Лукоморье

Теплову повезло больше всех: во время его двухдневной командировки ему на глаза попался странный человек, дёрганый, агрессивный. Дальше-больше – удалось предотвратить убийство. - Прикиньте, а у него в руках такая дубинка, один конец – похож на лапу медведя. Я подбегаю и вижу, как он ей колотит, слава богу, по пеньку. Я его пытаюсь остановить, задержать, а он ревёт как бешеный, ну и, короче, вот. Сами знаете. Да, удалось задержать, но не допросить. Этот задержанный, как и другие подобные, только ревел, таращил глаза, и минимум связной речи. Волков сказал, что он разрабатывает очередной план, и дал всем по отгулу. Иван с трудом удерживал внимание, слушая его речь и беседы коллег, его мысли бродили не здесь, он обдумывал новый, волнующий его вопрос - о родителях. - Ты что, не рад, что ли, лишнему выходному? Иван поднял голову и удивлённо замер: если недавно ему пришло в голову, что вокруг всё ненастоящее, кроме нескольких человек, то теперь он увидел абсолютно серые фигуры коллег, и только майор Волков был обычным, ярким, нормальным. - Царёв? Царёв, ты слышишь меня? Всё нормально? Дайте воды. - Всё нормально, - медленно ответил Иван, - я просто задумался. Всё нормально. Ленка противно заохала. - Ну да, нормально, сам белый, а глаза бешеные, как у тех придурков, которых мы поймать пытаемся. По пути домой он решил прогуляться в парке и там его снова накрыло. Внезапно люди вокруг, бегающие и кричащие дети, листва деревьев – всё это стало серым. У Ивана сдавило грудь и стала кружиться голова. - Вам плохо? Эй-эй, давайте я вас до скамейки провожу. Обопритесь на меня. Иван посидел с минуту, потом промычал благодарность и поднял голову. - Настоящий, - сказал он удивлённо. - Что? Может, кого позвать? Давайте «скорую» вызовем? Парнишка был невысоким, тонкое умное лицо, высокий лоб и золотые кудряшки. На его лице читалось такое беспокойство, что Иван сразу понял: хреново выглядит, очень хреново. - Нормально всё, - ответил он и вырубился. Пришёл в себя он уже через несколько минут, парнишка виновато сунул ему его телефон. - Извините, мне пришлось. Я взял ваш телефон и позвонил вашему другу. – Иван удивлённо вытаращился на него. – Ну вот же, так написано, во всяком случае: «Дружищеконстантинище». Иван в упор не помнил, чтобы он заносил в телефон номер Константина, да ещё в таком экзотическом виде, но порадовался, что парень позвонил туда, куда нужно, а не Волкову, например. - Вам не холодно? Жарко? Хотите воды? – Парень беспокойно переминался с ноги на ногу и заглядывал Ивану в лицо. – Вы не стесняйтесь, говорите. - Сядь, - прохрипел Иван, - не мельтеши. Чёрт, да что же это такое? Парень вздрогнул и сел рядом. Иван закрыл глаза и сжал виски, только-только он нащупал какую-то стабильность в этом мире, как снова всё поплыло. Стоп. «В этом мире»? «Это же словесный оборот такой, - объяснил себе он, - так говорят: «Я один в этом мире». Это выражение такое. Но почему я снова возвращаюсь к мысли, что не на своём месте?» - Пойдём. Константин тронул его за плечо, и Иван открыл глаза. Сколько времени он просидел? Парнишка всё так же топтался рядом и сбивчиво объяснял: - Понимаете, я иду, а он… И потом я его подхватить успел. А вот. А потом я позвонил... Ну и вот с ним сидел. Константин кивнул и что-то негромко ответил. Ивана охватило безразличие, пытаясь его преодолеть, он тряхнул головой и снова посмотрел на друга. Посмотрел и удивился: до этого дня, когда ему в голову не приходило, что вокруг всё какое-то невнятное и только отдельные люди, вроде как, настоящие, он и не замечал, что его Константин – такой чудесный, весь жемчужно-серый, с благородным металлическим блеском. - Ты прямо как фея, - сказал он и потыкал пальцем тому в плечо. Парень и Константин переглянулись. - Простите, молодой человек, вы не поможете? Вызовите нам такси. Да. Адрес. Адрес, конечно. Иван не мог оторвать глаз; что за чудеса творились с ним сегодня. Он ещё раз ткнул пальцем. - Всё хорошо, Иван. Сейчас мы с тобой поедем в больницу. Это отрезвило. Он начал сопротивляться, убеждать, что всё нормально, просто странно очень. Его запястье было сжато железной хваткой, Иван даже не подозревал такой силы в друге. - Сейчас мы сядем в такси. Идём. Спасибо, извините, что так получилось. Ещё раз спасибо. - Да блин, Кость! Мне нужно домой. Полежать. Парнишка помахал им вслед и, сокрушённо покачивая головой, пошёл своей дорогой. В такси оба молчали и в больнице молчали. Иван не знал, что тут сказать. Вот знает он, что выглядит это всё странно, но сознаваться в том, что ты болен или что-то вроде этого – не хотелось, стрёмно как-то. - Пакость всё это, - наконец сказал он, только чтобы что-то сказать. - Ты не волнуйся, - очень убедительно сказал Константин. – Всё нормально, просто нужен уже какой-то диагноз. Иван, то ты каких-то странных зверей вместо людей видишь, то у тебя приступы паранойи, то вот сейчас – это. Мы сейчас дождёмся своей очереди, поговорим с твоим лечащим врачом. К ним подошла медсестра и сказала, что врач в курсе, и он направляет их на МРТ, а попозже – примет. - Так мы время сэкономим, - ворковала медсестра, - и не будем утомлять нашего героя. - Героя? – растерялся Иван от такой, как ему показалось, фамильярности. Медсестра смутилась. - Простите, заходила в детское отделение. По привычке вырвалось, у нас там герои и принцессы. Пройдёмте. Укладываясь для процедуры МРТ головы, под скорбными и серьёзными взглядами Константина и медперсонала, Иван подумал, что выглядит это как похоронная церемония, а он – ложится в гроб. Аппарат загудел, и его стало затягивать внутрь. Сразу перехватило дыхание, в висках застучала кровь, кулаки непроизвольно сжались, словно готовые оттолкнуть накрывающую крышку. «Спокойно, - сказал себе он, - что за истерика?» Потом их усадили в коридоре, ждать результатов и вызова. Иван не мог всё это вынести: слишком серьёзным был друг, и всё сегодня было каким-то давящим, мерзким, фальшивым. «Но, если всё это так – может быть, я действительно болен?» - спрашивал себя Иван, косясь на Константина. - Кость, я отойду? Нет-нет, не надо провожать, я уж как-нибудь сам до туалета. Избавившись от компании, он пошёл куда глаза глядят по коридорам больницы, узким, загромождёнными то каталками, то столиками с анализами — мерзкий лабиринт. Он честно старался, искал выход, думал, что свыкнется, примет себя, но нет. Странное чувство чуждости никуда не девалось, что бы ему там ни говорили про травму и адаптацию после травмы. - Эй! Эй! Тебе говорю! Иди сюда. Иван удивлённо огляделся и понял, что забрёл на нижний, полуподвальный уровень больницы, туда, где хранились какие-то баки, был склад одежды для тех, кто лежал в палатах, какие-то медицинские установки, огромные и явно допотопные. Молоденькая медсестра с русыми волосами, стянутыми в тугой хвостик, с огромной родинкой, расплывшейся по всей левой щеке, поманила его к себе. - Из этих, да? - К-к-каких? Странная медсестра внимательно рассматривала его. Придя к мысли, что не ошиблась, дёрнула подбородком по направлению к потолку. - Из этих. Которым мало осталось. Ну, этих. Иван медленно сглотнул, не зная, что ответить. Происходящее стало его пугать. - Да ладно, я вас уже узнаю, взгляд у вас уже нездешний. Ну так чего, надо? - Ч-что надо? - Таблетос. Они смотрели друг на друга в упор, и Иван ждал, что медсестра сейчас скажет, что пошутила или обозналась, или смутится и сбежит, но нет, стояла себе, смотрела. Наконец, он решил проявить инициативу. - Погоди, ты что – «ангел смерти»? Она некрасиво ухмыльнулась. - Как хочешь зови, я просто помогаю. - Почём? Иван уже собирался вытянуть из кармана корочки и сообщить, что наглая девица зарвалась и теперь он препроводит её куда следует, но дальнейшее удивило его ещё больше. - Парень, я делаю это исключительно из альтруистических побуждений. Все мы умираем, только некоторые больнее. Так надо или нет? Две таблетки, одной достаточно, но сам понимаешь, вы и так лекарствами накачаны, кто знает, что вас ещё берёт, а что нет. Рука, которая уже тянулась в карман, сама, словно против воли, развернулась ладонью вверх. - Хочешь, скажу, как вернее? Пьёшь их и идёшь в ванную. Не дотравишься, так утопишься. - Дай. Медсестра сама посмеялась над своей шуткой и вложила в ладонь Ивана две зелёные таблетки. - Ну, бывай. Никому не говори. Сама я вас вижу, сама нахожу. Иди, чо встал? Иван спрятал таблетки и повернулся к выходу из полуподвала, стараясь вспомнить, как он сюда попал и где выход. Константин сидел прямой, строгий как всегда. Как всегда. Иван сел рядом, ощупал сквозь карман таблетки и спросил: - Нас ещё не звали? Слушай, а я сейчас, - тут он осёкся, потому что хотел рассказать, что видел странную медсестру, но тогда бы ему пришлось показать таблетки, а потом – Константин мог бы обвинить его в том, что он снова видел «странное». – Я сейчас забрёл чёрт знает куда. Прикинь, не больница, а бункер какой-то, с пятью подземными этажами. Их позвали. Констатин вдруг вздрогнул, зябко повёл плечами, взял Ивана за руку, и они так и вошли в кабинет, словно детсадовцы на прогулке. Врач говорил много, долго, Иван цепенеть начал с первых же слов и дальше сидел неподвижный, застывший. Ему казалось, что сидит он здесь уже тысячу лет, перед глазами не было чёткой картинки, что-то абстрактное, непонятное, но если поднапрячься и сфокусировать взгляд, то пред ним появлялся врач, снова рассказывающий, что всё лечится, нужно бороться. - Послушайте, - с усилием сказал он, - почему же опухоль не заметили сразу? - Потому что её не было, - мягко сказал Константин за врача, понимая, что Иван всё прослушал, - она стала появляться как осложнение после ранения. Теперь Константин стал заново рассказывать, но его слова также долетали до Ивана через одно. Потом снова начал говорить врач. Иван вспомнил медсестру, встреченную в подвале. «Из этих? Взгляд у вас нездешний». Вот так всё просто объяснялось. Опухоль, опухоль давила на мозг, не давая вспомнить и, более того, проецируя разные причудливые образы, и с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Сейчас уже было слишком поздно, что бы там не говорил лечащий врач. - Знаете, я пойду. Вы тут поговорите, разработайте метод лечения, а я – пойду. Под изумлёнными взглядами Константина и врача он встал, махнул рукой и пошёл к двери. Константин сначала вскочил, но врач махнул рукой и он сел на место. Когда Иван аккуратно прикрыл дверь, врач сказал: - У него шок. Я сталкивался с подобным. Пациент до конца не осознаёт сложность ситуации или осознаёт и бежит от всего. Давайте, я дам вам список того, что нужно сделать, анализы и процедуры, а завтра вы придёте на первый сеанс химиотерапии. Хотя, да. Готовьтесь к худшему, слишком поздно. Придя домой, Иван сел за стол, посидел, потом медленно обошёл квартиру, вздохнул и решил, что – да, нужно. Ах, каким банальным был ответ на все его метания, на все его попытки понять и найти для себя место в этом мире. А не было места, его мир, его вселенная закончились тогда, когда ему в голову прилетела пуля. Он усмехнулся. Теперь выход виделся ему только один: быстро разорвать последние нити, точнее, тонкие ниточки, задерживающие его здесь. Иван достал таблетки, посмотрел на них и почему-то подумал о яблоках — такие же жизнерадостно-зелёные. Дело было за малым: последовать совету медсестры и наполнить ванну. Тут Иван заколебался, пред ним встал неразрешимый вопрос: раздеваться или лечь в наполненную ванну прямо в одежде? - Вот чёрт, - усмехнулся он, - значит, на тот свет собрался без раздумий, а вот снимать ли портки – это сложно, над этим подумать надо. Махнув рукой, в ванну он лёг прямо в одежде, его уже клонило в сон, но он не мог не отметить, что это было ошибкой – вода противно заливалась за шиворот, противно приклеивала одежду к коже. «Да ведь это фигня, переж… перемрём. Мне уже всё равно почти», - сонно думал Иван и вдруг вспомнил, даже слегка затрепыхался в попытке поднять опускающуюся над водой голову, но было уже поздно. «А Костя-то расстроится, надо было попрощаться», - это была последняя его мысль. *** - Поднимай-поднимай, поднимай, говорю! Вот, молодец! Всё, отпускай таперича. https://ficbook.net/readfic/10802041