Терабайт свободы хакера

«Менты бывают всякие: хорошие и разные..»

Нойз МС

Капитан милиции Громов Николай Савельевич, начальник «убойного отдела» Управления МВД СССР Рязанской области, сидел в своём кабинете и выслушивал доклад подчинённых. По всему выходило, что имела место несостоявшаяся квартирная кража. Почему несостоявшаяся? Да потому, что во время краж редко бывают последствия в виде трёх трупов. Следственно-оперативная группа, работавшая на месте преступления, установила, что ничего ценного из квартиры не пропало. Это означало, что воры либо не успели ничего украсть, либо целью их визита было отнюдь не тайное хищение чужого имущества.. Двое жертв - супруги Рязанцевы, являлись хозяевами квартиры, в то время как третий убитый был явно одним из ночных грабителей, которого успел отправить на тот свет бывший фронтовик Степан Матвеевич, не понаслышке знающий, с какой стороны браться за оружие. Застреленный Степаном Рязанцевым из наградного ПМ-а (ПМ - пистолет Макарова) преступник был установлен спустя сутки, им оказался гражданин Никифоров Иван по кличке «Никифор», дважды судимый за вооружённый разбой. По имеющимся в МВД оперативным данным, Никифор состоял в организованной преступной группировке (ОПГ), лидером которой являлся Федька Лихóй, по паспорту Фёдор Иванович Ложкин. По воровской профессии Лихой являлся «медвежатником», специализировавшимся на квартирных кражах, но никак не «мокрушником», мочившим людей на заказ, а уж тем более женщин. Последнее шло вразрез с понятиями криминального мира, поскольку считалось делом недостойным, постыдным и строго наказывалось в «местах не столь отдалённых». Поэтому было очень странно, что ночные тáти решились на такой бесчестный поступок. Тáть – устар., означает вор, грабитель Но самым паскудным в случившемся, не считая убийства супругов, являлось то, что у Рязанцевых был шестилетний сын, который теперь остался круглым сиротой. Пацан находился в квартире на момент вторжения и остался жив лишь чудом. Видимо, преступники всё же были не полными отморозками, чтобы валить маленького ребёнка.. Николай Громов поставил задачу подчинённым найти родственников убитых Рязанцевых и выяснилось, что таковых толком и не было. Родители супругов с обеих сторон умерли, а информация про братьев и сестёр была крайне скудной. К примеру, брат Степана считался без вести пропавшим на войне, а родная сестра его жены проживала где-то в Самаре, и было совершенно неясно, сколько уйдёт времени на её поиски и захочет ли она вообще принять к себе осиротевшего племянника. Ребёнка временно приютили соседи убитых, но оставлять его насовсем они явно не собирались, о чём весьма прозрачно намекнули. Мол, у самих трое оборванцев, куда ж ещё четвёртого принимать? Громов не осуждал их, понимая, что простым работягам и без того приходится нелегко, поэтому ещё одного ребёнка, к тому же и чужого, «тянуть» никто не хочет. Николай считал себя в какой-то мере ответственным за судьбу малыша, тем более, что у него самого подрастал сын, почти ровесник оставшегося без родителей пацанёнка.. Учитывая тот факт, что отец ребёнка был военнослужащим, старшим лейтенантом Танковых войск Вооруженных Сил СССР, к тому же Героем войны, награждённым Орденом Красной Звезды – по мнению Громова, оставшийся без родителей сирота имел полное право стать воспитанником Кадетского корпуса имени Суворова. Да, фронтовик Рязанцев являлся офицером запаса и был убит в мирное время, но Громов считал, что это всего-лишь формальность. А потому Николай поднял все свои связи для того, чтобы малыш вместо обычного интерната для детей гражданских попал в Суворовское училище как сын погибшего при исполнении воинского долга военнослужащего. Так, благодаря ходатайству капитана милиции Громова Николая, шестилетний Рязанцев Анатолий Степанович стал «суворовцем», продолжая выбранное его отцом почетное дело службы Отчизне.. – Товарищ капитан, разрешите войти! - лейтенант Слава Семёнов почтительно приоткрыл дверь и замер на пороге. – Проходи, присаживайся. Что там у тебя? – Получен отчёт судмедэкспертов. Как Вы и предполагали – на месте преступления обнаружены отпечатки пальцев гражданина Ложкина Фёдора Ивановича! - молоденький опер с нескрываемым восхищением смотрел на своего начальника. – Его «пальчики» уже имелись в нашей картотеке! Медвежатник по кличке Федька Лихой, будем объявлять в розыск, с вашего разрешения.. – Молодец, Семёнов! Ну что же, раз основания имеются, готовь соответствующее ходатайство на прокурора за моей подписью. А дальше, как говорил классик – будем искать.. Федька Лихой с пятью подельниками отсиживался в загородной даче, принадлежащей папаше одного из членов его банды. Юный сын члена-корреспондента Академии наук СССР, под впечатлением «блатной романтики» мечтающий стать крутым бандитом, сам по себе был абсолютно бесполезным, зато у его папани имелись серьезные связи и водились деньжата. Поэтому Федька делал вид, что считает этого лошка полноправным членом группировки, манипулируя им и используя по своему усмотрению. Вот как сейчас - пацан без разговоров «спёрнул» ключи от комитетской дачи, предоставляя Лихому и остальным возможность отсидеться в загородном доме, пока мусорки рыщут по всему городу в поисках преступников, заваливших фронтовика и его жёнушку. Более того, парнишка привёз на дачу несколько больших пакованов жратвы и бухла, так что вынужденная отсидка обещала быть не настолько томительной и унылой, как предполагалось вначале.. – Товарищ капитан, по адресу регистрации и проживания гражданина Ложкина установлено круглосуточное наблюдение. Его супруга с детьми регулярно выходит на улицу и возвращается в квартиру, но сам Ложкин за всё время слежки ни разу не был замечен. Допрос гражданки Ложкиной также ничего не дал – то ли не хочет выдавать своего муженька, то ли действительно ничего не знает о его нынешнем местопребывании.. – Наблюдение за местом жительства не снимать. Опросить соседей по квартире о возможном пребывании Ложкина, наверняка кто-то что-то знает, слышал или видел. Также по возможности допросите установленных членов его группировки, я имею ввиду тех, кого реально можно допросить. И, как вы понимаете, нету смысла с этой целью бегать по тюрьмам и моргам. Первые вряд ли что-либо скажут, а вторые.. вторые уже никогда и никому ничего не скажут.. Кантемиров Всеволод Владиславович, член-корреспондент Академии наук СССР, именитый советский учёный психолог, разбирался в душевных тонкостях множества людей, но только не своего родного сына. Он решительно не понимал, что движет молодым человеком, проводящим круглые сутки с каким-то уголовным сбродом вместо того, чтобы получить блестящее образование и строить успешную карьеру, опираясь на обширные связи отца. Возможно, академик должен был относиться к своему чаду более строго, но лицо сына было копией покойной жены Кантемирова, которую он очень любил, поэтому пацану с самого детства многое сходило с рук. Также в какой-то степени бунтарское поведение отпрыска оправдывало наличие у Всеволода Владиславовича молодой пассии в лице секретарши Леночки. Интеллигентный учёный долго терпел различные выходки сына, такие, как кража денег, угон автомобиля и бесчисленные приводы в милицию. Один только университет, с которого сына за полгода обучения на первом курсе пытались исключить уже шесть раз, изрядно помотал нервы академика. И вот сейчас, когда Всеволод Владиславович обнаружил пропажу ключей от загородной дачи, а вместе с ними и денег, терпение учёного лопнуло. Это не может продолжаться бесконечно. Нужно принимать радикальные меры, иначе всё закончится гораздо более плачевно.. – Костян, а правда, что твой пахан большая «шишка»? - разморённый от выпитой водки малолетний босяк Васька Глист десяти лет от роду плотоядно посматривал на пухлощёкого, слегка женоподобного первокурсника. Полгода назад Васька сбежал из интерната, где торчал с шести лет, после побега занимаясь бродяжничеством на улицах города, пока наконец не прибился к шайке Федьки Лихого. Медвежатник использовал битого жизнью малолетку для разных целей в бандитском промысле, например, для ограбления квартир или организации подстав на трассах. Так, сердобольные водители автомобилей останавливались, видя «голосующего» на обочине потерявшегося пацанёнка, после чего из кустов выскакивали остальные члены банды и грабили незадачливых доброхотов. Также Васька был незаменимым «форточником», ловко протискивая тощее тельце в приоткрытые окна, и изнутри отворяя запертые двери квартир грабителям. Короче, Глист был весьма ценным кадром в группировке. Но был у мальца один «косяк» – как и большинство детдомовцев, шестилетнего Ваську в интернате почти сразу «опустили» и на протяжении нескольких лет регулярно сношали в зад «старшаки», а иногда и воспитатели. Словом, росший в среде гомосексуализма и не видавший иного вида половых отношений, Васька рос стопроцентным пидором, которого привлекал исключительно мужской пол. Естественно, болезненной роли пассивного гомосексуалиста Васька предпочитал более приятный активный вид удовлетворения своей похоти. И сейчас, глядя на этого гладкого и ухоженного домашнего юнца, малолетний босяк испытал сильное возбуждение, и облизав пересохшие губы, переспросил: – Ну так что, большая «шишка» у твоего папахена, а Костя? Или ты всё-таки Настя? – Эммм.. Я.. - жалобно промямлил Костян, тушуясь под плотоядным взглядом мелкого шакалёнка. Остальные члены банды лишь загоготали, глядя на бесплатное представление. – А ну захлопни пасть, сучонок! - гаркнул поддатый Лихой, отвешивая подзатыльник малому. – Не обижай Костяна, он наш кент, а значит – «ровный» пацан! Остальные покатились со смеху, глядя, как тощий Глист от полученной затрещины кувыркнулся со стула и растянулся на дощатом полу. – Ты поаккуратней, Лихой, а то выбьешь из него всех глистов, придётся мелкому новое погоняло подбирать! – заметил картёжный шулер Валет, вызывая новый взрыв смеха среди бандюков. – «Не обижай».. Обиженных в жопу долбят, – тихо прошипел крысёныш, потирая ушибленный затылок, – Я до тебя ещё доберусь, Настя.. Визит в отделение милиции академика Кантемирова был событием необычным. Еще более удивительным было то, что уважаемый учёный прибыл подать заявление на собственного сына, обвиняя того в краже денежных средств, и самое главное – ключей от загородной дачи. Громов лично принял Всеволода Владиславовича, предельно внимательно выслушивая его жалобы на отбившегося от рук оборванца, которого следовало проучить. Со слов академика выходило, что сын связался с какими-то отморозками, где верховодил уголовник по кличке Лихой. Пропавшие ключи и деньги, по мнению Кантемирова, попали в руки этому самому бандиту, который уже далеко не в первый раз заставлял сына таскать из дома деньги и ценности. Пообещав, что будут предприняты все необходимые меры по возврату украденных ключей и денег, а также по наставлению юноши на путь истинный, Николай записал адрес дачи и проводил ученого. Сопоставив все факты, становилось понятным, где искать блудного профессорского сына с пропавшими деньгами, а заодно и «затихарившегося» Федьку Лихого с его подельниками.. В четвёртом часу ночи, когда все окончательно перепились и захрапели, Васька Глист, затаивший злобу на Лихого за то, что главарь двинул его при всех по затылку, обозвав при этом сучёнышем, некоторое время сверлил его ненавидящим взглядом. Но малолетний шкет побоялся «поднять хвост» на главаря банды, поэтому вся его ненависть сместилась на изнеженного мажорчика, валявшегося сейчас в отключке после трёх рюмок водяры. Тем более, что этот румяный чистюля с пухлой жопой, словно сахарный поросёнок, вызывал животную похоть у мелкого шакалёнка. Глист, делая вид, что дрыхнет без задних ног, терпеливо выжидал, пока Костян выйдет во двор по нужде, чтобы свершить задуманное. Наконец, когда за окном забрезжил рассвет, профессорский сын проснулся и покачиваясь, поплёлся на выход. Васька осторожно двинулся следом, спрятав в рукаве короткий острый нож.. Уже во дворе Глист подкрался сзади к ничего не подозревающему юноше, справляемому на забор малую нужду, и что есть силы долбанул его металлической рукоятью ножа по затылку. «Ну вот ты и моя, Настя», - злорадно подумал крысёныш, крепко связывая валявшегося в отключке паренька со расстёгнутыми штанами и заталкивая ему носок в рот на манер кляпа. Резким движением спустив ему до колен штаны с трусами, возбудившийся Глист расстегнул ширинку и с победной ухмылкой на крысином лице пристроился сзади к бессознательному телу.. – Ах ты гнида! – мощный пинок по рёбрам опрокинул Ваську с извивающегося и мычащего под ним тела и отбросил его на пару метров. От увиденного зрелища бухой в стельку Валет аж протрезвел. – Да я тебя сейчас удавлю, крысёныш ты этакий! Говорил я Лихому, что ты – паскуда, хоть и мелкий, да он всё заступался за тебя! Ну, после такого, сука, тебе никто не поможет! - с этими словами Валет выдернул финку из-за пояса и двинулся на сжавшегося под забором Глиста, незаметно тянувшего из рукава спрятанный там ножичек. Внезапно в предрассветной тишине погремела автоматная очередь, и грудь Валета, с силой отброшенного назад на крыльцо, взорвалась ярко-красными фонтанчиками крови. – ВНИМАНИЕ! ЭТО ОМОН! ВЫ ОКРУЖЕНЫ!! СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО!! - раздался усиленный мегафоном громкий возглас, и к дому со всех сторон хлынул поток вооруженных людей в масках и пятнистой форме. На лежащего в тени забора брыкающегося Костяна и прижавшегося к земле Ваську никто из них не обратил внимание. Через пару секунд ОМОН’овцы ворвались в дом, и внутри дома раздалась стрельба. Не теряя ни секунды, Глист резво подполз к дергающемуся Костяну с кляпом во рту, и схватив за волосы, острым ножом перерезал ему глотку.. Группа захвата ОМОН’а притаилась по периметру дачного дома с оружием наготове. Капитан Громов лично руководил операцией по захвату криминального авторитета Федьки Лихого, надев экипировку бойцов штурмового отряда. Бойцы замерли в ожидании сигнала к началу штурма. По команде старшего группы бойцы осназовцы открыли огонь по вышедшему на крыльцо дома уголовнику, своим внезапным появлением снаружи поставившем под угрозу операцию, после чего ринулись на штурм здания. Пара выстрелов из пистолета, несколько автоматных очередей, и через пару минут всё было кончено.. Федька Лихой услышал треск автоматной очереди, разорвавшей предрассветную тишину, и мигом сообразил, что это группа захвата, прибывшая по его душу. Не обращая внимания на продравших глаза и в ужасе заметавшиеся по дому подельников, он бросился к шкафу за пистолетом, и передёрнув затвор, спрятался за диваном. Первого влетевшего в комнату ОМОН’овца в маске он двумя выстрелами в грудь опрокинул на спину, однако на этом его везение закончилось. Получив прикладом по затылку, Лихой выронил пистолет и отключился, растянувшись на полу. Ворвавшиеся в дом бойцы, обозлённые выходкой Лихого, перестреляли всех, кто пытался оказать сопротивление, а двоих оставшихся в живых быстро скрутили и швырнули мордами в пол.. Громов открыл глаза и прокашлялся. Он лежал на дощатом полу дачи академика Кантемирова. Грудная клетка горела огнём, словно по ней проехался грузовик. Над ним склонились бойцы штурмового отряда, сдирая с Николая бронежилет, спасший ему жизнь. – Товарищ капитан, да вы в рубашке родились! Две пули грудью поймали, и живы! - старший группы, двухметровый боец, осторожно помог ему подняться на ноги. – Носилки нужны? Карета скорой помощи уже заезжает во двор.. – Нет, спа.. спасибо, я как-нибудь сам.. - прерывисто вдыхая грудью воздух, просипел Громов. – До.. ложите обстановку.. – Операция по задержанию и поимке опасного рецидивиста Ложкина Фёдора по кличке Федька Лихой проведена успешно. Трое подельников Лихого уничтожены при попытке оказать сопротивление органам правопорядка. И ещё.. обнаружено тело сына академика Кантемирова.. - лицо бойца вмиг посуровело, – Эти твари изнасиловали его, а затем зарезали.. Громов устало закрыл глаза. Придётся объясняться с академиком, выражая ничего не значащие соболезнования, видеть невыносимую боль в его глазах из-за потери близкого человека, выслушивать поток брани и угроз, а после – слёзы отчаяния.. Всё то, за что Николай иногда ненавидел свою работу.. Прибывшие санитары флегматично грузили жмуриков в «труповозку», будто бы не замечая жуткого смрада обгадившихся после смерти окровавленных тел.. Мимо него повели Федьку Лихого в одних трусах и с наручниками на запястьях. – Гнида краснопёрая! Мусор проклятый! Ещё увидимся! – грозился Федька, пока не получил прикладом автомата по рёбрам от одного из конвоиров, заталкивающего его в «бобик». – Товарищ капитан! Тут обнаружен подросток, которого эта шайка насильно удерживала, периодически.. хмм.. издеваясь над ним.. Он видел, как убили сына академика, – ОМОН’овец указал на тощего пацана, размазывающего слёзы и сопли по грязному лицу, над которым хлопотали медики. – Откуда этот пацан? – Беспризорник, которого они подобрали на улице. Был в банде чем-то вроде слуги.. – Да-а, натерпелся малец.. Надо будет потом определить его в детдом, а пока что займёмся Лихим и его недобитками.. – ..приговорить гражданина Ложкина Фёдора Ивановича, ранее судимого, к высшей мере уголовного наказания в виде расстрела. Приговор окончательный, обжалованию в кассационном порядке не подлежит! - полный судья в роговых очках и в чёрной мантии стукнул деревянным молотком по столу, словно припечатывая озвученное решение, после чего покинул зал судебных заседаний.. ..Минуло полгода после расстрела Федьки Лихого за двойное убийство, совершённое им и его подельниками при попытке ограбления квартиры Рязанцевых. Утром выходного дня Николай Громов собрался выйти на субботнюю ярмарку возле дома за свежими продуктами. Он сразу заметил шастающих по базару шайку малолетних воришек, обчищающих карманы покупателей. Выждав, пока один из них, мелкий чумазый шкет с тонкими, как веточки, руками, осторожно залезет к нему в карман, Громов ловко схватил его за запястье, вырывая свою барсетку, со словами: - Ну что, попался, крысёныш?! Будешь знать, как воровать у честных граждан! Боковым зрением Николай увидел, как неподалёку сгрудилась остальные члены шайки, прикидывая, как лучше прийти на выручку попавшемуся «коллеге». Чтобы отбить у подельников желание вмешиваться, капитан огрел пойманного карманника барсеткой по башке, попутно вглядываясь в лицо испуганного беспризорника. Профессиональная память оперативника подсказала ему, что черты лица пойманного малолетки ему знакомы, но капитан никак не мог вспомнить, где именно видел этого оборванца. И уже после того, как босяк неожиданно воткнул острое шило ему в горло, разрывая сонную артерию, истекающий кровью Громов наконец вспомнил, где же он видел это лицо. Прикончивший его малолетний воришка был юной копией уголовника-рецидивиста Федьки Лихого, который был арестован Громовым и впоследствии расстрелян за убийство танкиста-фронтовика и его жены. Капитан тогда приложил все усилия для того, чтобы сын убитого ветерана войны был определён в Кадетский корпус, и за это доброе дело ему, возможно, отпустят на небесах парочку грехов, изрядно накопившихся у Громова за его нелёгкую оперативную службу.. Последние мгновения жизни опер по прозвищу Гром посвятил воспоминаниям о своей семье, и эти тёплые и светлые мысли облегчили предсмертные муки, помогая грешной душе покинуть бренное тело в преддверии лучшего мира..