THE LOST

— Мне жаль. — С нескрываемым сожалением в глазах произносит мужчина в белом халате, что сидит напротив Ким Чо-Хи, и держит в своих руках доплер. Кажется, на долю секунды, что она перестала дышать. Хорошего мало, учитывая то, что с минуту назад ей сообщили, что у её, ещё нерождённого малыша ВПС*. Он не заслужил этого. Заметив, что Чо-Хи не моргая смотрит перед собой, доктор Чон Хосок продолжает. — Вы должны понимать, что Ваш малыш родится нормально, развиваться будет нормально, а когда немного подрастет, наши врачи заменят малышу аортальный клапан протезом. Таких операций проводят тысячами. Последнее, что Вы сейчас должны делать — волноваться. Прошу, поверьте мне. — Голос врача совсем не дрогнул, говорил он спокойно, размеренно, словно он заранее репетировал. А может подобных случаев действительно очень много, что врачи так легко об этом говорят? В любом случае, этот человек, которого за 20 недель своей беременности, Ким Чо-Хи видит лишь второй раз, вселил в неё больше уверенности, чем тот, кого принято называть мужем. Будущим отцом, а то и вовсе — язык не поворачивается. — Я выпишу вам направление, с ним пойдёте к стойке регистрации, вам всё объяснят. — Хосок протягивает листок женщине. — Я пойду. — Она старается держаться, она должна. Но взгляд всё ещё выдаёт её. — Спасибо Вам. — Легкий поклон, и она скрывается за дверью. Устало потирая переносицу, и сильно жмурясь, Хосок понимает, что не так представлял свою жизнь, после окончания лучшего медицинского университета страны. Он знал, что придется сообщать неприятные новости пациентам, знал, что придется быть сильным в их глазах, потому что им, как никому другому в этот момент, нужна поддержка. Он знал. Но считал, что сообщать фразу «Ваш малыш абсолютно здоров» будет чаще, чем «Мне жаль». И почему сейчас дети стали болеть чаще, даже не появляясь на свет? Хосок списывает это на не самую лучшую экологию, вредные привычки родителей, стресс. Из мыслей его вырывает звук открывающейся двери: следующий пациент.

***

Ким Чо-Хи вернулась домой после часовой прогулки и похода в аптеку за витаминами для беременных. До планового обследования, которое было утром, она стала свидетельницей того, что уже никогда не забудет. Человек, которого она любила всем сердцем, в котором души не чаяла был с другой. Это удар спину, нет — в сердце. Ей может не понять его мотивов, но именно его, всю свою жизнь она будет винить в болезни своего ребенка. Ребенка, которого она из-за секундного помешательства хотела оставить в стенах больницы. Но она его чувствует, и клянётся ему, и в первую очередь себе, что даст ему лучшее будущее, что станет для него светом.

***

8 лет спустя.

— Догоняй! — кричит убегая светловолосый мальчик из соседнего дома. Мальчик, которому обращался светловолосый, тут же подрывается с места за ним. Помимо них, на площадке соседского дома, ещё трое детей: девочка и два мальчика. Они играют, им весело. Детям воскресенье нужно проводить именно так. Но Техен не знает «так» — это как? Он уже 15 минут наблюдает за ними из окна кухни, сидя коленками на табуретке. — Солнце, тебе оладьи с клубничным или малиновым джемом? — войдя на кухню спрашивает Чо-Хи. Заметив за чем её сын наблюдает, она, поправив свой фартук, подходит к нему со спины. — Малыш. — Она присаживается слева от него на корточки, и кладет свои ладони ему на плечи. — Ты же обещал не грустить. — Я не грущу, мам. Но почему я не могу хотя бы постоять рядом с ними? — Малыш всё так же неотрывно смотрит на соседских детей. Там, один из них побежал за мячом. — Техен-и, ты… — Мам, я знаю, ты говорила, мне нельзя бегать, потому что потом тут будет болеть. — Техен наконец оторвался от разглядывания детского веселья, указывая маме на свою грудную клетку. — Но я не буду бегать, честно-честно. — И в этих детских глазах столько искренности, что мама должна согласиться, но… — Ты же помнишь, что было в прошлый раз? — глаза Чо-Хи готовы вот-вот наполниться влагой от воспоминания о том дне. Она не хочет показывать ему свою слабость. Гладит его по голове. — Потерпи, хорошо? Будет последняя операция, и всё будет хорошо, ладно? — С клубничным. — Люблю тебя. — И я тебя, мам. На кухне сидят двое. Они едят оладьи с клубничным джемом, а всё остальное не имеет значения. Ни страх за будущее. Ни вина за прошлое.