Лукоморье

Как ни странно, это допущение Константина, о придуманном параллельном мире, помогло. Ивану стало казаться, что он почти на своём месте, значит был, теоретически, мир, в котором он был бы на своём месте идеально и стопроцентно верно. Эта игра немного отвлекала от гнетущих мыслей, однако он продолжал читать всевозможную литературу на тему амнезии и связанных с ней ощущений. Всё говорило о том, что он не одинок в своих метаниях, это слегка успокаивало. Слегка. Так, перебиваясь самовнушением и интернетом, Иван чувствовал себя с каждым днём лучше и лучше. Свою авангардную причёску на половину головы он сменил на очень короткий ёжик в ближайшей парикмахерской — было непривычно. Кстати, судя по вытянутому лицу Константина, Иван понял, что непривычно было не только ему. - Обрасту же, надо было сравнять это безобразие. Константин медленно и молча кивнул, не сводя взгляда с его головы. Иван пожал плечами, поставил чайник на плиту, засунул нос в холодильник, достал оттуда творожок и встретился с ним взглядом. - Блин, - закатил глаза Иван, - ну ладно. Если уж очень хочется. Давай. Костя фыркнул, подошёл и провёл пальцами по торчащему сантиметру волос. - Очень забавно, - признал он и провёл уже всей ладонью. Иван поёжился. – Щекотно? - Почти приятно. - Правда, очень забавно. Хотя непривычно. - Волосы не зубы, отрастут. Они снова встретились глазами и заулыбались. Что-то внутри Ивана заёкало: ты на месте, нет никаких параллельных миров, ты здесь, это твоё место. - Знаешь, а я хочу на работу сходить, - вслух сказал он, - ты против, да? Больничный у него был на три месяца, но, полистав телефонную книгу, Иван методом логики и научного тыка вышел на своих друзей в полиции и руководство и договорился, что зайдёт на работу. Вдруг что вспомнит? Встретили его радостно, даже на проходной, где он помахал своими «корочками», ему отдали честь. Какие-то незнакомые люди обнимались с ним, хлопали по спине и плечам, но никто из них не пробудил в Иване никаких сколь-нибудь значительных воспоминаний. Он улыбался всем в ответ, кивал и признавался, что знакомится со всеми заново. Народу было много, кто-то пришёл не просто из соседнего кабинета, а с соседнего этажа. «Кажется, я классный и популярный», - отметил про себя Иван, но снова ничего не вспомнил. - Да ладно, пройдёт, первый раз, что ли, у нас эта фигня. Вон старлей Захаров, помните такого? На неделю память отшибло после того, как он палёной водки нажрался. Иван улыбался, кивал, а в голове билась одна мысль: домой, к Косте, здесь всё чужое, странное, немного пугающее, слишком много людей. - Вань, едешь с нами? – обратился черноглазый сержант, и тут Ивана осенило, что он даже не знает своего звания. – Поехали, срочный вызов, чертовщина какая-то. Может, тебя встряхнёт, и всё вспомнишь. Айда. Открещиваться от поездки было как-то неловко, и он согласился, попутно доставая из кармана своё удостоверение, чтобы посмотреть, что там написано. До этого он не испытывал потребности заглянуть туда. Так. Капитан. А удостоверение – свежее, недавно выданное. - Так тебя аккурат перед несчастным случаем повысили, - пояснил ему Николай, поймавший слегка растерянный, расфокусированный взгляд Ивана. – Один из самых молодых. Чуешь, оказали доверие. - Д-да, - протянул он и захлопнул «корочки». Выезд ему запомнился. Окраина, малоэтажки, разбитая дорога. Три «уазика» остановились у дома номер семнадцать, полицейские высыпали из машин и рассредоточились: кто сразу зашёл внутрь трёхэтажки, кто пошёл по соседним домам, опрашивать. Иван понял, что даже не в курсе: зачем этот выезд, что случилось. В машине, пока ехали, он слушал прибаутки, истории, в которых играл не последнюю роль, слушал и запоминал. - Вань, от машины не уходи, ты всё-таки на больничном. Вроде ещё не на работе. Он не стал спорить, кивнул и остался, оглядывая этот не самый удачливый и престижный райончик. Из соседней, точно такой же серой, трёхэтажки отчаянно пахло капустой. Напротив – пятиэтажка, из подъезда выбежала стайка ребятишек и замерла, разглядывая приехавшие машины и полицейских. Обычное место преступления. Иван испытал странное чувство, словно кто-то сверлит его взглядом, да так,что аж затылок зачесался. Чтобы избежать этого ощущения, он обошёл вокруг машины – нет, неприятное чувство не пропало. А потом случилось то самое, странное. Из дома номер семнадцать выбежал окровавленный человек и с рычанием бросился прочь. Иван среагировал быстро, бросился за ним, в два прыжка нагнал и повалил, совершенно безэмоционально отмечая, что человек не только весь в крови, но ещё и в шерсти, и уши у него… серые и треугольные, как у собаки. - Вали его! Держи! Держи! Иван совершенно привычными, отработанными движениями нацепил на человека наручники, которые час назад, при сборах, так же машинально и не задумываясь, повесил себе на пояс, и поднял с земли. Странно, померещится же такое. Мужчина был действительно в крови, окровавлен даже рот – тут Ивану страшно захотелось думать, что это он ударился, что его так неудачно повалил он сам – но никакой шерсти, острых ушей, ничего такого ненормального не наблюдалось. Подбежавшие коллеги перехватили у него преступника и потащили в машину, тот дёргался и всё так же рычал. Иван растерянно потёр лоб; да, вот именно в этот момент он готов был сказать, что всё вспомнил, что он действительно полицейский, много раз задерживал или арестовывал преступников, да, всё было верно. Но на этом воспоминания снова обрывались. - Что, устал? Назад, на больничный? Иван вздрогнул и обернулся. Рядом стоял незнакомый майор, которого, Иван готов был поклясться, не было с ними ни в одной из машин. - Может быть, хочешь в бой? - Товарищ майор? – осторожно начал Иван, пытаясь понять, чего от него хотят и знал ли он его раньше. - Волков, Сергей Сергеевич, - представился майор, разглядывая Ивана в упор. – Так вот какой ты, капитан Царёв, знаменитость с пулей в голове. Если бы звание было пониже, Иван непременно бы послал за такое, но сейчас он ограничился всего лишь недовольным видом. - Так что, видел? Хочешь с нами? Рвёшься в бой? Сердце у Ивана заколотилось: значит, серые уши и шерсть ему не померещились, раз майор его спрашивает об этом же! - Ага, рвусь, - как можно равнодушнее ответил он, - значит, вы тоже видели? - Я оказался на месте преступления раньше всех. Да, видел, скажу так: хочу сформировать свою небольшую группу, чтобы заняться именно такими преступлениями, и зову в неё тебя. - Так это вы на меня смотрели, когда я стоял у машины? – сообразил Иван. Волков кивнул. - Да, присматривался, за какие такие заслуги дают в двадцать семь капитана сопливым мальчишкам. Но, думаю, не зря дали. Иван готов был вспылить, но понял, что в общем-то даже и сам не знает, за что дали звание, поэтому проглотил негодование и осторожно начал: - Значит, вы тоже видели, что он такой... Особенный? - Особенный? - У него у-уши, уши были такие, как у собаки, и в шерсти. Ответом ему был ошарашенный взгляд Волкова. - Кажется, рано ты из больницы и рано я тебя к себе позвал. Какая шерсть? - Но вы же сказали, что тоже видели это, - сконфуженно пробормотал Иван, гадая как выпутаться из этого неловкого диалога. - Э, алё, я про место преступления спрашивал и про характерные… мы вообще сейчас о чём? Ты в порядке? Иван был вынужден признать, что нет, не в порядке. Вернувшись домой, он первым делом начал названивать в квартиру Константина. - Мне срочно нужно поговорить, а то у меня чувство, что я сошёл с ума! Костя, ты же лучше всякой терапии и групп с незнакомыми людьми! - Несомненно, - согласно склонил голову Константин. – Чая? - Да я б и пожрать не отказался, - буркнул Иван и тут же спохватился, перехватив недоуменный взгляд друга. – Это я так, шучу. А мы не едим вместе? - Мы можем пойти в ресторан, - чопорно сообщил Константин и надел пиджак. – Я приглашаю тебя. - К чёрту ресторан. Слушай, я сегодня был на очень странном задержании. Не вздрагивай, да, я выходил в «поле». Ничего такого. Опасности себя не подвергал и свою голову тоже. Пока Иван рассказывал, Константин внимательно его слушал и не перебивал, даже не приподнял удивлённо брови, когда услышал про шерсть. - Оказывается, в городе всплеск жестоких убийств. Этот Волков их называет «психическими». Убийства совершены с особой жестокостью и с нанесением ран с имитацией следов от зубов, например, диких животных. Он мне потом даже показал инструменты, которыми пользуются эти ненормальные. Говорит, что возможно это некий культ. Слушай, странно то, что я таким вроде, не занимался, а он меня позвал и – да, я хочу работать с ним. Но эта шерсть! Я готов был поклясться, что действительно видел не совсем человека, понимаешь? Да что б тебя. Последнее относилось к Константину, который демонстративно рассматривал его голову и шрам на ней. - Я думаю, что ты прав, - медленно начал он, - о, нет-нет, только не перебивай. Ты прав в том, что тебе кажется, что ты действительно это видел. Но это эффект пост-памяти. То есть, ложная память. Что-то вроде «эффекта Манделы». После того как твой майор рассказал тебе об имитации укусов и прочее, твой мозг сам сформировал эту картинку, как настоящую, поместив знание о звериной сущности преступников перед тем моментом, когда ты узнал об этом на самом деле. Иван хотел было возразить, но потом вспомнил, что самый надёжный свидетель – это миф. - Может быть ты и прав. Конастантин улыбнулся. - Ну, раз сегодня был такой интересный день, предлагаю всё-таки в ресторан. - И часто ты за меня платишь? - Тогда, когда ты позволяешь мне это сделать. Они неплохо поужинали, Иван подумал, что неплохо иметь такого друга, который ещё тебя по ресторанам водит и платит. «Мы с ним друзья? Да, верно. Я уже верю в это, потому что, когда смотрю на него, иногда мне хочется обнять его, крепко и обнимать долго-долго. Как многого я не помню, но зато начинаю чувствовать, что мы друзья, это не ложь». Так размышлял он по дороге домой, когда они решили прогуляться пешком по ночному городу. - А ещё мне расскажи? – попросил Иван, слегка толкая плечом плечо Константина, ладно, чуть ниже плеча. Всё-таки разница в росте — это неудобно. - Ты всегда хорошо учился. В армии был отличником военподготовки. - Ты откуда знаешь? - Вскинулся Иван. Константин наградил его долгим взглядом, в котором читалось сомнение в его умственных способностях, как тогда, когда он спросил про фотографии. - Ты мне писал. Команда майора Волкова подобралась быстро, два парня и девчонка. Иван никого не знал и с трудом сориентировался в званиях: все трое были в штатском. Волков представил их друг другу, и выяснилось, что парень с девчонкой – Теплов Виктор и Ерошина Лена - раньше уже работали вместе и оба старлеи, другой, Серов Владимир – младший лейтенант. - Капитан Царёв, - протянула Лена и руку ему пожимать явно не торопилась, хотя до этого сошлась в крепком рукопожатии с коллегами. - Какой есть, - неопределенно ответил Иван. Он уже начал жалеть, что позволил себя втянуть в это мероприятие. Волков хмыкнул, оглядел их. - Так, ребят, садитесь. Сами видите, настроен я серьёзно. Выбил нам кабинет, ну и, заручившись вашим согласием, вытащил вас с ваших уютных местечек. Пожалуй, только капитан Царёв ничего не потерял. Хм. Неважно. Кстати, ты как? Иван слушал внимательно и пытался понять или вспомнить, что у него раньше было в работе эдакого. Не вспомнив, он быстро откликнулся: - Нормально. Я, так понимаю, неофициально с вами? - Обижаешь, - Волков ухмыльнулся, - я договорился. Тебе и больничный будут платить, и за работу здесь, правда, треть от оклада, дальше рабочего стола - никуда. Бумажки перекладывать. Консультантом будешь числиться. - Правда? Бумажки? - Ну, это как захочешь, - стал серьёзным майор, - мне лучше, чтобы ты в «поля» ходил, но я понимаю: ранение, реабилитация. Так вот, возвращаясь к теме. Проблема есть, глаза на неё никто не закрывает, поэтому мне и разрешили подобрать себе людей, но делается всё негласно, чтобы не разводить панику. Тут какое дело, ребят, короче, предполагается новый особо жестокий культ. Почему предполагается: потому что даже аналитики не нашли между некоторыми преступниками связи. То есть, такое ощущение, что некоторые сбились в организованные стаи и нападают на людей, уродуя их подручными средствами во имя чего-то или кого-то. А вот некоторые – одиночки и никого не знают подобных себе, словно пришли сами к мысли о членовредительстве ближних. Вот это тоже загадка, которую нужно разгадать. Есть и такая теория, что кем-то ведётся работа по подрыву государственности путём расшатывания устоев, бла-бла-бла, но если серьёзно – возможно, некто отравляет психотропными веществами людей, и у них рвёт крышу. Все версии будем отрабатывать. Иван никак не мог понять, почему не нравится Ленке: с парнями – всё нормально, а эта – сторонится и шутит иногда зло, что-нибудь про «дырку в башке». - Я тебе когда-нибудь дорогу переходил? – прямо спросил он. – Чем-то обидел? Я не помню, поэтому скажи и говори честно. Оказалось, они раньше друг друга даже не знали, но кандидатуры на капитанство было две, и один из них – знакомый Елены, тридцать пять, семьянин, отличник службы. - А с ни хера-то дали тебе. Любимчик. - Незаслуженно дали? – поинтересовался Иван. - Не знаю, - огрызнулась она, а потом нехотя добавила, - вроде нет. У тебя тоже послужной список и вообще, молодой да ранний. - Тогда чего злишься? - Потому что ты, а не он! – отрезала Ленка. Оставалось только пожать плечами и смириться. Естественно, вечером он пожаловался Константину. Ну, как пожаловался... Он же всё всегда ему рассказывал. - Может, скажешь своему майору? – осторожно поинтересовался Константин. – Нет? Тогда я расскажу, кто-то же должен проучить зарвавшуюся девчонку. Иван струхнул, друг выглядел не на шутку разозлённым. - Ты что, рехнулся? Я маленький, что ли? Постоять за себя не могу? Кость, право слово, ты перебарщиваешь. - Мне за тебя обидно. Ладно, забудем. Мы идём ужинать? - Это всё транжирство, - рассудительно ответил Иван, - я озадачился готовкой. Пошли, сегодня угощаю я. У меня на ужин пельмени и жареная картошка. Брови Константина поползли куда-то в невообразимое пространство над головой. Версия с подрывом государственности начала обретать не то чтобы подтверждение, но некие формы. В Балашихе начался мор рыбы в Пехорке. - Сергеич, ты издеваешься? Когда майор Волков озвучил, чем они будут заниматься, вопрос вырвался у всех, единоголосно. Виктор со злостью хлопнул папкой по столу. - Серьёзно? Мало того, что не наш участок, так ещё и мор рыбы? Ты серьёзно? Майор особо не следил за соблюдением субординации, поэтому в ответ просто треснул папкой по голове. - Ну, конечно, я же дурак, а вы все умные. Помните, я говорил про психотропные? Возможно – оно. Там эта Пехорка проходит через знаменитые местные озёра, всё это – основное водоснабжение Балашихи. Подозреваю, за рыбой последует кое-что серьёзнее. В городе обострится этот недо-культ. Наши аналитики так сказали. Вы что же, думаете, что я тут сам всё придумываю и пальцем в небо тычу? - Так что нам там делать-то? - Походим, посмотрим, - решил Волков. – Будем дежурить попеременно, я вам оформлю командировку. Занятие было странное: они действительно бродили по городу, возле озёр, в основном вечером, записывали что-то о подозрительных личностях. За неделю их группе удалось предотвратить два изнасилования, четыре ограбления и одну драку с поножовщиной, но ничего по теме расследования. - Заняться им тут, что ли, в Балашихе нечем? – сердито сказал Серов, который опаздывал в Москву на свидание. – Всё дай друг друга пограбить, да порезать. А мы бродим тут как идиотики. Следующие два дня твои, Царёв, надеюсь, ты что-нибудь обнаружишь. Бывай, вахту сдал. Иван обнаружил. Обнаружил Константина, задумчиво бредущего в свете фонарей по мощёной дорожке и на ходу заглядывающего в какие-то бумаги. Сначала он думал, что обознался, но – нет. Он не знал никого такого высокого, худого, немного угловатого, но точного в движениях, скупых, но плавных. Он шёл, не глядя, весь в себе – идеальная кандидатура. Иван вздохнул: так и есть, мелкое местное хулиганьё уже метнулось к его задумавшемуся другу и, судя по характерному звуку, знакомило его с холодным оружием – выкидным ножом. - Так, малой, вали отсюда, руки-ноги переломаю, - не стал дожидаться развития событий Иван и сунул под нос не корочки, а холодный металл табельного. Юный нарушитель оказался понятливым и дунул прочь, а за ним и его товарищи, наблюдающие неподалёку. - Ты что здесь делаешь? – спросили они хором друг друга, и порыв вечернего ветерка слизнул страничку из открытой папки Константина. Иван нагнал листок у ближайшего куста и порадовался, что не в озеро сдуло. На листе он разобрал какой-то чертёж и что-то вроде «Благоустройство приозёрной зоны», больше прочитать не удалось, всё-таки нехорошо нос совать в чужие бумажки, ну и от фонаря далеко – глаза ломать. - Вот, держи. - Спасибо, - поблагодарил Константин, принимая слегка испачканный лист и бережно вкладывая его в папку. – Так что ты здесь делаешь? - Э, алё, я же рассказывал тебе про Балашиху и нерациональную задумку нашего майора. А вот что ты здесь делаешь? - Я же архитектор, - недоумённо ответил Константин. – Я разве не говорил, что участвую в группе, задача которой разработать рекреационную зону у озёр? Мы должны решить на каком расстоянии и где установить павильоны и туалеты. - Ты и этим занимаешься? – удивился Иван, - Я думал, ты эти, небоскрёбы строишь. - Не небоскрёбы, но социально-значимые здания. — И на непонятливый взгляд Ивана уточнил: - школы, кинотеатры, больницы, выставочные залы. - Свела судьба, однако. Константин улыбнулся тонкими губами и спросил: - Я могу прогуляться с тобой? Нет, я понимаю, что ты несёшь службу. Но я же не помешаю, если пойду рядом? Если что-то случится – мешаться не буду, а то и подмогу позову. Иван решил, что получилось очень удобно, и не так скучно таскаться вечером, в потёмках. - На двое суток? А потом кто-то из ваших? Странный ваш начальник, что вы можете обнаружить? - Хотел бы и я знать, - кивнул Иван, - но, сам понимаешь, группу собрал по весьма нетривиальному делу. Ну вот так и действует – нетривиально. Лично я не уверен, что кто-то травит воду, чтобы потом все с ума посходили. Он говорит, что есть какой-то аналитический центр, который всё вот так вот расписал, но чёрт его знает, нашего майора. Он очень загадочный. Слушай, а ты надолго? Может, останешься? А обратно вместе поедем? Как это сорвалось его языка, Иван и сам не понял, но из них двоих удивился только он сам, а Константин словно ждал этого приглашения. - О, здорово. Начальству скажу, что изучал местность. Сейчас только отзвонюсь, что задержусь на денёк. «Блин, и как это я так?» - раздумывал Иван, глядя на отошедшего в сторону, чтобы позвонить, Констатина. - Всё, готово. А где здесь ближайшая гостиница? Ничего не случилось, и в Москву они возвращались вместе. Ерошина, сменявшая Ивана, многозначительно посмотрела на сопровождавшего Константина, поправила волосы и мило заулыбалась. Контантин внимания на это не обратил и вообще стоял с каким-то отсутствующим видом, пока Иван передавал смену. - Э, Царёв, что за хмырь? Друг, что ли, твой? Иван растерялся, назвать друга «хмырём» - это, по меньшей мере, невежливо. Не найдя достойного ответа, он кивнул, но потом всё же добавил: - Вот зачем ты так сразу ругаешься? Костя мой друг с детства, архитектор. - Женат? - Э... Нет. Девушки, судя по всему, тоже нет. Дерзай. Позже, когда они уже прощались перед дверями квартир, Иван наконец рискнул спросить: - Слушай, Кость, такое дело. Может, я не помню или слепой и не заметил, но кто у тебя из родственников есть? А ты был женат? Константин помедлил, улыбнулся. - На месте все родственники, а женат – не был. Забавно, но ты всё время спрашиваешь то про своих, то про моих родственников. Что не так? Иван озадачился. - Всё так. Просто спрашиваю. Только зайдя в квартиру, он сообразил, что не «просто спрашивает», где, чёрт побери, его родители? Вот фото – есть. Но почему им до сих пор никто не сказал, что их сын был в опасности, но теперь поправляется, почему никто не вызвал их оттуда, где б они не жили? - Да что ж такое-то, - сердито сказал он, - ерунда какая-то. Ничего не понимаю. Вообще ничего. Теперь к ощущению, что он не на своём месте, присоединилось ещё одно. Ивану стало казаться, что вокруг все какие-то ненастоящие, неяркие, блёклые, только он, да Константин, да разве что ещё майор Волков – реальны, а остальное – ненастоящее. Решив, что он сходит с ума, Иван благоразумно выпил успокоительного и отправился спать, чтобы не изводить себя мыслями. Всё странно.