Believer

— Мне кажется, или ты, действительно, выглядишь получше? — Терри с удовольствием отпил глоток капучино и лукаво блеснул глазами. — Наверное, здоровый сон и вегетарианская диета сделали свое дело? Томми засмеялся ему в ответ. Они опять встретились в маленьком бистро у Метрополитен-Опера. Осень затягивалась, зима не хотела спешить, и даже деревья еще сохраняли свою разноцветно-праздничную листву. — Особенно диета, как ты сразу только догадался! — Я рад, — Терри помешал ложечкой в кофейной чашке. — Потому что с ним трудно, мы все это знаем. Но… Никто из нас не может поступать иначе. Так? — Сложный вопрос, дружище, — Томми посмотрел в окно бистро, потом перевел взгляд на официанта за спиной у Терри. — Если бы мы поступали иначе, то это были бы не мы, а совсем другие люди. И проступки были бы те же, а реакция на них — другая. — Тебе не в чем оправдываться, — уловив нотку неуверенности в голосе Томми, заверил друга Спенсер. — Ты же подсознательно выдаешь себя каждый раз, как вы с ним оказываетесь вместе, рядом. — Чем это выдаю? — невольно заинтересовался Рэтлифф. По правде говоря, он редко думал над тем, как со стороны выглядит их пара. Будучи фотографом, он просто отмел этот вопрос, как уже решенный и давно, вот и не задумывался. — Прежде всего вы непредумышленно оказываетесь в преступной близости друг от друга, — начал перечислять Терри. — Ты констатируешь этот факт словно заправский криминальный эксперт! — опять не удержался от улыбки Томми. — Да, — согласился программист. — И потом, эти ваши фирменные переглядывания, перемигивания, один улыбается еще до того, как другой начинает говорить, и все время, постоянно, головы ваши так и тянутся одна к другой, даже если вы и разговариваете с кем-то еще. Как это у вас получается, ума не приложу, но так оно и есть. Томми только хотел что-то добавить от себя, как в бистро вошел Адам. Он сразу же засветился улыбкой, едва завидев их обоих, а, следуя терриной версии, заметил он Томми, а друга просто воспринял комплектом. — У вас такие заговорщицкие лица, — проговорил он после приветственных рукопожатий с Терри, усаживаясь на диванчик рядом с Рэтлиффом и целуя его в щеку. — Что я готов спорить на десятку, вы только что перемыли мне все косточки. — Не все, — хмыкнул Томми. — Кое-что мы оставили на откуп доктору Шейну. Ламберт мгновенно смыл улыбку с лица. — Ну, — начал он, поправляя лацканы кожаного пиджака, потом, рукава белоснежной сорочки, выглядывающей из-под черных, лаково блестящих пиджачных, потом потрогал золотую цепочку на шее, и наконец, придирчиво осмотрел стильно-дорогой маникюр. Томми и Терри терпеливо ждали окончания всех адамовых манипуляций, прекрасно понимая, почему тот тянет время. — Ну, — повторил Адам, словно лицеист, захваченный врасплох приставучим преподом-придирой. — Мы же, вроде как договорились… — А мне он сегодня позвонил и поинтересовался, с какого такого перепугу, ты пытался отложить операцию на весну? — мрачно произнес Рэтлифф. Ламберт схватился за принесенную официантом чашку с кофе, как за спасительную соломинку. — И я ему ответил, — не обращая внимания на умоляющие глаза Адама, жестко продолжил Томми. — Что ни о каких переносах операции даже и речи быть не может! Ты укладываешься в клинику ровно в декабре, а перед этим… — Может, мы не будем за кофе вести разговоры про анализы? — надулся Ламберт. Терри хмыкнул, бросив на Рэтлиффа многозначительный взгляд. — Хорошо, не будем, — согласился Томми. — Но все остальное… — Я понял, — Адам допил кофе и обратился к Спенсеру. — Ты нашел то, что я просил? — Информации по этому Крейтону немного, — Терри заглянул в свой айфон. — Все, что он рассказал Томми, подтверждается. Получил наследство, отец его владел акциями одной фармацевтической компании, вот он на дивиденды и купил свой особняк. — А Найт? — спросил Томми. — Найт личность скользкая, хотя и привлекательная. Ушел из классического балета, сам, потом засветился в стриптизе и основательно застрял в доме Крейтона. — Наркотики? — Не замечен нигде, — покачал головой программист-компьютерщик. — Кстати, и сам Крейтон не пользуется услугами дилеров. Кто-то ему поставляет сразу оптом и высококачественную отраву, возможно, от папы-фармаколога остались связи, или еще что-то. Но важно не это. — Да, — вступил в разговор Томми. — Я по своим каналам еще поискал. Фотографы несколько раз получали заказы на съемки флоралий Вайнштейна. Ничего криминального, кроме базы богатых клиентов, которую он любовно собирает по всему миру, прикрываясь поставками цветов и организацией выставок, на него нет. — Должны быть признаки убийств, — сказал Адам. — И еще. Вдвоем они не могут поставить эту свою мистерию сумасшедших. Должны быть еще участники. — Для этого нужно попасть на саму эту мистерию, — пожал плечами Терри. — Даже если и были убийства, как ты отследишь их в базе полиции, а потом еще и привяжешь к Крейтону? Какая у них характерная черта, связывающая все эти преступления в одну серию? — Ты сказал, что спектакль Крейтон ставил только два раза? — спросил Томми. — Это я знаю о двух спектаклях, — задумчиво произнес Ламберт. — Их могло быть и больше. Я же не следил за ним, как он за мной! — А кого в этой пьесе убивают еще, кроме Иоанна Крестителя? — Терри вопросительно посмотрел на Томми. Тот пожал плечами. — Насколько я перерыл все имеющиеся версии, — никого. — Там все завязано на танце, — Адам крутил в пальцах маленькую ложечку. — На танце… Значит, должны быть еще танцовщики и статисты. — Надо каким-то образом попасть к Крейтону, — Томми взволнованно расхаживал по гостиной. Они приехали домой, так и не решив, как им действовать дальше. — Ну конечно, — Адам прошел в спальню, на ходу скидывая пиджак в кресло у двери. — Крейтон — псих, но не дурак, он сразу заподозрит неладное. Столько лет мне не было до него дела, а тут внезапно, он мне понадобился. — Так ты ему и в самом деле понадобился! Он же сам хотел, чтобы ты оценил его жуть со стороны профессионального хореографа! — Заметь, чтобы я оценил! — Адам вернулся из спальни и покрутил пальцем перед томминым носом. — А не разные бойкие фотографы, даже и сотрудничающие со знаменитыми мировыми изданиями! Томми обиженно помолчал, но по всей видимости, загадка эта никак не давала ему покоя. — А вот ты сказал, что там должны быть статисты, это кто такие? — Ты вспомни, в пьесе самого Уайльда есть упоминания декораций, описание той эпохи, Древний Рим, бесконечные кровопролития за все подряд, императоры убивали просто за любую оплошность. Саломея изначально была обречена на гибель. — Каким же способом ее мог бы убить Крейтон, если это, конечно, он убивает. В танце, — размышлял Томми. — Значит, не приближаясь к танцовщикам близко. Какое тогда было оружие в ходу? Кинжалы или стрелы? Или копья? Ламберт замер от неожиданности, не дойдя до дверей в ванную комнату. — Копье! — воскликнул он, потрясенный. Схватил свой сотовый и вызвал Терри, который тоже успел доехать до своего дома и уже залезть в компьютерные сети. — Терри, ты сказал, у тебя есть данные из полицейской базы по неопознанным трупам. Выслушал ответ и закивал головой. — Да, да, вот и посмотри трупы, давай сначала женские. Молодые женщины, по всем признакам танцовщицы, балерины или спортсменки. Смерть от колотой раны, нанесенной неизвестным оружием, типа копья или дротика. Снова послушал. Томми замер в нетерпении. — Да, — Адам закончил разговор со Спенсером и почесал айфоном лоб. — Точно. Крейтон придумал убийство одного из героев пьесы, ну, а кто там остается? Придумал, что Саломею пронзают копьем после того, как она завершит свой танец. Вот на эту роль наш псих и находит статисток. — Думаешь, он сам убивает? — Томми даже побледнел от волнения. — Он бы не смог при всем желании, копье метнуть, там физическая сила нужна, мужская. — Найт, значит… Надо туда на спектакль, а потом!.. — А потом не будет! — Адам, раздосадованный томминым энтузиазмом, который явно проявился не к месту, бросил айфон на диван. — Или ты сидишь тихо, не высовываясь, или я откладываю свое бедро на неопределенный срок! — Это шантаж! — возмущению знаменитого фотографа не было предела. — Ты играешь со своим здоровьем! — А ты — со своей жизнью, — сказал Ламберт и ушел в ванную.