Целители-2: Мир души твоей

Хосок вернулся с конференции ужасно уставшим и с единственным желанием — завалиться спать. Джин подставил его знатно. Будто других Целителей в их отделении нет! К злорадному удовольствию терпеть нудную конференцию пришлось и Джину, который к окончанию бредятины выглядел как человек, мечтающий убить кого-нибудь за ужин и сон. Его планы относительно спокойного сна были нарушены раздраженным шипением на кухне. Пришлось пойти и проверить, что там. — Ты мог хотя бы приготовить ужин, — сразу с упреком начал Юнги, с силой захлопывая холодильник. — Или заехать в магазин. Хосок старался не реагировать на недружелюбного парня, но вот эти его заскоки уже доводили до белого каления. Юнги в последнее время придирался и к бардаку в квартире, и к завалам грязной одежды, и вот до пустого холодильника добрался. Хосок только не понимал, почему всем этим хозяйством должен заниматься именно он. — То, что ты меня трахаешь, еще не делает меня омегой-домохозяйкой, — резко ответил Хосок, открывая верхний ящик, где у них лежали пачки рамена. Его уже начинало напрягать то, что Юнги перестал замечать сущность своего парня. Хосок не хотел ссориться, но он тоже альфа! Он тоже хочет прийти в чистую, уютную квартиру, где ждет разогретый сытный ужин, а под боком милый омежка, преданно заглядывающий в глаза. И его совсем не устраивало быть в их с Юнги парой этим самым омегой. — Надеюсь, налить в кастрюлю воды ты в состоянии? — с громким шумом достав с нижних полок металлическую кастрюлю, раздраженно бросил Хосок и вышел из кухни. В такие минуты он начинал думать, что их отношения обречены. И дело совсем не в пустом холодильнике и отсутствии ужина. Хосок чувствовал, что природа все же берет свое, инстинкты требуют заботиться о ком-то слабом, но Юнги совсем не такой. Он излишки нежности воспринимает в штыки, колючим взглядом напоминая, что за ним не нужно ухаживать, его нельзя долго-долго прижимать к себе, с ним нельзя сходить в клуб потанцевать, он редко вообще куда-то соглашается выйти из дома и презирает большую часть существ их мира. Хосок иногда вообще не понимал, как они умудрились уже столько лет прожить вместе. — Прости, — прислонившись к косяку двери спальни, произнес Юнги виновато через пару минут. Может быть, вот именно поэтому. Хосок, сидя на кровати, поднял тяжелый взгляд. Им нужно уже поговорить о проблеме. — Я не считаю тебя омегой, ты же знаешь. Юнги трудно просить прощения, его гордость выше Эвереста, но он всегда признает свои ошибки. И Хосок на самом деле знает, где кроется проблема. — Хоби, не злись. — Юнги мягко прошел к кровати и опустился рядом на колени, заглядывая в глаза. У Хосока от такого Юнги мозги едут на раз, и об этом известно им обоим. — Я приготовлю ужин, хорошо? И в магазин схожу. — Дело же не в этом, Юнги-я. — Хосоку хотелось побиться об стену из-за упрямства парня. — Твоему организму нужен омега. — Как и твоему, это ты хочешь сказать? — Юнги резко поднялся, утратив всю доброжелательность. Его лицо стало жестким, злым. Он отошел в сторону, напряженный, собранный, готовый сражаться до последнего. Хосок мог бы не согласиться, потому что на самом деле Юнги омега нужен больше, как бы он это ни отрицал. Но Хосок не хотел сражаться. — Я тебе уже говорил. Нужен тебе омега, так давай разбежимся, чего ты изгаляешься? Слова Юнги били не хуже кулаков. И Хосок ответил бы тем же, если бы не видел, насколько это «разбежимся» пугает его парня. После такой вот ссоры в последний раз Юнги всю ночь курил на подоконнике лестничной клетки. — Я люблю тебя, — Хосок старался вложить все свои чувства в эти слова, но Юнги был слишком взвинчен. — Ни хуя себе любовь у тебя! Предлагаешь сходить налево, трахнуться с левым омегой и снова жить вместе. Хосок не знал, как прийти к компромиссу. — Господи, Юнги, ты думаешь, мне приятно думать об этом? — завелся и Хосок, не выдерживая давления и осуждающего взгляда. — Но ты и сам знаешь, что долго так не протянешь. — Почему это мы всегда говорим обо мне? — Потому что это твой организм мы собирали по кусочкам! — не сдержался Хосок. Он не хотел напоминать о моменте их знакомства, не хотел вспомнить тот ужас на операционном столе, который довелось увидеть. Юнги побледнел, дернулся, как от удара током. — Мы запустили почти все жизненные процессы в твоем теле заново, — продолжил Хосок. — Кроме одного. Я знаю, что тебе без омеги в десять раз тяжелее, чем мне, только поэтому предлагал самый примитивный способ решения проблемы. Ты не можешь идти против своей природы, это глупо, Юнги. Если ты не хочешь омегу на стороне, давай приведем кого-нибудь в нашу постель, — осторожно предложил он, боясь реакции парня. Юнги нервно выдохнул. — Как же я тебя иногда ненавижу. Хосок, видя, что его парень перестал панически злиться, аккуратно протянул руку и потянул его за рукав кофты к себе. Юнги поддался, встал между его разведенных ног и устало смотрел сверху вниз. Хосок погладил его по бедрам, намереваясь сейчас утащить Юнги в кровать и разгладить его хмурый лоб поцелуями. Но их неожиданно прервал громкий телефонный звонок. Хосок со стоном откинулся назад и дотянулся до мобильника, брошенного ранее на кровать. — Это Чимин, — сообщил он Юнги, увидев имя звонившего, и ответил на вызов. — Хён. Дрожащий, плачущий голос на том конце сразу заставил собраться. — Чимин? Ты плачешь? — напрягся Хосок. На заднем фоне было слышно волчье завывание. — Что случилось? — забыв обо всех проблемах, забеспокоился Юнги. — Хён, помоги мне. Пожалуйста. Джиён… он, я не могу его успокоить, — разрыдался Чимин в трубку. — Я сейчас приеду, — начиная на ходу собираться, пообещал Хосок. — Что с ним? — У него когти и глаза горят красным. — Когти? Ему еще рано когти выпускать. Юнги вырвал у него телефон. Хосок смерил его озадаченным взглядом, но вмешиваться не стал. — Чимин, отойди от Джиёна. У тебя началась течка, верно? Не приближайся к нему сейчас, ты меня понял? Отойди. Немедленно! Мы сейчас приедем, успокойся. Ничего страшного, он реагирует на тебя, ему нужен сейчас рядом старший альфа. Все будет в порядке. Юнги говорил твердо, уверенно, а Хосок недоуменно смотрел на своего парня, задаваясь вполне логичным вопросом — откуда Мину стало известно о течке Чимина? Ответ открылся позднее, когда они вдвоем бежали к машине и ехали в сторону нового дома знакомых лисят. Завывание растерянного и напуганного волчонка было слышно издалека. Юнги бросил машину у ворот, и они вдвоем рванули к дому, возле которого уже толпились разъяренные кицунэ. Хосок в ужасе смотрел на палки в руках престарелых женщин и мужчин. Кицунэ всегда считали оборотней детьми дьявола, и Чимин не раз рассказывал о том, с какой неприязнью лисицы относятся к волкам, но не думал, что все плохо до такой степени. Юнги вбежал в дом первым, Хосок за ним. Обстановка внутри была еще более напряженной. Там с десяток кицунэ окружили омегу. — Чон Чонгук усыновил этого ребенка, он часть нашей общины! — Искря молниями, Чимин воинственно стоял в холле, загораживая проход к детям. Все его девять рыжих хвостов, угрожая, светились яркими вспышками. Несмотря на творившееся безумие, Хосок невольно залюбовался тем, насколько красив был омега, защищающий свое потомство. — Волку не место в нашей общине! — Надо изгнать это демонское отродье! — Он принесет беду! Выгнать его! Выгнать! — И не Чонгука этот щенок вовсе! Нагулял его на стороне и принес в уважаемую семью! — Да он лишь младший муж, что мы его слушаем?! Хосок растолкал толпу людей, желая тоже схватить палку и поддать этим старикам, которые обижают ни в чем не виноватого ребенка. Чимин, увидев его, вздрогнул. — Мы приехали, дай Юнги пройти наверх, хорошо? — попросил Хосок с поднятыми руками. Он чувствовал восхитительный запах течного омеги, знал, что Чимин в таком состоянии, что сразу и не сможет разобраться. Для него любой альфа сейчас — потенциальная угроза, поэтому Хосок не спешил. — Мы приехали помочь тебе. Толпа за спиной снова загудела, но Хосок на это не реагировал, он смотрел в глаза воинственного омеги, уговаривая его сдаться, прекратить источать боевую магию и успокоиться, довериться им. Юнги стал действовать иначе. Выпустив зеленые нити, он уверенно шагнул к лестнице. Ну хоть подстраховался, придурок. — Хён, — словно осознав, кто перед ним стоит, Чимин пошатнулся. У него дрожали руки, но хвосты он не отпускал. — Убирайтесь из нашей деревни! — Тебе тут не место, падший! — Я здесь, убери магию, — попросил Хосок и улыбнулся, чтобы успокоить Чимина. — Мы заберем тебя. Вой со второго этажа прекратился, и вскоре на лестнице показался Юнги, прижимающий к себе укутанного в теплый плед ребенка одной рукой, а второй крепко держа маленькую ладошку заплаканного, бледного Ханбина. — Мы забираем детей и уходим, — спустившись к подножию лестницы, заявил Юнги. — Кто попытается навредить им сейчас, будет отвечать не только перед вашим правителем, но и в Главном Суде. Толпа, видя решительный настрой Целителей, отошла в сторону, ограничиваясь только злобными выкриками. Чимин убрал магию, позволив подойти ближе. Хосок притянул его к себе и, загораживая от толпы, вывел из дома, следом за Юнги и детьми. — Тихо, тихо, все будет хорошо, — уговаривал Хосок дрожащего Чимина, который нервно дышал урывками. Юнги забрался в машину первым, не отпуская притихшего, спрятавшегося в пледе волчонка. Хосок сел рядом с Чимином на заднее сиденье и притянул Ханбина к себе на колени. Мальчик прижался к нему, подминая под себя дрожащие золотистые хвосты. Чимин выглядел так, словно задыхался. — Дыши, Чимин, — устраиваясь ближе, Хосок обнял его одной рукой. — Все позади. Ты в безопасности. Юнги что-то шептал Джиёну, Хосок же сосредоточился на омегах. — Джиён? В одном вопросе было столько панического волнения, что Целителю стало не по себе. — Он в порядке. С ним все будет хорошо, — Хосок погладил омегу по плечам. — Ты как? Не ранен? Чимин замотал головой, протянул руки и взял маленькие ручки Ханбина в свои. Ребенок сразу потянулся к нему и прижался всем телом. Чимин не отталкивал лисичку, обнял, уткнувшись носом в макушку. Юнги вел машину быстро, но аккуратно. Добравшись до дома, он действовал не менее собранно. Вышел первым и унес волчонка в их квартиру. — Куда он? — забеспокоился Чимин, увидев, что Юнги ушел с его сыном. — Джиёну нужна пара минут, чтобы освоиться на новой территории, мы сейчас подождем немного и поднимемся следом, — пояснил Хосок. — Это все моя вина. — Конечно нет, — заверил его Хосок. — Просто вы были не подготовлены. — В прошлый раз все было нормально. — В прошлый раз с тобой рядом был Чонгук, верно? Он альфа, хотя и кицунэ. Оборотень в Джиёне принял его как старшего, несмотря на то, что им сложно поладить. Где Чонгук с Тэхёном сегодня? — Они вернутся только завтра. У меня все это… внезапно началось, должно было позже. Хосок, подождав еще немного, сопроводил гостей в квартиру и провел Чимина сразу в спальню, стараясь не принюхиваться, не дышать ароматной свежестью. Парень, находясь в шоке от пережитого, плохо соображал, подчинялся сильной руке и, кажется, вообще не думал о том, как соблазнительно пахнет для альфы. Да он, похоже, и сам факт наличия рядом альфы не воспринимал должным образом. Хосок думал о том, что это хорошо. — Тебе что-нибудь нужно? — усадив Чимина на кровать, спросил Хосок. Тот покачал головой, неловко заламывая пальцы. — Отдыхай, Чимин-и. Мы позаботимся о детях, не переживай, хорошо? — Спасибо. — Укладывайся, я принесу тебе поесть. Хосок оставил омегу и вышел из спальни, сразу натыкаясь на Юнги, который стоял рядом с Джиёном. Волчонок водил ладонью по стене в углу, но при появлении постороннего замер испуганно. — Не бойся Хоби, он свой, — мягко произнес Юнги, потрепав мальчишку по голове. — Метите территорию? — догадавшись, улыбнулся Хосок. — Да. Ему так проще будет. — Согласен. Где Бин? — На кухне. Чимин как? — Нормально. Хосок сходил на кухню, успокоил маленького лисенка, заверив, что все в порядке, налил молока и вернулся обратно в спальню. Чимин уже устроился на кровати, создав из одеял и подушек настоящее гнездо, в котором умилительно устраивался. — Как дела? — с улыбкой спросил Хосок, желая подойти еще ближе и обнять это маленькое чудо. Чимин поднял виноватый взгляд, замерев, словно только понял, что именно делает. — Прости, — очаровательно смутился он. Его щечки залились краской. — Я… — Все в порядке. Делай то, что тебе хочется, — заверил его Хосок. — Я принес тебе молока. Будешь? — Да, спасибо. Чимин потянулся за молоком сам. Он выглядел лучше, чем полчаса назад, но все равно его нервозность вызывала опасения, поэтому Хосок присел на край кровати. — Я так испугался, хён, — обхватив кружку двумя руками, признался тихо Чимин. Он поджал рыжие хвосты под себя и поежился, словно на него сейчас снова могли наброситься. — Они угрожали расправой, ворвались в дом целой сворой, с палками, словно намеревались забить Джиёна насмерть. Господи, он же ребенок… как так можно? — Голос омеги дрогнул. — Все позади, Чимин-и. Ты в безопасности, успокойся, — Хосок ласково погладил его по спине, удовлетворенно отметив, что Чимин от него не отскакивает на полметра, а наоборот, расслабляется. — Я был один, — нервно сглотнув, продолжил Чимин. Он смотрел в пустоту перед собой, явно еще находясь в шоке от пережитого. — И не знал, как мне защитить детей. Я не мог ничего… ничего, понимаешь? — Ты не дал им обидеть своего сына, это самое главное. Ты сильный мальчик. — Тэхён бы смог. И Чонгук тоже. А я не боевой касты, — Чимин натянуто, болезненно улыбнулся, не обращая внимания на скользнувшую по щеке слезу. Хосоку было больно смотреть на мучения столь хрупкого, но сильного внутри мальчика. — Я просто слуга, — все же не удержал Чимин всхлип. — Младший муж. Прислуга, — надрывно произнес он. Вытерев слезы, омега постарался взять себя в руки. Хосок смотрел на его страдания, и у него сердце кровью обливалось. Этот омежка и так прошел через слишком многое, за что ему новые мучения? Почему Чонгука и Тэхёна не оказалось рядом? Почему этому молодому, ослабленному течкой кицунэ пришлось сражаться со всем в одиночку? Он вспомнил все эти крики и ругань в холле богатого дома, и внутри похолодело от ужаса. Хосок отдавал себе отчет, что община кицунэ строится на чистоте крови, но… они все знали, каким образом был зачат Джиён и Ханбин. Так как можно после этого обвинять в чем-то детей?! — Послушай, я уверен, что для Чонгука и Тэхёна ты не прислуга, — уверенно произнес Хосок. — Они любят тебя. Чимин ничего не ответил. Его хотелось сжать в объятиях, прижать к сердцу и заверить в том, что он самый лучший, но этот малыш был не свободен. У него муж. — Как Джиён? — спохватился Чимин. — Хорошо. Юнги помогает ему пометить территорию. — О чем ты? — Не волнуйся. Это нормально. У оборотней очень сильный инстинкт «своей территории». Не думай, он не писает во всех углах, — улыбнулся Хосок. — Просто оставляет запах. — А то, что вы с Юнги-хёном оба альфы, это ничего? — Мы — Целители. В межрасовом гормональном фоне мы нейтральное звено. Так что не переживай. С Джиёном все будет хорошо. — Спасибо. Я не знаю, что бы делал, если бы не вы. — Но мы есть. Так что не переживай и отдыхай. Давай только один маленький вопрос обсудим, хорошо? У тебя течка. Мы могли бы тебе помочь. Или я, или Юнги, — аккуратно произнес Хосок. — Не смотри так на меня. Я не предлагаю ничего серьезного. Но если тебе станет легче от нашего присутствия, то не молчи, договорились? Мы можем просто посидеть с тобой рядом. В первую очередь мы Целители, не забывай, хорошо? — Х-хорошо. — Отдыхай, Чимин-и. И зови, если будем нужны.