***
Франция, Марсель. — Ваша пицца с ананасами и ветчиной, стакан колы без сахара и тирамису под сливками! Смазливая официантка с короткой юбкой поставила поднос с едой перед темноволосым парнем в темных очках и в строгом черном костюме. Единственное, что вызывало странность — это черно-белый пятнистый галстук, вызывающий смех, но среди приближенных людей, подобная реакция могла бы стоить смерти. Паренек покопался пальцами в густых черных волосах и волнительно побарабанил пальцами по столу. Пицца остывала, но хозяин сделанного заказа в местной французской пиццерии не стал притрагиваться к пище. Наблюдая сквозь темные очки, парень ждал своего старого дальнего родственника, аккуратно усевшись за столом на веранде. — О! Это ты.. Лам... мой дорогой Темпеста! К парню резко присел худощавый низкий мужчина с богатой черной шевелюрой и тонкими усами. Он снял мешковатый синий пиджак и небрежно бросил его на спинку стула. — И я рад тебя видеть... Юве. У меня слишком мало времени. Мне нужна информация, — напористо сказал парень. — Вот так-то просто? И не поговоришь с дядей? Мы виделись последний раз... да лет десять назад! Темпеста сверкнул очками, в которых отразилось несколько лучей прохладного солнца. Дядя племянника стал мгновенно серьезнее. — Кто тебе нужен? — строго спросил мужчина и протянул руку за спину и достал из внутреннего кармана пиджака золотистую авторучку. — Дон Корлеоне, — сразу же высказался Темпеста. На лице у его дяди выступил холодный пот. — Ты сейчас серьезно? Для чего? Выйти на его контакты можно через Вонголу... — Юве был до сих пор в шоке. — Личное? Я смогу что-то узнать про него, но нужно будет много денег. Юве стал выцарапывать семизначную сумму на салфетке. — Восемь миллионов евро. Для тебя, Темпеста, это будет с большой скидкой. Как там поживает отец?***
— Здесь все очевидно, Онидзука-сенсей, — высказался Цуна, глядя на игральную доску. Онидзука закурил сигарету прямо в кабинете и поджал морщинистые губы. Смутно глядя на доску, где ему было нанесено поражение, мужчина попытался понять, как он попался на столь простую уловку. Савада сначала пожертвовал половиной своих фигур — это было слишком очевидно. Сенсей выплюнул дым с каплями слюны на пораженного короля и пришел к общему выходу. — Ты сначала специально пожертвовал половиной своих фигур, чтобы я потерял бдительность и в самый удобный момент превратил своего генерала в золотого, пожертвовал им, а после чего закрыл короля превращенной ладьей и добился защиты для короля, — высказался Онидзука, который запомнил тактику своего противника. — Обвел, как школьника. Цуна не пытался провести параллели с Асумой. У Асумы и Онидзуки было две общих черты — курение и любовь к высокоинтеллектуальной игре. Преподаватель по физкультуре был типичным мужчиной средних лет — стандартный японец с короткой стрижкой и сединой на темной макушке, но с довольно развитой мускулатурой тела, пусть и даже под слоем жира. О характере Онидзуки-сенсея можно было сказать в паре слов — любивший халяву, ставки на спорт, импортные сигареты, да холодное пиво, но безумно ненавидящий свою работу и школьников. Маргинальный образ, который почти всегда был одинаков вне зависимости от ситуации или обстоятельств — широкий темный спортивный костюм, всегда приоткрытый, открывающий вид на облегающую белую футболку с напечатанной надписью "Asics" — такой имидж приводил в бешенство директора даже в те моменты, когда Онидзука приходил на крупные торжественные мероприятия в таком виде и ничуть не был смущен. Большая часть старшей школы считало его за бездаря, быдло и тупицу, однако он имел большой жизненный опыт и значительные извилины. Сенсей снял с себя олимпийку в душном кабинете методиста и перебросил ее на свой дряхлый стул, который прогибался под массой тела сенсея. Заместо привычной белой футболки Цуна увидел широкую красную баскетбольную майку Чикаго Буллс. Яркий цвет одежды не смог перебить собой довольно крупную татуировку на левом плече, выполненную на манер старой японской живописи(Цуна смог узнать стиль рисовки самурая). Татуировка была довольно очень крупной и имела продолжение на груди, но Савада перестал коситься на нее и откинулся в стуле. — Ну и что теперь? Что делать-то будем? — спросил Цуна, поглядев в сторону своего телефона, который был на зарядке в кабинете. — Еще партию? — Чтобы ты меня снова нагнул? — спросил Онидзука и плюнул под стол. — Вот я никогда не говорил, но ты, Цуна, четвертый из этой школы, кого я по-настоящему уважаю. Вот только почему ты не хочешь поиграть с остальными пиздюками в волейбол? — Да мне лень. Не нравятся командные игры, — фыркнул Цуна и прикрыл глаза. — Онидзука-сенсей. А кто тогда первые трое передо мной? Сенсей докурил сигарету, затушил ее об стол и метким броском выбросил в урну. Почесав толстыми пальцами шею, Оникудза зевнул и скоро ответил: — Двое крепких пацанов. Сильные, амбициозные, дерзкие! Ямамото Такеши, твой одноклассник — сила его ударов битой такая большая, что он мог бы без труда дробить черепашек, тьфу, бля, черепушки на разборках. Я не сомневаюсь, что через года три-четыре, он сможет выступать в МЛБ за океаном. А другой старшеклассник, Реохей Сасагава, у него еще есть такая сестричка-соска, твоя одноклассница. Мощный, сильный, дерзкий, техничный — он двигается, как Али в лучшие годы, работает в защите, как Тайсон и бьет так же быстро, как Шугар! Он как ебучий ниггер, но японец! — за первых двоих учеников Онидзука был горд и на его вечно хмуром лице показалась отцовская гордость. Но позже сенсей опомнился, стал мрачнее и потянулся за другой сигаретой. — А третьего сукиного сына ты и сам знаешь. — Ага, — кивнул головой Цуна, понимая мысль сенсея. Неожиданно обшарпанная дверь со скрипом открылась и старшеклассник с сенсеем глянули в сторону входа. На пороге стояла Хана в спортивной форме, состоящей из белых кед, черных лосин и белой футболки, которая обтянула крупную грудь. Если же Цуна смотрел в лицо девушке, то Онидзука шустро метался глазами между крупными бедрами и грудью, не найдя возможности для установления зрительного контакта. Забавы ради Савада мимолетно глянул на сенсея и заметил, как фильтр сигареты намертво пропитался слюной. Девушка сморщилась и закашляла от накуренной обстановки. — Мы... короче, там сетка порвалась, — произнесла Хана и ушла, не закрыв за собой дверь, позволив проветрить помещение. Онидзука глядел до последнего в сторону девушки, как будто бы выжигая на широких ягодицах одну большую точку. Опомнившись, сенсей стал серьезнее и попытался подняться, задев вставшим членом угол стола. Цуна сдерживался, чтобы не заржать. — Бодрая сучка... Э-э, Цуна. Есть тебе поручение. У нас открылся недавно такой заебатый ресторан китайской лапши. Я тебе дам бабки, сгоняй туда за двумя порциями с курицей и морепродуктами и еще купи пару банок Хайнекена. А я отмажу тебя перед другими преподами. — Да без проблем... Это не так хлопотно. Только взяв деньги из руки сенсея, Цуна вышел из кабинета и зашагал в сторону лестницы, ведущей наверх. Савада не собирался бежать в ресторан, а решил поступить мудрее — поспать, а через некоторое время заказать лапшу к школе через сервис доставки пищи.***
Гокудера разлегся на дряхлом диване и расслабился после тяжелого дня. Двое суток он провел в бегах, аккуратно выстраивая свой маршрут так, чтобы избегать мест массового скопления людей, двигаясь только ночью и заранее наблюдая городской трафик из окон арендованной квартиры. Хаято был неглупым парнем и на вопрос о залоге, наплел хозяину квартиры о том, что у него украли деньги и документы. Гокудера также сменил одежду и спрятал длинные серые волосы за широкой кепкой. Выручало Хаято и то, что он довольно таки хорошо знал японский язык и имел возможность пообщаться на любую тему с еле заметным европейским акцентом. Для своей же безопасности Гокудера не использовал рекламные доски объявлений в сети, а искал жилье вручную. Также Хаято специально проверил данную квартиру на предмет подачи или фигурирования в различных рекламных сервисов, а также вырвал наклеенные объявления у входа. Завершающим штрихом стало и то, что Гокудера выбросил свой заранее отформатированный телефон в соседнюю мусорку, расположенную на противоположной стороне от дома. Хаято желал узнать то, смогут ли выследить его по отключенному смартфону? Удалял данные Гокудера намного заранее, чтобы не допустить ловушки. А чтобы не упустить ни одной детали, Хаято поставил купленную камеру и вел видеосъемку. — Ксо! — закричал Гокудера, заходив по крохотной квартире с минимальным отсутствием мебели. Хаято безжалостно пнул диван и яростно прокричал. — Если же эти типы контролируют даже органы государственной безопасности, то мне явно не покинуть город по самолету или на поезде! Придется добираться до Намимори своими силами... Гокудера осел на диван и внезапно в его поле зрения попал его лежащий на столе открытый рюкзак. Из сумки виднелся небольшой уголок той самой коробки, за которую якудза убила своего же товарища, который был ветераном организации. — Да уже плевать! — Гокудера резко вытащил коробку и стал аккуратно открывать ее, вырывая ногтем скотч. — Там явно нету бомбы. Но может быть маячок! Хаято разорвал крышку, выбросил ее на пол и увидел в картонной коробке, внутри которой была крепко закреплена... другая коробка, сделанная из старых костей. Странность была еще в том, что по центру там виднелся круглый вырез диаметром с пальца явно для вставки какого-то предмета.