***
Ген осторожно приоткрыл один глаз, стараясь не выдавать собственное пробуждение, пока не оценит обстановку. Солнце давно встало, судя по ровному и яркому свету, проникающему в домик через два небольших окошка. Загадочные бутылки расставленные на полках во всю стену перемигивались солнечными зайчиками. Между ними были всунуты причудливые кристаллы, кусочки меха, чьи-то высушенные лапы (бард незаметно поежился) и мешочки с неопределенным содержимым. С потолка свисали пучки сушеных трав. Владелец хижины, завернувшийся в одеяло, беспокойно крутился вокруг Сенку: — Знаешь сколько я ее собирал!? — видно было, что Хром искренне возмущен, но ночное пробуждение сказывалось на нем не лучшим образом — голос паренька звучал несколько сонно. — Меня чуть вурдалак не сожрал, пока я за ней ходил! Сенку увлечённо продолжал толочь что-то в ступке, не обращая ни малейшего внимания на вялые возражения. — Голова болит? — усмехнулся алхимик, искоса поглядывая на Хрома. — Откуда!? — У тебя магическое истощение. Такое даже я чувствую, к тому же, — он бесцеремонно ткнул в паренька пальцем. — внешние признаки налицо. — Закипел! Доброе утро! — деверь распахнулась и возникшая в проёме Кохаку приветственно махнула рукой. Сенку передал девушке ступку. — Доб~ро~е, — нараспев, протянул Ген, позевывая и наконец выбираясь из спального мешка. Маг приветственно повел рукой, хозяин хижины одарил недоверчивым взглядом. Впрочем гораздо менее недовольным чем тот, что он выбрал для Сенку. — Добавь в воду. Сейчас приведем его в чувство. — Хватит разбазаривать мои запасы! — возмутился Хром. — И что за "магическое истощение"? — А? Ты ведь маг. — Чародей. — Ладно. Ты чародей. Я маг. И мы оба используем ману — силу нашей души. Эта сила — восполняемый ресурс... Ладно, самый простой пример, набивший оскомину всем неофитам: колодец. — "Колодец"? — рефлекторно повторил паренёк. — Зрение ясное? Ничего не кружится? — получив отрицательный ответ Ишигами скомандовал спускаться за ним, продолжив лекцию на ходу. — Колодец, заполненный водой. Вода это твоя мана. Она расходуется на заклинания, даже самые примитивные, вроде этого, — оказавшись на земле колдун как будто что-то растер между пальцами, раздался то ли треск, то ли щелчок, между ними проскочила белая искорка. — Вау! — синхронно выдали Хром, Кохаку и Ген, Сенку довольно усмехнулся. — Как я уже сказал, если мы проводим аналогию с колодцем и водой, ману можно исчерпать. Воды не останется, и ведро, которым мы собирали ее для заклинаний ударится о дно. Это неестественное состояние. Мана поддерживает нас. Поэтому момент, когда она исчерпана полностью, и не успела восстановиться проявляется как сильнейшая усталость и называется "магическим истощением". Асагири неловко улыбнулся: кажется, Сенку сам не заметил свою спонтанную лекцию. По крайней мере, его это ни капельки не смущало. Хром задумчиво покивал, потом вдруг спохватился и недоверчиво сощурился: — Почему это я должен тебе верить? Ишигами пожал плечами: — Можешь не верить, но эта штука поможет восстановить силы. Хотя то же самое проделает сон и питательная еда. Просто с зельем на пару дней быстрее, — он протянул Хрому небольшую кружку с неаппетитной зеленоватой жидкостью. Юный чародей принюхался, скривился и залпом опрокинул зелье себе в рот. — Г-гадость какая... — А ты привыкай расходовать силы правильно, — строго заметил алхимик. — В любом случае, мы здесь по поводу одного дела. Что вы знаете об окаменевших людях и зелёном свечении? Деревенские вздрогнули, Хром глянул на Сенку с интересом, Кохаку настороженно, но с затаенной надеждой. — Это случилось за пределами деревни. В той стороне, — девушка махнула рукой в сторону ещё одних ворот, раньше от обзора их закрывала та самая рощица, воткнувшаяся по центру поселения. — Как далеко? — Не больше двухсот шагов. По крайней мере, мы слышали их крики, — она нахмурилась. — Отлично, — бодро заявил Сенку и развернулся к воротам. — Э! Не так быстро. Вождь не разрешает выходить, — Хром сложил руки на груди, судя по всему ему хотелось хоть в чем-то уязвить приезжего мага. — Думаю открывать ворота снова без разрешения действительно не стоит, — подал голос доселе молчавший бард. — Мы ведь можем переговорить с "вождём", он даст разрешение. — Это вряд ли, — тяжело вздохнула Кохаку. — Но я вас провожу. Если хотите. Сенку судя по всему не был намерен терять время, поэтому к главе деревни отправились сразу же, оставив скептически настроенного Хрома отдыхать. Дом "вождя" был немного побольше остальных и выделялся широким крыльцом. Завидев их, у порога замерла красивая девушка, внешне очень напоминающая Кохаку: те же чуть раскосые голубые глаза, золотистые волосы, только не торчат во все стороны, а мягко льются по спине, и взгляд не такой воинственный, а скорее добрый и понимающий. Она доброжелательно улыбнулась...и стало видно ещё одно важное отличие. Девушка выглядела очень уставшей. Тени под глазами и лёгкая болезненная бледность хранили следы бессонницы. — Кохаку, — она протянула руки вперёд. — Это те чужеземцы, которые прибыли вчера ночью? — Рури, — взгляд провожатой разом потеплел. — Да. Это Сенку и Ген. Они хотят переговорить с отцом. — "С отцом"? — бард удивлённо изогнул бровь, глядя на то, как новая знакомая исчезает в дверях. — Значит мы завели дружбу с дочерью вождя? Удачный расклад. — Мы не друзья, — нахмурилась девушка.***
Прибыв на место, маг тут же прицепился к статуям рассыпанным по небольшому участку дороги. Пока Сенку возился с каким-то колбочками, Ген переключил свое внимание на главу деревни: высокого светловолосого мужчину с хмурым взглядом. Чужаки ему явно пришлись не по душе. Асагири был удивлен, что невзирая на аккомпанемент скрипящих зубов их все же довели до необходимого места и даже не закопали здесь же, под застывшими в панике изваяниями. — У вас наверное были хорошие отношения с этими торговцами? — попытался начать разговор бард. Вождь словно не услышал вопроса. — Мало кто знает, что мы вообще живём здесь, — под строгим взглядом отца Кохаку не стала продолжать. — Не думаю, что простого менестреля должны так сильно интересовать дела обычной деревни, — процедил мужчина. — Помилуйте, вождь. Я всего лишь хотел скрасить ожидание милой беседой, — мягко развел руками Ген, словно стараясь сгладить тон этим движением. "Милую беседу" прервал раздраженный вердикт мага состоящий в основном из ругательств разной степени запретности. По правде говоря, общеупотребительным там было только: "Всё-таки эта дрянь". Вождь заметно удивился эпитетам подобранным высокопоставленным магом, Кохаку сдержанно кашлянула, а Ген со вздохом принял управление на себя: — Что ты имеешь ввиду, Драгоценный Сенку? — Я имею ввиду, что мы зря сюда тащились. На торговцев совершила нападение обычная птицеящерица. — ...Василиск? Сенку повторил название снабдив его необходимым прилагательным. — А как же зелёный свет? — Скорее всего что-нибудь из местной живности или флоры, обыкновенное совпадение. Факт остаётся фактом, — алхимик похлопал по плечу статуи, — этих окаменила обычная нечисть. Явно разочарованный маг принялся осматривать поляну, без особого энтузиазма и вскоре обнаружил следы, напоминающие крайне крупные петушиные лапы. — Метра два ростом в холке. Не большой и не маленький, как в учебнике. — И... Что мы теперь будем делать? — робко поинтересовался бард. Судя по вчерашней битве Сенку к магам-истребителям не имел ни малейшего отношения: даже при том, что от нечисти они отбились, сражался Ишигами из рук вон плохо. Тем не менее, в душу Асагири закрадывались смутные опасения. Глава деревни заметно напрягся, дочь последовала его примеру. — Сварганим зелье за пару дней, благо у вашего самоучки полно необходимых ингредиентов. — А с василиском что? Он ведь снова, — начала было девушка. — Кохаку! — тон вождя был очень красноречивым. — Господин маг не обязан разбираться с нашими проблемами. К тому же, мы не сможем ему заплатить. Отец и дочь столкнулись взглядами, после чего первый развернулся и направился обратно к деревне, Кохаку поспешила за ним.***
— Интересно, — негромко протянул Ген, когда ребята миновали ворота, следуя за деревенскими на почтительном расстоянии. — Что ты имеешь ввиду? — Ничего, — пожал плечами бард. — Просто тебе не кажется странным, что он так быстро признался, что они не смогут заплатить? Может у него есть знакомый маг на примете? — Или не хочет вообще связываться с магией. А может решил прекратить торговлю под выгодным предлогом. Тут вопрос в другом: это необходимо главе или жителям? — Драгоценный Сенку, позволь поинтересоваться, а что будет в первом случае? Ответ так и не прозвучал, вместо этого деревню огласил грозный крик, отдаленно напоминающий рык медведя, затем звук разбитой посудины и парочка пререканий. Парни обернулись. От дома главы в сторону рощицы спешила знакомая светловолосая фигурка, судя по движениям — в не лучшем расположении духа. — Узнаешь в чем дело? А я пока, у деревенских поспрашиваю, — Ген явно пытался улизнуть. — С чего вдруг я должен этим заниматься? Дело менестреля утешать девушек, — нахмурился маг. — Потому что мы оба об этом подумали. И потому что твоя манера общения при таком раскладе испортит нам отношения только с одним жителем деревни. Ишигами вздохнул и направился в рощицу. Забредя в условную середину, громко позвал: — Эй, Львица! — Я не "Львица", — хмуро донеслось откуда-то сверху. — Что тебе нужно? — Это ведь ты открыла нам ворота? — хмуро заметил Сенку. — Хах! Ну я и что? — девушка дерзко тряхнула головой. Золотая грива волос последовала ее примеру. — Смотрю чужаков у вас не слишком жалуют, — маг прислонился к стволу ветвистого дуба, на котором устроилась Кохаку, и прикрыл глаза, памятуя о том, что штанов на девушке не было. — Отец считает, что мы слишком долго жили отдельно от всех. Не знаем нынешних законов мира, неопытны. Поэтому старается... Пресекать. Излишние контакты. Было видно что она подбирает слова. Не для того чтобы смягчить ложью то, что было и так понятно, а чтобы не тратить время на объяснения своего отношения к родителю. Кохаку не ненавидела отца, хотя была совсем не согласна с такой политикой. — Тем не менее, ты открыла. — Не хотела смотреть как вы погибаете. — Уже есть опыт сражения с нечистью? — Я хожу в лес на охоту. Мы частенько сталкиваемся. — Случайно или специально? — Сенку говорил расслаблено, тем не менее девушка насторожилась, осознав, что сболтнула лишнего. Официально охота на подобных лесных тварей обычным людям была запрещена, по крайней мере, по словам торговцев. — Ладно, это не мое дело, — алхимик пожал плечами. — Но сражаешься ты с ними очень смело, и кто-то в вашей деревне точно добывает "интересные магические ингредиенты" для обмена. Скорее всего, глава не одобряет ещё и это. — Ему просто выгодно от всех закрыться. В голосе послышалась старательно скрываемая обречённость и усталость. Она умолкла, Сенку тоже не спешил нарушать молчание. У него было дело, важная цель, гораздо более существенная чем помощь какой-то неизвестной деревеньке. И, возможно, у него было не так много времени. Эта неудача раздражала. Почему так много препятствий? Почему его отвлекают? Почему он, кажется, начинает злится? Ишигами нахмурился, шумно вздохнул. На последний вопрос он мог ответить. Потому что осознавал, "Неизвестной деревеньке" никто не поможет...а значит он уже принял решение, которое задержит его здесь ещё на несколько дней. — Кохаку, у вас тут есть кузнец?***
Кузнец неожиданно нашелся, причем весьма искусный, судя по поделкам, украшающим его скромную мастерскую. Ген с интересом рассматривал диковинные крючочки, застёжки, кинжалы, поминутно нахваливая тонкость работы, чем растопил сердце поначалу хмурого приземистого старичка по имени Касеки. Хром, крутившийся рядом с кузницей ещё до прихода основной компании тоже старался вставить свои пояснения. Кузнец не возражал, только поддакивал, или поправлял время от времени, по видимому, они с юным чародеем хорошо ладили. Сенку задумчиво осмотрел несколько мечей, глянул на пояс Кохаку и кивнул своим мыслям. — Должно получится. Но потребуется помощь того, кто знаком с нечистью. В конце концов, это не моя специальность, и знания у меня только теоретические. — Я согласна, — девушка чуть ли не просияла, она уже не надеялась на то, что кто-то полезет разбираться с их проблемой. — М? Вы это о чём? — Асагири прекратил тешить самолюбие старичка и склонил голову на бок, в ожидании объяснений. Похоже менестрель ухитрялся слушать все разговоры одновременно. — Если я хочу когда-нибудь получить место в верхах, то помощь в уничтожении этого василиска может сыграть на руку. Репутация и все такое. — А тебя не волнует что это чудовище окаменяющее взглядом? — тактично заметил бард. — От взгляда в камень не превратишься. Просто эта штука, — Ишигами принялся загибать пальцы. — Большая, немного летучая, очень быстрая и плюётся субстанцией, которая вызывает переход всех мана-частиц тела в твердое состояние, связывая их с... Короче окаменение. — Погоди! То есть ты? — все ещё не верил Ген. — Нам потребуется пара дней на подготовку. В частности создание меча, — маг вытащил из-за пояса небольшой свиток и развернул перед Касеки. — Сможете выковать что-то подобное? — Оооо! — только и выдавил кузнец, в глазах мастера заплясали огоньки энтузиазма. — Большая часть ингредиентов проста, или есть у меня с собой, проблема только в том, где достать... золото, — то как задумчиво маг произнес последнее очень не понравилось барду, а многозначительный взгляд на лютню не понравился совсем. — Певец, она из того о чем я думаю? — Кто? — Ген как бы невзначай прижал инструмент к себе. — Струна. Она золотая. — Позолоченная. Тебе кажется. — Ты действительно веришь в это? "С золотой струной озолотишься"? — Это мое дело. К тому же, это запас на черный день! Мой! Разве в деревне нет золотого запаса?! Хотя бы украшений? — менестрель отчаянно сопротивлялся. Он и так считал битву с василиском плохой идеей, а его ещё и неумолимо втягивали в это сомнительное действо. Причем заставляли делать денежные вложения! — Откуда при такой "оживленной" торговле? К тому же у них украшения из драгоценных металлов не в ходу. Кузнец сделал несколько важных кивков в подтверждение. — А у тебя? — Асагири указал на кошель висящий за поясом алхимика. Сенку вытащил мешочек и открыл протянув барду. Внутри оказались много каких-то неприметных камушков и всего лишь несколько медных да серебряных монет — То есть... Меня облапошили, — Ген грустно усмехнулся. — У тебя нет денег чтобы расплатиться за информацию. Быть таким наивным! — концерт грозился затянуться, поэтому Ишигами со вздохом вытащил из-за пазухи небольшой медальон с изображением пятиконечной звезды. Бард так и застыл с раскрытым ртом: с этой маленькой монеткой на цепочке, переливающейся неземным светом, Сенку мог вполне законным образом ободрать любой банк на вполне кругленькую сумму. — Так ты... Магистр? — от удивления Ген, кажется, забыл как кричать и перешёл на шепот. — Не я, — резко оборвал маг. — Отец. Слово прозвучало глухо. Стало ясно, что на эту тему Сенку говорить не намерен. Растерявшийся Асагири уступил и передал лютню Касеки. Через пару минут скорбная фигура певца, с "обезображенным" инструментом на руках украшала скамью рядом с кузницей. — Ах, моя бедная прекрасная лютня! — бард причитал уже минут десять, активно проливая почти искусственные слезы. — Не горюй, — на плечо легла мозолистая, натруженная рука Касеки. — Ты вклад в общее благое дело совершил. А струну мы тебе ещё лучше сделаем! И без всякого золота, — старик гордо выпятил грудь, уверенный в своем мастерстве. Ген взглянул на кузнеца, собираясь было продолжить "концерт" (может там и компенсация вырастет), но почему-то остановился. По правде говоря, Асагири всегда считал себя одиночкой: сказывалась постоянная конкуренция в профессии, подсчет денег и выгоды на каждом шагу. А тут он оказывается сделал вклад общее дело. Да ещё и благое. Было приятно на мгновение ощутить себя этаким "добряком", и бард захотел продлить это ощущение. Пару раз для вида шмыгнул носом, глубоко вздохнул и кивнул старику. — Я думаю, вы правы. Все равно, что-нибудь можно и на семи струнах сообразить. К тому же золотая звучит совсем не в ладу с остальными, — певец вытер слезы и вскочил на ноги. — А пока, соберу сказания этого места. Может здесь найдется материал для новой баллады. — А может мне сыграешь что-нибудь? — старик неловко почесал затылок. — Глядишь, работа веселее пойдет. "А ведь точно, — подумал Ген, — в такой глуши менестрели редкость". Он слегка оправил лиловый кафтан, рукава, осторожно положил пальцы на струны, ещё не извлекая звук, а будто советуясь. Что придется по душе старому мастеру, заклинающему огонь? Ну вот, теперь он ещё и поет бесплатно. Поет бесплатно, делится информацией бесплатно, ещё и золотую струну потерял... Асагири подумал, что определенно попал в плохую компанию.