Sophomore Slump

      Четверг, 9-е мая.       Первый год учебы Нила в Государственном Университете Пальметто официально подошел к концу. Он едва-едва смог закрыть химию, но остальные экзамены прошли на удивление неплохо, учитывая его посредственные результаты в течение года. Позавчера была последняя командная тренировка. Несмотря на то, что посещение дополнительных тренировок за последние пару недель было через раз, в последний день на поле вышли все. Они тренировались гораздо дольше и усиленнее, чем те предыдущие недели, и покинули ее с приятной болью и удовлетворением. Даже Кевин не нашел к чему придраться. По крайней мере, до тех пор, пока они не вышли на парковку, когда он начал дергать их из-за летнего расписания и пытаться давать свои никем непрошеные советы по тренировкам.       Сегодня был их последний день в кампусе. Общежития должны будут закрыться на следующий день в пять вечера, и предполагалось, что до этого момента они должны быть уже вылизанными дочиста. И поскольку четверо из них изначально собирались в Колумбию, им придется совершить больше одной поездки. Кевин до помидорного цвета лица спорил с ними, пытаясь заставить остаться с ним у Эбби вблизи поля, но в конце концов проиграл эту битву. По итогу: сегодня Эндрю планировал забрать большую часть своих и Никки вещей домой, а скудный набор шмоток Аарона и Нила — уже после. В это утро Нил как раз смотался до книжного при кампусе, пока они загружали машину. Обменяв учебники на небольшую сумму денег, он обнаружил себя, стоящим на большом оранжевом отпечатке лапы в самом центре Лисьей норы.       Он вертел ключи в кармане. Ваймак не забрал их обратно, доверяя ему вернуться с ними в июне, и эта мысль вызывала у Джостена улыбку. Необходимость бежать казалась странной. Как и иметь людей, которых он считал семьей, людей, которых он хотел, чтобы они были его семьей. Как и иметь жизнь, которую он мог назвать своей. Его грудь затопило теплом, этим незнакомым чувством, что обволакивало его сердце и сжимало в своих тисках лишь для того, чтобы дать понять — оно здесь. Он еще не дал имени этому ощущению, но оно появлялось все чаще. Нил чувствовал его, когда смотрел на улыбающиеся лица своих друзей, проводящих время в гостевой комнате перед игрой или тренировкой. Чувствовал его, когда, просматривая свою курсовую, подписывал сверху на бумаге имя «Нил Джостен», и оно было настоящим. Но ярче всего он чувствовал это в украденных моментах с Эндрю на крыше или в общежитии, когда остальных не было поблизости. Он думал об этом чувстве еще мгновение, прежде чем хлопнувшая дверь на поле вырвала его из размышлений.       Он обернулся в сторону Эндрю, пересекающего поле с руками в карманах и раздражением на лице, скорее всего от того, что ему пришлось искать его. Сердце Нила снова сжалось при виде него. Он следил за Миньярдом вплоть до момента, пока тот не остановился в паре футов от него.       — Все еще помню то чувство, когда впервые ступил на поле, — Эндрю молчал, поэтому Нил с улыбкой развернулся в сторону ворот, протяжно выдохнув.       — Я тоже, — Миньярд сделал еще один шаг.       Джостен повернул голову, вопросительно вздернув бровью.       — Ты был сентиментальным, одержимым экси кретином без жизни, — он посмотрел в сторону ворот.       — А теперь? — усмехнувшись, Нил развернулся лицом к Эндрю, засунув руку и в другой карман.       — Ты все еще сентиментальный, одержимый экси кретин без жизни. Но теперь, по крайней мере, не выглядишь как бездомный, — он медленно окинул его взглядом карих глаз, скользя вверх от ног к глазам. И сделал еще один шаг.       — Ты так мелочно пытаешься одеть меня в крутые шмотки, хоть я и больше заинтересован в том, чтобы ты от них наоборот избавлялся, — Нил улыбнулся и сократил расстояние между ними. Рука выскользнула из темных джинс, чтобы после потянуть его за подол рубашки.       От этих слов уши Нила зарделись, но подобные комментарии всегда стоили того горячего взгляда, который Миньярд никогда не мог полностью скрыть.       — Мне стоило бы вложиться в кляп для твоего остроумного рта, — взгляд скользнул вниз между ними на руки Нила, прежде чем вернуться обратно. Он на мгновение задержался на чужих губах, а после встретился со взглядом льдисто-голубых глаз.       — Тебе это нравится.       — Заткнись.       — Заставь меня.       Эндрю протянул руку к его шее, обхватывая у загривка, и привлек ниже к себе. Джостен застонал в поцелуй, пока губы сминали чужие. Вторая рука тоже покинула карман, чтобы зарыться в волосах Эндрю, притягивая еще ближе к себе. Свободная же рука Миньярда забралась под его рубашку и легла на поясницу, заставляя их почти прижаться друг к другу. Нил что-то одобрительно пробормотал, прежде чем скользнуть руками к шее Эндрю, едва царапнув ногтями у ее основания.       Он поцеловал его еще раз, укусив, после чего отстранился. Миньярд отошел, и Нил с недовольным раздражением во взгляде окинул его припухшие губы. Он понимал, что они ничего не смогли бы сделать в настолько открытом месте, но, тем не менее, опустил этот момент.       — Нужно идти, Никки ждет, — он развернулся в сторону выхода, и Нил чуть согнулся, поправляя штаны и пытаясь успокоить собственное тело.       Когда они уже приближались к гостевой комнате, Ваймак выходил из своего кабинета с папкой в руках. Мужчина переложил ее в другую руку, когда заметил их.       — Уже упаковались?       Эндрю остановился, но не ответил.       — Сегодня отвезем одно, а завтра уже остатки, — кивнул Нил. — С Кевином все будет нормально?       — Кевин будет относительно «в порядке», — Ваймак пожал плечами. — Но между мной, Эбби и скотчем. Мы сдержим его до твоего возвращения.       — Мы договорились приезжать по четвергам, чтобы потренироваться с ним, так что еще увидимся, — сообщил Джостен.       Миньярд снова двинулся с места, и Нил едва сделал шаг, прежде чем произнести:       — И, тренер, спасибо.       Ваймак лишь пренебрежительно замахал папкой в руке, отмахиваясь от них. Однако, не успели они дойти до двери, он снова окликнул их:       — О… и, кстати, вероятно, вы не захотите оказаться у меня на поле, если только не хотите попасть под камеры наблюдения.       Тренер указал в сторону камер по углам комнаты, и Нил буквально вылупился на него, поняв, что совершенно забыл, что они установили их и вокруг поля. Ваймак лишь закатил глаза на его испуганное выражение лица и развернулся, оставив его, застывшего, на месте. Спустя пару секунд Эндрю обхватил пальцами его запястье и поволок из комнаты.       Никки с подозрением оглядел их через опущенное окно, когда они подходили к машине. Нил пытался пригладить свои волосы, хотя Эндрю выглядел еще более взъерошенным. К счастью, он все-таки промолчал об этом, зато принялся жаловаться на то, как долго ждал их.       — Да здесь под девяносто градусов, Эндрю. Даже собак незаконно оставлять в машине!       — Я оставил окна открытыми, ты в порядке.       Когда двигатель ожил, Миньярд включил радио, заглушая жалобы Никки, и они уже без каких-либо проблем выехали на шоссе в сторону Колумбии.       Они вернулись в Лисью башню в четыре часа дня, и, когда открыли дверь на третий этаж, встретились с хаосом. Все двери были открыты, чемоданы стояли в холле, люди перемещались туда-сюда между комнатами. Дверь девочек была открыта, Мэтт стоял в дверном проеме, охраняя несколько чемоданов в холле, принадлежавших, вероятно, Элисон.       Никки радостно поприветствовал их, проскользнув в комнату девочек, чтобы проверить, как идет процесс. Нил поздоровался со старшекурсником, проходя мимо. И когда они с Эндрю собрались идти к собственной двери, звякнул лифт, и кто-то окликнул Джостена по имени в конце холла. Эндрю замер, Нил тоже остановился, разворачиваясь. Он не узнавал человека, но тот выглядел их ровесником и носил футболку-поло ГУП*, заправленную в темные брюки цвета хаки. На плече у него была армейско-зеленая курьерская сумка, а в руках — несколько конвертов.       — Нил Джостен? — снова произнес он, пересекая холл. Один из футболистов в том конце холла указал в противоположную сторону, где и стоял замерший, настороженный Нил.       Парень дошел до них, но Миньярд встал перед ним.       — Что тебе нужно? — спросил он.       — Я из студенческой службы, — он поднял руки, в которых держал несколько больших почтовых писем. — Почтовый ящик был переполнен, а у нас нет адреса для пересылки, так что меня попросили занести это.       Миньярд протянул руку и выхватил почту, опуская взгляд на конверты.       — Так… ты — Нил Джостен? — уточнил он, выглядя крайне сбитым с толку.       — Я Нил, спасибо, — Нил сделал шаг, вставая рядом с Эндрю.       Парень не выглядел особо убежденным, но все же развернулся, чтобы уйти, кинув лишь один взгляд через плечо.       — Что это? — Джостен развернулся к Эндрю.       — Сам посмотри, — с нечитаемым выражением лица он передал ему стопку.       Забрав, Нил перевернул их, чтобы прочитать обратный адрес. Первый был из «Управление Социального Обеспечения». Не став тянуть, Нил разорвал его, позволяя пустому конверту упасть на пол. Внутри была новая карточка социальной страховки с именем «Нил Абрам Джостен». Он осматривал бумаги пару минут, после чего приступил к следующему конверту. Добыв содержимое, позволил и этому конверту присоединиться к тому, что покоился на полу, а его руки начали трястись, пока он держал документы. К ним было прикреплено его государственное удостоверение личности. Фотография была той, что он делал в офисе ФБР, разве что теперь черно-белой, так что цвет его волос и глаз было не различить. Но это было его лицо. На официальном удостоверении личности. И это было первым доказательством того, что Нил Джостен существовал за пределами своей маленькой семьи Лис.       Он даже не понял, что перестал дышать, пока Эндрю не ударил его по спине, и из легких не вырвался судорожный вздох. Тело снова расслабилось, и бумаги из его рук хаотично рассыпались по полу. Краем глаза он видел, что Эндрю наблюдал за ним, но все никак не мог оторвать глаз от этого доказательства собственного существования в руках. Нил открыл было рот, чтобы что-нибудь сказать, но тут же закрыл его. Нижняя губа едва подрагивала. Он не был уверен в том, что чувствовал: волнение, облегчение или беспокойство от того факта, что теперь являлся полноценным членом общества. Предполагалось, что он должен будет следовать правилам и нести ответственность за свои действия. Может, он чувствовал все и сразу. Или, наверное, это был ужас, томительный страх того, что подобные вещи оставят след для людей, что все еще охотились за ним. Было совершенно бессмысленно беспокоиться о подобных вещах. Он был во всех новостях, и весь мир был в курсе кто он такой и где его можно было найти. Каким-то образом это не помешало остаточному чувству страха продолжать его грызть. После двух бесконечных минут, пока его встряска не ослабла, Нил начал различать рядом голос Миньярда.       — Бойд.       Мэтт оглянулся, прервав разговор с Рене, кидая взгляд на младших товарищей по команде. Он заметил остолбеневшего Джостена и подошел к нему с явным беспокойством в лице. Бойд посмотрел и на Эндрю, который лишь кивнул в сторону Нила. Его взгляд разрывался между ними; брови в замешательстве сдвинулись. Эндрю закатил глаза и подтолкнул Нила к Мэтту. Кажется, это несколько вывело того из состояния шока, и он развернул бумаги, чтобы показать Бойду, недоумение которого резко исчезло. Он улыбнулся и обхватил Джостена руками так крепко, что оторвал того от пола.       Вышедший из комнаты девочек Никки окинул их взглядом, подошел и выхватил бумагу у Нила вместе с Рене, Элисон и Дэн, что поплелись за ним, что называется, по горячим следам.       — Нил! О боже мой! Поздравляю! Подожди… — он оглянулся на Мэтта и Эндрю, которому, казалось, с каждой секундой становилось все скучнее. — Эндрю… ты только что позвал Мэтта, чтобы он обнял Нила за тебя?       Миньярд не удостоил его своим бесстрастным взглядом, скрываясь в комнате, оставляя Нила, чтобы его друзья по команде могли порадоваться вместе с ним.       Спустя десять минут Нил пошел в комнату, выглядя смущенным и все еще сбитым с толку. Эндрю сидел на столе у открытого окна, зажав сигарету в руке.       — И каково это — быть настоящим мальчиком? — сухо спросил он, выдыхая дым в окно.       — Незнакомо, — Джостен прислонился к стене, сжимая бумаги в руке. — Удивительно. Немного пугающе.       Эндрю лишь промычал на чужую откровенность и затянулся. Нил упал на одно из насыпных кресел, и Миньярд повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на него.       — Надеюсь, я готов к этому, — признался Нил.       — Думаю, мы это выясним, — и он бросил сигарету, откинувшись на оконную раму. Теплый, летний ветерок взъерошил его светлые волосы.       — Полагаю, что да.       Суббота, 18-е мая.       Прощаться с сокомандниками было грустно, но Нил старался не допустить, чтобы их унылый вид задал настроение лету. В конце концов, эта разлука будет длиться лишь месяц, после чего они вернутся в общагу с новым набором новичков.       Первые два дня каникул Нил провел в напряжении из-за каждой мелочи, а ночью позволял Эндрю прижимать себя к простыням их общей кровати, чтобы снять накопившееся напряжение. В какой бы рутине они не погрязли в последние пару недель в университете, казалось, подальше от любопытных глаз товарищей по команде она просто исчезла. Нил думал, что по большому счету это связано с тем, что Эндрю в последние дни перед отъездом был одинаково недоволен как близнецом, так и двоюродным братом, и он ждал сумерек, чтобы избавиться от накопившегося стресса, как и сам Джостен. Ему все еще нужно было держать руки при себе и молчать, но он и не мог найти в себе силы на мысли об этом, когда тело Эндрю твердой, непоколебимой силой нависало над ним.       На третий день раздражение Эндрю из-за родственников, наконец-то, сошло на нет настолько, что Ники смог уже попасть в свою старую комнату, чтобы они могли оперативно перетащить его вещи наверх, а вещи Эндрю — вниз. Нил все еще стрессовал из-за распаковки вещей, разрываясь между жизнью с одной сумкой вещей (коих теперь было три) и вопросом к Миньярду: может ли он распаковать часть своих вещей. В тот день Эндрю поймал его за разглядыванием своих сумок и либо понял его катастрофичное положение, либо просто разозлился настолько, что рявкнул на него, чтобы тот взял уже два нижних ящика комода. Когда же он предложил Нилу оставить часть одежды и набор туалетных принадлежностей в доме для моментов, когда они будут приезжать в него во время учебы, Нил спрятал улыбку, но его сердце разрывалось в груди из-за этой мысли.       Нил, Эндрю и Аарон вернулись в Лисью нору в первый четверг летних каникул, за день до этого уже отвезя Никки в аэропорт. Кэйтлин должна была забрать Аарона из университета чуть позже в тот же день, но они уж больно были заняты образовавшимся баттлом два на два. Миньярды играли на позиции защитников: Кевин был нападающим Аарона, а Нил — Эндрю. Последний на самом деле был отличным защитником — его тело было крепким, а уровень владения ракеткой просто замечательным для того, кто большую часть времени отбивал мячи. После душа Джостен сделал ему комплимент по этому поводу, однако в ответ получил лишь:       — Слишком много усилий. Бегать глупо.       Они ужинали вчетвером, с Эбби и Ваймаком в тот вечер, прежде чем приехала Кэйтлин и забрала Аарона. Нил и Эндрю вместе вернулись в блаженно тихий дом.       Дом.       Нил подписал имя в верхней части своего учебного пособия. Формально он принадлежал Эндрю, появившийся в почтовом ящике на следующий день после их приезда, но Миньярд не проявил к буклету никакого интереса, записавшись на все свои предметы онлайн. По идее, Нилу нужно было прочесть описание курса, получить представление о том, куда он запишется на следующий год, но последние полчаса он был слишком погружен в собственные мысли для этого. Было только девять утра, но он бодрствовал уже несколько часов как встал пораньше для пробежки. Эндрю проснулся, когда он слезал с кровати — так было всегда, когда Джостен вставал первым, но затем снова мгновенно заснул.       В половину десятого вернулся Эндрю с влажными после душа волосами, зевая, но уже проснувшийся. Залпом выпил чашку кофе, даже не взглянув на Нила.       — Готов? — спросил он.       Нил кивнул и закрыл пособие.       В это утро они решили побегать по делам. Им нужна была еда, а не остатки пиццы или китайской еды, а еще у них кончились сигареты. Так что они закрыли дом и отправились в путь.       Эндрю отвез их в торговый центр на окраине города. Это добавляло к поездке лишние двадцать минут, но именно там располагался небольшой винный магазинчик, а еще Эндрю знал, что они не станут проверять документы.       Закончив с покупкой продуктов и алкоголя, вернулись обратно в машину. В голове Нила всплыла неожиданная мысль, и он развернулся к Эндрю со своего сидения.       — У меня больше нет прав, — выпалил он.       — У тебя никогда не было прав, — Миньярд вырулил со стоянки, не смотря на него.       Нил промычал что-то в знак согласия и посмотрел в окно. Агент Браунинг дал ему заявление на получение прав, но в итоге получил лишь уведомление о том, что ему придется лично посетить автоинспекцию и сдать экзамен на вождение. И он бы отложил это на потом, но теперь потребность в еще одном доказательстве того, что он был настоящим, мучила его, как зуд, что нельзя почесать.       Он не сказал об этом больше ни слова, но, как и всегда, Эндрю как-то знал чего он хотел и через несколько минут они уже ехали по незнакомой дороге. Нил хотел было спросить куда они едут, когда увидел голубой дорожный знак на шоссе: «Автомобильное управление Колумбии, следующий съезд, одна миля».       Миньярд подъехал к обочине, и Нил метнулся внутрь. Он взял памфлет с образцами тестов и информационный буклет, чтобы спланировать дату сдачи экзамена, и вернулся в машину.       В тот же вечер Нил разлегся на диване, закинув ноги на колени Эндрю на другом конце, где тот уже наполовину расправился с пинтой шоколадного мороженого. Он дважды сталкивал с себя ноги Джостена, но в конце концов сдался и уместил холодное ведерко на его коленях и продолжил есть. Нил держал над головой брошюру для водителей, читая вслух экзаменационные вопросы. Сначала он попросил Эндрю поспрашивать его, но Миньярд только сделал паузу, чтобы вопросительно вздернуть бровью и вернуться обратно к телевизору.       — Номер пять, верно/не верно. Ты всегда уступаешь слепому пешеходу, переходящему дорогу, — читал вслух, не ожидая особо ответа.       — Не то чтобы они могли видеть мой номерной знак, если я этого не сделаю… — пробормотал Эндрю, не отрывая взгляда от телевизора и вертя ложку в руках.       Нил опустил брошюру так, чтобы заглянуть поверх нее на вратаря, но это не возымело никакого эффекта. В особенности из-за того, что Эндрю собрался юморить над ним, раз потрудился даже вступить в диалог. После прочтения правильного ответа он двинулся дальше.       — Как можно уменьшить вероятность несчастного случая? А) следовать указаниям на дорожных знаках, В) быть внимательным на дороге, С) убедиться, что автомобиль прошел проверку безопасности, D) все вышеперечисленное.       — Е) быть слишком пьяным, чтобы вообще найти ключи, — Эндрю облизал ложку.       Нил чуть толкнул Миньярда в бедро пальцами ног, за что тот в отместку ущипнул его в лодыжку.       Затем Нил развернул бумагу, указывая на знак «не разворачиваться» на седьмом вопросе.       — Что это за знак? — спросил он.       — Предложение, — карие глаза скользнули в его сторону буквально на полсекунды.       Нил закатил глаза и двинулся к следующему вопросу.       — Какая разница между мигающим красным и мигающим желтым светом?       — Цвет, — Эндрю закрыл крышку мороженого, и Нил в театральном жесте уронил брошюру на колени.       — Как ты вообще все еще жив? — с раздраженным выдохом он уставился на Миньярда.       — Назло.       Нил подумал с секунду, а после просто пожал плечами, склонив голову в сторону и выглядя немного впечатленным.       — Справедливо.       Эндрю поставил мороженое на край столика и убрал брошюру с живота Нила, откидывая ее на пол. Развернувшись, он вынудил Джостена согнуть одну ногу у подушки и толкнул другую, скидывая с дивана. Миньярд разместился между его ног, одной рукой дотянувшись до плюшевой поверхности дивана возле чужого плеча, а другой до подлокотника на самом его краю. Зрачки Нила на мгновение расширились, после чего он закрыл глаза, наклонив голову, чтобы в следующую секунду встретиться с холодными губами.       Он поднял дрожащие руки, скользнув кончиками пальцев по шее Эндрю. На мгновение Миньярд напрягся, но не сказал «нет», поэтому Нил все-таки прижал ладони к бледной коже и нежно запустил пальцы в светлые волосы. Эндрю в ответ толкнулся языком глубже, и дрожь проскользнула по его телу. Нил сорвался на низкий, одобряющий стон, когда Миньярд опустился ниже, вжимая его в диван. Он аккуратно двинул бедрами, и у Джостена перехватило дыхание, кожа словно горела. Оторвавшись от припухших от поцелуев губ, он прикусил кожу у челюсти, заставляя Джостена откинуть голову назад на подушку. Стоило подчиниться, Эндрю провел языком линию вдоль шеи, пока не добрался до мочки уха и не прикусил. Нил заскулил, сжимая пальцы еще крепче.       — В спальню. Сейчас, — произнес он, голос его опустился до хрипотцы, когда он засасывал мочку. — Избавься от одежды.       Миньярд приподнялся, и Джостен слетел с дивана так быстро, как это вообще только было возможно. Рубашка полетела на пол еще в коридоре, штаны — в дверном проеме. Он неловко стягивал носки, пока Эндрю закрывал за ними дверь.       Нил забрался на кровать, переворачиваясь на спину и приподнявшись на локтях. Ни один из них не потрудился включить свет, но комната и без того была слабо освещена мягким светом с заднего крыльца, проникающего через тонкие занавески.       Эндрю одним плавным движением стянул с себя просторную рубашку, оставаясь в одних только штанах и майке. Повязки он снял еще перед душем, а очередной тридцатиградусный день прогрел дом достаточно, чтобы он мог не париться о длинных рукавах одежды. И Нил был очень рад, что Эндрю было достаточно комфортно рядом с ним, чтобы сбросить часть своей брони.       Оперевшись на матрас одним коленом, Эндрю потянулся пальцами к резинке нижнего белья Нила. Приподняв бедра, он позволил Миньярду стянуть их, и эрекция высвободилась с тихим, пошлым шлепком по животу.       Эндрю откинул одежду в сторону и полностью забрался на кровать, уместив колени по обе стороны от бедер Нила. Даже в темноте Джостен различал пустое выражение лица, не считая глаз. У Эндрю был голодный взгляд, от которого волосы вставали дыбом. Как искра, что разжигала огонь в его животе.       Вратарь многого не хотел делать, когда родственники мелькали где-то поблизости, но в их отсутствие его желание, кажется, вернулось во всей своей красе.       Он несколько раз окинул взглядом обнаженное тело Нила, прежде чем двинуться дальше. Он опустился на чужие ноги, и Джостен застонал от прикосновения.       Костяшки пальцев пробежались вверх и вниз по гладкой коже бедер, после чего двинулся выше. Он провел пальцами по внешней стороне, чтобы скользнуть по бедру до боков, пока не дошел до подмышек без единого волоска. Эндрю наклонился вперед и поднял руки Нила над головой. Его ладони несколько раз скользнули по чужим рукам вверх и вниз, от чего Нила откровенно потряхивало.       Спустя пару лет, как он достиг своего полового созревания, мать настояла на том, чтобы Нил избавился от волос на своем теле. Он мог покрасить голову и брови, но не тонкие волоски на руках и ногах. Обычно они и не были заметны на его загорелой коже, но из-за большого количества времени на улице или в машине солнце высветляло их, что явно не соответствовало его темным волосам. Ее паранойя заставила его заняться даже своими подмышками. Поначалу это казалось ему перебором, но потом он привык к этому, и даже когда вернулся к своему натуральному цвету — привычка просто осталась с ним. Поначалу он думал отказаться от нее, но не то чтобы у него было так много волос, чтобы это требовало огромных усилий. Стоило ему обнаружить, что Эндрю нравится это, что его пальцы задерживаются чуть дольше на свежевыбритой коже, он забил на эту идею. Единственными волосами на его теле, что выдавали натуральный цвет, были редкие волоски под пупком и подстриженные, жестковатые завитки у его члена.       Миньярд наклонился, чтобы снова поцеловать, продолжая исследовать его пальцами. Нил коснулся руками чужого затылка, провел рукой по волосам и легко дернул. Он хотел было спуститься ниже, но остановился раньше, чем достиг плеча.       Эндрю, кажется, заметил и чуть отстранился, чтобы пробормотать:       — Выше талии… и поверх майки.       Джостен попытался кивнуть, но губы Эндрю уже вернулись к его, а язык проскользнул в рот. Руки Нила подрагивали, когда он двинулся ниже, по крепким грудным мышцам, мышцам спины и плечам. Эндрю не дрогнул, но Нил все еще медлил. Миньярд впервые позволил ему прикоснуться к себе подобным образом, в пылу страсти, и он знал, что любое неверное движение положит всему этому конец.       Он мягко потянул Эндрю к себе за плечи, и Миньярд, кажется, его понял, опустившись большей частью своего веса на парня под собой, но не соприкасаясь с ним грудью. Нил тяжело вздохнул, когда его эрекция прижалась к чужой, все еще скрытой тонкими, хлопковыми штанами. Эндрю двинул бедрами, и Джостен издал смущенно-требовательный звук, от которого зарделись его собственные щеки.       Приподнявшись на локте, Эндрю протиснул руку между ними. Нил думал, что он, наконец, сжалится и обратит свое внимание на то, что так в нем нуждается, но вместо этого Миньярд стянул с себя одежду. Не полностью, но достаточно, чтобы собственный член освободился от нее, сталкиваясь с чужим. Он сдвинулся, переставляя ноги между ног Джостена и снова опустился. Губы Нила раскрылись, застывая, а глаза распахнулись, прежде чем он вспомнил о необходимости двигаться. Рука Миньярда легла на правое бедро, потянув вверх и вниз, чтобы Нил смог устроиться под ним и приподнял уже обе ноги, дабы те стиснули его бедра, оперевшись пятками у чужих колен.       На этот раз Джостен взял инициативу в свои руки и мягко двинулся, вызывая шипение со стороны Миньярда. Нил улыбнулся одними уголками губ, и Эндрю в отместку прикусил его губу. Он ждал «нет», но ничего подобного не услышал. Вместо этого Миньярд уткнулся лицом в его шею, вылизывая, посасывая и находя ритм бедрам.       Руки Нила почти невесомо скользили по коже, а на плечах и руках Эндрю начали выступать капельки пота. Они двигались вместе, толкались и вжимались друг в друга, позволяя членам тереться так ошеломительно-приятно. И на мгновение Нилу показалось, что они занимаются чем-то иным. Он представил, как Эндрю толкается внутрь него, разрывает на кусочки до тех пор, пока Нил не начнет кричать его имя. И этой мысли было достаточно, чтобы кончить слишком рано. Его руки опустились на талию Миньярда, мягко притягивая его ближе с каждым толчком, поощряя, но не будучи более инициатором.       — Эндрю… — приглушенно прошептал он на ухо Миньярду.       Он что-то прохрипел, и его движения ускорились, толчки становились все быстрее. Нил прихватил губами его мочку, втягивая в рот и покусывая.       — Эндрю… м-м… мне нужно…       Тело над ним слегка приподнялось, движение остановилось, пока Миньярд отстранялся. Хватка ног Нила ослабла, когда сильная рука обхватила их влажные от пота члены. Эндрю резко двинул рукой, и Нил вцепился пальцами в его руку и майку на талии прямо перед тем, как кончить. Он излился на чужую руку и собственный живот, прикусив губу, чтобы не закричать слишком громко — подвиг, закончившийся неудачей.       Движения руки продолжались до тех пор, пока Нила не перестало потряхивать, и его хватка на талии не ослабла. Его дыхание замедлилось, а затем Эндрю сел обратно, заставляя ноги Нила опуститься. Отпустил Нила, продолжая доводить себя быстрыми движениями руки с напряженным лицом.       Он подтолкнул Нила свободной рукой, вжимая его в матрас, и руки Джостена сжались в кулаки в собственных волосах, пока он пытался лишь смотреть, пристально следя из-под тяжелых век за ним, мечущийся между лицом Миньярда и его быстро движущейся руки. С его положения было трудно разглядеть что-либо, но Эндрю позволил ему несколько быстрых взглядов, а затем произнес:       — Посмотри на меня, — привлекая тем самым внимание Нила к своему лицу.       Их глаза встретились, после чего Эндрю, втянув воздух, задержал дыхание, и сперма запачкала живот Нила, когда его тело напряглось. Джостен еще крепче вцепился в свои волосы, чтобы не потянуться к нему.       После оргазма Эндрю тяжело, прерывисто выдохнул в темноту комнаты. Они, тяжело дышащие, не сдвинулись с места в течение нескольких мгновений, пока рука Миньярда не скользнула от груди Нила до его горла, мягко сжимая, надавливая большим пальцем на яремную вену, чтобы почувствовать замедляющийся пульс. Его губы оказались там же, когда он осторожно наклонился, чтобы не прижаться друг к другу и не испачкаться еще сильнее. Когда же он поцеловал Нила в темноте, грудь Джостена наполнилась тем же теплым чувством, которому он все еще не мог дать определения, и он подумал, что, может быть, он не наскучил Эндрю. Может, Миньярд всегда будет возвращаться за ним, как в Балтиморе. Он эгоистично надеялся, что так оно и было. Как бы плох не был последний год, он знал, что их трудности еще не закончились. Они были Лисами и им, возможно, придется бороться и сражаться до самой смерти. Но в этот момент, когда Эндрю нависал над ним, его кожа сладко зудела от прикосновений и тепла тела его неуравновешенного вратаря, все было в порядке.       Стоило им отдышаться, Джостен первый отправился в душ, после него пошел Эндрю. Когда он вернулся, Нил уже лежал под простыней, а верхнее одеяло было отброшено в сторону, чтобы потом постирать. Он снова держал в руках брошюру, читая ее при тусклом свете маленькой лампы, стоящей у кровати. Миньярд закатил глаза и забрался в постель, погасив лампу на прикроватном столике со своей стороны. Свернувшись калачиком на боку, он внимательно наблюдал за Нилом, который лишь мельком взглянул в его сторону.       — Если ты учишься тому, что уже умеешь — то ты еще больший идиот, чем я изначально думал, — произнес он, засовывая руку под подушку, чтобы устроиться поудобнее.       Нил опустил брошюру на грудь и повернул голову, чтобы посмотреть на Эндрю в упор. Посмотреть на него так, будто след их близости смог оставить его совершенно невозмутимым.       — Может быть. Но я же твой идиот, — его разум все еще был затуманен тем самым чувством.       Миньярд прищурился и приподнялся достаточно, чтобы наклониться к нему и сцеловать эту ухмылку с лица Джостена.       — Определенно, сто два процента.