Свидание в Версале

      Анжелика знала, что герцог де Вивонн не так давно прибыл в Париж, поэтому не был приглашен в поездку короля и дожидался распоряжений в столице, проводя время за игрой в карты, прогулками и посещением салонов. Она отбросила идею явиться к нему в отель. Что, кроме слухов, она может сказать брату Атенаис? Несколько раз она специально ездила в Люксембургский сад, надеясь застать там адмирала и выяснить его намерения относительно Шарля-Анри. Но почему-то герцог не встречался ей среди гуляющих.       Как-то вечером она возвращалась в отель дю Ботрей, и карета попала в затор на улице Франс-Буржуа. Кучер старался лавировать среди портшезов и экипажей, чтобы быстрее проехать. Выглянувшей в окошко Анжелике он крикнул:       — Там впереди в таверне драка! Ничего, сейчас проедем домой окольными путями.       Внимание Анжелики привлек высокий мужчина, который выбрался из экипажа и шел, распихивая тростью зевак.       — Эй, болван! Посторонись со своей колымагой, — крикнул он кучеру Анжелики, даже не взглянув на герб Плесси-Бельеров на дверях. По мнению Мортемаров перед ними все должны немедленно расступиться.       Анжелику возмутили его слова. Пренебрежительный взгляд герцога, которым он скользнул по ее лицу, даже не давая себе труда узнать ее, довершил дело.       — Господин де Вивонн! — крикнула она. — Быть может вы направите свои усилия на усмирение головорезов, которые впереди устроили драку, а не на меня? Я, как и вы, не могу двинуться с места.       Герцог повернулся к ней.       — Я не узнал вас, мадам дю Плесси, — в голосе его чувствовалось раздражение, которое он пытался скрыть. — Пусть драками занимается полиция.       — А вы будете заниматься отъемом детей у матерей? Это же можно делать безнаказанно! И это прибыльно, не так ли? — Анжелика не удержалась от желания уязвить его.       Вивонн подошел вплотную и придержал дверцу уже готовой двинуться вперед кареты. Его холеное и вместе с тем загорелое лицо побагровело, но он сдержал себя.       — Мадам, нам нужно кое-что обсудить. Тем более вы, я вижу, в курсе моих планов.       Анжелика сделала знак кучеру ехать по уже освободившейся дороге.       — Завтра после обеда ожидаю вашего визита, сударь.       Стояла теплая погода, и Анжелика решила принять герцога де Вивонна в саду отеля дю Ботрей. Она расположилась на скамейке в самой его глубине возле старой ограды, поросшей плющом, и любовалась клумбой, когда появился герцог. На нем был богатый костюм и пышный парик, будто он явился ко двору, а не с частным визитом.       Тишина сада, нарушаемая лишь стрекотанием цикад, не располагала к скандалам. Анжелика кивнула и после приветствия указала адмиралу на место рядом с собой.       — Мадам, как вы уже знаете, я действительно намерен претендовать на роль опекуна сына маршала дю Плесси, — сухо начал он.       — Но не кажется ли вам, господин герцог, что о таких претензиях уместно поставить в известность прежде всего меня, мать ребенка?       — Я бы не преминул сделать это, если бы не ваше затворничество.       — А может быть именно оно причина вашего желания?       Вивонн смотрел на нее, нахмурив брови, выражение его лица выдавало как ему неприятен разговор. После вчерашнего столкновения он шел к мадам дю Плесси с чувством затаенной неприязни. Перед глазами его вставали строчки из отчаянных писем сестры, мадам де Монтеспан, изливавшей ему во всех красках те притеснения и унижения, которые она терпит от госпожи дю Плесси. Венцом стало письмо с намеками Атенаис о том, что есть записка, написанная ее рукой, из которой следует что она хотела убить соперницу, но та перехватила записку.       "Идиотка! Идиотка! — клял сестру адмирал. — Неужели нельзя было сначала посоветоваться со мной, прежде чем писать опрометчивые записки и нанимать убийц?" Он был взбешен глупостью сестры, которая сама отдала себя в руки этой интриганки. Но он найдет управу на мадам дю Плесси, какой бы хитрой и изворотливой та не была.       По приезде герцог с помощью своих ищеек перерыл весь Париж. Он искал бывших слуг и служанок маркизы, чтобы выведать то, что дало бы ему возможность держать ее в своих руках. Сначала его постигло разочарование. Мадам не имела долгов и любовников, а связь с венгерским изгнанником, которая наделала много шума в свете, была известна королю, поэтому за нее нельзя было зацепиться. Похоже, что если у мадам и были грехи, то они тот же час становились известны. "Лучший способ обезоружить врагов это делать свои ошибки на виду" — сказал о маркизе дю Плесси месье де Ларошфуко.       С большим трудом герцогу удалось раскопать, что еще до замужества с дю Плесси, мадам была замешана в историю с памфлетами против Месье, доставившими тогда королю и его приближенным много неприятных минут. Припугнуть ее раскрытием этой тайны? Некоторых знатных персон он мог бы попробовать настроить против маркизы.       Затем герцогу пришло в голову не полагаться на слуг, а самому попробовать подобраться к ней поближе и что-то выведать. И тут случилось настоящее везение, в его руки попала наконец ценная информация.       Вот что прокручивал в голове герцог по дороге в отель дю Ботрей.       — Так вы отлучены от двора, сударыня? — деланно усмехнулся он. — Тогда вы должны благодарить меня за инициативу. Адмирал королевского флота — хороший опекун для сына маршала, тем более что прежний опекун ваших детей замешан в присвоении собственности пасынка маршала.       Анжелика посмотрела на собеседника широко открытыми глазами.       — О чем вы говорите?       Она интуитивно почувствовала, что чего-то не знает и нужно заставить Вивонна проговориться. Она взмахнула веером так, чтобы до него донесся аромат ее духов и придала лицу неопределенное выражение.       Герцог глянул на нее немного свысока. Ему не терпелось в свою очередь взять реванш за унижение Мортемаров при дворе. Все равно ей скоро донесут, и он не мог отказать себе в удовольствии сказать это лично.       — Старый барон де Сансе, который и приходится сейчас опекуном вашим детям, не исполнял обязанности должным образом в отношении Флоримона де Морана. Он присвоил себе рудник, по закону принадлежащий мальчику. А сами понимаете, если опекун себе такое позволяет в отношении к одному подопечному, то велика вероятность, что он так же поступит и со вторым. Король будет очень недоволен этой ситуацией. Да и вы должны меня понять, ведь тот рудник — единственная собственность вашего старшего сына.       Теперь Анжелика уже с неподдельным изумлением смотрела на него.       — Вы говорите, мой отец — опекун моих сыновей? Я ничего об этом не знаю... Постойте! Я припоминаю какие-то бумаги за подписью отца после смерти Филиппа...       Анжелика потерла виски. Она тогда была убита горем, и все события проходили мимо ее сознания.       — Рудник, которым пользуется мой отец, принадлежит Флоримону? — растеряно прошептала она.       Вивонн уставился на нее своими голубыми, немного навыкате глазами. Недоверие на его лице сменилось на изумление. Он расхохотался.       — А вы ничего не знали? — наконец спросил он. И видя, что она молчит, почувствовал себя легче. Теперь адмирал принял свободную позу, ногу закинул за ногу, рука его легла на спинку скамейки позади Анжелики. Он шел сюда, ожидая увидеть перед собой даму, поднаторевшую в интригах, какой ее описывала Атенаис, собравшую в своих руках все козырные карты. А столкнулся с простодушной женщиной, которая о своей то жизни ничего толком не знает. Герцог наслаждался своим открытием.       — Этот рудник ранее принадлежал вашему отцу, но по брачному контракту он стал вашим приданным и вдовьей долей. В случае смерти супруга она переходит к вам, а так как вы повторно вышли замуж, то к вашему сыну от первого брака. Милочка, ваш отец незаконно удерживает его в своей собственности! — он сказал это так, будто делал ей подарок.       Аржантьер! Рудник на окраине земель Монтелу. Ей тут же вспомнились неловкие слова Молина "мы сами не знаем как рудник избежал ареста, но он очень помог вашей семье". Значит рудник был определен в брачном контракте между ней и Жоффреем вдовьей долей, поэтому он и не подвергся аресту, как все его имущество. Вдовья доля неотчуждаема от вдовы и ее детей в браке с мужем, с которым и заключался контракт. Она совсем не помнила об этом, хоть и поставила свою подпись на том документе перед свадьбой.       Откуда Вивонну известны такие подробности? Опыт придворной дамы подсказывал ей, что он не будет заострять внимание на аресте и приговоре ее первого мужа. Придворные, как чумы, боятся немилости, закончившейся эшафотом, и не хотят даже через сплетни соприкасаться с этим.       Прикрыв глаза, она спросила:       — Но почему вы интересуетесь этим?       Вивонн похлопал ее по руке.       — На правах родственника маршала по линии его матушки. Остальные либо не имеют положения, либо родня совсем не близкая. Кому как не мне печься об интересах единственного наследника рода дю Плесси де Бельеров?       Анжелика невольно кивнула, припомнив, что мать Филиппа, старая маркиза, происходила из семьи, состоявшей в дальнем родстве с Мортемарами. Она оттолкнула руку герцога.       — Это мы еще посмотрим, подходящий ли вы опекун или нет!       — У меня неоспоримые аргументы перед королем! — развел руками герцог.       — Я тоже найду о чем напомнить королю. Я не забыла, что именно под вашим покровительством погиб мой сын Кантор! И другие сыновья знатных фамилий. А когда Его Величество вспомнит об этом, то ваша карьера опекуна рискует не состояться!       Она встала и сделала несколько шагов по дорожке. Герцог тоже поднялся. "А она не так проста, как кажется, и молчать не будет."       — Может быть вы наймете писаку, чтобы он сочинил по этому поводу памфлет? Некого Отверженного поэта, с которым вы водили дружбу?       У Анжелики хватило выдержки спокойно ответить ему:       — Отверженный поэт давно умер. Вы не в курсе парижских новостей.       — Надо же! Мне повезло.       Анжелика невольно сжала кулаки, а глаза ее гневно сверкнули. И в эту минуту она почувствовала боль в спине, как будто ее кто-то сильно толкнул. Она не устояла на ногах и, споткнувшись о бордюр, упала на траву.       — Помогите же мне! — не то попросила, не то потребовала она.       Ничего не понимая, Вивонн поспешил к ней и помог подняться. Анжелика застонала, ощутив боль в лодыжке. Как неудачно она упала!       Герцог, поддерживая ее, двинулся было к дому, но увидев, что она хромает, остановился.       — Так не пойдет! Садитесь, я посмотрю, что с ногой.       — Не надо!       — Перестаньте! Я не только негодный опекун, но еще и моряк. А на корабле мне приходилось быть и судьей, и священником, не говоря уже о лекаре.       Боль не давала возможности спорить. Герцог снял ее туфельку и осторожно ощупал лодыжку. Хмыкнув, он снял с себя шарф и туго перевязал ногу.       — Чепуха! Через три-четыре дня пройдет.       — Мне нужно добраться до дома.       Он поднял ее на руки и понес навстречу уже бежавших к ним слуг.       — Я навещу вас, чтобы узнать, как вы себя чувствуете, — пробормотал он на прощание.       Анжелика, которую слуги уже устроили на кушетке, кивнула ему.       Будто что-то вспомнив, он добавил.       — Проверьте надежность вашей изгороди, по-моему, через нее кто-то кинул камень.       Герцог де Вивонн вышел из дома немного сбитый с толку. Нет, мадам дю Плесси не простушка, но и не коварная интриганка. Он сказал себе, что Атенаис в каждой женщине, привлекшей внимание короля, видит злодейку. Настроение его вновь улучшилось. Он добьется опеки, будет вхож в дом. Не будучи наивным, он не верил, что мадам дю Плесси отдаст ему записку, компрометирующую мадам де Монтеспан. Но так ли важна эта записка? Ну, желает одна женщина смерти другой, к которой приревновала. Всем ведь известно, что женщины склонны легкомысленно бросаться громкими угрозами, в которые никто не верит. Насвистывая, он сел в свой экипаж.       Великий Матье, за которым Анжелика послала к Новому мосту, осмотрел ее ногу, перевязал еще раз и велел прикладывать холодное. Потрепав Анжелику по коленке и ущипнув Барбу и Розину, он через четверть часа удалился.       В двери показалась воинственная физиономия Флипо.       — Что тебе?       — Маркиза, это вас адмирал? Мы с Мальбраном и Ла Виолеттом подкараулим его за углом и ему мало не покажется! Или я наших свисну со Двора чудес.       — Флипо, хватит! Я подвернула ногу и упала... Но посмотрите изгородь, по-моему с ней что-то не в порядке. Не нужно, чтобы по саду слонялись незваные гости.       Когда Анжелика смогла встать на ноги, первое что она сделала, это написала гневное письмо Молину в Плесси с требованием объяснить ситуацию с Аржантьером, если он и дальше хочет служить у нее.       Она вызвала управляющего Роже, чтобы отослать письмо с ближайшей почтой.       — Мадам, изгородь в хорошем состоянии, пробраться никто не сможет. Но может быть, вас вот это заинтересует?       Он протянул камень, обернутый бумагой и перевязанный веревкой.       — Мы его нашли возле скамейки. Садовник клянется, что еще несколько дней назад там было все чисто.       Анжелика вспомнила, что ее как будто бы ударили в спину, а потом уже она упала. Она взяла в руки камень и с помощью маленького ножика освободила его от бумаги. Развернув ее, она поняла, что это письмо. И похоже, что оно было адресовано ей.