Знание, отделенное от справедливости и другой добродетели, представляется плутовством, а не мудростью. (Сократ)
«Давай превратим в шутку весь фарс наших отношений. Давай создадим шаблон, где нам даже в платонических мечтах будет комфортно смотреть друг на друга и продолжать смеяться. Давай создадим добрую сторону юмора, которая разбавит будни. Давай создадим ту любовь, которую будут называть самой крепкой дружбой». Анастасиз иногда долго смотрит на Максима, который смотрит на неё в ответ. Короткий, быстрый взгляд заставляет вздрогнуть. По спине проходят мурашки, считая позвонки. Как будто кончик острого льда, подобно сосулькам, касается нежной кожи сквозь ткань одежды. — Что? — спросил Брайн. Он поднимает уголки губ вверх. В его квартире стоит своеобразная долгая тишина. Даже как-то неудобно сидеть и просто чувствовать молчание. Настя ничего в ответ не говорит. Она кивает несколько раз с улыбкой на губах, тем самым говоря «нет, ничего, просто смотрю». «Всегда смотрю. Постоянно смотрю. До кома в горле и сдерживаемого крика смотрю. Прожигаю взглядом». Потому что только это сейчас дозволено. — Как думаешь, — начинает Настя, — почему наш юмор на какой-то одной волне? Иногда прям поражает, как такие люди, как мы, — она смеётся, — можем так? — Вот и сиди теперь, думай, — вздохнул Брайн. Настя наигранно хмурится, на что Максим в ответ улыбается. — Это не странно. Наверное, поэтому мы и друзья. От этих слов ком с горла проглатывается. Патокой льющиеся фразы вгрызаются в сердце невидимыми, но острыми тисками. Это больно до дрожащих коленей, до тяжёлого выдоха и сдавливающего грудь камня. Ох, сердце. «Ты ничего не знаешь. Даже когда мы будем наигранно смеяться в камеру. Даже когда мы будем топить наши чувства в ванной, кричать 'Джек', но в сердце расплываться от 'Максим'. Даже когда будем смеяться с одной шутки в унисон сбивая ритмсердца».
Это больно. И каждый из них это знает, создавая утешительный приз в виде шаблона дружбы, в которой можно позволить себе смотреть и знать, что происходит.