.fragments of malec

От ледяных звёзд на ладони осталась маленькая лужица. Зима всё ещё слишком неуверенно топталась на покрытом золотом пороге мира, в котором так хорошо обосновалась осень. Магнус усмехнулся, стряхнул с ладони капли и поднялся на ноги. Лёгкое дуновение морозного ветра нерешительно растрепало его волосы и снесло с асфальтовой аллеи последние потемневшие листья, прикрытые тонким слоем тусклого снега. – Я не так талантлив, как ты, – хмыкнул Магнус, ссыпая с ладони холодную белую крошку. – А ты до сих пор заставляешь меня ждать, Александр, словно я начинаю кусаться, защищая своё время. – Я лишь боюсь обжечься, – из тени обнаженного холодным ноябрём дуба вышел высокий молодой человек, и, поправляя белый пушистый шарф, опустил глаза. – Рад снова встретиться с тобой, Магнус. – Не так уж я и горяч к концу своего правления, если бы ты пришёл раньше, я бы заставил твоё сердце подтаять сильнее. – Ты и так оставляешь меня с лужицей в груди вместо него, – Алек мягко улыбнулся, и, поймав изящную ладонь, привлёк Магнуса к себе. – Какой же ты колючий и холодный, Алек, – он позволил себе тихий смешок, потираясь лицом о белоснежный шарф. После первого же морозно-сладкого поцелуя, щёки и кончик носа Магнуса покрылись румянцем от холода, а губы Алека раскраснелись от остатков едва уловимого осеннего тепла. – Снова хочешь встретить со мной этот рассвет, Магнус? – Да, пока моя прохлада не начнёт тебя согревать, – Магнус прижался, задел кончик носа Алека губами, – У тебя впереди много работы, не хочу, чтобы к рождеству миру достались подтаявшие сугробы. – Иногда ты так жесток, ожидая моей метели, Магнус. Снижаешь температуру и мёрзнешь сам… – Всего-навсего хочу приблизить нашу встречу, – обиженно буркнул он и снова вжался лицом в пушистый зимний шарф. – Настолько, насколько это возможно. Твой холод греет меня сильнее, чем остатки лета, которое я готов прогнать, едва переступив порог мира. – Но ты дрожишь, едва доживая до рассвета рядом со мной, – Алек ласково растрепал волосы, украшенные по-осеннему золотистыми прядками, и заглянул в тускнеющие на морозе глаза. – Но только рядом с тобой моё сердце замирает горячо и сладко… Он покрепче ухватился за Алека, рассматривая снежные узоры, расползающиеся по его коже, которые уже перекинулись и на его собственные щёки, осторожно царапая кожу острыми краями морозного узора. С дерева упал последний, почерневший от мороза листок – тихо и бесшумно, как серебристая снежинка, осевшая на ресницах Магнуса; стоило ему моргнуть, заметив, как горизонт меняет свои краски. Его время подходило к концу. – Какой же ты красивый, мой любимый, – Алек осторожно коснулся его холодных губ своими и крепко обнял. – Встретимся в следующем году… – тихо прошептал в ответ Магнус, растворяясь в руках Алека с первыми лучами восходящего солнца. Оставшись в одиночестве, Алек смахнул с лица снежинки слёз и зашагал по аллее, покрывая землю пушистым слоем снега. Ещё один год… Затем ещё и ещё, до конца вечности.