Настоящая дочь

Киев, июнь 2020 Поговорив со Степаном, Егор положил телефон в карман и присел на скамейку около Светиной палаты. Он и не думал, что мать его девушки будет так просто найти. Он даже не ожидал, что это будет не залетевшая малолетка, не алкоголичка, а вполне приличная женщина, капитан, не видевшая свою дочь более двадцати лет. История Маргариты произвела на парня впечатление: сначала потерять ребенка, затем найти и узнать, что он преступник… Врагу не пожелаешь. А главное, Егор не знал, как теперь рассказать об этом Свете. И стоит ли делать это именно сейчас? Не много ли семейных тайн для одного дня? Александр Михайлович пробыл в палате дочери еще полчаса, затем вышел. Егор тут же вскочил: — Александр Михайлович, есть разговор. — Что такое? — насторожился мужчина. — Мне из Москвы звонили. Они нашли Светину мать. Отец мигом изменился в лице. Наверное, испугался, что она спустя столько лет начнет надоедать, говорить, чтобы Света возвращалась обратно, настаивать на общении… Хотя дочь в палате совсем недавно сказала, что у нее нет и не будет другой семьи. — И… кто она? — Власова Маргарита, капитан Федеральной экспертной службы. Двадцать с небольшим лет назад у нее украли дочь-младенца прямо из коляски. В этом году она вернулась. Точнее, Власова так думала. Потом оказалось, что эта девушка — преступница, а анализ ДНК, где утверждалось родство, — подделка. Более того, они даже взломали систему в ФЭС, чтобы подсунуть нужные результаты теста ДНК и запутать всех. Красильников вздохнул. — И что она теперь хочет? Отобрать Свету? — Как же ее отобрать, Света давно совершеннолетняя, — улыбнулся Егор. — И эта Власова, по словам Степана, адекватный человек. Я думаю, им нужно познакомиться. Да и вам с ней тоже. Вы же не против? — Ты правильно сказал — Света уже совершеннолетняя. Я не могу за нее ничего решать. Даже если она вдруг решит уехать в Москву и жить с матерью, я не имею права этому препятствовать. Но сейчас я бы не стал ей ничего говорить. Подожди пару деньков, пока она придет в себя. Егор на секунду задумался. Может, и правда не стоит Свете говорить про мать? Вдруг в ее голове что-то перемкнет, и она поедет к ней, бросив его? А с другой стороны… У них вроде как серьезные отношения, а в отношениях нужно доверять друг другу. И скрывать от нее правду будет неправильно. «Да куда она от тебя сбежит, дурень, — сказал себе Егор. — Оставит здесь отца, сестру, Юту, работу, в конце концов? Она так стремилась попасть на канал, так дорожит своим местом, что вряд ли рискнет и променяет Киев на Москву». И все же пока он решил молчать. Светин организм восстанавливался с восхитительной, как сказали в клинике, скоростью. Ее анализы постепенно пришли в норму, и спустя несколько дней врачи разрешили Егору забрать девушку домой. Александр Михайлович настаивал, чтобы дочь пока пожила с ним, но Света решительно отказалась: — Пап, ну, тебя и так днями не бывает дома, что я одна буду делать? А у Егора есть Илли и Юта. — Давай я попрошу Олю, чтобы она пожила у нас, — предложил вариант Александр Михайлович. — Ее старшие все равно ходят в школьный лагерь, а младшая хлопот не доставляет. — И как ты себе это представляешь? — фыркнула девушка. — Оле и за мной, и за Полинкой приглядывать придется. А еще звонить Антону, чтобы он вовремя накормил Мишу и Ангелину, уложил их спать, разбудил и хотя бы не забыл забрать из лагеря. Я боюсь, Оля не согласится на такое. Ну и потом, как ее клиентки из Ирпеня будут к ней сюда на маникюр ездить? — Александр Михайлович, — встрял в разговор Егор, — я вас уверяю, со Светой ничего не случится. Я возьму на канале неделю отдыха, побуду с ней, пока она окончательно не восстановится. — Справятся там без тебя? — посмотрел на него мужчина. — Еще бы не справились, — отозвался ведущий. — Мне Филатов вообще две недели должен, я за него в мае работал, когда они со Светкой на ее день рождения в Италию намылились. — Тогда ладно. Но смотри мне… Егор понял отца своей любимой без слов и потянул ее за руку из палаты. Во дворе их ждал припаркованный автомобиль. Света попрощалась с отцом и села на пассажирское сиденье: — Слов нет, как я соскучилась по улице и по свободе! — Ничего, дома наверстаем, — сказал Егор, заводя машину. — Еще неделю минимум можешь гулять и ничего не делать. Почти отпуск. — А я бы уже и на работу вышла, — вздохнула она. — Уже как-то соскучилась по нашим коридорам, павильону, вечному «тишина на площадке», даже по воплям Марчук. А про меня не спрашивают там? — Спрашивают, конечно, — отозвался Егор. — И скучают. — Мне и Люда, и Лешка, и информпродюсеры, и гостевые редакторы писали, — перечисляла Света. — А я что-то думала, что меня недолюбливают. — Глупости какие, — ведущий остановился на светофоре и поцеловал девушку в щеку. — Тебя очень любят. А я — больше всех, — он попытался было переключиться на губы Светы, но она решительно отодвинулась: — Егор, ну, не на дороге же! Вскоре они добрались до дома. Юта и Илли, увидев хозяйку, радостно завиляли хвостами, залаяли и запрыгали. Света только успевала обнимать животных и целовать их мокрые носы. — Мои любимые! Скучали по мне! И я очень скучала! Красавцы! Мне кажется, они похудели. Егор, ты их точно кормишь? — Све-е-ет, — улыбнулся молодой человек. — Ну ты чего? Я же у тебя не живодер какой-нибудь. Давай-ка лучше мыть руки и за стол, Гецати сказал, тебе нужно питаться по часам. Я все приготовил. Света вздохнула: теперь ей предстояло еще месяц есть только диетическую еду, без соли, специй, сахара. Егор к этому тщательно подготовился: изучил меню, нашел в интернете рецепты, даже научился кое-что готовить. Правда, самому ему такая еда по душе не пришлась, но он, чтобы поддержать любимую, решил тоже посидеть на своеобразной диете. — Ладно, это даже вкусно, — закончив с обедом, сказала девушка. — И наконец-то после еды нет тихого часа, можно пройтись и прогуляться. Егор, давай возьмем Ильку с Ютой и пойдем в парк, а? — Давай, — Егор не был против такого расклада. Тем более, лучшего места рассказать Свете про еще одну семейную тайну не придумаешь. В парке в это время было немного народу: маленькие дети уже ушли по домам на обед и сон, а школьники и взрослые выходили гулять ближе к вечеру. Спустив собак побегать на площадке, Егор и Света сели на скамейку. Девушка наслаждалась летом, природой и солнцем, по которому заскучала в больнице, а парень любовался ее профилем и думал о том, как начать разговор. Было страшновато, но это следовало сделать. — Свет, слушай, я хотел тебе кое-что рассказать… — А? — девушка, вынырнув из своих мыслей, повернулась к нему. — Что рассказать? — Это касается твоей семьи. Взгляд Светы посерьезнел, на лбу появилась морщинка, а сердце застучало. Егор взял ее за руку. — Если быть точнее, это касается твоей матери. Биологической. Которая тебя родила. Он взял паузу, ожидая, что Света захочет его перебить, однако этого не произошло — девушка отличалась умением слушать собеседника до конца. Ее глаза сосредоточились на лице Егора, и молодой человек даже съежился от этого пронзительного взгляда. — Короче, Свет… Твоя мама… Она тебя не бросала на самом деле. Тебя у нее украли. И он рассказал девушке всю историю, которую услышал от Степана: и про похищение, и про убийство Артема Бирюкова — стало быть, ее отца, и про маньяка Дудочника, и про Паньковых. Когда рассказ закончился, Света опустила голову. Казалось, она просто не знала, что теперь делать. И немудрено… — И что теперь делать? — наконец спросила она и подняла глаза на Егора. — Не знаю, — пожал плечами он. — Решай сама. — А у тебя есть ее номер? Или страничка в соцсетях? — Нет, Светик… Есть только контакт Степана. Мы с ним решили, что я сначала с тобой поговорю, и если ты захочешь пообщаться с Маргаритой, я ему скажу. — А ты думаешь, я ей вообще нужна? — Солнце, конечно, нужна! — Егор обнял Свету. — Но ты сам сказал, что для нее я… то есть, Лиза… умерла. — Маленькая, это же про преступницу речь… Если она узнает, что ее дочь — киевская журналистка, сотрудница известного канала, защитница животных, то наверняка она захочет с тобой пообщаться. — Я не знаю, Егор… Я сомневаюсь… Всегда думала, что мать любит своего ребенка, несмотря ни на что. Вот у Оли Мишка вечно то двойку получит, то подерется, то окно мячом выбьет — и она его все равно любит, хоть и в угол ставит и планшет отбирает на пару дней. А эта Маргарита решила, что ей не нужна дочь-уголовница. А вдруг мы с ней подружимся, начнем общаться, а потом я что-то не так сделаю и окажусь в немилости? Получается, ей нужен хороший, удобный ребенок… К тому же, ты сказал, что ее сын — мой брат, получается? — с ней не живет. И… Зачем оно все… — Светик, ну, послушай… Да, я согласен, она непростой человек, но это же не просто так! Вон на нее столько всего в жизни свалилось. Но мне ее как-то жаль, что ли… Нет, плохое слово. Я ей сочувствую. Потерять одного ребенка, сейчас, считай, второго. И, как я понял, у нее даже нет мужчины, только этот Степан, который ее коллега. — Думаешь, ей станет легче, если я объявлюсь и такая, мол, здравствуй, мама, я твоя Лиза? — Нет, Свет, ты не обязана. Ты даже мамой ее можешь не называть. Можешь даже себя убедить, что она тебе никто. Просто скажи, хочешь ли ты с ней познакомиться, и все. Я передам Степану, а он возьмет на себя подготовку Маргариты к вашему знакомству. — Ладно, — вздохнула Света. — Не монстр же я все-таки. Я с ней пообщаюсь, конечно. Может быть, даже вживую, не онлайн. Но, Егор, семья моя все равно здесь. Что бы ни случилось, я с этой Маргаритой не останусь. Просто… Ну, раз уж так вышло, пусть знает, что я, если что, подам ей стакан воды в старости. Егор мысленно выдохнул, хоть ни капельки не сомневался в своей любимой.

***

Москва, июнь 2020 Со звонка Егору прошло уже больше недели, и Степан не на шутку испереживался. Молодой человек пообещал поговорить со своей девушкой, как только она поправится и немного восстановится после болезни. Однако с тех пор от него не было ни весточки. «Может, зря я это все затеял, — подумал Степан. — Зачем им вообще нужна Рита… У Светы давно своя жизнь, у нее есть отец, который ее любит и заботится о ней, есть сестра, парень, в конце концов. Рита в эту картину никак не вписывается». А с другой стороны, почему было не попробовать? Ну, что бы он потерял? Если ничего не выйдет — значит, наврет Рите что-нибудь. Мол, ничего не вышло, след Лизы потерялся. А если выйдет? Если Егор все же позвонит и скажет, что Света согласна познакомиться с мамой? Как тогда поступать? Он втайне изучил все аккаунты Ритиной дочери в соцсетях. Какая светлая девушка — и удивительно похожа на мать! Вот она с коллективом передачи, в которой работает, — стильная, уверенная в себе. Вот с собакой, обычной пятнистой дворняжкой со смешными огромными ушами — сразу видно, добрая, без понтов. Вот снимок ее в работе: в одной руке блокнот, в другой — ручка, конец которой находится у губ — сосредоточенная, серьезная, видно, что профессионал. Вот еще фото — это она на природе, с папой, сестрой и тремя детьми, скорее всего, племянниками. С Егором — ни одного фото, хотя тот в разговоре обмолвился, что они не публичат отношения. «Нет, не похожа она на человека, который отвергнет мать, не сделав даже попытки с ней поговорить, — сделал вывод Степан. — Скорее всего, Егор пока не успел… Ну, да ладно». — Вот ты где, — в комнату отдыха вошла Власова, и Данилов судорожно спрятал телефон. — Поехали, Ванька и Оксана нашли адрес похитителя девочки. Степан вскочил на ноги — вот уже три дня ФЭС пыталась найти маленькую девочку, дочь одного бизнесмена, которую украли прямо с детской площадки. Следов было крайне мало, описание преступника слишком общее, но команда сделала невозможное. Он вышел вслед за Ритой из помещения, и они вместе отправились на стоянку. Ехать было далеко, в один из районов на окраине Москвы. Степан припарковался у невзрачной пятиэтажки, помог Рите выйти из машины. Вместе они вошли в незапертый, пахнущий кошками и бомжами подъезд, поднялись на четвертый этаж, позвонили в старенькую дверь. Однако ответа не последовало. Рита прислушалась. — Кажется, никого, — констатировала она. Из-за соседней двери послышалось глухое шарканье, а следом щелчок замка. Степан и Рита повернулись на источник звука — на площадку высунулся дедушка лет восьмидесяти. — Здравствуйте, — улыбнулась ему Власова. — А мы из ФЭС, к вашему соседу пришли. Не знаете, где он? — Валька-то? — уточнил старичок. — Так в гараже, наверное. Он там частенько пропадает сейчас. — А гараж его где находится? — спросил Степан. — А тут за углом кооператив. Вроде третья линия. У него двери приметные, красные, сразу узнаете. — Понятно, спасибо вам. Они спустились по лестнице и побежали к гаражам. На улице было холодно, шел дождь, и песчаную дорогу размыло, но добраться это не помешало. Третью линию удалось найти сразу. А вот и нужный гараж с лужей перед порогом и приоткрытой красной дверью, откуда доносился детский плач и яростный мужской голос: — Ты заткнешься или нет? Если не замолчишь — я тебя пристрелю, поняла, тварь? Рита щелкнула предохранителем пистолета, Степан последовал ее примеру. Они обступили гараж, выжидая подходящий момент. Сколько таких операций уже случилось в их жизни, но сегодня Данилова почему-то преследовало плохое предчувствие. Он встретился с Ритой глазами. «Начинаем?» — одними губами произнес он. Женщина кивнула. Степан рванул на себя дверь. — Стоять, руки вверх, отпусти ребенка! — завопила Власова, влетая в темное помещение и вскидывая пистолет. Преступник, здоровый мужчина с бородой, схватил в охапку плачущую девочку в джинсовке и прижал к ее голове пистолет: — Еще шаг — и я прострелю ей башку. — Тихо-тихо, спокойно, — Рита осторожно подняла руки и сделала шаг вперед. — Давай-ка ты тоже опустишь пистолетик, а? — Нет уж! Ее папаша ограбил меня на полмиллиона баксов! Он должен за все ответить! — Но девочка-то в чем виновата? Попросил бы выкуп да отпустил бы ребенка, и дело с концом. Зачем тебе труп? За него больше дадут. А так напишешь чистосердечное, отсидишь годков десять, а то и меньше, выйдешь по УДО — и живи себе дальше. Мужчина, видимо, пошевелил извилинами в голове. Рита осторожно шагнула вперед, пытаясь заболтать преступника: — Ну, чего ты теряешь-то? Смотри, малышка плачет… Неужели свою дочь не вспоминаешь? — Да из-за ее папаши у меня вся жизнь под откос пошла! Жена девчонку забрала и укатила за границу, я ребенка уже три года не видел — и все из-за этого урода. Если бы не он, я бы жил как раньше. — Ну и будешь жить, чего ты? Знаешь, что за сотрудничество со следствием срок скостить могут? — Рита чувствовала себя эквилибристкой, идущей по тонкой проволоке под куполом цирка. Одно неверное движение — и все. Только вот от ее успехов в переговорах зависела не только ее собственная жизнь, но и жизнь малышки. — Знаю, слыхал, — сказал преступник, и Власова расслабилась. Но вдруг мужчина вскинул руку с зажатым в ней пистолетом: — Тварь мусорская, на понт меня решила взять, да? — рявкнул он и нажал на курок. Рита почувствовала, как через теплую жилетку плечо обожгло огнем. Перед глазами все поплыло. Она успела заметить, как в гараж влетели спецназовцы, которые в секунду скрутили преступника, как кто-то подхватил ревущую девочку, а к ней бросился Степан. — Рита! Рита, ты чего? — закричал он. — Рита! Рита, очнись, Рита, не закрывай глаза, слышишь? — Степа… — прошептала она. — Почему так больно? — Он тебя ранил. В плечо, Рит. Но жить будешь, все хорошо. Ты только не закрывай глаза, ладно? Данилов всерьез испугался за женщину. Из дырки на ее форменной жилетке толчками текла кровь, и пока ехала «скорая», ему пришлось зажимать рану подручными средствами и одновременно звонить Рогозиной с сообщением о том, что в Риту стреляли. Та моргала с каждым разом все тяжелее, веки ее слипались, но Степану почему-то было важно, чтобы она не потеряла сознание окончательно. Приехавшие врачи отогнали его от Власовой. — Черт, черт, черт, надо было первым идти, — сказал он сам себе и достал телефон. — Зачем я только пустил ее вперед… Телефон завибрировал в руках — это было сообщение с украинского номера. Степан догадался, кто это, и открыл мессенджер. «Здравствуйте! Света согласна пообщаться с Маргаритой», — значилось в сообщении. Данилов оглянулся — Риту с окровавленным забинтованным плечом как раз заносили в машину «скорой». — Стойте! — крикнул он медикам. — Подождите, я с вами. Рита, Рит, ты меня слышишь? Женщина перевела на него усталый взгляд и посмотрела через полуопущенные ресницы. — Рита, — Степан схватил ее за руку, — Рита, я нашел твою настоящую дочь, слышишь? Рита, она живет в Киеве и хочет с тобой пообщаться, Рит! Ты должна жить ради нее, должна выздороветь! Губы Власовой дрогнули в улыбке, и она потеряла сознание.