***
Гермиона сидела в своем кабинете и тщательно проверяла первые контрольные работы в новом учебном году. Шатенка ждала прежнего ловца гриффиндорской команды по квиддичу, Джейкоба Локвуда, чтобы сообщить ему пренеприятнейшую новость: его исключают из команды. Услышав приглушённые шаги в коридоре, профессор Грейнджер встала и открыла дверь уже подошедшему гостю. — День добрый, мистер Локвуд, — добродушно улыбнулась ему преподаватель. — Здравствуйте, профессор, — мрачно бросил Джейкоб, присаживаясь за первую парту. Это был худой юноша среднего роста — самая что ни на есть удачная комплекция для ловца. — Думаю, вы поняли, что я пригласила вас не просто так, — мягко начала Гермиона. — Возьмите печенье, — она кивнула на невесть откуда взявшуюся коробку имбирного печенья с шоколадом. Джейкоб смутился, однако угощение взял. — Спасибо, — пробормотал он. — Итак, к делу. Я наблюдала за вашей игрой, мой юный друг, и она меня немного… — Грейнджер замялась, — разочаровала. Понимаете, к чему я клоню? — она посмотрела на юношу, вопросительно вкинув правую бровь. Локвуд молчал, крутя в руках печенюшку. — Джейкоб, мне придется отстранить вас от команды, — с горечью продолжила декан, наблюдая за покрасневшим лицом ловца. — Поймите и меня правильно, но Гриффиндору нужно выиграть кубок по квиддичу в этом году, а ваша игра, она довольно… Слабая. И мне придется найти вам замену. Юноша всё так же молчал, видимо, обдумывая сказанные деканом слова. Потом сухо кивнул, как будто вынужденно. — Я могу быть свободен? — Да, мистер Локвуд. Я сказала всё, что хотела, — парень поднялся из-за парты и вышел, громко хлопнув дверью. Гермиона хотела было извиниться перед студентом за то, что лишает его удовольствия играть в квиддич, но пришла к выводу, что не обязана этого делать. Она ведь выполняет свою работу, и ничего плохого ему не сказала — только чистую правду. Играет он действительно паршиво, а оставлять парнишку в команде только из жалости было бы несправедливо, ведь так шансы выиграть школьный чемпионат у Гриффиндора прямо пропорционально равны нулю. А это нечестно по отношению к факультету. «Ничего, — подумала профессор Грейнджер, — это первый, но далеко не последний раз, когда мне придется сообщать студентам подобные известия. Привыкну».***
Следующие несколько дней пролетели для Гермионы с невероятной скоростью несмотря на то, что времени на отдых совсем не было. Всю неделю она составляла программу будущих уроков, проверяла домашние задания, читала подаренную Малфоем книгу, когда могла урвать свободную минуту. А вот остальное время они с Роном и Августом, капитаном команды, проводили за поисками нового ловца. На старших курсах и впрямь выбирать было не из кого — игры хуже Гермиона не видела ни разу за всю жизнь. — Это невыносимо, — простонала девушка в отчаянии, — вы что, не видите? Нет смысла. Мы зря тратим время. Господи, какие же… Какие… — Гермиона залилась краской и сжимала кулаки, всячески пытаясь себя сдержать. — Бездарности? — подсказал ей Рон. Август тихо хихикнул себе в кулак. — Да, — сдалась Грейнджер, — абсолютные бездарности. Всё! — вдруг крикнула она, подскочив с трибуны. — Иду к МакГонагалл! Мы должны посмотреть первокурсников! — Есть! — просиял Флоррик. Рон же нахмурился, дёрнув Гермиону за руку, усаживая ее обратно на трибуну. — Герм, это дохлый номер, — начал он, — она не позволит. Вот увидишь. Грейнджер ничего не ответила. Вместо этого она только снова встала, бросив короткое «Ждите меня здесь» и ушла, направляясь к замку. Она долго брела к Директорской башне и всё думала, как бы помягче сообщить о своих намерениях. Подойдя к горгулье, она уже открыла рот, чтобы произнести пароль, как вдруг каменная статуя зашевелилась, открывая взору винтовую лестницу, на которой стоял волшебник в темно-фиолетовой мантии. Лица его не было видно за стопкой книг. Всё произошло в мгновение ока: волшебник дёрнулся с лестницы и врезался в Гермиону, которая не успела отскочить. Множество книг, которые он нёс, рассыпались по каменному полу с глухим, но громким стуком, и она увидела его лицо. Это был молодой русоволосый парень с зелёными глазами, который показался декану Гриффиндора знакомым. — О, мисс Грейнджер, — сказал мужчина, оглядев девушку с ног до головы, — прошу прощения, я не заметил вас. Мне очень, очень жаль. — Нет, что вы, это я вовремя не отошла, — заверила его Гермиона, собирая книги. — Откуда вы знаете моё имя? — Мы с вами пересекались в Министерстве, — улыбнулся волшебник, — я работал в бюро по розыску и контролю драконов. — Ох, да, — вдруг вспомнила Гермиона, — вы Стэн, если мне не изменяет память, верно? — Стэн Фоули, — парень протянул руку Гермионе, — директор МакГонагалл пригласила меня на должность профессора по уходу за магическими существами. Граббли-Дёрг внезапно решила отдохнуть, — снова лучезарно улыбнулся он, а Гермиона вдруг вспомнила, зачем вообще явилась сюда и что на поле её ждут Рон с Августом. — М-м, понятно, — протянула она, — ну, мне пора, дела. Приятно было познакомиться, — Грейнджер кивнула и быстро развернулась к горгулье, произнеся пароль «Египетская мау». Спустя целый час пререканий с Минервой, Гермиона вернулась на поле для квиддича. — Невероятно! — повторял Рон, слушая пересказ разговора с директором. — Просто невероятно! Она снова это сделала, прямо, как с Гарри! — Успокойся, Рональд, — хохотала Грейнджер, — лучше иди за малышами. Думаю, быстро справимся и покончим с этим. Я так хочу в кровать! Рон вернулся в замок, а Гермиона осталась на трибунах. В самом низу, на поле, она увидела Малфоя, который тоже наблюдал за отбором. Девушка приветливо помахала ему рукой, он сделал ответный жест. Спустя ещё пару часов выбрали, наконец, ловца — им стала первокурсница Джейд Гринтаун. Оказывается, она с самого глубокого детства на метле, а её папа играет за Ирландию, только загонщиком. Девочка не чуяла себя от счастья! За ужином Драко сказал Гермионе и Рону лишь короткое «поздравляю».***
Больше с Малфоем Грейнджер не общалась. А вот с новым преподавателем ухода за магическими существами, Стэном Фоули, она общалась всё чаще. В тот же вечер пятницы он пригласил её выпить чашечку чая в бывшей хижине Хагрида, где сейчас жил. Домик было не узнать — до того его преобразил парень. Теперь это не дряхлая хижинка, а настоящий дом, обставленный со вкусом. Потом закрутилось их общение на последующие несколько месяцев. Гермиона и Стэн часто гуляли вместе в свободное время, выбирались в Лондон на всякие выставки и в театры — обычные, маггловские — от чего Стэн, казалось, был в абсолютном восторге. Драко наблюдал за всем этим со стороны. Он до конца не понимал, почему его бесит этот новый коллега и его ухаживания за Грейнджер. Наверное, Малфой пропитался тёплыми чувствами к этой девушке ещё тогда, когда она неожиданно и рьяно защищала его перед Визенгамотом. Это она перевернула его жизнь. Она спасла его от Азкабана, где он, несомненно, сошел бы с ума. Она отправила его в Хогвартс, где он, неожиданно для себя, нашёл дело жизни и восстановил потрёпанную репутацию семьи. С приходом Гермионы в школу это чувство благодарности, которое испытывал Драко все семь лет, которые они не виделись, внезапно стало перерождаться во что-то большее. С каждым днём ему было всё интереснее за ней наблюдать. Он заметил, что Грейнджер носит те часы, которые он подарил ей в день рождения — и внутри поселился лучик надежды, что она испытывает хотя бы одну сотую часть того же чувства. Но все его надежды рушились, как карточный домик, когда он видел их вместе. С каждым днём профессор Малфой становился всё более хмурым и злым, стал позволять себе грубо обращаться со студентами и коллегами. Держало в напряжении ещё и то, что секрет его семьи был под угрозой раскрытия. Но с последней выходки его дорогой кузины прошло уже несколько месяцев, Мэнор круглосуточно охраняется мракоборцами, да и родители не выказывают никакой озабоченности. А Драко все равно чувствовал, что произойдёт что-то неладное. И всё это с каждым днём способствовало возвращению того Малфоя, который был в школе — заносчивого, злого, подлого и грубого. Он поднялся на самый верх Северной башни, чтоб закурить успокаивающую сигарету и насладиться видами любимого места. Он начал курить давно — как только стал профессором. Отобрал пачку сигарет у какого-то маглорожденного студента в Хогсмиде, спустя какое-то время решил попробовать. И ему понравилось. Сигареты действовали на него успокаивающе. — Твою мать, Поттер, ну что ты здесь забыл, — простонал Малфой, когда увидел на смотровой площадке Гарри с маленькой чашкой ароматного кофе. — Видимо, то же самое, что и ты, — улыбнулся брюнет. Увидев, что Драко прикуривает сигарету, он сказал: — Не знал, что ты куришь маггловские сигареты. — А, это, — вздохнул блондин, выдыхая клубы синего дыма, — ну да. Мне нравится, — рассеянно добавил он. — Я думал, тебе чуждо всё, что связано с немагическим миром, — заметил Гарри, делая очередной глоток ароматного кофе. — Ты думал, Поттер, — вздохнул Драко, — это только твои мысли. Они иногда могут отличаться от реальности, — язвительно буркнул декан Слизерина. — Да, конечно. Как родители? — Нормально. Мог бы спросить у своих подчинённых, — огрызнулся Малфой. — Нечего лезть мне в душу. Гарри кашлянул. — Я и не пытался, — мягко ответил он, — просто заметил, что с тобой что-то не так. Хотел сказать, если тебе… М-м… Понадобиться поговорить — ты можешь обращаться ко мне. Друзьями мы, конечно, не станем, — поспешно добавил Поттер, — но и враждовать давно нет нужды. Драко молчал, докуривая вторую сигарету. Холодный ноябрьский ветер, морозный, обдувал лицо, успокаивая не хуже сигарет. — Меня бесит этот Стэн, — на выдохе произнес он. Гарри, стоявший за спиной Малфоя, подошёл ближе, чтобы поравняться с ним. — Вот как. Изволь объяснить причину, раз уж начал, — Гарри проследил за взглядом Драко. Он смотрел вниз, где вдалеке виднелась старая хижина Хагрида. Рядом можно было различить Гермиону и того самого Стэна. Они кормили нескольких фестралов, которые сновали туда-сюда по опушке Запретного леса, хотя обычно не выходили из чащи. — Я, кажется, понимаю, — добавил Поттер, — это из-за неё? Малфой еле заметно кивнул. — Знаешь, моя тётушка Белла учила меня окклюменции, — он увидел, как Гарри сжал кулаки, — прости, прости, я… Не хотел тебя задеть. Драко помнил, что именно его тётя Беллатриса убила крёстного отца Поттера, и этот случай очень его подавил. Он скучал по Сириусу даже спустя много лет. — Все нормально, — Поттер расслабился, — это в прошлом. — Да, конечно. Так вот, — продолжил Малфой, — не хочу хвастаться, но я достиг неплохих успехов в этом искусстве. Ты, вижу, тоже — не могу залезть к тебе в голову, хотя, признаюсь честно, пытался, — Драко впервые за долгое время улыбнулся. — Я знаю, — ответил Гарри той же улыбкой, — меня недолго учил Северус. Позже пришлось практиковаться уже самому. — Думаю, не стоит упоминать, что легиллименцией я владею не хуже, - слегка самодовольно отметил Драко. — Так вот, — повторил блондин в очередной раз, — я немного покопался в голове у этого Фоули и, признаться честно, меня расстроили некоторые его мысли. — Какие ещё мысли? — недоуменно спросил Поттер. — Почему ты раньше не говорил? — Я сделал это только сегодня за завтраком, — пояснил Малфой, — к тому же, тебе это не понравится. Очень… Отвратный тип, — он поморщился. — Поговори с ней. Придумай что-то, не знаю, скажи, в конце-концов, что он хочет её убить! — Он что, хочет её убить?! — воскликнул Гарри. — Малфой, ты в своём, мать его, уме?! — Да тихо ты! — шикнул Драко. — Не хочет он её убить. Но там явно что-то нечисто. Гарри свёл брови к переносице. Он пару минут думал, прежде чем заговорить. — Поговори с ней сам. Всё-таки ты знаешь больше, чем я. В этот момент их взгляды метнулись в сторону еле-еле слышных криков. С высоты башни слова разобрать было невозможно, да и картина была не вполне ясна: Грейнджер и Фоули кричали друг на друга, активно жестикулируя. Последний держал в руке газету. — Да что у них там такое происходит? — спросил Драко. — Не знаю, что происходит, — грозно прошипел Гарри, — но мне это явно не нравится… — Пойдём, — сказал Малфой и бросился к лестнице. Поттер последовал за ним.