Проект воспитания Символа Мира

До обеда класс Х ожидали самые обычные предметы, такие, какие они изучали бы и в простых местных школах, — японский и математика. И, надо сказать, первый урок «превосходным» ученикам понравился значительно больше, ибо их учитель, экстравагантный мужчина с уложенными странным образом блондинистыми волосами, начал его со следующей речи: — Здорова, бандиты! Меня Хизаши Ямада звать! Более известен как герой-профессионал Сущий Мик!!! «Слишком громко! — сжалась Надя и даже прикрыла ладонями уши. — Чего так орать-то?!» — Обычным классам я преподаю только английский язык, но, раз большинство из вас не знает еще и японского, администрация Юэй решила, что я буду обучать всех вас и ему тоже. Ну, почти всех, кроме моего земляка. Маэбара-кун, можешь не приходить этот урок и спать в свое удовольствие, — учитель посмотрел на юношу, тот кивнул и потерянно улыбнулся. — Зачем нам учить японский, если есть [Полиглот]? — задал вполне резонный вопрос Стоян Тодоров. — Затем, что его возможности ограничены: вы не можете писать и, что главное, читать на нашем языке. К тому же, [Полиглот] действует только единожды и только на год после его применения. Класс наполнился возмущенным гулом. Ребята впервые услышали о подобном условии и, естественно, были недовольны. — Неужели до меня вам никто не рассказал об этом? Получив подтверждение своей догадки, Сущий Мик многозначительно поднял брови и впал в размышления на несколько секунд, после чего поднял глаза на притихших учеников и обнадеживающе продолжил: — Ну, ничего, со мной вы быстро всему научитесь!.. И да, в любом случае, я не собираюсь на вас сильно налегать, ведь прекрасно понимаю, что в будущем мало кому из вас вообще пригодится наш язык. Ученики снова загудели, на этот раз уже громче и радостнее — судя по новым выражениям на их лицах, они не сомневались в правдивости услышанного. Тем временем Айзава вел урок у знаменитого во всей Японии класса 2-А, того самого класса, в котором учились их «семпаи», Изуку Мидория и Кацуки Бакуго. Однако мысли учителя практически полностью были заняты беспокойством за его друга: «Надеюсь, он сможет с ними управиться… Все-таки эти дети даже Всемогущего сумели сбить с толку своей бестактностью». И, надо сказать, Хизаши смог. Метод «пряника» оказался гораздо более эффективным, чем у его коллеги, и заставил «класс превосходства» превратиться в «класс равных» — с обычным для остальных студентов Юэй самоконтролем, заинтересованностью в получении знаний и почтительностью к учителю. Он сумел достучаться до искреннего доверия у молодых людей, продемонстрировав им то, что действительно не под силу любому наставнику: простоту в объяснении материала, интерес к собственному предмету, и, что самое главное, непредвзятое к ним отношение, любовь к их индивидуальности. — Странно, но Айзава и Всемогущий описывали вас совсем другими, — сказал лингвист со звонком. — Из-за них я представлял, что все вы чуть ли не маньяки-сектанты какие-то… но это совершенно не так. Первый урок прошел для Нади очень даже продуктивно, а вот второй… На протяжении всей математики она ни разу не заглянула в учебник и особо не вслушивалась в то, что говорил учитель, профессиональный герой Эктоплазм, была вынуждена бороться с непрекращающимися приступами дежавю, скучать — она уже когда-то была первокурсницей и даже тогда, в Холмском Геройском Университете, знала больше, чем ее одногруппники. «Эрика не непобедима, как она говорит о себе, — думала об этом вместо занятий она. — Есть много причуд, которые могут противостоять ее [Влиянию на поля вероятности]. Например, [Стирание причуд] учителя Айзавы или [Вымысел сущего] Томсона способны на некоторое время «отключать» ее удачу, делая ее уязвимой…» Девушка подперла подбородок рукой и прикрыла глаза. «Настоящей проблемой является этот английский полудурок. Если Томсон действительно способен хоть что стирать из реальности, то он является серьезной угрозой в битве один на один… да и не только в ней. Ведь он явно не придерживается никаких моральных принципов». Увлеченная размышлениями, она не заметила, как прозвенел звонок, сообщивший о начале большой обеденной перемены. Многие отправились в столовую или просто прогуливались по академии, а Надя осталась в классе, ведь была не голодна и ленива. Через несколько минут, когда она с головой погрузилась в мобильный телефон, читая какие-то тривиальные новости, к ней приблизился главный предмет ее опасений. Парень заранее подготовился к разговору с заместительницей старосты, сказав, что 『 Она не сможет ему отказать』. — Выйдем ненадолго? Девушка встретила его полным недоверия взглядом. На лице Дерека сверкнуло самодовольство. Он был последним человеком в академии, с кем она желала общаться. — Да, конечно, — согласилась рыжая, очевидно, против своей воли. В тот момент она будто забыла о том, что можно отвечать как-то иначе. Поднявшись с места, она пошла следом за ним в коридор, подальше от всеобщих глаз и внимания. — Я, конечно, мог бы сделать это предложение сейчас, пока действует моя причуда… но это ведь будет нечестно по отношению к тебе, верно? — томным голосом выговорил парень, когда они отошли от толпы учеников. Его глаза сверкнули и снова приобрели фиолетовый цвет — он перестал искажать реальность. Таймлапс испытала облегчение, так как поняла, что больше ничего извне не влияет на ее действия и решения. Осознав то, каким нечестным способом Дерек заставил ее проследовать за ним, девушке мгновенно захотелось ударить его по лицу, но она сдержалась и постаралась успокоиться. Однако ее презрение было настолько неподдельным, что она не могла говорить с ним с обыденной учтивостью. — Зачем ты привел меня сюда? Какое предложение ты хочешь мне сделать? Он поднес указательный палец к губам, приблизился к ее лицу и подмигнул. — Руки и сердца, — пакостно рассмеялся англичанин, упиваясь ее реакцией — глубочайшим изумлением. — Шучу-шучу. Я хотел пригласить тебя в нашу компанию. — Я ведь в каждой бочке затычка и вообще на проблемы нарываюсь, — Надя процитировала его вчерашние слова, скрестила руки на груди и смерила его злобным взглядом. Англичанин никак не отреагировал на ее агрессию, и с прежней хитрой улыбкой продолжил пудрить девушке мозги: — Ты ведь такая же одиночка, как и мы. Чураешься общества, хочешь вписаться в него, отчаянно пытаешься казаться приветливой и дружелюбной, такой же, как и все они, а на деле всегда сидишь в стороне и смотришь, как все вокруг тебя веселятся и друг с другом дружат. Нет смысла отрицать — с нами ты была бы как рыба в воде. — Значит, дружбу мне предлагаешь? — Нет, что ты. Мы — псевдогерои, в отличие от остальных, не настолько лицемерны и сентиментальны. Нас, скорее, связывают отношения сотрудничества. Мы — партнеры до тех пор, пока выгода есть для каждого из нас. — И какая вам выгода во мне? — Буду честен — нам нужна твоя причуда. Даже в Новой Стране Советов люди не раз стремились использовать Надин дар в своих интересах: избавление от ошейника-ограничителя, безграничный запас всевозможных ресурсов, вечная молодость… и она привыкла отказываться от подобного рода «совместной деятельности», ведь резонно считала ее потребительским к ней отношением. Поэтому и тогда поступила точно также. Только вот, когда Надя выразила свое категорическое несогласие и хотела вернуться в класс, Дерек с силой развернул ее к себе и рукой прижал к стене, преграждая все пути к отступлению. Девушка растерялась. Дыхание перехватило от подобной наглости. Несколько секунд она сверлила парня взглядом, думая, что он, все же, отступит. И, наконец, осознав, что он не собирается прекращать, прошипела: — Да ты хоть понимаешь, что творишь? — Переговоры еще не закончены, — англичанин злобно ухмыльнулся, Надя поджала губы, осознав, в каком положении находится. — Почему ты не хочешь присоединиться к нам? — Хотя бы потому, что я — заместительница старосты и должна вести себя достойно! — В цивилизованных странах все социальные слои имеют своего представителя в органах власти. Это называется демократией. Но, конечно, откуда об этом знать такой дефектной коммунистической идиотке, как ты? Таймлапс нервно сглотнула и опустила глаза. Внезапно раздался голос, складозвучный, смешливый и суровый одновременно. Зеленоглазая подняла взгляд. Дерек быстро развернулся на звук. Эрика появилась в поле его зрения, заставляя отступить. В ее карих глазах читалось открытое превосходство. — Буллинг? Какая тупость, — она бесцеремонно схватила нашу запуганную героиню за руку и рывком отвела ее в сторону от англичанина. — Нет, значит — нет, Томсон. — Эрика Накамура — одиночка, высокомерная и бескомпромиссная, девушка, что считает себя априори лучше других и которой нет места в обществе… Идеально! — парень хлопнул в ладоши. — Почему бы и тебе не присоединиться к нашей компании? — Я предпочитаю жить сама по себе и не загонять себя в рамки, поэтому подобное меня не интересует. Американка потащила Надю за собой вперед по коридору. Она все еще не отпускала ее руки. Девушки быстро шли вдоль стен, не обращая внимания на пристальные взгляды других учеников, которые о чем-то напряженно переговаривались за их спинами. По дороге наша героиня еще несколько раз обернулась на Дерека, вглядываясь в выражение его лица. Оно было задумчивым и злым одновременно. Сердце девушки сильно колотилось, а ее мысли окончательно спутались. — Ты что следила за мной? — наконец, выдала дочь страны советов, когда они ушли достаточно далеко от него. Эрика не сбавляла шаг. На ее лице по-прежнему играла удовлетворенная улыбка. — Делать мне больше нечего. Просто я всегда отказываюсь в нужное время и в нужном месте. — Куда ты ведешь меня? — В столовую. Сейчас же обеденная перемена как-никак. — Почему ты постоянно помогаешь мне? — А ты умеешь надоедать вопросами, — Надина спасительница остановилась и повернулась к ней; ее лицо исказилось знакомой желчью. — Скука — единственный яд, способный погубить меня. Ты постоянно притягиваешь к себе неприятности — оттого рядом с тобой и нескучно, оттого я и уделяю тебе свое внимание. «Неужели, я действительно способна заинтересовать кого-то, как она?.. Она может стать ценной союзницей. Только вот… для этого мне нужно еще сильнее расположить ее к себе». — В любом случае — спасибо тебе за помощь. Хоть ты и весьма своеобразная персона — ты мне нравишься, — Надя сложила руки на уровне груди и улыбнулась уголком губ. — Мне всегда говорили о том, что американцы — не очень отзывчивые люди, постоянно думающие только о собственной выгоде. Но ты совсем не такая… ты… в общем, я была рада ошибаться. Накамура на мгновение замерла, собираясь с мыслями, будто кто-то дернул ее за воображаемый невидимый поводок. На щеках девушки выступил еле заметный румянец. На первый взгляд могло показаться, что ей, как обычно, все равно, что ничего в ней не изменилось — но на самом деле это было далеко не так. На самом деле она впервые в жизни увидела перед собой существо, которое она посчитала потенциально равным ей. — А мне всегда говорили, что жители НСС не могут за себя постоять и, вообще, очень глупы. Похоже, они были правы — ведь я же только что сказала тебе, что помогаю развлечения ради! — фыркнула она и пафосно откинула копну своих густых волос. — Впредь постарайся быть более напористой. Ты все-таки заместительница старосты. — И с чьей, спрашивается, подачки я ей стала?! — прикрикнула рыжая. Одернув руку в порыве досады, она хотела схватить девушку за локоть, но поскользнулась и упала на ровном месте. — Неужели, забыла, с кем имеешь дело? — Да не забыла я… — Понятно-понятно. Значит, когда выходишь из себя, теряешь всю свою хваленую концентрацию, — она ладонью приподняла ее лицо за подбородок. — А по физиономии и не скажешь, что так уж сильно взволнована. Надя резко поднялась на ноги и выпрямилась. Она открыла рот и собиралась возразить ей, но та вдруг произнесла: — Ладно, думаю, не маленькая — сама до столовки дойти сможешь. Эрика развернулась к ней спиной, зевнула и продолжила свой путь, изящно вышагивая на высоких каблуках. Дочь страны советов проводила ее взглядом и направилась обратно в кабинет.