Целители-2: Мир души твоей

Хаос начался ближе к ночи, когда тишину квартиры разорвал громкий стук в дверь. Хосок услышал его сразу, он за эту ночь и так глаз не сомкнул — чувствуя рядом течного омегу, сделать это было непросто. Юнги не спал тоже. — Кого в такой час принесло? — недовольно заворочался он на полу. — Я открою, — поднялся Хосок. Нежданным гостем оказался Тэхён. Стоило только открыть дверь, как золотистый кицунэ ворвался в дом ураганным вихрем, его хвосты горели огнем, глаза пылали, а с острого клинка стекали капли крови. — Где он? — Не вопрос, почти рык. Требовательный, жесткий. Хосок от шока и слова выдавить не мог. Он впервые видел этого милого мальчика в таком устрашающем обличье, отчего появлялось инстинктивное желание отступить, отойти подальше. От кицунэ веяло угрозой. Даже его голос звучал иначе. — Кто там? — Юнги вышел в коридор и остолбенел. Казалось, сделай они лишнее движение, и Тэхён набросится на них, уже никак не различая, где свои, а где чужие. Но, когда он двинулся вперед, намереваясь пройти в спальню, где сейчас был Чимин, Хосок опомнился и перегородил ему путь. Глаза Тэхёна сверкнули золотом, предупреждая. — Мне нужен Чимин. — Не думаю, что ему нужно видеть тебя в таком виде, — твердо произнес Хосок, чувствуя, как Юнги за спиной выпускает защитные нити, готовый в любую секунду закрыть собой. Воздух в квартире, казалось, накалился до предела, даже дышать становилось боязно. — С ним все в порядке, тебе нужно успокоиться, — мягко продолжил Хосок. Он бы прикоснулся к лисичке, но без риска для жизни сделать это было просто невозможно. Тэхён плавным, неуловимым жестом взмахнул клинком в воздухе, словно готовясь к драке. — Тэхён! — В квартиру залетел Чонгук. Золотой кинцунэ резко развернулся, намереваясь атаковать, но Чонгук оказался проворнее — он ускользнул и, зайдя за спину Тэхёна, перехватил его, выпустил черные хвосты и прижал к себе. — Успокойся! Сейчас же! — Пусти меня! — заорал Тэхён, вырываясь так яростно и неистово, что начинал пугать. Хосок отошел в сторону, чтобы случайно не задело волной чужой магии. Из гостиной показались мордашки детей. Черт. Джиён среагировал сразу на альфу, зашипел и выпустил когти. — Блядь, — выдохнул Юнги, бросаясь к мальчику. Не ночь, а дурдом какой-то. — Уведи их в комнату, — посоветовал Хосок Юнги. — Тэ, прошу тебя, уймись. С ним все хорошо. Чимин в порядке. В порядке. Успокойся, мой хороший, — не останавливаясь, шептал Чонгук, прикладывая немало сил, чтобы удержать Тэхёна на месте. Ханбин заревел, видя невменяемость своего отца. Юнги не мог оттащить их назад. Джиён уперся, поцарапал его и перебежал на другую сторону, загородив собой дверь в спальню. Лишь бы Чимину хватило ума не выходить сейчас из своего убежища. — Юнги, кокон! — крикнул Хосок, понимая, что без вмешательства будут жертвы. Они сработали одновременно, выпуская ленточки, подавляя всю магию в квартире, заставляя истерику утихнуть и тревогу понизиться. Это отняло немало сил, но результат того стоил. Тэхён обмяк на руках Чонгука, Джиён перестал шипеть, а Ханбин перешел на тихие всхлипы. Только вот Юнги уже едва стоял на ногах. За сегодняшний день он потратил слишком много энергии — сначала вытаскивая Чимина, а теперь еще и создавая кокон. — Устроили тут балаган, — резко произнес Хосок. Чонгук виновато посмотрел сначала на него, потом на детей, словно убеждаясь, что с ними все в порядке. — Где он? Пожалуйста, дайте мне увидеть Чимина, — взмолился Тэхён. — Я… я должен его увидеть. Чимин-и… В глазах Чонгука была такая боль, что не по себе становилось. — Он в спальне. Трансформируйся и проходи, — разрешил Хосок. Тэхён замер, посмотрел на него болезненным, тоскливым взглядом, словно маленький ребенок. Чонгук погладил его по рукам, успокаивая. Тэхён сдался, убрал хвосты, возвращая себе невинный вид лисенка, который когда-то прятал глаза за челкой. Как только клинок растворился в воздухе, Чонгук выпустил омегу. Все с замиранием сердца следили за заторможенными движениями парня. Джиён вновь зашипел, стоило Тэхёну приблизиться. Хосок дернулся, чтобы встать между ними, потому что взгляд омеги не предвещал ничего хорошего, но Юнги остановил его, схватив за рукав рубашки. — Позволь мне. Увидеть его, — надрывно, тихо попросил Тэхён у ребенка. Джиён когти не убрал, принюхался, но дал пройти. Когда Тэхён скрылся за дверью, Хосок вздохнул с облегчением. — Какого черта с ним произошло? — озвучил Юнги вертевшийся на языке вопрос. — И почему вы оба бросили Чимина одного? — с упреком напирал он. Хосок заметил неестественную бледность Чонгука, его поникшие плечи и дрожащие пальцы рук. Кажется, произошло что-то серьезное. — Мне жаль, что все так получилось, — потерянно произнес Чонгук, пряча глаза. Дети даже не думали к нему подходить, словно чувствовали что-то. Ханбин подбежал к брату-волчонку и остался стоять рядом. Хосока немного удивила такая преданность, но сейчас были и поважнее проблемы. — Жаль? Какого хрена, Чонгук-а?! — взвился Юнги. — Они его там чуть на части не разорвали! Не твоя ли это обязанность защищать мужа? — Я должен был успеть! — рявкнул Чонгук на эмоциях и сразу стушевался. — Простите, я просто… Тэ, он… — Что случилось? У него клинок был в крови. Он не ранен? — забеспокоился Хосок. — Он убил всех. Когда мы приехали и узнали, что случилось. Он убил их, понимаете? — как-то обреченно, словно до сих пор не веря в то, что произошло, произнес Чонгук. Он часто заморгал и отвернулся. Уставший, вымотавшийся, едва стоявший на ногах. У Хосока мурашки по коже пробежали. Тэхён убил тех людей, что угрожали Чимину? — И что теперь ему за это будет? — спросил Юнги тихо, ошарашенный новостью не меньше. — Он — будущий Правитель. В общине его слово закон. Он имеет право наказывать. Хосок не знал, как реагировать. Кажется, и сам Чонгук не знал — как. Видно было, что он не жалеет о смертях. Страшнее всего, наверное, ему было увидеть Тэхёна другим — безжалостным и жестоким. — Мне нужно к Чимину. У него течка, и я… — встряхнувшись, произнес Чонгук. Джиён снова выпустил когти и посмотрел так зло, откровенно агрессивно, что сомнений не оставалось — этот мальчик будет драться до последнего. — Не стоит, — смягчился Юнги, положив ладонь на плечо Чонгука. — Он оборотень и сейчас воспринимает тебя как врага. — Прости меня, — убито произнес Чонгук, смотря на мальчика. В помещении повисла гнетущая тишина. Чимин слышал потасовку за дверьми, голоса родных, чуял запах Чонгука так, будто тот был совсем рядом. Чимин готов был рвануть к нему, потому что от желания и боли у него уже мозги плавились, но он замер на кровати, когда учуял Тэхёна и запах крови, запах гари… знакомый, известный им двоим. Там, в подвале, Тэхён сжег всех насильников, поджарил их, не обращая внимания на крики и вопли. Держал их магией и сжигал. А Чимин не мог ни слова сказать, валяясь сломанной куклой на холодном полу. Воспоминания скрутили спазмами горло, отчего захотелось заскулить. Чимин отполз подальше, зарываясь в свое гнездо из подушек и одеял. Он хотел в безопасность, в тепло. — Чимин-а.  Всхлип Тэхёна заставил вздрогнуть. Чимин даже не понял, когда тот успел зайти к нему. — Прости меня, прости. Я не должен был оставлять тебя одного. — По щекам брата побежали слезы. Тэхён подобрался ближе, залез на кровать, потянулся и неуверенно коснулся его руки дрожащими пальцами. Чимин не пошевелился. — Вы забыли про меня, да? — тихо спросил он, чувствуя поднимающуюся из глубины души обиду. Чимин понимал, что не имеет никакого права жаловаться и ныть сейчас, но не мог подавить в себе слезы. Тэхён опустил голову, глотая слезы. Его плечи тряслись от рыданий, и он весь сам как-то сжался, съежился. — Прости. Этого больше никогда не повторится. Я… я больше не буду брать Чонгука в поездки, он будет с тобой, обещаю. Может… может, позвать его? Чимин замотал головой. Запах крови и гари давил нещадно. — От тебя… воняет, — сглотнув, произнес Чимин. — Как тогда. Тэхён мгновенно изменился в лице, побледнел, но отстранился. Вспомнил. Чимин не хотел делать ему больно, несмотря на обиду, поэтому сам потянулся к Тэхёну, взял его за руки. — Давай потом поговорим, хорошо? — сглотнув комок в горле, попросил он. — Я останусь здесь на время. — Я люблю тебя, — крепко сжав его пальцы, отчаянно выдохнул Тэхён. Влажные глаза были наполненным раскаянием и заботой. — И я тебя, — заверил его Чимин, не покривив душой. — Только уйдите сейчас, пожалуйста. Я хочу побыть один. — Хорошо, — закивал Тэхён. — Если ты так хочешь. Чимин отпустил его руки и первым отстранился. Тэхён еще мгновение сидел на краю кровати, но потом поднялся и на деревянных ногах вышел из спальни, аккуратно прикрывая за собой дверь. Чимин держался до последнего, но, когда Хосок зашел его проведать, ему хватило одного взгляда на альфу. Он разревелся, как маленький ребенок, совсем не заботясь о том, как это, должно быть, выглядело со стороны. Хён поглаживал его по голове, успокаивая и давая возможность выплакаться, он ни о чем не спрашивал, не упрекал, и от этого становилось немного легче.