимать! — признается он, закусывая губу. — ТЫ всегда ясно даешь понять, чего хочешь, а чего не хочешь делать. Ты никогда не ведешь себя настолько пассивно, чтобы сделать то, чего не хочешь. Ты никогда этого не делал. Ты никогда не позволял себя подавлять. Почему в этот раз… — он оставляет вопрос невысказанным, и его содержание столь же ясно. Я тоже опускаю глаза. Чувствую себя еще более виноватым за то, что собирался сделать. Наруто прав. Своим поступком я бы растоптал не только его волю, но и свою. А этого я никогда не позволял. Я прижимаю колени к груди, опираясь на них подбородком. — Я думал, что это правильное решение… — шепотом признаюсь. Не знаю, оправдываюсь ли я перед Наруто, или перед собой. Возможно оба варианта. — Это Итачи сказал тебе? Я задыхаюсь, когда он задает этот вопрос. Я поднимаю лицо и замечаю, что он смотрит на меня. Его глаза такие грустные, горькие. Его губы скручены. Его тон смертельно серьезен. — Не слушай, что говорит Итачи, — бормочет он. — Если ты послушаешь его, то обнаружишь, что делаешь все, что он говорит… — Я думал, ты доверяешь Итачи, — отвечаю я. Наруто обиженно смотрит на меня. — Доверяю, — уверяет меня. — Но Итачи… сложный. Сложный. Это большое преуменьшение. — Да, я заметил, — соглашаюсь. Наруто смотрит на меня и, наконец, набирается смелости спросить то, что давно не дает ему покоя: — Что ты ему сказал? Несколько дней назад. Как только он задает вопрос, я чувствую, как мое сердце начинает биться быстрее. Я сглатываю. Я не должен полностью лгать, я должен приблизиться к правде. — Я отчитал его. За то, что он не прислушался к твоим компромиссам. Шисуи и Изуми… в отеле. Наруто недоверчиво открывает глаза. — Ты отчитывал его? — повторяет. — Ну, я… я сказал ему, что он должен тебя слушать, — объясняю я. — Но не то, чтобы я отчитал его в прямом смысле этого слова. Просто… Я высказал свое недовольство, — бормочу. Я с грустью смотрю на Наруто, вспоминая разговор. — Не думаю, что это возымело хоть какой-то эффект. Он дарит мне покорную сочувственную улыбку. — Итачи любит указывать другим, что им делать, но он никогда не слушает других, — подтверждает. Он отводит взгляд и немного улыбается. — В этом вы очень похожи. Во мне бушат смешанные эмоции. Я все больше и больше привыкаю к мысли, что Итачи на самом деле мой брат. Но услышать подтверждение из уст других — невероятно. Итачи действительно мой брат, у меня есть семья. И, видимо, я похож на него не только внешне, но и по характеру. Я прикусываю губу. — Он сказал мне, — признаюсь. — Он сказал мне, что он мой брат. И… причину моего рождения. В глазах Наруто появляются разные эмоции. Последние из них — раскаяние и стыд. — Я должен был позаботиться о тебе, — бормочет он. — Ты это делаешь. — Это не так. Я сделал… Я вел себя ужасно, - его глаза водянистые, влажные. — Я всех разочаровал. Снова. Я ничего не говорю, даже не зная, что ответить. Все так сложно. Я не могу полностью винить Наруто. Итачи умен. Он должен был представить, что произойдет, оставив меня в руках сломленного человека, такого как Наруто. Итачи должен был больше присутствовать для них обоих. Но Наруто не должен был так поступать со мной. И в этом он прав: это было ужасно. Что бы я ни говорил, этот факт не опровергнуть. Он должен научиться жить с чувством вины. Так что я молчу. Я позволяю Наруто всхлипнуть и сдержать слезы. Его дыхание затруднено, но ему удается не заплакать. И в тишине, вздыхая, часто моргая, ему удается успокоиться. Когда его глаза больше не блестят, он снова начинает говорить. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я остался с тобой во время течки? У меня еще есть время… Я качаю головой, прежде чем он добавит что-нибудь еще. — Нет, останься, — бормочу. — Я уже сказал тебе, почему, — я нервно чешу руки. — Я просто… слишком много думал сегодня утром. Мое тело не привыкло чувствовать себя в безопасности в подобных ситуациях. Это единственная причина. Во время течки я не буду думать ни о чем подобном, так что все будет хорошо. Вместо того, чтобы выглядеть успокоенным, Наруто делает свой взгляд еще более печальным. Мысль о том, что я не чувствую себя в безопасности, во время нашего интима, должно быть, причиняет ему боль. Но он так же выглядит смиренным, виноватым. Он хорошо знает причину. Он знает, что если мои отношения с сексом настолько сложны, то это также из-за того, что он со мной сделал. Он знает, что не может меня винить. Но часть меня все еще чувствует потребность успокоить его. — Поцелуи… они приятны, они мне нравятся, — признаюсь я не без некоторого смущения. Наруто светится, его взгляд буквально загорается более безмятежным синим. Я улыбаюсь, потому что то, что он собирается делать, действительно предсказуемо. Я поворачиваюсь лицом, когда он приближается ко мне. Наши губы соприкасаются прямо перед тем, как он начинает смеяться, пойманный на месте преступления. Я замечаю, что тоже шире улыбаюсь. — Тебе действительно нравится? — шепчет мне. Я киваю. — Да, это приятно, — повторяю. Наруто продолжает целовать меня, пока мы все еще улыбаемся. Он облизывает мою нижнюю губу, не слишком навязчиво. Без особого акцента на движениях. Этот поцелуй не является прелюдией ни к чему. Его руки скользят по моим рукам. Я чувствую тепло его ладоней даже сквозь ткань одежды. Но он сразу останавливает, отводит руки и прерывает поцелуй. — Прости, — бормочет он. — Нет, я не против, — заверяю его. Наруто снова смотрит на меня, кусая губу. Они опухли, стали красными. Его ладони медленно возвращаются к моим рукам. — Может быть… может быть, есть способ показать тебе, что ты в безопасности рядом со мной, — неуверенно шепчет Наруто, усиливая хватку. — Давай побудем немного рядом. Я могу обнимать тебя, показать, что не причиню тебе вреда. Ты можешь привыкнуть к моему присутствию. Я фыркаю, немного позабавленный его словами. Не отвечая, я опираюсь на его грудь, кладя голову ему на плечо. Это действие достаточно ясное, и Наруто радостно улыбается. Он сжимает рукой мой бок, затем сдвигает наши тела, находя более удобную позу. Я прижимаюсь спиной к его груди, моя голова покоится на его плече, а его дыхание согревает мой затылок. — Все хорошо? — спрашивает меня. Я киваю, ничего не добавляя. В целом мне нравится поза. Меня окружает запах Наруто, и он прекрасен. Наруто тянется к пульту. А второй рукой скользит под мою рубашку. Кладет ладонь мне на живот. Я оглядываюсь через плечо. Приподнимаю бровь, глядя на него. Наруто невинно улыбается, ничего не говоря. Я недоверчиво фыркаю. Эта рука лежит там и ничего не делает. Я ничего не говорю и не двигаюсь. Фильм начался. Но мое внимание захвачено другим.***
Я просыпаюсь с затекшей шеей. Луч света бьет меня прямо в лицо. Я моргаю, почти удивившись, что очнулся. Наверное потому, что я вообще не помню, как заснул. И это запах Наруто, даже до того, как я перевел взгляд на потолок, заставил меня обнаружить, что мы все еще находимся на диване. Мы, похоже, заснули за просмотром фильма. И, конечно же, без Ируки не было никого, кто пришел бы разбудить нас или отвести в нашу комнату. Мы проспали здесь до утра. Наруто все еще спит. Его расслабленное лицо заставляет его выглядеть нелепо молодым. Всякий раз с удивлением думаю о его реальном возрасте. В нем виднеются еще так много черт от ребёнка, который мне снится. Мои глаза расширяются при этой мысли. Я понимаю, что делает меня таким спокойным, несмотря на то, что моя шея затекла, а мышцы в одной руке болят. Мне ничего не снилось. Вернее: мне не снились воспоминания Обито. Сегодня вечером эти страшные видения были далеко от меня. Я улыбаюсь и снова кладу голову на грудь Наруто. Я чувствую себя таким легким, свободным. Особенно после разговора с Наруто. Я не рассказал ему ничего о том, что на самом деле скрываю от него. Но даже это немного облегчило мое сердце. Мы поговорили. Решили проблему вместе. Это прекрасное чувство.***
Наруто, вероятно, тоже чувствует что-то другое. Когда он проснулся и увидел, что я все еще лежу на нем, он казался смущенным. Но потом он казался необычно доволен. Мы продолжали лежать на диване, даже не задумываясь о том, чтобы встать, наслаждаясь домашним спокойствием, которое, как мы и не осознавали, создали. По крайней мере, так продолжалось до тех пор, пока физиологические потребности не возымели вверх. Остаток дня — это копия всех остальных. Но я чувствую, что есть что-то еще. Возможно, это не сразу заметно, оно находится под поверхностью. Должно быть, это результат нашей искренней беседы. Возможно отсутствие снов. Я не знаю, но когда наступает ночь и Наруто откладывает книгу, объявляя, что идет спать, я боюсь, что магия этого дня будет потеряна. Боюсь, что чувство покоя и безмятежности, которое сопровождает меня с тех пор, как я проснулся, исчезнет навсегда. Я боюсь спать, боюсь снов, боюсь, что тоска воспоминаний вернется, чтобы преследовать меня. Я смотрю, как Наруто тушит огонь в камине. Поэтому инстинктивно спрашиваю: — Можно я посплю с тобой сегодня? Наруто останется сидящим на корточках перед уже потухшими углями. Дым ленивыми клубками поднимается вокруг его лица. Он кажется потерянным, сбитым с толку. — Зачем? Потому что эти сны начались, когда ты перестал со мной спать. Потому что прошлой ночью я был с тобой, и мне ничего не снилось. Потому что я больше не хочу видеть эти воспоминания. Но вместо этого я говорю: — Течка может начаться ночью. Если такое произойдет, ты уже будешь рядом. Наруто улыбается и кивает. — Ты прав, это хорошая идея. Он встает и протягивает мне руку. Я смотрю на него, в свою очередь встаю, не принимая его помощь. Я поворачиваюсь к нему спиной, чтобы поставить закладку, и слышу, как он весело фыркает. — Ну же, пойдем спать, — говорю я.