Проект воспитания Символа Мира

— Касаемо того, что произошло этим утром… — осторожно заговорила Очако Урарака. — Того, что ты бросила меня одну? Надя даже не посмотрела в ее сторону. Вместо этого, задрав нос, наша героиня обиженно нахмурилась. Ее равнодушный голос источал странную смесь снисходительности и брезгливости, а вежливые фразы, казалось, были призваны замаскировать ненависть. — Прости, — пробормотала наставница и тут же опустила голову, — Я не должна была так поступать с тобой. — Не волнуйся ты так сильно. Моя вина в том, что все так закончилось, тоже имеется. Мне просто не стоило так сильно наседать на тебя. Урарака воспылала благодарностью за ее понимание, и мысленно поблагодарила всех знакомых божеств за то, что беспощадная рыжая бестия, наконец, проявила к ней снисхождение. — Значит, у нас есть второй шанс? Лицо японки озарилось заискивающей улыбкой. Ее глаза превратились в две щелочки, а лицо приобрело хитрую лисью форму. — В любом случае… выбора у меня нет. Тем более, мы ведь были связаны священной клятвой взаимной помощи. Надя не смогла сдержаться, чтобы не улыбнуться хотя бы кончиком губ. В глазах ее появился прежний блеск, а злобное выражение на лице сменилось на приветливое и немного лукавое. «Не могу я долго на людей обижаться, не получается у меня и все тут!.. — с облегчением подумала девушка, накручивая прядь волос на палец. — Тем более на таких, как она. Такая наивная… такая милая… Черт, я ведь так рада, что снова могу видеть ее улыбку!..» — Каковы наши планы теперь? — спросила, тем временем, Очако. Таймлапс кашлянула в кулак, чтобы унять восторг. — Я никогда особо не любила действовать без заранее проработанного плана, но… судя по всему, придется придумать что-нибудь на ходу, — девушка бросила на азиатку очередной взгляд через плечо. — Главное сейчас — это держаться друг друга. Урарака хотела было взять ее за руку, так же, как это делали в тот момент остальные наставники, но Надя, заметив это, сделала шаг в сторону огромной двери, устланной сверху донизу резными золотыми узорами. Похоже, ее слова противоречили чувствам, и она до сих пор до конца не смогла простить второкурсницу. — И что мы будем делать теперь? — спросила рыжеволосая у остальных присутствующих. Всего несколько минут назад перед ними — десятью парами наставников и их воспитанников, вновь предстала Полночь. Стоя перед этой самой дверью, она в очередной раз напомнила студентам о важности Дебюта, о том, что теперь они в ответе друг за друга и… больше ничего. Затем же, оставив будущих героев в полнейшем недоумении, она вновь покинула их, и теперь они, стоя полукругом перед входом в актовый зал, пытались понять, как им следует действовать дальше. — Явно не стоять и не продолжать тупо таращиться на эту гребаную дверь, — проворчав не только нашей героине, но и, казалось, вообще всем присутствующим в ответ, Кацуки Бакуго, как обычно, дерзко и абсолютно беспринципно приблизился к двери и навалился на нее всем телом. — Каччан, постой! — слишком поздно взвизгнул ему в спину Изуку Мидория. Раздался жуткий скрип. Дверь легко поддалась и распахнулась. Изумленные ребята, одетые в свои геройские костюмы, нерешительно, один за другим, стали заходить внутрь. На этот раз ровные ряды багровых кресел были убраны вбок и окаймляли стены. Их центральная позиция теперь была отдана под столы, накрытые шелковыми белыми скатертями. На них была если не сотня, то несколько десятков самых разнообразных блюд и напитков. Большое пианино вместе с другими музыкальными инструментами стояло посередине. На сцене висел экран, на котором попарно отображались имена всех участников Дебюта и таймер — ровно один час. Студенты вошли внутрь. Дверь за ними захлопнулась и больше не открывалась. — И что все это значит? — сказал, как обычно, с особенно кислой миной на лице Родриго Гонсалес. — Это приглашение? — задал вопрос в пустоту его ментор — Ханта Серо. — Мол, милости просим, или что? Эти двое были настолько же похожи друг на друга внешне, насколько не похожи внутреннее. На вид испанец будто был темнокожим братом-близнецом японца. Черты их лиц были поразительно похожи — узкие темные глаза, тонкий нос, короткие не совсем послушные черные волосы, высокий лоб, и только их рты различались между собой. У Серо на лице будто бы навечно застыла довольнехонькая ухмылка, у Родриго же — гримаса недовольства. И именно это внешнее различие отлично демонстрировало разницу их характеров — один, как говорится, «добрый чел, позитивный», а второй — «злой чел, негативный». Мидория взялся за подбородок, и в его глазах отразилась активная мозговая деятельность: — А вдруг, наоборот, это проверка нашей выдержки? Или что-то в этом духе? Надя поддержала его настрой: — Нужно быть осторожными в своих действиях. Полночь сказала, что Дебют уже начался, — девушка покачала головой, — Поэтому, скорее всего, нас уже начали оценивать, но по какому принци… Она не успела договорить — раздался жизнерадостный, полный энтузиазма голос Эйджиро Киришимы, непонятно как сумевшего ускользнуть от пристальных взоров коллег по испытанию: — Оля! Смотри! Накудзяга! Помнится, ты говорила, что у нас она тебе жутко понравилась! Юноша, как обычно, не слушая никого и ничего, кроме своего сердца, схватил тарелку ароматного горячего супа и подал его вместе с ложкой первокурснице. Блондинка не сказала ему и слова — лишь смущенно улыбнулась и с благодарностью приняла блюдо. Хоть его безбашенность до сих пор слегка пугала девочку, она была счастлива оттого, что ей достался такой заботливый наставник. С ним она чувствовала себя, как за каменной стеной — и буквально, и фигурально. Короткая торжественная мелодия — и на экране возле имен этих двоих красуется число «10». — Ого! Баллы начислились! — подметила Урарака. — Э-э-э! Что я только что сделал? Запаниковав, Эйджиро испугано метнулся в сторону Кацуки. Выражение его лица вмиг стало таким несчастным, что даже его «взрывной» лучший друг на мгновение растерялся. — ТЫ У МЕНЯ СПРАШИВАЕШЬ?! — придя в себя, гаркнул ему в ответ тот. Все были охвачены предвкушением, а потому с интересом смотрели то на экран, то друг на друга. Но ничего больше не происходило. Совсем ничего. — Интересно, интересно, — и только Дерек Томсон ехидно ухмыльнулся, что-то смекнув. — Монома-сан, тот фильм, который ты мне недавно посоветовал… я посмотрел его вчера. Признаться, я был удивлен, насколько изобретательным может быть местный кинематограф. Не ожидал, что меня затянет с первых минут и не отпустит до самого конца. Гримаса удивления сразу же исчезла с лица блондинчика. Второкурсник с особым пафосом откинул назад волосы и встал в горделивую позу. — Ну, конечно. Я ведь знал, что тебе такое понравится. [Нейто Монома и Дерек Томсон +15 баллов] — Видели, сладкая парочка?! — заорал голубоглазый, разведя руки в стороны, и, выдвинув таз вперед, выгнулся. — Наша связь признана системой более безупречной, чем ваша! Никому не превзойти наш идеальный тандем! Оля даже дернулась оттого, насколько шумным он был, а затем, погрустнев, виновато потупила взор. Киришима, желая взбодрить ее, положил руку ей на плечо и ободряюще улыбнулся ей: — Не слушай его, он просто конченый. Девочка посмотрела на второкурсника с такой благодарной нежностью, что юноша кашлянул и со вздохом отвернулся. — Пф? Серьезно? Чертов светский ужин — и есть тот суперсложный Дебют, которым нас так сильно пугали на протяжении целой недели? — Эрика Накамура скептически откинула копну волос. — Не думал, что когда-нибудь соглашусь с тобой, — Бакуго, скрестив руки на груди, принял напыщенную позу, — Но. Ебать. Это реально звучит как полная херня. [Кацуки Бакуго и Эрика Накамура +20 баллов] — ХА! ВЫКУСИТЕ, — парень огрызнулся на всех недавних «победителей» вместе взятых. Кажется, существование бок о бок с Эрикой впервые принесло ему хоть какую-то мало-мальски положительную эмоцию. — Похоже, на этом испытании будет оцениваться степень интеракции ментора и его воспитанника, поэтому стоять здесь дальше просто бессмысленно, — заключила Надя и первой двинулась вперед. За ней к столам и на кресла смело поспешили и остальные. Ребята, наконец, подуспокоились и стали оживленно переговариваться между собой. Еда, приготовленная с особым изяществом, и вкуснейшие напитки скрашивали их внезапный досуг. Урарака, задумавшись о чем-то своем, упустила момент и только через несколько секунд опомнилась и подбежала к своей смышленой спутнице: — Хочешь перекусить? — Нет, спасибо, я не голодна. — Тогда, быть может, чай или кофе? [Очако Урарака и Надежда Агниева -5 баллов] — Э-э-э? Почему?! — разочарованно протянула японка. Все присутствующие вновь напряглись, пристально уставившись на эту пару. — Потому что за неделю можно было и узнать, какой из этих двух напитков я предпочитаю… — помрачнела наша героиня. — Как я и думала, баллы могут также отнимать за неправильные действия. Эта совершенно точно неприятная новость заставила всех снова переживать о каждом сказанном слове или совершенном поступке. О безмятежном отдыхе можно было забыть, как и о легком прохождении Дебюта. Теперь, как никогда, всем парам нужно было быть предельно внимательными и приложить все усилия, чтобы выглядеть в глазах системы идеально слаженными. «Как же нам показать системе, что мы знаем друг друга?.. — задумалась Надя, поглядывая на наставницу. — Даже если мы не знаем друг друга?» — Ого! Ты только погляди, Стоян, это же кацудон — мой любимый! — практически сразу же нашел ответ на ее терзания Изуку Мидория, только вот… его напарником оказался совершенно не тот человек. В ответ на его слова болгарин скривил еще более недовольную гримасу, чем у него была до этого. — Сколько бы я ни пытался забыть, что моим наставником вместо красивой сексуальной старшеклассницы стал ты, все бесполезно. Твое лицо каждый раз всплывало в моем сознании, когда мне доводилось слышать слово «уродство». [Изуку Мидория и Стоян Тодоров -30 баллов] — Стоян, ты… — веснушчатый, потеряв дар речи, уставился на своего партнера и сразу же побагровел от гнева. — Разве ты забыл, что этот Дебют сильно повлияет на нашу успеваемость?! — Успеваемость? Почему меня должна интересовать такая чушь, как успеваемость? Я обучаюсь здесь по контракту. За меня по нему платит мое государство. Поэтому меня не смогут отчислить, насколько бы ужасным студентом я не был, — хмыкнув, махнул ему рукой тот. — А твоя судьба меня мало интересует. [Изуку Мидория и Стоян Тодоров -40 баллов] — И почему такие говнюки вообще получили возможность обучаться здесь? — прорычал с присущей ему горючестью Леон Диас, наблюдая за этой ситуацией. Вместе со своей наставницей — Миной Ашидой, юноша уже успел прийти к такому единству, что девушка стала для него практически старшей сестрой. За то короткое время, что они были вместе, он уже успел стать ее персональным тренером. Она же, в свою очередь, рассказала ему о тонкостях работы героем и познакомила со всеми своими друзьями, коих в Академии было не мало. Эти двое, несомненно, сразу же сошлись характерами. Мина — веселая, никогда не унывающая и общительная, Леон — легкий на подъем, заводной и жизнерадостный, умеющий найти общий язык хоть с кем. — Да уж… Похоже, мне крупно повезло с тобой, — девушка с сочувствием посмотрела на зеленоволосого одноклассника, а затем, развернувшись к «кохаю», улыбнулась ему так широко, как только могла. — Не ученик, а мечта любой женщины. [Ашидо Мина и Леон Диас +20 баллов] На щеках первокурсника появился легкий румянец. — Да брось ты!.. –Хе-е-ех, кто бы мог подумать, что такого большого сильного красавчика будет так просто засмущать! Ты такой милашка, Леон! — продолжала Ашидо. Парень окончательно смутился. Да, он действительно был очень красивым юношей, и второкурсница просто констатировала очевидный факт. Однако он еще совсем не привык получать комплименты от женщин. Дело было даже не в словах девушки, а в том, как она их произнесла. В интонациях Ашидо, в ее взгляде и в выражении ее лица действительно был какой-то скрытый подтекст, понять который он пока не мог. — Слово «милый» абсолютно не применимо по отношению к настоящему мужчине! Оно ведь совсем не мужественное! — выдал, наконец, староста первогодок. — Ладно-ладно, — примирительно засмеялась Мина. — Пойдем уже… мистер брутальный гризли. Взяв юношу под руку, она повлекла его за собой к столу. Тем временем ее одноклассники, Эйджиро Киришима и Денки Каминари, увлечено выясняли, чья ученица лучше: — …Дурак, разве ты не видишь, насколько моя Оля прекрасна??? Светлые волосы, голубые глаза — ну прямо ангел, спустившийся с небес! Робкая, добрая и необыкновенно скромная! Настолько, что, кажется, будто если не оберегать ее, то ее красота растает прямо на глазах! — красноволосый распалялся все сильнее. — И ты хочешь мне сказать, что она не идеал женщины?! — Идеал женщины??? — взвился пуще прежнего его друг. — Ты только посмотри на мою Мэй-чан! Никогда не унывающая, милая и энергичная… и, главное, с большими......... глазами! Настолько, что в них так и хочется утонуть! — Мхм… Да перестаньте, — сцепила ладони в замок украинка, стоящая вместе со своей одноклассницей чуть поодаль от них. — Очевидно, что я не дотягиваю до уровня Мэйли… В своем горячем споре они не услышали ее слов. — Не говори так! — китаянка обхватила ее ладони своими. — Ты ведь просто очаровательна! — С-спасибо… Покраснев до ушей, Оля втянула голову в плечи и уставилась в пол. Девочка ощущала крайнюю степень смущения, потому что была совершенно не готова к такому повороту разговора. Более того, она никак не могла понять, почему именно ее внешность стала предметом столь сильного восхищения ментора. Вскоре дискуссия двоих второкурсников переросла в простое выкрикивание имен их «айдолов». Именно «айдолов», ведь то, как они относились к своим воспитанницам, иначе нельзя было назвать. И она, дискуссия, продолжалась бы и дальше, вплоть до самого конца Дебюта, если бы не Шин Ю, проходящий мимо них со своей наставницей — Юи Кодай. От этих двоих, в отличие от вообще всех в зале, исходила энергетика необыкновенной утонченности. Сошедшие будто со страниц литературы периода романтизма, излучающие чистую красоту и гармонию, они были похожи на идеальную пару из светского общества. Женоподобный юноша вел девушку под руку. Юи смотрела на него с таким самозабвенным видом, словно она нашла того, кого искала всю жизнь, нашла своего идеального принца из сказки. Он же, в свою очередь, был так нежен и так добр с ней, что тяжело было поверить в то, что это тот же самый Шин Ю, которого все знали до этого. — Ваши споры не имеют смысла, — как всегда, полон высокомерия, проговорил парень со смазливым личиком. — Если ваши напарницы — идеал женщины, женщины земной, то моя Юи-тян — богиня. Сказав это, он приподнял ее лицо за подбородок и с какой-то многозначительной улыбкой посмотрел ей в глаза. Всегда холодная и безэмоциональная девушка покраснела, но сопротивляться ему не стала. Определенно, его компания ей нравилась. Весь из себя такой утонченный и аристократичный… парень производил впечатление человека, которому все дозволено. — Тебя вообще не спрашивали! — яростно запротестовал Каминари, показав на него пальцем. — И, вообще, ты — чертов бисенен-читер! То, что ты можешь менять внешность по желанию — нечестно! Все мужчины мира должны быть оскорблены одним твоим существованием! — Завидуешь? Делай это молча, — злорадно ухмыльнулся кореец. — Такому неудачнику, как ты, моя слава и не снилась. Только посмотри не себя — ни ума, ни внешности. Урод снаружи, урод внутри. — МЭ-Э-ЭЙ-ЧАН! — крайне расстроено взвыл блондин и, кинувшись к первогодке со слезами на глазах, повис у нее на шее. — Он ведь ошибается? Скажи, что он ошибается! Девушка, добродушно улыбнувшись, погладила его по голове. — Конечно, он ошибается, братец Денки. Ты очень хороший человек… И хоть парой ты бываешь слегка… вызывающим — я люблю тебя… — Каминари моментально оживился, он поднял на нее взгляд, его глаза аж засветились. — Как своего братца. [Денки Каминари и Мэйли Ся +10 баллов] Нокаут. Юноша был повержен… повержен своими собственными несбыточными фантазиями. — В любом случае… богиня? — тихо проговорила Кодай и тревожно поглядела на ученика. — Мне кажется, ты переоцениваешь меня, Ю-кун. У меня же нет ни манер, ни грации, и на таком празднике… я чувствую себя лишней. — Ох, нет, нет, нет, — кореец приложил палец к ее губам. — Ты прекрасна, как цветок ромашки… такая же хрупкая, такая же чистая, такая же настоящая. Не переживай из-за того, что никогда не бывала на подобных мероприятиях. Я рядом с тобой, что бы ни случилось, я всегда приду к тебе на помощь. [Ю Шин и Юи Кодай +30 баллов] — Гх! Дешевый подкат! — воскликнул Денки, соскребя себя с пола. — Слишком дешевый, — согласился Эйджиро. — И совсем не мужественный. Шин отстранился от своей пассии и приблизился к парням, скрестив руки на груди. Он посмотрел на них взглядом, полным ледяного презрения, и высокомерно цыкнул: — Если вы не знали, тупая маскулинность уже давно не способна привлечь ни одну нормальную девушку. — Что за глупости ты говоришь?! — взъелся Киришима. И они вновь начали спорить… только теперь уже втроем и с двойной силой. Горячие мужские сердца… были уж слишком горячими. Их спутницы же, собравшись в одну кучку, стали мило щебетать друг с другом. — И все равно большие сиськи рулят! — закричал внезапно, не выдержав, Каминари. — И однажды я обязательно стану парнем Мэй-чан! Услышав это, Кьёка Джиро, находящаяся в тот момент всего в нескольких шагах от него, наконец, устала терпеть выходки одноклассника, и, вставив ему в ухо свой ушной разъем, от души навалила ему басов. Каминари дернулся и завизжал, как поросенок на скотобойне. — Перестань пороть чушь! — задыхаясь от ревности, прокричала она ему. — На тебя же люди смотрят! Совсем забыл, где находишься?! Сказав это, девушка, сжав кулаки, быстрым шагом пошла в конец зала и села на одно из кресел. Она выглядела крайне взбешенной и несчастной одновременно. Джиро перебирала пальцы рук и, без сомнения, была близка к тому, чтобы заплакать. И только ее ученик — Лукас Брайт, послушно последовал за ней и присел рядом. Он до сих пор чувствовал некоторую неловкость при нахождении рядом со своей наставницей и оттого часто безмолвствовал, боясь сболтнуть лишнего. — Черт. Наверное, ты голоден, — девушка шмыгнула носом. — Похоже, этот Денки Каминари тебе не безразличен. — Так сильно заметно или от тебя ничего не скрыть, хах? Второкурсница улыбнулась ему краем рта, глядя в никуда, как делала всегда, когда говорила о своих чувствах. — Прости… Из-за моей гаптофобии мы не сможем нормально провести время вместе, — сказал он дрожащим голосом и посмотрел на свои черные как смоль ладони. На протяжении нескольких лет юноша страдал от навязчивого страха прикосновений людей. И именно сейчас он, сам того не желая, вспомнил о том, что послужило этой фобии причиной… он вспомнил о том, что произошло с ним чуть больше двух лет назад. Слова… Слова имеют свойство ранить сильнее и больнее, чем ножи или пули. Более того, они куда доступнее. Разве это честно? Раны от слов трудно исцелить, они незримы простому глазу, кровоточат постоянно. Они терзают, они причиняет боль, они живут в твоем сердце… непозволительно долго. Банального «Ты некрасиво улыбаешься» с лихвой хватит, чтобы человек до конца своих дней смеялся, прикрывая рот ладонью. Разве это равносильно?.. Наверное, у каждого есть дефект внешности, о котором он даже и не догадался бы, если бы не один крайне учтивый человек, проливший однажды свет на правду. На правду, на которую, как известно «не обижаются». И повезло тем, кто способен скрыть его, как некрасивую улыбку, ладонью. Однако… что если твой дефект — это ты сам, то, что изменить не так просто или и вовсе — невозможно? И ко всему прочему… ты услышал о нем не от случайного прохожего, а от человека, которого любил?.. Из-за своей причуды Лукас Брайт с самого рождения обладал невероятно прочной кожей. Его невозможно было ранить, невозможно было обжечь. Казалось, он был абсолютно неуязвим к ненастьям этой жизни. Вместе с тем его тело… было холодным. Однако мальчик никогда не заботился об этом, он не думал, что эта его особенность — изъян. Пока однажды… Когда Лукас перешел в среднюю школу, появилась девочка, которая безумно понравилась ему. Любовь к ней была той самой первой детской влюбленностью, которую каждый помнит и бережно хранит, как коллекцию драгоценностей. Со всеми и всегда эта девочка была мила и приветлива, у нее были красивые светлые волосы и ласковый, нежный голос. Она казалась совершенством — не только физически, но и духовно. — Ты… Ты мне… Ты мне нравишься!.. — наконец, набравшись смелости, чуть не теряя сознание от страха, произнес Лукас. Девочка молчала, и когда молчание это затянулось, он посмотрел на нее. Взгляд ее карих глаз заставил мальчика вздрогнуть. Холодный, презренный… этот взгляд сказал о многом. — И что ты мне предлагаешь с этой информацией сделать? Начать встречаться с тобой или что? — она сказала эти гадкие слова своим ласковым, нежным голосом настолько непринужденно, что у Лукаса потемнело в глазах. — Какая девушка захочет близости с тем, кто холоднее покойника? Ты либо совсем дурак, либо просто надо мной издеваешься. Мальчик не смог ничего ей ответить. Все, на что он был способен в тот момент — это пятиться к выходу, прижимая к груди портфель. Так он, грохнувшись на пол, и вывалился в коридор. Слезы нескончаемым потоком бежали по его щекам. Дружественные рукопожатия, игры с младшей сестрой, мамин поцелуй в лоб… все это оказалось фальшивкой, за которой прятался один омерзительный факт — им всем приходилось мириться с тем, что он холоднее мертвеца. С тех пор Лукас Брайт обрел страх перед прикосновениями, раз за разом переживая заново эту чудовищную сцену. Он избегал любого физического контакта. Держался на расстоянии. Возненавидел себя и свою мутацию и думал о том, что его жизнь на этом кончена… Однако год назад, переключая телевизионные каналы в безделье, он наткнулся на трансляцию Спортивного фестиваля Академии Юэй. Юноша увидел сражение двух людей с причудами, поразительно похожими на его «дефект» — сражение Эйджиро Киришимы и Тецутецу Тецутецу. И тогда Лукаса осенило — он должен стать героем, чтобы его особенность принесла хоть какую-то пользу людям. И вот — он здесь. — Ничего страшного, — успокоила его наставница, — Если прикосновения приносят тебе дискомфорт, то мы обязательно найдем другое развлечение! — Я… даже не знаю, чем это может быть. Они замолчали, их глаза забегали по залу в поисках подходящего занятия. — Похоже, тебе нравится музыка, — так ничего и не придумав, решил разрядить обстановку «алмазный парень». Кьёка тряхнула головой, отчего ее ушные разъемы забавно качнулись. — Хах. Так заметно? Я люблю рок… в нем есть особенная тревожная прелесть… вроде мимолетной радости от хрупкости жизни… — девушка улыбнулась, чуть сощурившись. — А что насчет тебя? — Полагаю, я меломан. Восемь лет мучений в музыкальной школе научили меня одинаково любить и ненавидеть абсолютно всю музыку. И тут на Джиро снизошло озарение. Она вскочила на ноги, хлопнула в ладоши и воскликнула: — Музыкальная школа! Как насчет… — второкурсница махнула головой в сторону пианино и других музыкальных инструментов. — Умеешь на чем-нибудь играть? — Д-да… на пианино, — смущенно отозвался австралиец. — Может, сыграем вдвоем… я — на гитаре, ты — на пианино?.. Конечно, музыкантам обычно нужно время чтобы сыграться… — наставница изобразила на лице раздумье, — Но ведь у нас здесь не слишком искушенная публика! И они принялись играть вместе. Сперва нерешительно и тихо, затем — все громче и громче. Мелодия, которую они исполняли, была подобна танцу облаков над весенней равниной. Каждый инструмент завораживал своим вибрато, каждый звук переливался неповторимой красотой. Практически с первых аккордов Джиро и Лукас будто, взявшись за руки, вступили в одну и ту же реку, и она несла их в своем стремительном течении все дальше и дальше. Звуки гитары и пианино, спонтанные и совершенные, рождались в такт друг другу. Пальцы девушки ударяли по струнам, звуки гитарных аккордов заполняли комнату, им вторил ритм пианино, и, сливаясь в единый гармоничный поток, они соединяли всех присутствующих в одно целое. Забыв обо всем на свете, наставница и ее ученик вели свою безмолвную полную тоски беседу. Вскоре другие пары начали танцевать под их музыку. Медленно передвигаясь по актовому залу, партнеры вели незамысловатые па, и, казалось, становились все ближе друг к другу. Ю Шин и Юи Кодай особенно отличились в этом деле. «Видно, что он любит свою наставницу. В танце он слегка ведет Юи, и та в свою очередь полностью доверяет все свое тело Шину, — подумала Надя, внимательно глядя на них, — Я никогда не смогла бы вот так просто довериться другому человеку…» Затем рыжая бестия перевела взгляд на экран с баллами и, прикусив ноготь большого пальца, опять задумалась. «Практически у всех пар так много баллов. Мы сильно отстаем от них… Неужели… я не пройду Дебют?.. Я ведь не могу потерпеть поражение в таком легком задании!.. Я должна что-нибудь сделать…» К тому моменту дела у нашей героини и Очако шли… ну… лучше, чем это было до этого, конечно, но им все еще, то и дело, прилетали штрафные очки за незнание друг друга. — Может, тоже потанцуем? — внезапно воспылала решимостью ее наставница. «Только не это, черт возьми, — похолодев, подумала про себя Таймлапс. — Я ведь ужасно танцую!.. Но если я сейчас откажу ей, то нам снова снимут баллы и выйти в плюс будет еще сложнее». — Х-хорошо… — с натянутой улыбкой согласилась первокурсница. Они вышли на этот самопровозглашенный танцпол. Только вот… недолго для них музыка играла. Надя никак не могла сосредоточиться, ее движения были неловкими и скованными. Девушка из-за всех сил старалась ненароком не наступить на ногу партнерше, но получалось это с переменным успехом. Урарака отчаянно пыталась помочь ей, но очень быстро сбилась с ритма. Танец казался пыткой. — Извини, это было плохой идеей. Надя, наконец, бросила эту затею. Она обхватила себя за плечи, словно замерзнув, и отстранилась от второгодки. [Очако Урарака и Надежда Агниева -15 баллов] — Прости, — виновато проговорила, подходя к ней, японка. — Я снова все испортила. — Нужно сосредоточиться. Еще есть время все испра… — Перестань уже таскаться за мной! Не порть мне веселье! Не успела наша героиня договорить свою фразу, как послышался очередной выкрик Стояна Тодорова. Болгарин с небывалой ненавистью уставился на своего зеленоволосого наставника. Второкурсника аж передернуло от такого к себе отношения, поэтому он схватил своего младшего товарища за грудки и прошипел: — Один час… неужели нельзя потерпеть один чертов час?! Изуку еще никогда не был так зол на кого-то, кроме злодеев. Хотя… тогда для него его напарник и был самым настоящим злом воплоти. Ученик класса «превосходных», передернув плечами, резко высвободился из его хватки и отошел в сторону. Однако через секунду Мидория снова вцепился в его костюм и с силой притянул к себе. — Если бы ты отстал от меня, то, быть может, все закончилось куда лучше?! — выкрикнул ему в лицо его воспитанник, пытаясь вложить в свои слова как можно больше презрения. — Все закончилось бы лучше, если бы ты не бегал за каждой юбкой. Надина наставница решительно двинулась к участникам потасовки, снова оставляя нашу героиню одну. — Вить… — договорила Надя, упав без сил на одно из кресел и поникнув головой. Она с тоской взглянула на табло. Ничего уже было не исправить. — Перестань так себя вести! — между тем выпалила Очако, приблизившись к неукротимому ученику своего возлюбленного. — Это неправильно! Стоян же, будто совсем пропустив ее слова мимо ушей, поцеловал руку девушки и нахально приобнял ее за плечи. Он сделал это настолько стремительно и неожиданно, что Урарака даже не успела оказать ему сопротивления. — Как скажешь, кареглазка, — обольстительно прошептал ей на ухо юноша. — Я польщен тем, что такая прелестная особа оказывает мне внимание. Второкурсница, наконец, пришла в себя, нахмурилась, с усилием освободилась от объятий болгарина и хотела было что-то сказать ему, но тот вновь опередил ее: — Тс-с-с. Не говори ни слова… — Убери от нее свои грязные руки. Изуку встал между ними, враждебно сверкнув глазами и сжав кулаки. Теперь он был не просто зол — он был в самой настоящей ярости. От былой растерянности не осталось и следа. На исход Дебюта стало окончательно наплевать. — Что-что? А-а-а. Ну, да. Должно быть, это та самая девчонка, в которую ты беззаветно влюблен и по которой тебе суждено фанатеть до конца своих никчемных дней, — с кривой усмешкой проговорил блондин. — Тебе кажется, будто лучшее ее не найти… но, знаешь, все они одинаковы. Почувствовав свое над ним превосходство, Деку широко улыбнулся: — Ты сильно ошибаешься. Очако моя девушка. И такой засранец, как ты, ей даром не нужен. Его решимость, его уверенность в себе и та страсть, с которой он произнес эти слова, были настолько убедительны, что Стоян даже попятился назад от волнения. Улыбка сошла с лица первогодки, и он посмотрел на своего наставника исподлобья. Все внутри него закипело. Деку заметил этот взгляд и, взяв возлюбленную за руку, притянул ее к себе, а затем крепко обнял ее. В тот же момент его сердце бешено застучало, кровь прилила к лицу. Урарака была смущена и с трудом сдерживала слезы счастья. Наконец, им не нужно будет скрываться — теперь все знают, что они вместе! Их одноклассники глядели на них с неподдельным восторгом и гордостью, шушукаясь и перешептываясь. Даже Кацуки Бакуго не смог не отреагировать на это — он хмыкнул — одобрительно или укоризненно, этого, скорее всего, он и сам не ведал. — У меня есть идея, как заставить его слушаться тебя, — прошептала Урарака. Тогда вы бы смогли вновь набрать баллы и… — Не нужно. Я в порядке. Как-нибудь и без него прорвусь. Что важнее… прости, что сделал это… что рассказал всем без твоего согласия. Выражение лица Мидории вновь стало мягким и чуть виноватым. — Простить? Да это же чудесно! Теперь мы — настоящая пара! — она обхватила его горящие щеки ладонями. — Что касается моей идеи… тогда воспользуйся ей, чтобы проучить его! Девушка отстранилась от кудрявого и, указав пальцем на болгарина, громко сказала: — Стоян, ты не в моем вкусе, ведь я люблю старательных и преуспевающих в учебе парней. И, полагаю, мало какие девочки захотят встречаться с хулиганом, остающимся после уроков. Хотя бы потому, что здесь времени на личную жизнь у них практически нет! — Ч-что ты сейчас сказала? — переспросил блондин. — А ты думал? Юэй — лучшая геройская академия в мире, поэтому, если ты сам не захочешь учиться, то тебя заставят сделать это, раз отчислить тебя никак нельзя. Помнится мне, такие оболтусы, как ты, сидят на дополнительных начиная с конца последнего урока и заканчивая отбоем! Испуг на лице Стояна в тот момент нужно было видеть. Он с минуту хлопал глазами, не в силах выговорить и слова, а затем принялся замаливать грехи перед своим наставником. Только вот Изуку его раскаяние не особо тронуло. — Может… по кацудону? — с натянутой фальшивой улыбкой, чуть ли не плюясь от омерзения, проговорил первокурсник сквозь зубы. — Нет, прости, я внезапно осознал, что не так уж и сильно он мне нравится. Изуку, подперев бока руками, злорадно ухмыльнулся, глядя на то, как их баллы стремятся к отметке в минус тысячу. «Превосходный» ученик же выглядел так, будто его только что на глазах у всей академии облили помоями. Тем временем Дерек Томсон и Монома Нейто, заскучав, решили вдоволь поглумиться над нашей брошенной героиней. Надя сидела совсем одна, нервно перебирая пальцами, и чуть ли не плакала от бессилия. Ее глаза были опущены вниз, она выглядела так жалко, что у любого защемило бы сердце. — Бедная, бедная, Наденька, — стоя совсем радом с ней, ярко жестикулируя, как бы невзначай проговорил англичанин. — Ну, не всем же, к сожалению, иметь столь же хорошего наставника, как у меня. Девушка подняла взгляд на него. На ее бледном лице проступило странное выражение — смесь презрения, отчаяния и обиды. — Наверное, это так унизительно… быть оставленной единственным человеком, на которого можно положиться, — вторил ему второкурсник. — О чем только Урарака-сан думает? — Разве не ясно, мой дорогой наставник? Эта девчонка влюблена. Даже сегодня утром, идя к тебе, я видел, как она выходила из комнаты того зеленоволосого. Надя вскочила с места, будто ужаленная, и в ее глазах блеснуло что-то такое, отчего оба придурка тут же замолчали. — Это правда?! — схватив одноклассника за локти, гневно воскликнула она. — Тебя разве не учили, что подслушивать нехорошо? — чуть не задыхаясь от подступившего смеха, спросил блондин. Дерек посмотрел на нее слишком серьезно для того, кто просто пытался развлечься, играя на ее чувствах. Но наша героиня не обратила на это внимания. — Правда. Разве ты до сих пор не поняла, что любой предпочел бы тебе кого-нибудь другого? Ты ни для кого не номер один. Ты — никчемное одинокое существо, срамящееся показаться всем тем, чем оно не является. Несмотря на кажущуюся доброжелательность внутри ты — такая же как и мы, «псевдогерои». Даже больше — ты хуже. Ведь, в отличие от нас, ты никак не можешь принять свою сущность. Надя оттолкнула его с такой силой, что тот чуть не упал, и направилась к Очако. — ЧЕМ ТЫ ТУТ ЗАНИМАЕШЬСЯ?! — разъяренно вскрикнула она, показав пальцем на экран — около их имен было уже минус семьдесят пять баллов. — Ой. Прости. Просто я… Ха. Хах. Снова все испортила, да? — наставница вдруг поняла, что ее выходка была не самым умным поступком в ее жизни. — Но ты не злись… И вообще… быть может, эти баллы, наоборот… чем их меньше, тем лучше, а? — ТЫ ЧТО СОВСЕМ ТУ… — совсем потеряв самообладание, закричала ей в ответ рыжая бестия, однако затем, замолчав на полуслове, одумалась. — …Тут надолго? [Очако Урарака и Надежда Агниева -40 баллов] Надя взвыла, согнувшись пополам и схватившись за голову. На нее накатила волна бессильной ярости. Впрочем, страдала сейчас не только она одна… До недавнего момента впервые с момента знакомства с Эрикой Накамурой Кацуки Бакуго воспылал неким неожиданным довольством к сложившейся ситуации. Дела у их взрывоопасного дуэта шли в гору — баллы за успешную кооперацию все пребывали и пребывали. Правда, получали они их иным, отличным от остальных ребят способом. Если остальные присутствующие выезжали за счет заискивания друг перед другом и воодушевленности ситуацией — безусловно, красивая обстановка, прекрасно приготовленные блюда и ненавязчивая музыка не могли оставить равнодушными никого… никого, кроме этих двоих. И Эрика, и Кацуки только и делали, что выражали на протяжении этого часа свое недовольство, свое презрение к подобного рода испытаниям и ко всем окружающим их «дурачкам», которых подобное устраивало. И, когда казалось, что победа уже у них в кармане… американка сообразила, как в очередной раз можно хорошенько поиздеваться над ее товарищем с «синдромом отличника». Девушка внезапно бросила на второкурсника взгляд, исполненный такого страшного превосходства, такого ехидства, что у Кацуки по спине даже пошли мурашки. — Хули ты на меня так уставилась? — немедленно прорычал он. — Я тут подумала, Бакага-сенпай, я ведь очень, ну прям очень люблю, когда меня называют «Госпожой Эрикой», — она сложила ногу на ногу и указала кончиком ботинка на стол с едой. — А еще мне нравится, когда меня кормят с ложечки такой восхитительно вкусной едой. Это ведь… так приятно. — ДА ТЫ ОХУЕЛА?! МОЖЕТ, ТЕБЕ ЕЩЕ ПЕРЕЖЕВАТЬ И В РОТ ПОЛОЖИТЬ?! [Кацуки Бакуго и Эрика Накамура -20 баллов] Кацуки оттопырил свою нижнюю губеху и негодующе уставился на напарницу. Сидящая на кресле, словно на королевском троне, американка подперла голову рукой, издевательски прищурила глаза и расхохоталась ему в ответ. — АХ, ТАК! ТОГДА МНЕ ПОНРАВИТСЯ, ЕСЛИ ТЫ ПРЕКЛОНИШЬСЯ ПРЕДО МНОЙ И ПОПРОСИШЬ ПРОЩЕНИЯ ЗА СВОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ!!! — Не-а. Мечтай дальше, дорогой. [Кацуки Бакуго и Эрика Накамура -15 баллов] — И НАХУЯ?! — вскипел блондин, тыча пальцем в экран. — РАЗВЕ КРУГЛОЛИЦАЯ НЕ ДАЛА ТЕБЕ ПОНЯТЬ, ЧТО БЫТЬ ОТСТАЮЩИМ В ЮЭЙ — ПОЛНЕЙШЕЕ ГОВНИЩЕ?! Эрика злораднее прежнего ухмыльнулась ему. — Если такова цена слома твоей воли — я могу и походить немного на дополнительные. Но упустить такую возможность поиздеваться над тобой я никак не могу, — с этими словами она показала второгодке язык. Бедный, бедный Кацуки Бакуго… Когда-то достигший невероятных высот, занявший первое место на Спортивном фестивале, метящий на место нового Символа Мира… теперь он был вынужден исполнять роль послушного раба для совершенно внезапно свалившейся на его голову мучительницы. Какая судьба может быть еще более трагичной? Уничтожить весь свой авторитет ради пустой надежды на победу… Судьба, определенно, сыграла с ним омерзительно злую шутку. И только мысли о том, как однажды он «обязательно» заставит эту невероятно бесящую его улыбку исчезнуть с ее лица, спасали парня от безумия. Последняя пара, пара «двух одинаковых с лица» — Родриго Гонсалеса и Серы Ханты, могла только позавидовать их страстям. Хоть между ними и до сих пор оставалась некоторая неловкость и недосказанность, они были, все же, не разлей вода. Эти двое обладали удивительной способностью находить общий язык, несмотря на совершенное несходство характеров. И на Дебюте они спокойно беседовали, спокойно ели и спокойно передвигались по залу. В общем-то, они были самым, что ни на есть, нормальным среднечковым геройским дуэтом. Со звонком таймера дверь в актовый зал в очередной раз распахнулась, и Полночь вновь почтила ребят своим присутствием. Торжественно раскинув руки в стороны, она двинулась к своим подопечным навстречу и попутно декларировала: — Мои дорогие господа студенты, вот и подошел к концу первый этап вашего Дебюта! Спешу вам сообщить — вы действительно смогли удивить меня и остальных членов комиссии тем, насколько много слаженных геройских пар образовалось у нас за столь короткий срок. Помнится, в наше время Дебют проходили лишь единицы. Но сейчас не об этом… — на этих словах женщина с невероятным пафосом распахнула вторую, заднюю дверь, ведущую куда-то наружу. Надя тем временем вновь подняла глаза на табло с баллами. 1. Ю Шин и Юи Кодай — 690 баллов 2. Ольга Коваль и Эйджиро Киришима — 510 баллов 3. Дерек Томсон и Нейто Монома — 500 баллов 4. Ся Мэйли и Денки Каминари — 470 баллов 5. Лукас Брайт и Кьёка Джиро — 440 баллов 6. Леон Диас и Мина Ашидо — 355 баллов 7. Родриго Гонсалес и Ханта Серо — 290 баллов 8. Эрика Накамура и Кацуки Бакуго — 95 баллов 9. Надежда Агниева и Очако Урарака — -130 баллов 10. Стоян Тодоров и Изуку Мидория — -995 баллов «Значит, Дебют состоит из нескольких этапов. Второй этап… интересно, чем же он будет? — наша героиня посмотрела на Урараку с ярко выраженным беспокойством, — Надеюсь, она возьмет себя в руки, и мы не завалим хотя бы его…»