Заключённая в объятия

Переезд в Северный Крест. В Южном Кресте не хватает мест для заключённых, а это значит, что кого-то должны отправить в Северный Крест. Белые листы бумаги лежали на деревянном столе, на страницах которых были написаны имена преступников: Имя: Сарай Варгас. Срок: четыре года. Причина появления: вооруженное ограбление Имя: Эстефания Кабила. Срок: четыре года. Причина: ограбление. Рецидивистка. Имя: Антония Трухильо. Срок: восемь лет. Причина: ограбление. Имя: Соледад Нуньес. Срок: двадцать лет. Причина: сожжение супруга заживо. Имя: Тереза Гонзалес. Срок: шесть лет. Причина: использование наркотических веществ. Имя: Ана Белен Вила. Срок: одиннадцать лет. Причина: кража, торговля наркотиками, похищение человека. Имя: Макарена Феррейро. Причина: присвоение собственности, убийство с отягчающими обстоятельствами. Семь опасных преступниц соберутся вместе. Конечно, никто не ждёт, что они станут монашками. Они воровали, мошенничали, убивали людей. Тем более, судя по тому, что написано в их делах, преступницы могут начать все заново, а это значит, что новому директору тюрьмы нужно будет принять все меры безопасности.              — Мы посадим их в третий корпус, — сказала Альтаграсия и вышла из кабинета. Женщина пошла навстречу автобусу, прихватив с собой пачку одноразовых перчаток. Медленно приближался транспорт с опасными и жестокими заключёнными. На переднем сидении сидел водитель автобуса, а позади него Фабио, сидевший с Паласиосом, который никак не мог свыкнуться с мыслью о том, что меняет место работы. Мужчина так привык к Южному Кресту, что не знает, справится ли в новом месте. Да и перевелся он лишь из-за той, что сидит в этом автобусе. Второй ряд, пятое место — Макарена Феррейро. Преступница, которую он полюбил. Бросив свою слепую жену, Фабио, в какой-то степени, взял опеку над Макой, которую несколько раз пытались убить и унижали. Он не позволит этому случиться вновь. Паласиос сошёлся с Каролиной и после нескольких свиданий купил отдельную квартиру, чтобы, наконец, съехать от мамы. Автобус остановился, а охрана открыла ворота. Заехав внутрь, заключённые заметили двенадцать вооруженных охранников. Тут уж никакие фокусы не пройдут. — Девушки, выходим, мы приехали, —сообщил Паласиос преступникам. Он единственный из всех относился к ним с уважением. Он не избивал их, не окунал их головы в унитаз. Иногда даже на «Вы» обращался. Заключённые его любили, а некоторые извлекали из его доброты лишь выгоду. Фабио же отличался. Он был строгим и принципиальным человеком. Только вот его принципы его провели, но это уже другое. Если нужно было, он мог и ударить, а уж прикрывать кого-то он явно не стал бы. Ну, не считая его блондиночку, на поступки которой он закрывал глаза. Девушки встали со своих мест и построились в колонну, чтобы выходить по одному. Едва они покинули автобус, их построили и начали сопровождать к дверям тюрьмы. — Живее! Пошевеливайтесь там, —приговаривал Фабио, которому не терпелось уже скорее зайти внутрь и выпить чашечку ароматного кофе. Открыв двери, присутствующие заметили Альтаграсию, что ждала новых заключённых для обыска. Фабио и его напарник прошли дальше. Поймав на себе взгляд Маки, он незаметно улыбнулся и вышел. — Раздевайтесь. Ноги за жёлтую линию, руками облокотитесь на стену, — сказала надзирательница и надела перчатки. Кто-то отпускал шуточки, кто-то огрызался с ней, а Маки была счастлива, что эти двое перевелись и она не будет одна. После смерти отца и матери она стала одинокой. Только Суле и Фабио не давали ей опустить руки. В любой момент Феррейро угрожали, избивали, насмехались. Она научилась давать отпор, но стать такой же черствой так и не смогла. — Ты меня слышала? Встань за жёлтую линию, руки на стену! — посмотрев на задумчивую девушку, сказала женщина. — Извините, — тихо сказала Мака и сделала то, что ей сказали. Проведя обыск, она выкинула перчатки в мусорное ведро и повернулась к ним. — Правила вы знаете. Мне плевать кто вы, как вас зовут и какая у вас мечта. С этого момента я ваш надзиратель, а вы заключённые, которые отбывают срок в Северном кресте. Всё понятно? Девушки кивнули головой. Надев ботинки, все пошли за ней. Войдя в тюрьму, они заметили, что не все заключённые им рады. Им свистели, кидались мусором, оскорбляли. Похоже было на клетки с животными. — Вот ваша камера, заходим. Эстефания Кабила, Антония Трухильо, Соледад Нуньес, Тереза Гонзалес, Ана Белен Вила, Макарена Феррейро. Войдя в камеру, каждая заняла свое место и начала заправлять постель и раскладывать вещи. — Остальные за мной! — после этих слов женщина удалилась. Альтаграсия проводила всех новеньких по камерам и пошла к новым охранникам. — Вы же уже все знаете, учить вас не нужно. Вот комната отдыха, а здесь комната видеонаблюдения. Техника у нас с вами одинаковая, так что учить вас ничему не нужно. До скорого! Попрощавшись, она ушла в свой блок, за которым она была закреплена. Макарена легла на свежую постель и отвернулась к стене. Её угнетала эта обстановка, надоело то, что она просто не может быть с любимым мужчиной, даже коснуться его. Угнетало то, что ей сидеть еще три года. Кто-то пытался с ней заговорить, но она сделала вид, что спит. Ей не хватало свободы и одиночества. Даже сходить в туалет было проблематично, потому что двинутые урки заглядывали через перегородку и кидали бычки. Макарену спасало лишь несколько человек в ее камере: Кудряшка, Соле, Сарай, Антония и Тереза. Они не были похожи на чокнутых психопаток. Во всем блоке выключился свет, но сокамерницы продолжали болтать, а их голоса эхом раздавались в кромешной тьме. В первую ночь никто не спит. Внезапно послышался треск открывающихся ворот. Фабио вел в полутемноте девушку с темными волосами. Камера №225 замерла. Мака, Соле и остальные узнали ее —это была Зулема. Зулема носила титул опасной преступницы очень долго. После смерти своего жениха она осталась одна. Даже Сарай от нее отдалилась, хоть и не перестала считать ее своей лучшей подругой. — Зулема… Зулема! — кричали все, кто только знал ее. Женщина лишь обернулась и с улыбкой на лице начала разглядывать их. — Зулема! Вы видите ее? Она мне дороже всех! — Кричала Сарай на весь блок. — Пошевеливайся, я с тобой тут ночевать не собираюсь, — пихнул Фабио заключенную вперед. — Твоя камера №229, —  сказал мужчина и, затолкав ее внутрь, захлопнул решетку. Черноволосая села на кровать и закатила глаза от увиденного. Две обнаженные лесбиянки лижутся у нее на глазах, ни капли не стесняясь. Конечно, это же тюрьма. — Это моя кровать, — сказала жируха, не отрываясь от сосков худенькой девчонки. — Теперь моя, — Сказала Зулема. Еще не хватало, чтобы какая-то падаль командовала королевой Южного креста. Та встала и спихнула с себя девчонку. — Ты думаешь что пришла сюда и можешь наводить свои правила, шлюха? Я тебе сейчас покажу, — направляясь к Зулеме, крикнула она. Женщина промолчала и ударила ее по лицу, от чего та упала на кровать, с которой встала. Они еще долго будут разбираться, кто здесь главный.

***

— Мака… Мака… — шепотом звал он блондинку, которая пыталась уснуть. Повернувшись, заключённая увидела его. Если бы не было этих чертовых камер, она бы запрыгнула на него и зацеловала. Встав с кровати, преступница подошла к нему и попросила, чтобы он сводил ее в туалет. Решетка открылась, а следом вышла Макарена. — Я скучала по тебе, — прошептала она, пока он вел ее в душевую комнату. Он лишь улыбнулся, стараясь не выдавать свои эмоции. В душевой не было видеонаблюдения, камеры все закрыты, а Паласиос сидит за видеонаблюдением. Есть конечно риск, что их заметят, но он ничтожно мал. Оглядевшись вокруг и убедившись что они тут одни, Макарена села на подоконник и притянула Фабио к себе. Её ноги обвивали его талию, а движения были такими дикими, что Фабио даже не успевал отвечать на них. — М…Мака, — вырвавшись из ее объятий, промычал он. — Я не хочу первый раз в туалете. — Поехали в гостиницу или к тебе. У нас же такой большой выбор! — возмутилась девушка. — Я сижу в тюрьме уже год, и я хочу тебя Фабио. Здесь и сейчас! Принявшись за старое, она сняла с него кофту и начала целовать его тело. Ещё пару минут и Макарена бы просто села на его член. Её действия провоцировали мужчину, он был в замешательстве. Что может быть хуже секса в туалете? Секс с заключенной, конечно же. Поддавшись искушению, он снял с нее белую футболку, оголив грудь. Хватка на ее талии стала крепче. Фабио спустил штаны Маки и прикоснулся к клитору, заставляя блондинку застонать. Затыкая рот поцелуями, он все быстрее двигал пальцами. У него не было секса год. Перед переездом в Северный Крест мужчина понял, что любил лишь ее одну и предложил встречаться. Теперь он её, а она его. — Ты действительно хочешь этого сейчас? — разорвав поцелуй, спросил он. — Завтра я буду сопровождать тебя вместе с Кастильо в суд. Думаю, я смогу уговорить его и забрать тебя на часик. — Черт! Умеешь же ты все испортить, Фабио, — она улыбнулась и поцеловала его. Его пальцы проникали в нее, гладили ее клитор и бродили по груди девушки. Растегнув ремень на его поясе, женщина спустила их и достала его член. Он был крепким и горячим. Фабио сухо простонал и поводил им по клитору девушки. Он не хотел входить в нее, но Макарена придвинулась к нему, и он оказался внутри. Девушка застонала и впилась в его волосы, откидываясь назад. — Макарена, я тебя очень хочу, но я так не могу, — отстранившись, охранник вышел из ее влагалища и натянул на себя брюки. — Да что не так, Фабио? — женщина явно была зла. — Я не хочу, чтобы это было в туалете, понимаешь? Завтра после суда Кастильо даст нам время для этого. Я увезу нас к морю, это будет куда лучше, чем заниматься этим здесь. Выдохнув, девушка обняла его. — Хорошо милый, я понимаю, — грустным голосом ответила она. Спрыгнув с подоконника, Макарена натянула на себя тюремную робу и поцеловала Фабио. Они целовались так долго, пока он не заметил, что их долго нет. Взглянув на часы, мужчина понял, что сейчас его смена дежурить на видеонаблюдении. — Малышка, я тебя сейчас отведу в камеру и уйду. У меня дежурство. — Хорошо, — улыбнулась Мака ему в ответ. Её лицо было все красным от недавних ласк. Убедившись, что они выглядят нормально, любовники вышли из туалета и направились к камере заключенной. — Завтра будь осторожна на суде. Я буду помогать тебе и защищать. Главное скажи, что Карим наставил на тебя пистолет, и тебе пришлось в него выстрелить. — Фабио, ты мне об этом уже десять раз сказал. Хорошо, я поняла, — Макарена улыбнулась. Дойдя до камеры, охранник незаметно погладил ее по руке, а затем открыл камеру своей «даме». Мака не желала перечить. Она лишь тихо зашла в комнату и легла на кровать, погрузившись в раздумья о проведённом времени с мужчиной.