***
— Первый раз вижу, чтобы скверна так въедалась, — подытожил Акиха, складывая уже использованные ампулы. — Может доктора Эбису-сана справятся лучше. Все же они в этом деле будут более компетентны. — Надо спрашивать тех двоих, — прохрипел Юкине, скрестив руки на груди и крепко прижав их к себе. — Им нельзя доверять, Юкине. Ты же знаешь: они даже под угрозой смерти будут творить только то, что им вздумается, — заключил Казума, стоящий рядом с Акихой. — Доверять, не доверять, причем тут это?! Пацан слег из-за той же заразы, а значит, если Мияко что-то знает, то она это обязательно использует, — даже не пытаясь скрыть свой гнев, кинул Юкине. — Если это не игра и ей действительно не плевать на этого пацана. А если это так, то она, не задумываясь, убьет и шинки, и Ято, — всё так же спокойно продолжил Казума. — Она может работать на них. — Ты видел, что эти боги с ней сделали? — Тем более, — Казума нахмурился ещё сильнее. — Что, если она решит мстить? — Кому? Ято, который её спас? — Юкине видел, что Мияко сделала с Доком в порыве гнева, но если бы она ненавидела всех богов, то не стала просить Ято исполнить её желание. — Для нее Ято лишь очередной бог — слишком опасно ей доверять. — Казума прав: мы не знаем, что у них в голове. Доверять им Ято слишком опасно, — начала Бишамон, понимая, что спор двух хафури может затянуться. — Но мы можем применить на ней озвучивание, — Казума поправил очки и испустил усталый вздох. На шинки, которые что-то знали, накладывали заклинание, препятствующие озвучиванию. Только вот это заклинание сильно резонировало с озвучиванием, и шинки чаще всего не выживали. — Но!.. Юкине колебался: он понимал, что это может убить Мияко, но если они ничего не сделают, то Ято… Его богу уж точно не станет лучше от их бездействия. — Ваш спор сейчас не имеет смысла, — в дверях показался Эбису в сопровождении Хииро. — Мияко по прибытию изложила предполагаемый состав противоядия. Мои шинки дешифровали его, а доктора согласились с тем, что это может сработать. В любом случае, состав сначала проверят на пленённом шинки. Уверен, она ответит любые вопросы и без озвучивания как только очнётся, — уверенно закончил Эбису. — Думаю, нам не стоит мешать лекарям Эбису, — Бишамон направилась к выходу, смирив Ято тяжёлым взглядом. — Пойдём, Юкине, — спокойно обратился Казума, направляя младшего хафури вслед за ним. Губы превратились в тонкую белую линию, сдерживая всё то, что сейчас бушевало внутри. Быстро моргнув пару раз, Юкине избавил глаза от лишней влаги и сделал шаг вперёд. Поняв, что слишком боится обернуться, он ускорился. — Тебе нужно поговорить с Сорой, — сказала Хииро, вылавливая блондина в коридоре. — Нам нужно поговорить об оружии нападавших, — парировал идущий рядом Казума. — Это может подождать, пока шинки и полуаякаши очнутся, — нахмурилась Хииро. — Нет, Казума прав: оружие сейчас представляет большую проблему, — Юкине смотрел куда-то в пустоту, утонув в своих мыслях. — Юкине…***
Спустя почти час лекари закончили свою работу, стабилизировав состояние Ято. Всё же Эбису не одно воплощение пытался стать магом, и его шинки уже давно привыкли работать с сильным осквернением. Ранее совещавшиеся боги и их шинки поочерёдно телепортировались в свои храмы или Такамагахару, где им придётся продолжить работу. — Юкине, — окликнул понуро сидящего мальчика Казума. — Чего тебе? — Тебе не стоит так много об этом думать: ты парные клинки, а не броня. Ты не можешь уследить за всеми атаками, тем более когда тебя отозвали. Ято знал, куда шёл, и понимал все риски, и он уж точно не хотел бы видеть тебя в таком состоянии, — Казума, как и всегда, был крайне серьёзен, но жалость в его глазах выбесила Юкине. — Конечно же, только ты, серёжка-сан, всегда можешь защитить свою госпожу. И хватить говорить так, будто Ято больше нет. Он уже давно не твой хозяин, — процедил Юкине. — Мы сами разберёмся. — Юкине, — Казума растерянно посмотрел на бывшего ученика, — я не это имел в виду, и ты знаешь, что я не хотел становиться норой Ято, но… — Но в итоге вышло, что вышло. Не надо, — Юкине отбил направляющуюся к его плечу руку и прошёл вперёд: — Я и сам всё понимаю, Казума-сан. Чёрт возьми, Ято опять пострадал из-за него. Юки стоял всего в шаге от него, пока его бог защищал глупого шинки. Юкине спускался по лестнице, стараясь выпустить весь свой гнев на деревянные ступени. Но стоило ему оказаться внизу, как взгляд зацепился за обернувшегося вокруг подушки Сору. Тот обернулся на созданный Юкине шум и стеклянными глазами уставился на него. Юкине замер. Как же не хотелось думать о том, насколько взгляд Ики напоминал ему Ято. Но стоило этой мысли проскользнуть в голове Юкине, как его сковал страх. Ведь если его бог переродится, то спустя пару лет будет выглядеть почти так же, и почему-то Юки был уверен, что так же не сможет защитить его от слёз. И что же он сейчас должен сказать, смотря на точную копию Ято, которого он не смог защитить. Как он должен объяснить Соре о случившемся с его отцом? Что Юкине вообще должен говорить, когда даже Ято боялся раскрыть Соре правду? — Что с папой? — обеспокоенно спросил Ики, но ответа так и не получил. — Брат… Как же противно Юкине стало от этого молящего голоса. Он не может вместо Ято рассказать всё Соре, не может ответить на все его вопросы. Он даже не может отшутиться или перевести тему, как делал это Ято. — Почему ты молчишь?! — Сора сорвался на крик, больше не в силах сдерживать свой страх. — Брат! Ики подскочил с дивана и направился к Юкине, уже не сдерживая слёзы. Соре было страшно. Страшно вновь всё потерять. Страшно навсегда остаться одному в этом огромном доме. Страшно вновь не успеть попрощаться с самым близким человеком из-за глупой обиды. Юкине оттолкнул тянущиеся к нему руки и, развернувшись, побежал к двери. Потому что ему тоже было страшно вновь разрушить всё, что он любил.***
Входная дверь захлопнулась, прерывая поток холодного воздуха. Сора, замерев, смотрел вслед ушедшему брату. Что же должно было произойти, чтобы Юкине так отреагировал? Сора подавил нарастающую дрожь. Он должен был идти к отцу, пока опять не стало слишком поздно. Ики развернулся, начиная бежать к лестнице, но прежде его ноги подкосились: он был остановлен ждавшей возле лестницы Хииро. — Не надо, — девочка развернула его и перенаправила к дивану: — Ято сейчас без сознания, — заметив, как побледнело лицо Соры, она поспешно добавила. — С ним всё будет хорошо: бывало и хуже. — Нора не могла даже сосчитать, сколько раз она возвращала Ято «домой» с помощью выданных Отцом аякаши, а после обрабатывала появившиеся из-за этого раны. Однако сказанное Хииро не успокоило Ики, а, скорее наоборот, его лицо вновь скривилось от боли. Сора ничего не понимал. Как нелепая работа в театре могла сочетаться с потерей сознания, миазмами и состоянием «даже хуже». Это просто какой-то бред. Как бодро извиняющийся отец в одно мгновение оказался при смерти? И почему брат отказался что-либо объяснять, он же был с папой и должен знать, что случилось или хотя бы догадываться. Или… Или это «что-то» случилось из-за того, что Ято спешил к нему? И правда, брат никогда не смотрел на него такими глазами. Даже, когда отца вызвали в школу из-за драки, Юкине был скорее раздражён, тогда как сейчас весь его взгляд был пропитан обидой и ненавистью. — Почему?.. — пробормотал Сора задыхаясь. Хииро спокойно усадила его на диван и сама опустилась рядом. — Что именно? Сора удивлённо уставился на девочку. Как она могла оставаться такой спокойной? Неужели она не понимала? Не понимала, что единственное, что сейчас могло заботить Сору, это отец, любая мысль о котором сейчас перехватывала дыхание. Сколько же неприятных высказываний пыталось вырваться из уст Соры. Всё то, что он не успел высказать отцу и брату, всё, что копилось с самого его прибытия в этот дом. Ровно столько же было и вопросов, которые так и оставались без ответа. Но в голове как назло было пусто, только ощущение давящей тяжести и беспомощности, сменяющиеся вспышками ярости. — Что с папой? — тихо начал Сора. — Почему он так резко потерял сознание? Что это вообще за сыпь? Зачем брат бросал его в пруд? И куда он сейчас ушёл? Почему мы не звонили в больницу?! И что с волосами брата? Разве такое вообще возможно? — вопросы беспорядочно возникали в голове и сразу же слетали с языка. — И что это значит «бывало и хуже»? Что это вообще всё значит?! — беспомощно завыл он. Только когда звук собственного дыхания стал громче всех мыслей, Сора начал осознавать сказанное, и самое ужасное в этом было то, что это действительно произошло. Это действительно было правдой… — Думаю, не я должна это тебе рассказывать, — лицо Хииро стало ещё мрачнее: она понимала, что это право целиком и полностью принадлежит Ято, но так же она понимала, что не известно, когда он очнётся и в каком состоянии он будет. А Юкине… Юкине не был на это способен, особенно сейчас. Хииро достала из кармана телефон и встряхнула плечо Соры. — Смотри, — на экране высветилась одна из фото, сделанных в Капибараленде. Сора аккуратно взял телефон в руки, не отрывая взгляда от фотографии и даже не думая о том, как такое возможно. Рядом с большим маскотом стоял слегка раздражённый, но всё ещё улыбающийся брат, отец радостно обнимал «капибару» и совсем рядом стояла слегка смущённая мама. Совсем молодая и очень счастливая. И как?.. Ещё можно было предположить, что папа совсем не изменился, но брат? — Что это? — выдавил из себя Сора, зацепившись взглядом за стоящую в углу дату — лето две тысячи одиннадцатого года. — Фотография. — Как? Брату же должно тут быть меньше года, — Сора кисло усмехнулся, утирая слёзы, и ещё раз посмотрел на счастливые лица. — Юкине — шинки, душа умершего, что служит богу — он не стареет, — серьёзно начала Хииро и, дав Соре пару секунд на раздумья, продолжила. — Ято его хозяин, то есть бог. А Хиёри, — она слегка запнулась, переведя взгляд на Ики, который хоть и не искрился верой, но слушал внимательно. — Хиёри просто оказалась не в том месте, не в то время. — Да что ты вообще несёшь, думаешь, сейчас хорошее время для шуток? — Сдерживание. Ики попытался встать с дивана, но не смог пошевелить и пальцем. Тело одновременно было слишком лёгким и тяжёлым, совершенно чужим. — Я тоже шинки и могу использовать заклинания, ставя на кон своё имя и зная чужое, Сора. В тот же момент, тело стало снова «своим», и Сора по инерции подскочил с дивана. Растерянно оглянувшись, Ики упал обратно. — Что это было? — Заклинание, — ответила Хииро, слегка обрадовавшись, что оно всё же сработало. Но этого и стоило ожидать: Сора не только жил как простой человек, но и считал себя таковым. — Значит, брат тоже так может? — девочка кивнула. — Не понимаю… Бред какой-то. — Не веришь? Ики молчал, не зная, что и сказать. Всё это звучало как полнейший бред, но и показанное Хииро никак не могло быть каким-то фокусом или уловкой. Хотелось услышать ещё что-то, что-то, что рассказал бы ему отец или хотя бы брат. Но Юкине здесь не было, а отец… было даже не понятно, очнётся ли он. Брат. Он просто сбежал, зная всё. Он сбежал, наплевав на Сору. Да, Юкине всегда относился к нему как к бездомному коту, которого резко подобрали с улицы, и теперь брату приходится его постоянно терпеть. Но отец, почему он ничего не рассказал? Неужели ему тоже всё равно? Неужели так сложно было хоть раз рассказать всю правду? Сора же тоже его сын… — Помнишь глазастых чудищ, что ты видел раньше? — прервала затянувшееся молчание Хииро. Сора замер. Он уже много лет не видел их и ещё больше никому об этом не рассказывал, даже маме. Откуда она могла это знать? — Как?.. — Дети, в целом, более чувствительны к дальнему берегу, а ты тем более. К тому же, когда мы только вернулись в Японию, Ято нередко просил меня присмотреть за тобой. Он очень сильно заботится о тебе, сильнее, чем может показать. Он ничего тебе не рассказывал, потому что боялся насильно укрепить твою связь с дальним берегом. — И что с того? — хмуро спросил Сора, не видя в этих глазастых уродах особой угрозы. Он не просил этой защиты от «суровой реальности». — Я их и до этого видел, зачем мне его «защита» сейчас? — Ты бы стал намного интереснее для аякаши в гастрономическом плане, а вот для людей ты всё больше и больше становился безликим прохожим, о существовании которого слишком легко забыть. — Что?.. — сколько раз он становился «невидимкой» среди одноклассников, сколько раз он рыдал в больницах, видя полчища глазастых монстров. — Но… — Не беспокойся, если ты захочешь продолжить жить как обычный человек, Ято обязательно поможет тебе, можешь не сомневаться в этом. Телефон завибрировал в руках Соры, и уже в следующую секунду вернулся к своей хозяйке. Хииро какое-то время непроницаемо смотрела в лицо Ики, прежде чем ответить на звонок и встать с места. Что-то промычав в трубку, девочка обратилась к Соре: — Оставайся здесь, я скоро вернусь.***
Всё тело откликалось сильной болью, а в глазах двоилась нечёткая картинка. Несколько раз, открывшись и закрывшись, голубые глаза, наконец, распахнулись. Потолок казался лишь смутно знакомым, но сам момент потери сознания был очень расплывчатым и нечётким. Впрочем, это было далеко не первое такое его пробуждение, и пора бы было уже и привыкнуть к этому. Собрав силы в дрожащих руках, Тадао принял вертикальное положение и огляделся. Комната была не сильно заставлена и чем-то напоминала больничную палату. Зацепившись взглядом за пустующую кровать на другом конце комнаты, у него в голове сразу всплыл образ Мияко. В тот же момент в голову врезалась битва с Ятогами, Док, стрелявший осквернённой пулей, и обрывки разговора с бывшим богом бедствий. Мало того, что этот ублюдок так хорошо фехтовал и имел хафури, так ещё каким-то чудом в него не попало ни одного чёртового осколка из целых двух пуль. У божка было слишком много удачи в кармане. Один Тадао должен после каждого долбанного выстрела лежать привязанный к кровати. Как же было смешно, когда рядом с ним положили одну из душ «высокого качества», для которой он совсем недавно был сторожевым псом. Мияко была странной: от неё не веяло беспросветным оптимизмом, но она никогда не утопала в жалости к самой себе. И пока остальные теряли остатки разума, она старалась как можно крепче держаться за реальность. И будто назло всем начала молиться богам, когда именно из-за них потеряла всё. Говорила с Тадао без презрения и страха в голосе, хотя в её глазах он ничем не отличался от Дока. Только вот где она сейчас? Самомнение некоторых богов было выше небес, а Мияко слишком мало знала о традициях дальнего берега. Тадао видел множество шинки, изгнанных за косой взгляд в сторону хозяина или другого бога. Что уж говорить об осквернении, повезёт, если тебя просто отпустят, но, если кинут в жерло бури на съедение аякаши, их тоже никто не осудит. Фракция мятежников не сильно отличалась от остальных богов, скорее уж выделялась. Бишамон за последние два столетия потеряла уже два клана шинки, и, хотя клан «ха» не был полностью уничтожен, ситуация краше не становилась. Эбису хоть и брал нор на службу, попасть к нему было не так уж и легко, а условия труда были совсем уж безбожные. У Ятогами же было всего два шинки, а кто-то говорил, что только один, и Тадао не хотел знать, что случилось с остальными и почему к нему больше никто не идёт. Но страннее всего, что именно у этих ребят были хафури. Что бог должен был сделать с шинки, что тот был готов пожертвовать собой ради своего хозяина? Хотя в случае Казумы, это было не так уж и сложно: какими только чувствами не проникнешься к господину, когда ты единственный выживший из целого клана шинки. Впрочем, сейчас гораздо важнее найти Мияко, пока она не наделала глупостей, а Тадао не пришлось отдуваться за неё. Глубоко вдохнув, Тадао задержал дыхание и поочерёдно переместил ноги на пол. — Ну что, погнали, — ухватившись за стоящую рядом тумбочку, он поднялся. — Дерьмо, — заключил он, оценив состояние своего тела. Дойти до окна оказалось чуть сложнее, чем предполагал Тадао, но результат сильно его порадовал. К счастью, его не переместили в Такамагахару, а значит побег будет намного менее проблематичным. Голубые глаза пару раз сверкнули, оглядываясь, и в следующий момент окно распахнулось, впуская внутрь холодный воздух и быстро тающие хлопья снега. Одежда на нём больше походила на ночнушку, но искать что-то более подходящее было слишком опасно. Но гораздо хуже было то, что с одеждой у него забрали и телефон. Тадао не знал, где находится храм Ятогами, а что-то подсказывало, что девушка будет именно у этого бога. — Хрен вам, — сказал Тадао, выпрыгивая из окна, и побежал в сторону ближайшего торгового центра. Оказавшись в здании, шинки прерывисто выдохнул: на улице оказалось холоднее, чем он предполагал. Быстро сориентировавшись, Тадао побрёл в сторону магазина электроники. Открыть карты на первом попавшемся телефоне не было проблемой, особенно, когда ни один консультант не обращает на тебя внимания. Как оказалось, у Ятогами было всего два храма, и оба были построены относительно недавно. К счастью, они находились достаточно близко друг к другу. Только вот даже обойдя оба храма и потратив на это больше двух часов, ни Ятогами, ни Мияко он не нашёл. — Вот ублюдки, и не сидится вам в храме, — прохрипел Тадао, зайдя в ближайшее обогреваемое помещение. — Вот и зачем вам храмы, если вас там нет. Мог бы хоть откликнуться, раз в Такамагахаре сидишь, ублюдок. Тадао пнул ближайшую полку, упиваясь удивлением и лёгким страхом в глазах прохожих. Изначально он не хотел применять поисковое заклинание: всё же и он, и Мияко были ранены, но бросать её на произвол судьбы среди кучки богов хотелось гораздо меньше. — Ну уж прости, блин, — прошипел Тадао, направляемый заклинанием. Оказавшись в районе для богатеев с ближнего берега, он скривился ещё больше. — Вот и здравствуй, зажравшийся ублюдок, — Тадао перепрыгнул забор, цепляясь за рассаженные по периметру кустарники. — Эстет чёртов. Еле удержав себя от расправы над бедными растениями, он побежал к двери. Ухватившись за дверную ручку, Тадао попытался собрать в единое целое всё, что он мог предложить Ятогами, и выхватить из этого самое важное. Прикусив губу, он медленно вдохнул, прежде чем распахнуть дверь. Дверь Тадао закрывал гораздо плавнее. У него есть все шансы, главное — верно разыграть карты: сегодня он не умрёт. Зайдя вглубь дома, он сразу же вцепился взглядом в знакомую тёмную макушку. Расправив плечи и скрыв дрожь, шинки уверенно направился к богу. Только вот маленький Ятогами, смотрящий на него покрасневшими глазами, не совсем то, чего ожидал Тадао. — Да ладно, я попал?! Нервно засмеявшись, Тадао впился взглядом в божка и сжал руку в кулак. Теперь, даже если мятежники не захотят его слушать или переговоры провалятся, с таким достижением его примут обратно даже без Дока. — Ну и кто из нас теперь пацан, а? И это я бедняга? Горло слегка сдавило, и поток оскорблений прекратился. Ятогами ведь его не убил, когда имел на это полное право, даже допрашивать не стал. К чёрту, ещё не известно, что с ним бы сделал этот бог, поняв, что Тадао не более, чем лабораторная крыса, и пользы от него никакой не будет. Ухватившись за эту мысль, Тадао проигнорировал вопросительный взгляд и бормотания перерождённого. — Я тут задаю вопросы: где Мияко, засранец? — Тадао схватил его за шиворот, стараясь припугнуть только переродившегося божка. — Я не шучу, лучше тебе- — Отпусти его, — на лестнице показался мрачный хафури. — Ты уверен, что можешь со мной так разговаривать, или уже забыл, что я сделал с твоим хозяином? Глаза Юкине вспыхнули. Он спрыгнул с лестницы, мгновенно оказавшись рядом с Тадао. — Аккуратнее, Хафури-сама, а то вдруг я снова выстрелю в твоего хозяина. — А разве в прошлый раз ты это сделал не по воле своего хозяина? — Тадао усмехнулся. — Как жаль, Мияко уверяла нас, что ты «хороший мальчик». Как же Тадао бесил этот полный уверенности взгляд хафури. Этот самодовольный ублюдок. — Ну, явно получше хафури, — Тадао отпустил божка и сложил пальцы алебардой, создавая черту, — не способного защитить своего хозяина от жал- Договорить он не смог: черта, только слетев с кончиков его пальцев, распалась мелкой пылью, в следующий момент в его лицо влетел кулак. Потеряв равновесие, Тадао встретил затылком стену и с громким хлопком упал. — Юкине, — спустя пару мгновений хафури окликнул встревоженный девичий голос. — Что случилось? Прибежавшая девчонка быстро осмотрела божка и метала взгляд между Тадао и Юкине. — Всё в порядке, Хииро, — отведя взгляд, ответил хафури. — Он просто обувь не снял и пол испачкал, — добавил Юкине, зацепившись за оставленные Тадао мокрые пятна. — Прости, господин, вот, — он снял один из предоставленных Эбису тапок и кинул его в лицо хафури. Тадао с вызовом смотрел в лицо Юкине, не отводя взгляда. Но не успел хафури поддаться на его провокацию, как в ушах зазвенел знакомый голос. — Тадао! Что ты тут делаешь? — с лестницы бегом спускалась Мияко, которая впервые после Дока была одета не в грязные порванные «тряпки», а в вполне новый деловой костюм, сильно отдававший униформой Эбису. На правом глазу была повязка, а волосы были коротко подстрижены. Какая приятная перемена. — И тебе привет, Мияко, разуваюсь. А ты тут какими судьбами? — хмыкнул мальчишка. — Что с ногами? — спросила девушка, опустив взгляд вниз. — Загар, — поджав покрасневшие пальцы, ответил Тадао. Мияко слегка нахмурилась, смотря на шинки, а после развернулась к Юкине и Хииро. — Прошу прощения, Тадао по дороге, видимо, повредил голову. — Охренеть, — не удержался шинки, но тут же заткнул сам себя. Он и без того ходил по очень тонкому льду — ему не стоило лишний раз нарываться. Хафури крепко сжал руку на правом плече. Его взгляд, наконец, притупился, и он прерывисто выдохнул. — Душ там, пусть отогреется. Я сейчас принесу одежду. — Я не влезу, коротышка, — огрызнулся Тадао на приказ хафури. — Тогда найду для тебя мешок, туда-то ты влезешь? — так же язвительно ответил Юкине. Развернувшийся хафури был остановлен, схватившим его за плечо божком. — Брат! — Тадао усмехнулся тому, как хафури представился перерождённому хозяину. — Хватит убегать. — Я схожу за одеждой, — стоящая рядом девочка перекинулась с Юкине взглядами и убежала. — Хииро! — возмутился хафури. — Брат… — Что? Хииро тебе всё рассказала… в общих чертах. Ято очнётся и всё тебе объяснит. — А когда он очнётся? — сдавленно пробормотал неЯтогами. — Не знаю, — отвёл взгляд Юкине. — Тадао, сколько ты был без сознания после первого теста? — спросила Мияко, разместившаяся рядом с ним. — Недели полторы, но мне и лекарство дали только день на третий, да и то только потому, что я чуть не откинулся. Маленький неЯтогами удивлённо уставился на Тадао, и он не смог сдержать смешок. Мияко помогла ему встать, попутно стукнув по голове, и вновь обратилась к хафури. — Думаю, Ято-сама очнётся через пару дней. Мы почти сразу дали ему лекарство, и сейчас почти нет внешних следов скверны. — А ещё он бог, а не шинки — не откинется, — Тадао уверенно направился в сторону душа, на который недавно указал хафури. Действительно, слишком наивно было полагать, что кто-то вроде него сможет убить магацуками. Удивительно, что он вообще смог его ранить. Хотя то, что он выжил после этой стычки, было ещё удивительнее. — Твою мать, кто здесь воду разлил?! — выкрикнул Тадао, вновь растянувшись на полу. — Тадао… — Мияко опустила голову и помассировала виски. — Благодарю вас, — девушка поклонилась хафури и неЯтогами и пошла к неудачливому шинки. — Брат. — Что? — Юкине вскинул бровь, ощущая себя совсем паршиво. — Что с отцом? — не поднимая головы, продолжил Сора, надеясь хотя бы сейчас получить ответы. — Тебе же сказали: в течение пары дней он очнётся, — Юкине и сам понимал, что это не более чем пустые слова, но сейчас хотелось верить и в них. Этот глупый бог должен был поскорее очнуться и увидеть, что он натворил. — Брат… Кто эти люди? Что они тут делают? — Сора готов был уже выть от беспомощности. — Они сейчас помогают нам, — это, конечно, не было ложью, но и правдой это никак не назовёшь. Но не говорить же, что Мияко — полуаякаши, которой всю жизнь испортил один сумасшедший бог, а Тадао прислуживающий последнему шинки. — Когда ты вернулся я не видел, чтобы ты входил, — неуверенно продолжил Сора, надеясь хоть сейчас найти ответы на свои вопросы. — Через окно, — Юкине только сейчас понял, что он ровно как и Ято, предпочёл избегать своих проблем, заходя в дом через окно, а не столкнуться с ними лицом к лицу, открыв парадный вход. Сора некоторое время молчал, и Юкине не хотел даже знать, что творилось у него в голове, но только Юки решился уйти, как Ики вновь начал говорить. — Почему вы ничего не рассказывали мне: ни ты, ни отец, ни мама. Почему? Неужели так сложно хоть раз сказать правду? — Сора поднял покрасневшие глаза и неотрывно смотрел на брата. А Юкине это и боялся: этих заплаканных голубых глаз, смотрящих на него как на предателя, разочаровано и безмерно печально. Боялся, что рано или поздно так на него будет смотреть и Ято, поняв, что выходки Юки больше не стоит терпеть. Но видеть такие глаза у Соры намного хуже, чем он предполагал. — Так почему? — Ято потом тебе всё расскажет. — Почему? Чем я хуже тебя? Почему тебе всё рассказывают, а я постоянно остаюсь в стороне. Что я сделал не так? Почему нельзя было рассказать мне всё сразу? Чем я хуже тебя? — Дело не в этом! Юкине вспыхнул от рассуждений Соры. Причина ведь была совершенно иной, как только Сора мог прийти к такому выводу. И это он хуже Юкине?! Нет же, Ики — родной сын Ято, и тот просто хотел защитить своего ребёнка от не самой приятной истины, не хотел, чтобы Сора в столь раннем возрасте делал выбор, от которого слишком сильно зависела вся его дальнейшая жизнь и её срок. Ято просто хотел его защитить, а Сора, почти как и Юкине в своё время, воспринял это как предательство со стороны родителя. — Нет, нет, нет, Ято просто не хотел на тебя давить: всё немного сложнее, чем тебе кажется. Ты же всю жизнь считал себя обычным человеком, и- — А мама? Неужели она так сильно ненавидела отца?.. Почему она никогда о нём не говорила? Тем более, если он был богом, неужели даже это нельзя было доверить мне? — Нет, она просто всё забыла. — Взяла и забыла? Как всё просто у тебя, — вскинул руки Сора. — Ты себя хоть слышишь? — Слышу и это, действительно, правда! Просто ты действительно многого не знаешь. — Так расскажи! Может, хватит держать меня за невинного дурака, и пора всё рассказать? — Рассказать?! Что рассказать?! Что и Ято, и Хиёри чёртовы придурки — оба! Хорошо, я это уже сказал, — Юкине не заметив повысил голос и не дал Соре продолжить. — Хиёри ни слова не сказала Ято о тебе: всё ждала его возвращения, но в последний момент решила сдаться. Ты бы видел лицо Ято, когда он о тебе узнал: для такого дурака у него было слишком потерянное выражение лица. А это он ещё не знал, что Хиёри разрубила нашу связь. Юкине невесело усмехнулся. Ято, казалось, всегда мог скрыть свои волнения за глупой улыбкой и безмерной приставучестью, но в тот раз бог мог лишь потеряно стоять на пороге дома Хиёри. — Знаешь, что это значит? — Юкине сам ответил на этот пропитанный ядом вопрос. — Для Хиёри нас и вовсе не существовало! Не будь ты так похож на Ято, она даже слушать нас не стала бы, приняв нас за сумасшедших, а это Ято по привычке не полез к ней в дом через окно… Хиёри обещала, что никогда нас не забудет, до самой глубокой старости, но она нарушила это обещание не из-за нашей природы, а только потому, что сама так решила, чёртова идиотка. — Мама не идиотка! — Сора резко поднял голову и грозно уставился на брата, не замечая застывшие на его лице слёзы. — Идиотка… Мы все чёртовы идиоты, — пробормотал Юкине, опустив голову.