Я принял Рим кирпичным, а оставляю его мраморным.
Королевство Акорн — опора и защита практически всего Мобиуса, ведь продолжительная война со злым ученым способствует тому, что другие государства, столь слабые и беспомощные, живут в мире и гармонии, разбираясь только со своими внутренними проблемами. Множество лет именно под предводительством сил «Борцов за Свободу» Эггман не мог поработить все на земле, не двигался дальше одной республики, ведь всегда мешалась именно одна страна, которой не было равных в те времена. Но сейчас, когда все меняется, Королевство слабеет с каждым новым днем, вскоре, если ничего не изменить, Айво будет способен захватить его без лишних усилий, полагаться всегда на героев не вариант, ведь когда-то и они будут подвержены проигрышу, ибо не будут справляться с сильной нагрузкой. Салли это осознавала, она знала, что в один мимолетный момент все может измениться в худшую сторону. Хоть и ученый на время был выведен из игры из-за того, что Соник сильно избил его, что очень радовало душу королевы, но есть и другие его изобретения, способные вести войска и без создателя. В голове Акорн сложилась такая сложная картина, будто никто из аристократов не понимает всей важности ее предложенных реформ, которые будут иметь выгоды, смогут помочь в войне и просто для выживания нищих семей, но почему-то никто не хотел ее слушать. Нужно было как можно скорее избавиться от опухоли, расположенной в сердце Королевства. Она знала, что когда-то придется замарать руки, приказать своему отряду сторонников учинить расправу над несогласными, но душа, знавшая это, не хотела столь кровавого развития событий. К счастью, Салли боролась со своими желаниями быстро покончить с двоевластием, раздирающей остатки когда-то могущественного государства на Мобиусе. Ей хватило того, что их соседи — это отколовшиеся территории под предводительством сторонников республики. Но они были под защитой, ведь королева не хотела никаких войн с мобианцами, ибо какая будет польза с того, что она возвратит их? Только лишь забастовки, нежелание воевать за свободу, а также саботажи продовольствия, что еще сильнее ударит по задыхающейся экономике. Королева раздумывала над всем происходящим, смотря в окно, в котором видела тренировки солдат, а также следила за жизнью других мобианцев. Вот прошел нищий, не способный постоять за себя, ведь денег на это совсем нет, теперь прошел какой-то аристократ, который сразу же столкнул первого в грязь. С этим ничего не поделать, к сожалению, разделение на богатых и бедных всегда преследовало, как тень, это государство. Да само построение было на неравенстве одних и привилегий других. Ее реформы должны смягчить такое положение дел, показывая, что есть другая сторона жизни, а не это болото. Но их не принимали. Сколько раз она созывала совет по делам, чтобы они смогли согласиться подписать столь важные для Королевства документы? Практически все свое правление, но половину из сидящих никогда не соглашались, даже шантаж не помогал, что очень сильно расстраивало монарха. Возможно, стоит просто сдаться? Это, конечно, то, что сделал ее отец, но может ли она в одиночку восстать против сложившегося строя? Были сторонники, но их мало, даже после скрытых новостей про то, что Акорн самолично участвовала в спасении мобианцев, не принесло должного успеха. Переманивать аристократов необходимо, ведь кто еще знает, как управлять всем? Салли вздохнула, понимая, что ничего из ее замыслов скорее всего не выйдет, но может ли она, пожелавшая сделать жизнь простых подданных лучше, сложить руки? Конечно же нет. На размышления давалось достаточно времени. Нужно было решить проблему именно сейчас, ведь в дальнейшем эта опухоль так разрастется, что невозможно сопротивляться влиянию на свои решения. Чувствовалось, как множество рук сжимали ее горло, мешая дышать, делать то, что она именно хочет, заставляя плясать под дудку. С этим надо покончить как можно скорее. Она не хотела этого делать, сердце отказывалось, но мозг, размышляющий здраво, понимающий, что такого момент больше не будет, заставил королеву сделать решающий шаг, который, возможно, поможет, а может быть… Введет страну в гражданскую войну против сторонников аристократии. Но нужно было действовать, а не сидеть сложа руки, наблюдая за тем, как все ее мечты медленно рассыпаются, оставляя за собой лишь битое стекло, которое невозможно воссоединить вновь. Был и предлог, способный разжечь сердца мобианцев на то, дабы поддержать их королеву в таком непростом решении, ведь относительно недавно было совершенно покушение, а значит это развязывает руки на полную свободу действий с зачинщиками такого гнусного поступка. Но ведь это не все, так же и сторонники, находящиеся на местах, могут свалить консерваторов с мест, если будет отдан приказ лично Акорн, но куда все это приведет в итоге? К желанному ли результату или ужесточению правления? К сожалению, единственное разрешение разногласий — это чистки. План был составлен еще давно, написаны имена сотни несогласных, которых нужно казнить, дабы Королевство не поверглось в хаос войны между мобианцами. Списки готовы практически на сто процентов, оставалось лишь отдать тот заветный приказ, разрушающий судьбы немногих. К сожалению, все больше Салли склонялась к этому, возможно, самоуверенность знати дошла до того, что она не могла больше терпеть такого издевательства не только над собой, ведь ее власть — не оспорима, ее нужно слушать и подчиняться во всем, но и над простыми жителями, страдающими от поборов, рабства и условий к проживанию. В ее реформы входила полная перестройка Королевства, дабы оно функционировало долгие века, чтобы не было больше таких раздоров, разрывающих сам фундамент власти. Нет. То, что она хотела подписать и огласить должно разжечь надежды подданных, внушить светлое будущее, а еще воскресить умирающую экономику и раздробить классы, наконец-то переходящие от одного до другого, а не застывающие на месте, как сейчас. Новые должности уже крутились в ее голове, ведь кое-кто должен был быть не только рыцарем, но и вторым лицом государства, восхваляющий правления Акорн, подчиняющийся и полностью поддерживающий. Она желала видеть Соника возле себя, как того, кто будет выступать от желаний монарха. Так и власть станет неоспоримой полностью для простых граждан, ведь их герой будет почти на одном уровне с короной, а еще и пошатнет полностью престиж репрессированных аристократов, выступавших против этого еще давно. На лице появилась незаметная улыбка, когда Салли воспроизводила в своей голове то, как ее рыцарь будет выступать перед новым конгрессом, объявляя новую политику. Сердце трепетало, ведь это именно то, что она хотела сделать еще давно. Все — счастливы, реформы приниматься с бешеной скоростью, не давая застою укорениться в новом Королевстве. К счастью, часть этого плана королева совершит именно сегодня, не обращая внимание на предрассудки о катастрофе. — Надеюсь, все готово? — произнесла королева, не оборачиваясь в сторону слуги. — Ваше Величество, главная площадь выделена для показательной казни того, кто осмеялся заказать вас, — с почтением произнес мобианец. — Трибуна настроена, чтобы все услышали ваше послание всему Королевству. «Я этого не хотела, но выбора нет… — подумала Акорн, услышав о полной готовности. — Они должны познать страх, чтобы уважать меня и мое право на правление, а не поднимать головы, возглашая что-то против.» Салли развернулась, чтобы больше не смотреть в сторону окна, в котором снаружи ничего особенного не происходило, все так же, как и всегда: различие красивых построек, созданным для богачей и простеньких домов для других. Увидев своего слугу, она заметила, что он невольно дрожит, будто бы перед ним какой-то монстр. Конечно это имело место быть, ведь казнят его хозяина. Акорн знала, что стоящий перед ней был покорен короне, ведь аристократ издевался над мобианцем, поэтому удара в спину не ожидалось. Сделав жест, означающий, что нужно остаться одной, он поклонился, а затем быстро ушел. — Все свершится сегодня… — тихо прошептала Салли, будто бы оправдывая свои дальнейшие слова и приказы. — Я должна показать всем, что мы вступаем в новую эру… Она не знала до конца правильно ли это или нет, но в душе только одно: ее поддержат, он ее поддержит, все, кто не пресытился властью, поддержат ее, все, кто страдал от этого, поддержат ее.— Мое правление начиналось на ступенях коррупционного Королевства с загнивающим устройством, но продолжится с величайшей на всем Мобиусе Империей.
***
На площади медленно собиралась толпа, ведь их предупредили о том, что Акорн собирается произнести важную для будущего речь. Шоу, устроенное королевой, еще не начиналось, ведь сама зачинщица этого не явилась, а слуги покорно ждали, дабы также послушать, что именно она скажет. Мобианцы не понимали к чему это все свершалось, ведь преступника, который посмел покуситься на Ее Величество можно было казнить и не так громко, хотя как знак предупреждение это срабатывало на все сто процентов. Несколько аристократов, замешанных в заговоре против Салли, находились на своих местах, наблюдая за тем, как ведут того киллера, не сумевшего покончить с целью, и заказчика. Они нервничали так, будто догадывались, что их «друг» мог проговориться, но не подавали виду. — Черт, лишь бы все прошло малой кровью, — произнес один из мобианцев, смотря на толпу. — Думаете, они знают? — Успокойся, я уже общался с нашим неудачником, ничего не выдал, хоть и пытали, — усмехнулся второй, зная, что никакого наказания не последует. — Может хватит играть в эти игры? Мы ведь отрабатывали сценарии с переворотом, посадим ее брата на трон и все! — третий был готов действовать в любую секунду. — Нет, здесь нужно подождать, влияние ее рыцаря и самой королевы еще велико, надо подорвать как-нибудь, а затем обвинить во всех бедах Королевства. — произнес барон, смотря на этих троих. Аристократы не хотели такой судьбы, как у того несчастного на площади. Его еще не казнили, но в скором времени жизнь прервется. Боясь за свою шкуру, богачи затаились, дабы не выделяться из толпы, наблюдая за происходящим со стороны, дабы понять, как именно действовать после всего. Толпа становилась все больше, зеваки и остальные все больше подогревались интересом, ведь не каждый день увидишь, как казнят одного из высших эшелонов класса, управляющим Королевством, которые, по документам конечно, должны помогать, а не вредить. Все в ожидании Акорн, но сама Салли не спешила на столь радужный прием, перерастающий в казнь. Смотря на все со стороны, не могла решиться на свой монолог, как главы государства, боялась сказать что-то не то, но самое главное не видела Соника. — Где же он… обещал же, как проснется, прийти… — нервничая, произнесла Салли. — Не беспокойся, он сдержит обещания… нужно сосредоточиться на своей речи… Она только развернулась, как заметила перед собой Соника, который, к счастью, стоял и наблюдал за толпой вместе с королевой. Он увидел, что Акорн удивилась такому резкому появлению, что вызвало только улыбку, даже усмешку на такую довольно забавную реакцию. — Йоу, Салли, как оно? — спросил Соник, немного зевая. — Сдерживаю обещание, как видишь, уже неделю просыпаюсь и сразу к тебе. Врать у него получалось так же, как и дышать, а вздыхал он много, ведь на самом деле еж приходил только после того, как ходил на свидание со своей девушкой или отдыхал вместе с ней, успокаивая ее душу после нервного срыва, дабы Эми не чувствовала того унижения, оскорбления, нанесенного Акорн. Роуз уже находилась в толпе, благо. Салли этого не наблюдала, ведь ежиха затесалась где-то вдалеке, дабы не встретиться взглядами, не взывать приступ паники или злобы, обращенную друг к другу только из-за одного парня, которого они считали только своим. — Соник, я очень благодарна за это, — с улыбкой произнесла Акорн, успокаиваясь на мгновение. — Теперь мне намного легче выступать перед толпой. В этот момент аристократа приковали к полу, дабы он не смог сбежать, Соник заметил это, конечно, еж должен был злиться на того, кто заказал его королеву, которую рыцарь обязан защищать, поклоняться как иконе. Герой до сих пор не знал своей роли в этом шоу для мобианцев. — Так, что случилось? Мне наблюдать за тобой, чтобы предотвратить попытку покушения из толпы? — спросли еж, догадываясь о своем присутствии здесь. — Н… Не совсем… — Салли вздохнула, ведь ей придется заставить сделать ежа то, что он не желает. — Т-ты… Точно все сделаешь, как мой рыцарь? Я… Я хочу попросить тебя об одном, но это не подходит под твои принципы. Еж удивился тому, что Салли до сих пор не привыкла к тому, что она имеет полное право распоряжаться рыцарем по своему усмотрению, даже если это будет против воли. Он согласился служить ей, дабы защитить от любых напастей. Этот подход льстил, поэтому еж только усмехнулся. — Салли, не переживай, я, как рыцарь, который нашел твою милость в таком назначении, исполню все, даже если это противоречит морали, — произнес еж, дабы не ставить Акорн в неудобное положение. Салли, услышав такое, лишь обрадовалась, хоть и понимала, что сейчас скажет нечто противное для него, возможно, потеряет даже в его глазах всякую милость, но это нужно сделать, дабы реформы стали возможными для Королевства, но душа надеялась на понимание. — Т-ты должен будешь казнить этих мерзавцев, — сошло с ее уст в тот же момент, когда она указала на закованного аристократа с киллером. — Как рыцарь, который защищает мою честь и достоинство всего Королевства. — А… я… у-убить? — дрожь просочилась в голос, он не мог в это поверить. — Н-но… В эти секунды разум, услышав столь необыкновенное предложение, вновь возразил душе, отказывающиеся от кровавого подхода. Внутри забушевало смятение, не останавливающаяся ни на секунду, а правый глаз, забинтованный на лице, ощутил колотую боль. «Я должен подчиняться ей, это обезопасит правление, докажет то, что они не смеют права выступать против того, кто пытается исправить раскол, гниение системы!» — прошептал голос в голове. Но в сей же час другая сторона, не одобрявшая такого подхода, не смогла смириться. Соник выдал столь неоднозначную реакцию, переправив левую руку на правую сторону перебинтованного лица, будто сдерживая те позывы, приказывающие действовать. — Соник, все в порядке? — Салли заметила, как его выражение сменилось на испуг. — Глаз заболел, вызвать врача? Душа разрывалась на две части, но нужно подавить все взбунтовавшиеся чувства, что с огромным трудом сотворил еж, пытаясь доказать самому себе, что он, как рыцарь, который поклялся защищать во что бы то ни стало Акорн, должен подчиниться, даже если это значит замарать руки в крови. — Д-да, еще не прошел полностью, это мимолетное мгновение ничего серьезного… — произнеся это, он резко отпустил руку с правой части лица. — Салли, это, конечно, противоречит всему, чему я привержен, тому, что поклялся защищать, но если это сможет помочь тебе, сможет сделать так, чтобы твое правление было безболезненным, провести реформы для граждан, заслуживавшие это, то я с радостью, наплевав на все, сделаю это. — Я правда не хотела тебя заставлять, но время действовать пришло, никогда не думала, что буду просить такое, — она чувствовала некоторую вину, но не могла ничего поделать. — Я скажу это лишь раз, но… Он спокойно, будто это ничего не стоило, преклонился, дабы выразить почтение Акорн, а затем схватил за руку, протягивая ее к себе. Она не полностью осознавала, что задумал еж, но эмоции выдавали лишь радость, столь теплые ощущения, способствовавшие умиротворению в сердце. — Не стоит задумываться о последствиях, делай так, как считаешь нужным, если точно знаешь, что это приведет всех к дальнейшему процветанию, — будто бы настоящий рыцарь, он произносил столь теплые слова. — Если появились враги, то не стоит их бояться, ведь Я, верный рыцарь Ее Величества, клинком уничтожу всех, кто встанет у тебя на пути, даже если понадобится вырезать каждого самолично. В этот момент он точно ладил со своей головой. Конечно, не хотелось убивать, но ведь этот мобианец возжелал взять власть в свои руки, все больше угнетая простых жителей Королевства. Аристократия не дружила с крестьянами, а вторая люто ненавидели первых, что у обоих было взаимно. Соник успокаивал себя тем, что это будет только один раз, возможно, больше не повториться, хотя маловероятно после такого случая, ведь влиятельные слои взбунтуются. Салли, смотря на столь решительные слова, помогающие ей в своих решениях, лишь чувствовала новую надежду, согревающую душу, ведь они были воспроизведены из уст возлюбленного. — Спасибо, Соник, я на всю жизнь запомню твои слова, когда буду принимать дальнейшие решения, — с долей радости произнесла Акорн, улыбаясь своему рыцарю. — А теперь, чтобы не наскучить мобианцам, собравшимся там, нам нужно явиться. — Как пожелаете, Ваше Величество, — как только он это произнес, то поцеловал руку Салли. — Я сделаю все, что прикажете. Столь приятные для души Акорн слова вселились нечто прекрасное, что не поддавалась логике. Она, набравшись смелости, точно знала, что все пройдет идеально, даже если и будут осложнения, ведь когда рядом с ней возлюбленный, то все преграды не стоят того, дабы на них обращать внимания. Но перед тем, как сдвинуться с места и пойти к ждущим. Салли, дождавшись пока Соник встанет с колена, в сию же секунду приблизилась к нему, отдаваясь воли мгновения, прикасаясь своими устами об его губы, дабы сердце, бившееся в смятении, успокоилось, наслаждаясь столь яркими минутами. «Теперь я полностью спокойна, ведь он рядом, что же, пришло время выйти к подданным и показать другую сторону моего правления… — подумала Акорн в те счастливые секунды. — Все будет хорошо.» Соник не отстранялся, ведь сейчас никто не видел, да и подсознательно он понимал, что королеве нужно хоть как-то успокоиться перед тем, что вскоре произойдет, ибо соединенная речь с казнью действительно бьет по нервам, особенно когда это происходит впервые в ее жизни. Отстранившись от столь теплых ощущений, Салли, перебираясь мысли в голове, воспряла духом и готова выйти в свет, дабы произнести заветные слова. Еж лишь повиновался, следуя за своей королевой до самого конца. Вот и толпа, ликующая, как только заметила героя. Он, увидев столь теплую реакцию на свое повеление, даже с бинтами на лице, не теряя секунды, помахал мобианцам, истине радуясь тому, что возводит надежду в их сердцах на победу, на то, что вскоре война закончится и можно спокойно вздохнуть, восстанавливая семьи. Эми, находящаяся средь других, как только ее взор упал в сторону ежа, то она, не ликуя, ничего такого восторженного, просто-напросто с любовью в сердце помахала, показывая тем, что наблюдает за ним со стороны, надеясь на самое лучшее. На лице девушки до сих пор виднелась радость, ведь где-то пятнадцать минут назад они были на настоящем свидании, сидя в кафе, разговаривая о приключениях, о других вещах, которые были столь важны для них, смеялись над шутками, а также чувствовалась привязанность, любовь, с новой силой разгоревшаяся в те минуты. Ей хотелось все больше проводить с ним время, даже сейчас, когда оно прервалось из-за обязанностей, она, к сожалению, жалела об этом, но понимала, что нужно подчиняться короне, даже если это идет вразрез с личным временем. Хотя когда у ежа было оно? Всегда геройства, ни минуты отдыха, даже свидание — это абстрактная передышка. Эми желала, дабы Соник не чувствовал себя уставшим, но сделать ничего не могла, ведь это не зависело от нее, поэтому приходилось просто наблюдать за всем со стороны, а только потом успокаивать, делить трудности вместе, наслаждаясь минутами, проведенными без мыслей о проблемах, отдавая главную роль только сердцу. Все застыли в ожидании, ведь не просто так пришла Акорн на казнь того, кто посмел оспорить ее право на правление целой страной, испокон веков принадлежащей ее династии. Соник стоял справа от Салли, оглядывая толпу, следя за каждым движением, ведь внезапный удар может быть в любой момент. Еж заметил, как на него смотрит аристократия в толпе, с пренебрежением, будто бы хотят изжить его из того титула, которым он обладает. А закованный и вовсе сказал нечто неприятное, благо, никто не услышал, кроме героя, сжимавшего невольно кулак после бранных слов со стороны приговоренного. «Он еще смеет обзывать меня чернью? — сознание вновь дало о себе звать. — Кажется, это он забыл свое место.» Сам же киллер, находившийся подле, ничего не произносил, а только с испугом смотрел в сторону ежа, избившего его тогда на крыше, ведь заметил, что взгляд рыцаря направлен на них. Соник немного двинулся в сторону закованных, отчего снайпер чуть не потерял сознание, а аристократ примолк. — Так-то лучше, — тихо произнес еж, дабы услышали только эти двое. Салли, смотря на всех собравшихся, вновь почувствовала некую неуверенность, но, благо, зная, что рядом с ней находится Соник, а в толпе есть те, кто полностью ее поддерживает, душа медленно успокаивалась, а мысли в голове складывали единую картину происходящего. — Мои подданные, я пришла сюда, чтобы поведать о всем, что случилось за последние несколько лет, когда вы позволили мне сесть на трон, чтобы направлять вас во имя добра и справедливости к лучшей жизни, — ее речь доносилась до всех с помощью микрофона. — К сожалению, к глубочайшей скорби с того дня, когда я стала править, практически ничего не изменилось, мы все продолжали отставать от других стран, страдали от голода, не могли долго бороться со злом, полагались лишь на немногих, но жертвы все росли и росли… Из толпы практически никто не говорил, все вслушивались в речь той, кто когда-то подарил надежду на лучшее будущее, но из-за некоторых обстоятельств жить становилось все труднее и труднее, благо, граждане знали из-за чего, догадывались о закулисных игр во дворце. — Что она несет… — один из аристократов, противостоявший ее реформ, не смог просто молчать, благо, слышали его только сторонники. — К чему этот пафос? — Ха, старается обелить себя из-за неудач, ну ты ведь знаешь, обычный прием, — другой лишь пожал плечами. — Когда все плохо полагайся на свое имя. — Бедная девочка, зря она стала защищать этих плебеев, так бы не дошло до этого, — барон улыбался, не чувствуя раскаяния. — Наша экономика продолжает умирать в муках, еды катастрофически не хватает в некоторых регионах из-за продолжавшейся войны и проблем внутри нашего Королевства, — она обратила внимание на аристократов в толпе. — Наш строй прогнил, реформы, которые должны были быть давно сделаны, откладывались в долгий ящик советом, состоящим из приверженцев старого стиля правления, они не могли понять, как это… улучшить жизнь простых граждан… В этот момент некоторые насторожились. Богачи нервно сглотнули застрявший ком, ведь эти слова показались им каким-то обвинением в таком положении страны, но ведь они просто-напросто набивали свои карманы и никому не мешали, зачем же Салли выступает против всего того, что возводилось веками? — Мне не нравится куда она ведет, — один из аристократов подправил кафтан, дабы смахнуть холодный пот. — Обвинять нас в своих детских мечтах, да кто у нас на троне находится?! — другой нервно закуривал трубку. — Мы просто следовали своим традициям, тому, что делало Королевство — Королевством. — Многие идеи, направленные ради вашего благополучия, моих дорогих жителей, были уничтожены верхушкой старой власти, не дававшей мне свободу действий, даже насмехались над попытками хоть что-либо улучшить в жизни крестьян, страдающих от жестоких поборов, — ее уста перечисляли проблемы в некоторых регионах. — От несправедливых решений многих аристократов, надавливающих на вас, ведь у них есть власть в руках, от тех условий, загнавших вас в рабское положение… Толпа мобианцев слушала так внимательно, что невозможно представить происходящее в их головах, ведь Акорн говорила именно то, что они хотели услышать, королева знает о проблемах и, возможно, сегодня решится все поменять, от этого их надежда только возрастала, не давая мыслей о бедственном положении. — Это уже предательство! — один из аристократов яростно выдал эти слова своим друзьям. — После этой «речи», мы должны созвать всех, чтобы выбить из нее уверенность! — Я уже этим занимаюсь, — сидящий барон стал набирать какой-то номер, чтобы предупредить своих. — Кто-то сегодня потеряет корону. — Но самое страшное деяние, что они совершили за все это время — покушение на меня! Они поверили, будто бы хватит сил, чтобы лишить последней надежды на изменения, но, благо, наш с вами герой, способный противостоять всякому злу — Еж Соник — спас от неминуемой гибели, а зачинщики предстанут перед судом! — эмоции изменились, все заметили, что она со злобой произнесла последние слова, указывая на связанных. — Мой рыцарь, тот, кто вселяет надежды на лучшее будущее, решит их судьбу на глазах у вас, чтобы любой, кто пойдет против нашей мечты, знал, чем это закончится! После чего она отошла от трибуны, подзывая к микрофону своего возлюбленного, дабы именно он завершил ее речь, конечно, королева понимала, что это слишком радикальное решение, ведь еж может не справиться, но надежда не умирала, а сам герой, заметив это, стал подходить для того, чтобы высказать свое мнение. «Я не хочу… Я не хочу… что я должен сказать? Что впервые в жизни убью мобианца?!» — Соник боялся, ведь не мог до сих пор решиться, хоть и говорил, что сможет все сделать ради Салли. Сглотнув ком в горле, он попытался собраться с мыслями, к сожалению, микрофон был рядом, поэтому приходилось быстро решаться в такой непонятной ситуации. Решиться или нет? Мозг твердил начать говорить, но душа в смятении, благо, что-то злое в сердце подталкивало. «Если ты не хочешь, то сделаю это я! — сознание воспротивилось ежу, показывая, кто главный. — Ты ведь дашь это сделать? Тогда твоя совесть чиста, ведь это не ты совершил.» «Д-да… в этом… я пожалуй… соглашусь, только ненадолго…» — вздохнув, подумал еж, отдаваясь своим скрытым мыслям. Мобианцы ожидали, что же скажет их любимый герой, отрада для всех глаз, ведь именно из-за него их еще не перебили, не роботизировали, а сейчас Соник будет заступаться за Акорн, которая так значима для всего Королеву. — Мои друзья! — начал еж, речь решительна, без запинок, что даже удивило Эми. — Я, как рыцарь Ее Величества, не могу спокойно наблюдать за тем, как опухоль, разраставшаяся во всем Королевстве, хочет уничтожить то немногое, что у нас, простых жителей, мобианцев, любящих свое дело, работу, свободу, да саму жизнь, спокойную от всех невзрачных событий, осталось, как говорила наша Королева — строй прогнил, его нужно заменить! Аристократия, услышав такой вызов для них, искренне желали герою умереть в мучениях, как он смел высказывать столь бурные выражения, подогревающую толпу слушать его, еще больше быть лояльными короне, а не запуганными богачами, которые хотят урвать кусочек власти. — Эта крыса должна сдохнуть после отстранения королевы от власти! — возмутились в голос несколько аристократов. — Какие возмутительные речи! — Полностью вас поддерживаю, у нас достаточно еще героев, чтобы остановить Эггмана, — барон вздохнул. — Простомобианцы должны подчиняться нам, а не поднимать головы, когда им позволяет Салли. — И я полностью отдававши себе отчет, буду делать все, что зависит, дабы сохранить ее наследие, даже если придется опустить руки в кровь. Мы — не застывшее племена, в которых рабство, коррупция, война за власть, это главное, нет, мы, в первую очередь, мобианцы, не желающие больше жить в нищете из-за каких-то там желаний обогащении аристократии за наши страдания, — из уст это звучало, будто бы угроза одним и слава другим. Соник наблюдал за каждой реакций, понимал, что есть те, кто согласен с ним, они же сразу улыбались, даже по эмоциям видно, что всецело за него, за королеву, но, к сожалению, он и замечал озлобившуюся знать, не поддерживающую такие резкие слова, даже по их эмоциям понятно, что они желают ему только смерти после того, что он натворит. — И сегодня, я сделаю решительный шаг, чтобы обезопасить правление Салли Акорн — той, кто достоин управлять нами во благо спокойствия, во благо прогресса! — Соник резко отвернулся от толпы после своих слов. Рыцарю сразу же подали меч, которым его и посвящали в этот ранг. Соник подошел к тем, кого придется казнить на глазах у всех мобианцев. Аристократия, наблюдая за этим, лишь затаила дыхание, ибо они ощущали, что здесь было нечто иное, чем просто показное убийство ради запугивания. Салли вновь подошла к микрофону, но ничего не говорила, пока еж не закончит все дела. Она удивлялась стойкости своего возлюбленного, который за несколько мгновений придумал нечто стоящее, разозлившее и тех, кто против нее, и порадовавшее тех, кто всецело по нраву это. — Ты не посмеешь этого сделать! — прикованный аристократ вновь заговорил. — Крыса, не прикасайся к благородной крови! — Интересное сравнение того, кто решил погубить королеву ради своей выгоды, — произнес еж, рассматривая цель. — Как же тебя назвать? Ничтожество? Хотя плевать, ведь ты умрешь. — Это оскорбление для всех, увидеть, как простой мобианец возомнил себя героем, что, думаешь спасаешь мир и на этом тебе все должны? — огрызнулся обреченный. — Тебе этого так не оставят, подписываешь смертный приговор и себе, и королеве! — Конечно, я знаю, — на его лице появилась улыбка, насторожившая закованного. — Поэтому не беспокоюсь, а твои друзья, ну что же, они выбрали неправильную сторону конфликта и вскоре поплатятся за это. После чего Соник, не замедляясь ни на секунду, вознес над головой аристократа меч. Но сердце, хоть и поддалось порыву злобы, скрытых желаний попробовать чего-то нового, а именно убить впервые в жизни, до сих пор сопротивлялось. Герой действительно должен совершить такое? — Последние слова? — произнес еж с усмешкой. Но злая сторона лишь усмехалась, ей хотелось сделать так, дабы все услышали, что именно произнесет обреченный. Он знал, что аристократ не сдержится в своих эмоциях, скажет все, что думает как можно короче, дабы все действия ежа были оправданы в глазах мобианцев. — Смерть королеве Акорн и ее плебеям! — он повернул свою голову в сторону королевы. — Твоя власть падет, а мы, кто достоин управления от высшего происхождения, возвысимся! Правда за нами! К счастью, его речи, столь мерзкие для обычных граждан, были пропущены мимо ушей, никто не уважал зачинщика, но аристократия, затаив дыхание, с наслаждением слушали каждое предложение, мечтая о том, что это когда-то случится, что вся власть будет в их руках, а экономика полностью подчиняться прихотям. В одно мгновение Соник, оскорбленный безрассудными бреднями приговоренного, не желая больше выслушивать ничтожные изречения из уст, легко, будто бы это ничего ему не стоило, со всей силы направил меч в сторону горла. Всего за секунду холодное оружие прошлось сквозь ткани, разрезая их, тем самым отделяя голову от тела. — Заткнись, — тихо произнес еж. Аристократ замолчал, больше неспособный говорить, да и дышать. Его голова покатилась, но затем остановилась на миллиметре от падения с трибуны. Стража, которая стояла рядом, быстро среагировала и, дабы не наблюдать за этим больше, стала сразу же убирать труп, бесполезный для представления, устроенного Акорн. Киллер же молчал все время, ведь понимал, что только разозлит толпу, если хоть что-то воспроизведет, ибо именно он исполнял приказ, означающий убийство королевы. Он понимал, что Соник находился рядом, направляя окровавленный меч, чтобы закончить казнь предателей. Но рыцарь хотел услышать именно от этого наемного убийцы раскаяние, поэтому не сразу стал рубить, чтобы покончить с этим, к счастью, все, что говорил еж, никто не слышал, кроме как обреченного, ведь герой не хотел, чтобы жители знали про такие разговоры и как он издевается над поверженными, к сожалению, Салли могла уловить это. — Есть что сказать? — послышался некий интерес со стороны ежа. — Или не можешь, потому что я выбил зубы? Или стражники повеселились в камере, ой, я знаю, как они любят издеваться над особо опасными преступниками, доводя их до сумасшествия, — еж осмотрел все побои на нем, логически подумал, что именно происходило с этим мобианцем. — Пытки, изнасилования, вырванный язык, прожигание плоти, ох, вот и пяточки проколоты, слушай, а если твою одежду открыть, то можно будет увидеть разрезы или, например, особые знаки? «Соник слишком вошел в роль, — Салли краем уха слышала все, что говорил еж. — Мне даже… нравится, как он пытается меня защищать, показывает, кто здесь управляет всем, хах… я отблагодарю его позже.» — П-помогите! — но такую идиллию нарушил киллер, чувствуя лишь страх. — М-Мобианцы! В-вы не видите всего! С-Спасите меня от этих… с… сумасшедших! Благо, действительно, он не мог ничего внятного сказать из-за подрубленного языка, что очень радовало ежа, ведь толпе не нужно знать их личных разговоров. Из-за того, что этот мобианец резко двинулся вперед, чтобы сбежать, то ничего не оставалось сделать, кроме как, набравшись с силой, мечом проткнуть насквозь в районе груди, разрывая сердце. Мятежник упал, так же, как и его хозяин. Трупы практически ничем не отличались, никакой благородной крови, ничего, у того и другого — все одинаково, так почему первый так сильно лютовал за свое происхождение, если внутри все схоже? Этого Соник не мог понять, да и никто здравомыслящий тоже. Стражники убрали и труп киллера, чтобы больше не мозолил глаза толпе, да и самой королеве, пережившей столь дерзкое нападение тогда в замке, когда ничего не предвещало беды. Салли вздохнула, ведь думала, что сложное позади, осталось лишь объявить о своих истинных намерениях. — Это предупреждение для всех, кто будет против! — осмелилась произнести в микрофон Салли. — Я знаю, что где-то в толпе есть те, кто сейчас думает, свергнуть меня после такой значительной для нас речи, использовать лазейки в законах, чтобы посадить на трон свою марионетку, не начинающую выступать за простых граждан! — ее взгляд точно уставился на аристократов, выделяющихся среди мобианцев. — Не выйдет! Ваше собрание, которое вы хотите организовать, будет силой подавлено, вся армия давно предупреждена о том, что вы хотите провести переворот, получили приказ окружить все ваши поместья, окружить даже мой замок, в котором собрались ваши мобианцы провести «совет» по моей компетенции на роли главы. Во время ее выступления собравшихся здесь мобианцев, стали окружать солдаты, наблюдая за реакцией народа, даже части «Борцов за Свободу» выбрали для этой миссии, они медленно направлялись в сторону сидящих аристократов, что очень сильно настораживало последних. — О-она с-с ума сошла! — первый подорвался с места, воскликнув на во все горло. — Салли Акорн, ты нарушаешь законы, созданные вашим отцом, вашим прадедом и дедом! Это противоречит всему, за что выступают наши жители, немедленно прекратите этот фарс! — Как я и говорила, мои дорогие мобианцы, среди нас есть предатели, думающие только про свое благополучие, в связи с этим я объявляю о остановки практически всех законов, защищающие права аристократии, до полного очищения гнили в нашем Королевстве! С этого дня останутся только те, кто искренне предан именно нашему делу! — своими устами она зажигала надежду в сердцах простомобианцев. — Мои сторонники, воспряньте духом, ведь именно в этот знаменательный день мы полностью овладеем ситуацией, чтобы воплотить в жизнь все наши реформы! — Остановите ее кто-нибудь, она бредит! — барон, думающий, что у него есть хоть капля власти, стал сопротивляться. Но как только он двинулся с места, то заметил, как лояльная короне армия направила на них оружие, не давая возможности никуда уйти. На лицах солдат был виден гнев, ведь некоторые из них простые выходцы из народа, натерпевшиеся произвола богачей. — Никуда ты не пойдешь, гнида, — произнес один из офицеров. — Только если в наручниках на плаху. — Да как ты смеешь говорить со мной так, чернь! — барон взбесился, услышав такое от какого-то там мобианца. — Я, как Королева, разрешаю расстреливать на месте, если пособники переворота не будут подчиняться приказам, те, кто будет сотрудничать, проведут свою жизнь в тюрьме, но те, кто воспротивиться, только поджидает смерть за все деяния против меня! — на лице Салли появилась улыбка, ведь она наблюдала за тем, что хотела давно сделать. Как только она это произнесла, то тут же послышались несколько точных выстрелов, будто бы уже все началось. Несколько аристократов упали, переставая дышать, даже барон, посмевший оскорбить офицера, получил пулю в голову за дерзкие слова. — Мы вступаем в новую эру нашей жизни! Теперь все согласуется только со мной! Все законы принимаю только я! Заместо бесполезного совета аристократии возвысится новый! То, что действительно будет выражать волю простого народа и мою волю! — Салли не дернулась на звуки, ведь осознавала, что солдаты, так же униженные аристократией, станут перегибать. — В связи с этим, я, имея все права на это, создам новую должность в нашем государстве! Лорд-протектор! Он, как олицетворение всех приказов, будет выступать в парламенте от моего лица! И кандидатура уже согласована, нет нужды гадать, кто именно будет мой правой рукой, ведь он стоит рядом со мной! Не так ли, Соник? Соник, услышав столь приятные для его темной стороны слова, только шире улыбнулся, будто бы его желания, его жажда власти, возникшая на ровном месте, полностью удовлетворялась Акорн, на что сердце, погрязшее в пустоте, только сильнее забилось, признавая волю королевы. — И это не все! С Этого дня! Мы не жалкое Королевство, которое в последние годы олицетворяло только коррупцию! Голод! Бесчестие! Несправедливость! Слабость во всех отраслях! Нет! С этого исторического момента — все закончится! С сегодняшнего дня! С моей речи я объявляю о создании нового, совершенства в наших надеждах, страны, а имя ей! — Акорн чувствовала счастье, все идет по плану. Все затаили дыхание, не обращая на то, как армия берет под стражу несогласных в толпе. Эми так же удивлялась этому, не шевелясь, ведь услышала про то, что теперь Соник достиг таких высот, что даже она не знала. К счастью, толпа ликовала, вслушиваясь в каждое слово, ожидая того, что продолжит говорить Салли. — С этого момента да последние века! Больше не существует никакой королевы и Королевства! С этой самой секунды пред вами Императрица! — с ее уст это звучало торжественно, будто бы ее впервые коронуют. Их старый флаг сорвали со стенок, он устарел, как сама Акорн думала, а мобианцы, по приказу, ставили новый, на этот раз он выглядел так, будто бы олицетворял силу, надеждой и подчинение всех присутствующих. Больше никаких синих с белых полосок. Вместо них красовался новый: белый крест, а по сторонам черно-синий цвет, посередине золотая арка с тремя желудями, олицетворяющие правящую династию и их право на власть. Все удивились, но такое обновление действительно вселяло надежду на светлое будущее.— И Новая Империя Акорн!!!