Проклятие героя

      Прошло несколько мучительных для всех дней. Конечно, переустройство Империи дается намного сложнее, чем смерть кого-нибудь из близких, но второе так сильно ранит душу, что невозможно больше ни о чем другом думать, даже мысли про продолжения пути медленно исчезают.       К сожалению, это коснулось тех, кто так сильно был привязан к Крим. У девочки было много друзей, которые ладили с ней, старались проводить времена только в веселье, не обращая на все невзгоды за спиной, так же и ее любовь, не осуществимая более, была опорой, некой помощью, а теперь…       Они никогда не услышат столь светлого голоса, в котором было полно надежды, не увидят ее красоту, завораживающую ровесников, больше никогда не заговорят о будущем, исчезнувшем в тот миг, когда ее шея хрустнула в руках маньяка, не удержавшегося на месте.       Не многие собрались возле могилы, только те, кто когда-то ее знал. Императрица тоже могла присутствовать, но из-за государственных дел, не пришла, ведь что для нее смерть одного из подданных, если она должна управлять теми, кто еще жив, направлять их на путь истины.       Особый удар за все эти дни пришелся на Ваниллу. Она замкнулась в себе, не давая повода никому потревожить ее, даже Тейлз, подавленный смертью некогда возлюбленной, стараясь помочь крольчихе, не смог сотворить чуда, ведь она не выходила на связь, не появлялась на улице, не приходила к Акорн.       Но сейчас она находилась здесь, не разговаривая ни с кем. Конечно, многие понимали, что лучше не трогать мать, потерявшую единственную дочь, ведь горе, заполнившее ее душу, столь велико, что никто не сможет понять, не почувствовав на своей шкуре.       Здесь была и Эми с Соником, державшиеся рядом друг с другом, они, как это неудивительно, молчали, но каждый по разным причинам: девушка до сих пор не верила в то, что ее подруга сейчас находится в гробу в состоянии распотрошенного трупа, не способная даже ничего с этим поделать.       А Соник. Он просто ничего не говорил, смотря прямо в сторону могилы. К сожалению, он не мог ничего поделать с собой, хотелось сдаться, сказать, что это его вина, но внутреннее состояние не позволяло, да и он понимал, что за этим последует.       Это все его рук дело. Должен ли убийца, способный сотворить такое с девушкой, с той, кто был дорог ему лучшему другу, находиться в столь мрачный момент здесь, а не в другом месте? Возможно, стоило сбежать к Салли, аргументируя, что законы не ждут? Нет.       Еж не хотел более причинять боль своим близким, ведь поддержка — это единственное, что оставалось делать. Тейлз нуждается в ней, в особенности Ванилла, но как им помочь? Нельзя ведь просто-напросто воскресить умершего мобианца, не прибегнув к каким-то абстрактным действиям.       Рядом находился Наклз вместе с Руж. К сожалению, ехидна до сих пор не восстановился, а правая рука держалась на шине, не приспособленной к битвам. Девушка рядом с ним не должна здесь быть, но отходить от первого она не желала.       Почему же так? Она и сама не понимала, за все эти недели они так сильно сблизились, начиная с разговоров о простеньких темах, заканчивая какими-то шутками, иногда даже чем-то столь смущающим, что хотелось задержаться подольше на этих славных мгновениях.       Руж вспоминала, как они неуклюже прикоснулись носами, что вбивало в краску, но не здесь. Мышь знала о Крим немногое, поэтому помочь особо не могла, только лишь держаться рядом с Наклзом, который вчера ночью узнал, что теперь является гвардейцем, способного защищать все драгоценности, что существуют в Империи.       Конечно, это хорошая новость для него, но омрачалось это тем, что сейчас ехидна смотрит как какой-то мобианец зачитывает мольбы о покое души крольчихи. Он знал эту девочку, поэтому хотелось найти того, кто это сделал, показать, что бывает с монстрами, убивающих без разбора.       Но, к сожалению, из-за травмы не мог, да и чудовище еще не нашли, даже отпечатки пальцев на теле ничего не показали, ведь они оказались не опознаваемы, невозможно было догадаться кто это мог быть, ибо в основном эксперты твердили о каких-то нереалистичных когтях, что разорвали ткань.       На похороны смотрел еще один мобианец, а именно Шедоу, пробегающий мимо столь мрачного зрелища. Остановившись, он посмотрел, что здесь происходит, конечно, удивился, когда увидел надпись на плитке, но ничего не предпринял, понимая, что здесь лишний.       Он хоть и знал Крим, но находиться среди остальных не хотел, привык быть постоянно один, поэтому, не задумываясь ни на секунду, вновь продолжил путь куда-то вдаль, оставляя все позади, будто вовсе не волнует произошедшее, да и что ему сказать в утешение, если это не поможет?       Вскоре все закончилось. Крольчиху отправили в последний путь, зарывая в холодную землю, где она будет все оставшееся время пока оболочка полностью не сгниет и не останется лишь один скелет, напоминающий некогда живого мобианца. Толпа стала расходиться, незнакомцы и одноклассники погибшей отправлялись по делам.       Тейлз не шевелился, находясь рядом с Ваниллой, которая только молчала и смотрела в сторону могилы своей дочери. Столь ужасное зрелище не выходило из головы, а мысли никак не могли прогнать смятения, некую вину, ведь она не уследила за единственным ребенком.       Наклз в этот момент хотел подойти к Тейлзу, сказать свои сожаления, но, увидев, что лис не в состоянии ни с кем общаться, вздохнул, понимая, что ничего в этой ситуации не сделает, возможно, ухудшит, ведь не умеет подбирать слова, способные на многое, даже воскресить душу из пепла уныния.       — Наклз, — ехидна услышал голос Соника. — Это место хоть и не подходит, но я рад увидеть тебя среди других.       Наклз повернулся в сторону Соника. Он предавал значения своим вещим снам, так и теперь, пред ним в точности та же картина, что и тогда в бессознательном состоянии. Еж с кровавым глазом в то же время и с нормальным, но почему-то не молит о помощи или просто скрывает за маской благоразумия.       «Я видел этот образ… — еще вчера, когда ночью Соник заявился, дабы объявить его гвардейцем, он заметил эту странность. — Соник, у тебя явные проблемы, но все еще держишься… Тейлз уже это заметил, а я? Чем же помочь, ведь тогда не было никаких подсказок.»       — Руж, а ты здесь что забыла? — и тут же произнес еж, смотря на подружку ехидны.       — Решила поприсутствовать, ведь вместе всегда легче перенести горечь утраты, — произнесла воровка. — Да и за Наклзом надо присматривать, мало ли что натворит.       — Эй! — Наклз вышел из своих раздумий сразу же после этих слов. — Я тебя нянькой не нанимал.       — А кто готовит для того, кто не может этого сделать сам? — с усмешкой произнесла Руж. — В общем за ним нужен глаз да глаз.       На что Наклз, слегка привязавшись за все эти недели беспомощности в самостоятельности, не мог ничего возразить, даже не стал, как обычно он это делал, угрожать, начинать словесную перепалку, а лишь усмехнулся, что несомненно обрадовало Руж.       К ним присоединилась Эми, ведь только сейчас заметила, что ее возлюбленный разговаривает с другом. Девушка увидела, как ведет себя при воровке ехидна, это сильно удивило Роуз, ведь до этого она помнила, что он обычно был холоден к остальным, а здесь, будто бы вовсе другой мобианец.       — Вижу у вас все налаживается, — сошло с уст Эми. — Когда свадьба?       Столь неуместный юмор, как отвлечения от всего того, что сейчас перед ними происходило. Где-то в стороне находится мать, скорбящая по дочке, и возлюбленный, некогда хотевший признать Крим, но, к сожалению, так и не успевший это сделать до ее смерти.       Наклз же впал в смущение, услышав от Эми столь смелые слова, он никогда не задумывался о столь важном поступке, да и не разглядывал Руж в таком смысле, а воровка отвернулась, дабы никто не увидел, что и она впала в смятение, благо, они были читаемы, поэтому Соник с Роуз улыбнулись.       — Никогда не замечал, но вы отлично смотритесь вместе! — подчеркнул еж, продолжая разговор, находя это смешным. — Что ж, Наклз, ты ничего не говорил?       — З-заткнись, м-мы скорбеть пришли, а не шутки шутить… — произнес ехидна, понимая всю ситуацию.       — Это тоже верно, — Соник посмотрел в сторону Ваниллы и Тейлза. — Но… что же сказать? Даже подойти трудно.       — Они выглядят так, словно потеряли смысл жизни, даже смотреть больно… — произнесла Эми. — Я… не думаю, что сделаю ситуацию лучше…       — Я тем более никогда не умел подбирать красивые слова, — ехидна хоть и смел на поле боя, но слаб при иных обстоятельствах. — Не думаю, что хоть как-то помогу Тейлзу и Ванилле…       — Я здесь лишняя, поэтому даже не буду пытаться, — сообщила Руж, вздохнув при этом. — Может… просто понаблюдать, возможно, они друг друга успокоят…       Они не могли ничего сделать, ведь время, как говорится, способно исцелить, особенно, когда рядом находится кто-то похожий с проблемами. Тейлз не отрывал своих глаз от могилы, что и делала Ванилла, не способная хоть что-то вымолвить из себя, при этом теряя счет времени.       Сколько еще они так простоят, так и не осмелившись заговорить друг с другом? Лис с того момента, когда обнаружил труп, винил себя в случившемся, в том, что разрешил пойти вместе с ним, допустил такую оплошность, но, к счастью, сама крольчиха ни в коем случае не считала гения причастным к этому.       Даже когда несколько дней назад он со слезами на глазах говорил, что случилось с Крим, она ни секунды не думала, что именно мобианец не углядел за дочерью. Тот, кто это сделал, должен поплатиться за убийство, к сожалению, Ванилла знала, что случилось в Зеленых Холмах.       Крольчиха не надеялась отыскать причастного, ведь он с легкостью разрушает все на своем пути, поэтому битва, даже если она и будет, повернется против мстящего духа, а не коварного зверя, прячущегося за обличием простого жителя.       Тейлз, вздохнув, дабы попытаться хоть что-то сказать, повернулся в сторону Ваниллы. Эти пустые глаза, словно все живое, что находилось в ней, исчезло, столь подавленный вид, будто пережила нечто ужасное, не поддаваемое никакому объяснению.       — В-Ванилла… — тихо произнес Тейлз.       Крольчиха услышала его голос, зовущий в реальный мир, дабы наконец-то прийти в себя. Она повернулась в сторону лиса, понимая, что не только она находится в столь мучительном состоянии, от которого невозможно ни сбежать, ни прятаться, но и Тейлз, который, к счастью, пытается справиться с этим.       — Она… — вдруг сошло из ее уст. — Была моим сокровищем…       Повисла минута молчания, ведь столь короткий диалог давался с огромным трудом для Ваниллы. Она не желала ничего более произносить, но душа, словно умоляла выдать все, что скрывается внутри, боль, пронизывающую практически все тело, не давая даже возможность дышать без смятений.       — Я… помню, как бросала все ради ее благополучия и службу, и подработку, лишь бы она была счастлива, не нуждалась в еде, чувствовала, что окружающие ее любят… — она прикрыла рукой свои глаза. — С огромным трудом, но она выросла хорошей девочкой, способной к нечто большему, чем… лежать в земле… и ум был, и красота, и… такое доброе сердце…       — Крим была лучшей девушкой, никогда не грубившей остальным, воспринимала их проблемы, как собственные, старалась помочь, совмещая это с трудной учебой и… шпионажем… — подхватил Тейлз, понимая, что мать не может продолжать. — Даже в самые трудные моменты, которые когда-либо происходили с ней, она старалась держаться, зная, что рядом с ней находятся друзья, а не враги…       Тейлз вспоминал те мгновения, когда находился рядом с Крим в столь сложные дни похищения Эггманом ее матери, как наблюдал за стойкостью, за находчивостью и в другие дни. Даже когда общение происходило все реже и реже из-за заказов техники для Салли, он знал, что крольчиха, как ни в чем не бывало, продолжит с улыбкой разговаривать с уставшим гением.       — В последние дни… — Ванилла успокаивалась, услышав столь лестные слова о своей дочери. — Она хотела признаться тебе, вечно говорила об этом дома после учебы, мечтая о том, как ты ответишь «да», — болезненный вздох послышался с ее стороны. — А я… все время твердила, что ты занят… — из-за ревности Ванилла, не зная, что произойдет, отталкивала дочь от Тейлза. — К-как же подло было с моей стороны, р-ревновать ее к тебе, зная о всех ее чувствах! Возможно, если бы позволила, то она не увязалась тогда…       Вина, что большим грузом лежала в сознании Ваниллы, пронизывала до самого сердце, заставляя все больше твердить себе, будто бы это произошло из-за нее. К сожалению, доля правды была, ведь Крим действительно хотела признаться ему, даже тот миг, когда нервы были на пределе, она возжелала открыться, но не успела.       Но Тейлз не хотел, дабы крольчиха думала, будто все лишь из-за каких-то чувств, вызванных совершенно спонтанно. Он и сам не смог спасти свою возлюбленную, но даже так, никто не осуждал, не говорил, будто это из-за него, поэтому видеть, как другая душа имеет мысли о своей причастности, невыносимо.       — Никто ни в чем не виноват… — произнес Тейлз, искреннее надеясь на праведность своих слов. — Твои попытки нацелить ее на учебу были правильным решением, хоть и вызваны другими чувствами…       Такой слабой поддержкой было достаточно, чтобы повлиять на Ваниллу. Возможно, стараясь отгородить Крим от Тейлза она подсознательно хотела, чтобы дочь была в безопасности, тренировалась и дальше обращалась с оружием, скрываясь за доли секунды от лишних глаз.       — Она теперь со своим отцом, что же… спи спокойно, — прошептала Ванилла. — Он не был хорошим мобианцем, но теперь встретит свою дочь…       — Почему? — неосознанно задал вопрос Тейлз. — Он ведь сражался за свободу тогда еще Королевства, как ты говорила, а такие мобианцы имеют хоть каплю добра в душе.       — Если бы… — она даже усмехнулась. — Эту версию слышала и Крим, и другие, но… настоящую… никто.       — Я понимаю, что сейчас не время, но… — Тейлз загорелся желанием услышать то, о чем Ванилла никому не говорила. — А что случилось? Возможно, некая правда облегчит страдания, выговориться никогда не поздно.       — Ты действительно хочешь услышать? — спросила Ванилла. — Я никому это не говорила.       Тейлз, заметив, что его друзья смотрят на этих двоих с некой скорбью, почувствовал, что поддержка со стороны все же присутствует, есть те, кто так же разделяют их боль утраты, но не могут ничего сказать, ведь не знают как это отразиться на сломленной душе.       Они и не слышали ничего, что они говорили, благо, иногда отвлекались на свои темы, что невольно переносили мысли в другое русло, оставляя растрепанные смятения позади, пытаясь продолжать действовать так, будто обычный день, ничего не происходило.       Тейлз, не задумываясь, прикоснулся своей рукой к ладони Ваниллы, сжимая ту, дабы девушка почувствовала любовь, привязанность лиса к крольчихе, она не одна в этом мире, ведь осталась поддержка, исходящее от сердца гения, пытающегося всеми силами поддерживать.       Как только она ощутила нежную хватку Майлза, то почувствовала столь необычное душевное спокойствие, сердце столь холодное и замерзшее, медленно согревалось, что давало возможность раскрыть хоть кому-то свой секрет, который не должен никогда всплыть.       — Я хочу знать тебя лучше всех, быть рядом, чтобы пережить все невзгоды вместе, даже когда их не останется, то всегда поддерживать… — произносил лис.       — Спасибо, Тейлз, — сошло ласково с ее уст. — Это очень многое значит для меня, больше, чем что-либо оставшиеся…       — Это то немногое, что я могу сделать для тебя! — с улыбкой произнес Тейлз.       — Отец Крим, я даже имя его забыла, был одним из членов банды наркоторговцев, которые были под прикрытием местных аристократов, получавших доход от нелегального сбыта белого вещества на рынки других государств. Бывший король приказал нашему разведывательному отряду проследить за всем, что там происходит, пришлось каждый день записывать мобианцев, причастных к этому, составлять списки подозреваемых, — она невольно остановилась, вздохнула, дабы потом продолжить столь болезненные воспоминания. — Мне было всего шестнадцать, конечно, подготовку прошла, могла скрываться, как и все остальные, так и продолжалось до определенного момента…       Она замялась, будто бы что-то блокировало дальнейшие события из ее прошлой жизни. Тейлз ничего не произносил только внимал ее словам, которые, словно нож, все больше протыкали и так разорванную душу. Ванилла, собравшись с силами, все же продолжила, понимая, что там свои страхи не сможет побороть.       — Всего один несчастный день… Они поссорились с поставщиками и началась стрельба, которая задевала простых мобианцев, мы не смогли этого терпеть, побежали на помощь, при этом пришлось выдать отряд, из-за междоусобицы большинство перебили друг друг, но и нас задели… — резкая пауза, что несомненно вызвано комом в горле. — Кто-то достал электрошокер, вырубил меня, даже не успела оглянуться, а затем проснулась связанной в какой-то комнате с этими уродами! Они хотели «отдохнуть», а затем сбежать с деньгами в другое Королевство… Отдохнуть… Какое слово, а сколько значений… Отдохнуть… Все разом, где-то десять мобианцев… Отдохнуть… Ха-ха-ха… — но нервный смех быстро прекратился, как только она почувствовала крепкую хватку лиса, успокаивающую хоть на секунду. — В итоге… Они не сбежали от меня, знаешь… Как это бывает, когда пелена перед глазами, ненависть, а веревки ослаблены, рядом находится нож, пистолет, а они такие уставшие, но счастливые не могут среагировать вовремя, даже схватиться за свое оружие, чтобы продлить секунды жизни…       Тейлз вместо того, дабы выразить слова поддержки, сделал лишь то, что посчитал нужным для Ваниллы в эти моменты. Лис, не медля ни секунды, перекладывая свою руку ей на спину, заключил в нежные объятия, что несомненно согревало, даже страх перед воспоминаниями пропадал, ведь крольчиха ощущала только счастье в своем сердце.       — Потом оказалось, что я беременна, узнала только на втором месяце, когда проходила внеочередную проверку в больнице, ты не представляешь, как я хотела избавиться от ребенка, но потом… не смогла, подумала, что, возможно, воспитаю мобианца, способного к сочувствию, пониманию, того, кто не будет таким, как предполагаемый отец, которого самолично или зарезала, или застрелила, — постепенно ее голос становился таким же ласковым и нежным, как до новостей о гибели дочери. — Потом появилась Крим, этот ангелочек на моих руках, хоть кто-то, кто остался рядом, ведь на тот момент друзей не было, родители мертвы, а затем мы встретили тебя, Тейлз, такой понимающий, почти… идеал… я… не знаю, что нашло в тот момент, но… возможно, из-за ранней жизни в одиночестве без доброго парня рядом не смогла и устоять…       — Тише, Ванилла, это все в прошлом, — проговаривал лис, пытаясь успокоить. — Как насчет переехать ко мне в лабораторию? Мест очень много, разнообразных комнат со всеми удобствами, что душа пожелает! Это не замена того, что было с Крим, ваш уютный дом с многочисленными воспоминаниями, но я не могу больше оставлять тебя одну, особенно после всего произошедшего.       — Я приму твое предложение, ведь за кем мне еще присматривать, хах… — с некой грустной усмешкой произнесла крольчиха. — Мы ведь… будем вместе… не так ли?       — Конечно! Я постараюсь восполнить каждый пробел в твоем сердце, чтобы ты смогла почувствовать себя столь счастливой, будто ничего и не случалось! — воскликнул лис с полной уверенностью в себе.

— Я еще не полностью пришла в себя, но… — слеза сошла с ее глаза по лицу. — Так рада тому, что ты у меня остался, прошу только не умирай…

***

      Можно ли оставить все, как есть? Столь плачевное состояние души, что только растворяет все надежды на скорейшее выздоровление психического состояния Соника? Возможен ли вариант, что он справиться со всеми невзгодами, которые посылает ему взбудораженное сознание?       Герой сидел на своей кровати, смотря куда-то вдаль, не обращая ни на что внимание, будто бы находился совершенно в ином месте, ведь реальность казалась настоящим бредом, который должен был закончиться в любую секунду, но время, словно застыло на месте.       Сколько уже мысленно корил себя за содеянное, но не говорил в слух тем, кто должен был узнать правду? Тейлз, его лучший напарник после похорон с подавленным видом провожал Ваниллу, а друзья стояли на месте, не в силах ничего поделать, даже поддержать, ведь ничего не помогало.       Благо, новость о том, что эти двое будут жить вместе хоть как-то радовало, ведь теперь все невзгоды преодолеют воедино, крольчиха знает все о нем, да и лис в точности обладает информацией о ней, что очень помогало в бедах, оставляя их позади, словно не нужный фрагмент воспоминаний.       Но что делать ежу? Он находился в своей комнате, пытаясь противиться мыслям, исходящих из головы, что сильно расшатывали и то поломанную психику, не способной к противодействию. Вновь желания кого-то удушить, разрубить, сожрать, посмотреть за длительными мучениями!       Неужели это теперь его спокойствие, а не геройства, нахождение с любимыми? Нет! Соник держался за свою, как он уже думал, больную голову, неподчиняющуюся здравому смыслу, отчего пострадали невинные животные и Крим, не желавшей ничего плохого герою.       В комнату зашла Эми, взор героя сразу же устремился в сторону своей девушки, что так удачно появилась в сей тяжкий момент для его сердца. С трудном, но на лице появилась улыбка, что доказывала особую привязанность к Роуз, о том, что она, словно ангел с небес для него, укажет путь, потерянный для грешника.       — Э-Эми… — проговорил еж. — К… как Тейлз?       К счастью, она отсутствовала по одной важной причине, ведь теперь ее протез, который находился на ноге, в точности копировал настоящую кожу, что несомненно радовало ежа, как только он заметил такие выделяющиеся изменения. Неужели новый протез сделан?!       Тейлз даже в состояние скорби помог Эми, что очень удивляло ежа, ведь сейчас его сознание думало, что лису не до изобретений, а Ванилле не до того, чтобы принимать гостей, но похоже это ошибочное мнение, которое, к счастью, не имело доказательств и опоры.       — Он в порядке, если это можно сказать, Ванилла тоже старается прийти в себя, хорошо, что у нее остался хоть Тейлз, — произнесла веселым голосом Эми. — Он даже заменил протез, который полностью мне подходит! Я бегать могу!       — Я очень рад, что теперь ты чувствуешь себя прекрасно, а Тейлз… он справится, надеюсь на лучшее, — послышался вздох, столь болезненный, что удивило Эми. — Бедная Крим… э-это ведь моя вина…       Эми, к счастью, знала про что твердил Соник, но никому не говорила, храня в памяти, как за каменной стеной, ведь у всех мобианцев есть свои уникальные секреты, о которых необязательно знать остальным. Конечно, зная, что происходит в голове ежа, Роуз старалась как можно аккуратнее подходить к нему.       — Соник, это не так, конечно, то что ты сказал в ту ночь это… ужасно… — трепетно произнесла Эми. — Но ведь это не из-за того, что ты захотел, думал об этом, желал этого, а из-за некого изобретения Эггмана, что вколол в тебя во время моего спасения!       — Тейлз говорил, что этот вирус, что Айво вколол в меня, никакой беды не представляет, но… Вот что из этого вышло! — выкрикнул еж. — Я пытался предупредить их всех! Н-но… Не мог… он не давал… он не давал и слова сказать!       — Соник, пожалуйста, успокойся, это не твоя вина, а Роботника, — Эми находилась вблизи него, даже присела на кровать, дабы быть рядом. — Хоть Тейлз и говорил, что с тобой все в полном порядке, возможно, наврал, ведь он понимает, что произойдет, если ты узнаешь и… он?       — Ха-ха-ха, я догадывался об этом, — нервно усмехнулся Соник, пытаясь прийти в себя. — Но даже изменения в теле! Что это за вещество?! Разве простой психотропный препарат может вызвать… клыки?! Или когти на правой руке?!       Он не выдержал, ведь понимал, что сейчас его сознание вновь противиться, значит вскоре появятся эти изменения, жажда подчинения возникала в душе, словно ветер в дождливую погоду, но перед Эми нельзя было сдаться, она не должна пострадать из-за каких-то проблем в нем.       Открывая рот, он указал на то, что когда-то было его зубами, а сейчас полноценные клыки, которые могли разгрызть и металл за считанные секунды, и вырвать кусок плоти, если он захочет. К сожалению, Эми, увидев это, лишь невольно воскликнула, но держала себя в руках.       — Что это?! — проговаривал еж. — Эми…       — Я… я просто удивилась, — произнесла с дрожью в голосе Роуз.       Но Соник точно знал, что Роуз испытывала, ведь чувствовал всей своей душой, как в эту самую мимолетную секунду она испугалась. Возможно, из-за неожиданного открытия такой особенности или потому что он сейчас выходит из равновесия со своими проблемами.       Герой думал, что она не будет бояться, но сейчас? Что это за реакция? Неужели она пытается его успокоить только из-за того, что не хочет испытать такую же судьбу как и Крим? Столь смешивающие эмоции в лорде-протекторе дали о себе знать, срываясь на крик.       — Нет! Ты испугалась меня! Почему?! Неужели ты думаешь, что я поступлю с тобой так же, как и с зверьми?! — прокричал еж, вставая с кровати.       Эми не хотела, нет, не желала показаться той, кто боится своего возлюбленного, будто бы ее душа отстраняется от того, кто так нуждается в ее заботе, помощи для предотвращения таких случаев, мимолетных вспышек, способных на столь необдуманные действия, уничтожающие счастье.       — Конечно же нет, Соник! Просто… никогда не видела у тебя таких изменений, даже тогда, когда ты пришел после сотворенного, я лишь заметила, как у тебя появились когти… — вымолвила Эми. — Пожалуйста, приди в себя, не хотела ничего такого сказать!       Его сердце понимало, что только усугубляет ситуацию, срываясь на своей любви, но что он может поделать, когда эмоции зашкаливают из-за неравномерных раздвоений в личности. Осознавая, что хотел винить Эми в своих проблемах, он лишь присел на кровать, пытаясь успокоиться.       — Я п-понимаю, п-просто… не могу держать нервы в себе, э-это невыносимо! — раскаивался за свои недавние слова еж. — Я схожу с ума! К-когда все закончится…       Девушка не могла больше наблюдать за страданиями своего возлюбленного. Ни секунды не думая, она пробудила столь ласковые объятия, которые в мгновение ока остановили поток слов со стороны Соника, ведь он почувствовал тепло, что так необходимо для его спокойствия.       Душа, разрывающаяся на части, заполнялось любовью, ведь рядом с ним находится его Эми, которая никогда не предаст, не уйдет в самые трудные моменты. Она поддерживает даже такого монстра, лишающего жизни и аристократию, и невинных, так кто же из них сумасшедший?       — Прошу, Соник, ты сможешь продержаться еще несколько дней, недель или месяцев, ведь Тейлз после случившегося, сопоставляя все факты, изменения в тебе, возможно, найдет антидот, который поможет разобраться в себе, — ласково произносила Роуз. — Рядом с тобой находятся настоящие друзья, которые не отвернутся, даже если узнают о том, что ты сделал, ведь это не ты, а он! А я… а я только поддержу во всех попытках.       — Я люблю тебя, Эми… — прошептал еж, — Всегда знал, что ты единственная, кто понимает меня…       — Что бы ты ни сделал, я всегда буду рядом, пожалуйста, Соник не вини себя за случившиеся, ведь это не ты сделал, — произносила Эми, надеясь, что таким образом помогает. — Эггман еще заплатит за все свои злодеяния, не сбежит от ответственности.       — Но… почему ты не изменилась? Если это вирус, то мою кровь переливали тебе… Т-так… почему же… — вопрошал еж.       — Возможно, это зависит от эмоционального состояния, вспомни замок Салли, я чуть ли не убила ее! А ведь она королева, такие деяния расценивались бы как покушение на монарха! — вспоминала Роуз. — А затем, мы стали парой, я так счастлива, что не могу даже сказать до какой степени! Все мрачные мысли исчезли в миг, но почему-то, когда я вижу Акорн, то все равно хочется… прирезать ее, сжечь, заколоть… Я… я знаю, что ты только мой, но эти чувства иногда не отпускают меня.       Она ведь такая же, как и он, но старается держаться, ведь не чувствует усталости, разлома души, что так очерняет все действия ежа. Соник чувствовал, что в ней тоже это есть, но в отличие от него Эми достигла своего счастье, которое так долго ждала! Отчего и не хочет даже думать о изменениях.       Но ведь она тоже подвержена неизвестному вирусу, ведь такая же кровожадность, которая направлена только на одну персону, в дальнейшем, если довести до такого состояния, что и у него, то может выльется в точности, как и Зеленые Холмы с невинными животными.       — Ты намного сильнее, чем я… У меня есть все: лучшие друзья, любящая девушка, власть в руках, статус героя в народе! Но все равно это происходит, а ты? — проговаривал еж.       — А у меня есть только ты, да пару друзей, — с улыбкой произнесла Роуз. — И этого вполне хватает, потому что не чувствую усталости, душевной пустоты из-за сильного эмоционального срыва, просто… Моя любовь все перебивает.       — П-почему же я не настолько сильно люблю тебя, чтобы перебить это… — нервно усмехнулся еж.       — Вторая твоя частичка души, что так гложет, больше тяготеет к Салли, ведь… — она вздохнула, пытаясь этого не вспоминать. — Я… я понимаю, что ты сейчас чувствуешь себя, будто происходит раздвоение личности, иногда у меня тоже такое случается, поэтому привычное наше состояние могут не совпадать…       — Я люблю Салли… — решительно произнес еж. — Но… Но ведь я люблю тебя!       — Я знаю, поэтому ни в коем случае не сержусь на тебя, просто это пройдет, и ты вновь будешь только моим всей душой, — ее рука прикоснулась к его лицу. — Хотя… мне без разницы, ведь ты — это ты, что бы ни делал, я всегда хочу быть рядом, оберегать, поддерживать…       — П-почему… я ведь… не могу быть вечно с тобой… С-Салли… она ведь… думает, что я люблю ее… П-почему ты любишь такое животное, которое не может держать свои желания под контролем… — ощущая ее прикосновения, он не выдержал, слезы, что на левой стороне, и кровь, что на правой, потекли по его лицу — Я не заслуживаю твоей любви…       — Я люблю тебя за то, что ты существуешь, большего и не надо, ни за внешность, ни за поступки, нет, просто ты есть, живешь, дышишь, этого достаточно, чтобы любить! — с улыбкой произносила Эми. — Моя душа, даже иногда разделенная из-за вируса, все принадлежит тебе, я не против, даже если… убьешь, ведь тебе станет легче, все, что помогает, то и сделаю.       — Э-Эми!       Но его слова не были чем-то столь приятным для ее ушей, ведь в это самое мгновение, Соник попытался вырваться из ее хватки, что мгновенно получилось, но самое главное было в том, что он сразу же свалился на пол, держась за свою голову, будто разрываясь на части.       — Нет-нет-нет! Я не хочу этого делать! Только не это! — кричал еж куда-то в пустоту. — Эми! Беги пока есть время!!!       Перед собой еж четко осознавал всю картину, ведь видел своего клона, того, кого обычно называют со страхом на устах лордом-протектором всей Империи Акорн. Он улыбался, смотря за мучениями, ведь было бы намного легче, если просто-напросто сдаться, не пытаясь найти решения.       Легче всего сложить руки, ничего не делать, ведь тогда проблема не окажется такой сложной, принять ее, как нечто должное, а затем пытаться жить, забывая о том, как когда-то пытался сотворить чудо, но нет! Герой не хотел такой участи, ведь сознание наполовину твердило, что надо бороться, а вторая часть…       Эми наблюдала за его страданиями, но бежать, как он сказал, не стала. Нет! Она будет с ним до конца, даже если это значит гибель, как и у Крим, ее любовь не должна находиться одна, в те мгновения, когда искренняя помощь способна творить чудеса, что ее любовь, возможно, воскресить то немногое старания ради победы.       — Соник, я никуда не уйду! — продолжала Роуз. — Я останусь с тобой до конца! Пожалуйста, продолжай сопротивляться, ты ведь знаешь, кем являешься на самом деле!       — Она так старается поддерживать тебя, но это бесполезно, — проговаривал двойник, смотря на то, как Соник пытается противиться. — Я стал намного сильнее, даже появляться на определенные мгновения не в твоем сознании, хоть никто и не видит…       — Прошу, не надо больше! — столь болезненно звучало из его уст. — Хватит! Прекрати! Эми, не надо, с-спасайся!!!       Но она только заключила в повторные объятия, только теперь со спины, прикасаясь к его животу, задержав свои руки так крепко, что никто не способен был разлучить их, даже то, что сейчас еж не мог полностью контролировать себя, но навредить Роуз — это последнее, чего он желает.       — Я не отпущу тебя! Соник, прошу продержись! Это всего-навсего воспаленная атака твоего сознания под действием вируса, никого здесь нет, кроме меня и тебя! — восклицала Роуз.       — Так глупа и наивна, как невинный цветочек, — проговаривал лорд-протектор, усмехаясь над попытками Роуз. — К моей коллекции точно не подходит, самый бесполезный мусор, что только видел на этом свете, как и тогда много лет назад была отбросом, так и сейчас осталась.       — Не говори про нее так! Эми не пострадает, я не позволю! — Соник выдавал все свои чувства. — К-как же больно… Больно… Больно… Жжется!       Но как бы он не хотел справиться с этим недугом, но никак не мог. Даже сейчас он замечал, что его правая рука вновь стала напоминать что-то нереальное, когти, что не так давно кромсали животных. Это означало, что тело постепенно переходит под контроль психопату.       — Э-Эми… П-пожалуйста… — умолял еж, пока не было слишком поздно.       — Мне плевать, что он со мной сделает! — уверенно произносила Роуз. — Соник, не поддавайся, он слишком слаб, чтобы взять вверх, вспомни, что все надеются на тебя!       Но он, застывая на месте и отпуская голову, ничего не произносил в ответ. Только поднялся с согнутых колен, обтряхивая пыль, что осела на шерсть. Эми думала, что Соник смог одолеть, пришел наконец-то в себя, дабы она вновь смогла его успокоить, быть нужной.       — Соник? — произнесла Эми в надежде на ответ.       Он обернулся в ее сторону, отчего Эми лишь испугалась, ведь теперь наблюдала все изменения про которые говорил ее возлюбленный. Улыбка, что открывала простор для зрения, дабы улицезреть пасть с злым оскалом, а еще эти клыки, что могли разгрызть ее глотку за считанные секунды.       — Конечно же да, — нервно произнес еж. — Ты так стараешься для меня, Эми, я должен отблагодарить, как подобает.       — Ты не Со-       Но не успела она произнести столь значимые слова, как тут же это чудовище, не имеющие нормы морали, даже не думая о том, что таким образом ранит частичку своей души, замахнулось на Роуз, прицеливаясь прямо на правую глазницу, дабы выдрать ее зрачок полностью.       Эми в ужасе это заметила, но что она могла поделать, ведь он быстрее нее в тысячи раз. Только успевая прикрыть глаз, она избежала полной потери зрения. В сию же секунду когти резко содрали кожу с века, кровь незамедлительно обрызгала кровать, а Роуз от силы удара упала на пол, не способная встать.       — Не смей говорить, что Я — не Соник! — злобно прорычал лорд-протектор. — Я — это он! Никто не вправе оскорблять нас! Но ты превзошла все ожидания…       Он заметил, что она жива, смотрит с испуганным взглядом прямо на него, при этом ее рука держит кровоточащий правый глаз. Соник только сильнее стал улыбаться, ведь с жертвой можно поиграть, а пока она дышит — это лучшее веселье, что было в его жизни, даже Эггман ни так приносил удовольствия, да и Крим рядом не стояла, как Эми!       — Все еще жива, надо было по виску, но так даже лучше, — произнеся это, он присел, дабы вглядеться в лицо Роуз. — Запомни, ты никак не поможешь моей слабой стороне во всех аспектах, недотрогу, пытающегося быть героем! Абсурд! Он не знает, что такое настоящая власть, сила, могущество! Но я покажу! Ха-ха-ха! Только посмотри какой слабый удар, а сколько крови…       — Я знаю, что Соник где-то там! А ты просто фальшивка, пытающаяся казаться им! — упрекала Эми. — Смелый из-за того, что я не могу ударить своего возлюбленного?! Это единственное, чем ты можешь похвастаться сейчас, урод…       — Урод? Смешно это услышать от одноглазой мобианки, — на секунду его лицо выражало только радость. — Хотя это не самое главное, как же я хочу разделить твою голову напополам, — его рука прикоснулась к середине лба. — Вертикально, чтобы две части были разъединены, а потом передать контроль телу этому неудачнику, как же будет забавно наблюдать за его страданиями, возможно, он даже сдатся, ведь именно из-за твоего вмешательства все еще противиться собственным желаниям!       После чего он сразу же замахнулся во второй раз, дабы исполнить свой замысел, не колеблясь, ведь кто для него Эми? Простая девушка, мешающего полного завладению тела, дабы больше не было слабого ежа, который не может справиться со всеми своими проблемами, а ведь сколько способов!       Эми даже не зажмурила свои глаза, а гордо смотрела в сторону своего возлюбленного, надеясь на то, что он придет в себя. Боль, что она чувствовала в правом глазу, ничто по сравнению с тем, что испытывал Соник в эти мгновения, стараясь вновь взять контроль, дабы прекратить безумие.       В место предполагаемого удара, который разделил бы череп Эми пополам, Соник левой конечностью попыталась отбросить другую в сторону, тем самым удар пришелся лишь по бесполезному полу, что очень радовало, даже возникла надежда на то, что вскоре все наладится.       — Не смей ее трогать!!! — он вновь вернулся, но был один ньюанс. — Как же ты мешаешь!!!       К сожалению, было заметно, как одна часть борется с другой и это не абстрактная метафора, неподтверждаемая фактами, ведь перед Роуз в прямом смысле представала картина, где Соник пытался ударить сам себя, именно что по когтям, а в эту секунду поступал ответ в виде мелких побоев.       — Это наше с тобой тело! Ты колечишь сам себя, придурок! — но вновь голос возвращался в норму. — Если это способно остановить тебя, то я могу и взяться за нож!       — Соник, ты сможешь его побороть! Пожалуйста, ради всех живущих на Мобиусе, ты справишься с этим вирусом! — произносила Роуз.       — Заткнись! Ты всего-навсего кукла, которую даже я брезгаю использовать! — повернулся еж в сторону Эми, но затем отвернулся. — Эми намного лучше, чем твоя искривленная версия любви к Салли!       Благо, двойник, который пытался завладеть телом, не мог долго присутствовать в реальном мире, ведь способен был только наблюдать из сознания, разрушая сначала этот хрупкий предмет, дабы контроль, хоть и мимолетный, но переходил к нему, а оставшиеся мысли уже озвучивал сам еж, слушаясь и повинуясь истинному господину.       Сейчас же еж вновь свалился на пол, но в этот раз все его пагубные изменения исчезали, вновь нормальные зубы, что очень обрадовали Эми и героя, вновь пальцы на месте, а не те обрубки, которые считались как недостаток, нежели что-то полезное. Эми стала приближаться к ежу, ведь точно знала, что это он.       — Э-Эми… П-прости… — Соник впал в дрожь, наблюдая, как с лица Эми капает кровь. — Я… Я не хотел! Т-так поранить твое прекрасное лицо! П-прошу не-       Но это ее не волновало, правда ведь — это был не Соник, не тот, которого она любила всей душой и сердцем, поэтому злиться на своего возлюбленного она не имела никакого желания. Вновь ее объятия смогли взбодрить ежа, который в сию же секунду принял столь теплое предложение.       — Тише, Соник, боль, которую я сейчас испытываю, это такая мелочь по сравнению с твоей, — ласково произносила Роуз. — Не стоит винить себя за то, чего не совершал! Я люблю тебя так сильно, а этого никто не изменит, даже такая мелкая рана…       На самом деле она была готова закричать, но держалась, наблюдая как в ее руках Соник приходит в спокойствие, пытается думать, мыслить собственным разумом, а не абстрагироваться от той неведомой силы, что так искажает душу, направляет на тьму, неспособную принести настоящего счастья.       — Я… стараюсь, Эми, р-ради тебя… — задумываясь о друзьям, он знал, что и ради них, но на самом деле его уста говорили правду. — Б-Больше никогда не позволю этому случиться вновь, о-он хотел…       — Я говорила, что ради тебя готова пойти на все, даже саму смерть, лишь бы это принесло свои плоды, ведь ничего не жалко для любви, — ее искренние слова только возрождали желания продолжать бороться.       Соник смотрел на Роуз, не отрывая своего взгляда, их объятия ласково, словно сама нежность, сближали души, что так тяготели друг к другу, не в силах больше находиться вдали. Страдания сменялись приподнятым настроением, а затем, не выдерживая столь близкого нахождения…       Они скрестили поцелуем, что так манил обоих, его губы прикоснулись к ее устам, на что Эми совсем не была против, ведь ощущала настоящее тепло, столь прекрасную любовь, которая способна задерживать ежа возле нее, что так оживляет их сердца, загорающиеся в столь дивном мгновении.       Кто-то может это посчитать чересчур утрированным, ведь не каждый способен чувствовать такое в жизни, возможно, другие поддержат их отношения, столь трудные, что невозможно представить, как они все еще вместе, не находят друг у друга недостатка, а лишь искренне отдаются своим настоящим эмоциям.       Сознание ежа медленно возвращалось в норму, а Эми практически не чувствовала боль, ведь все ее ощущения были направлены совершенно в другое русло, в теплую, нежную и сияющую всем своим видом искренность, ведь Соник тоже хотел быть вместе с ней, рядом и ни в коем случае не вредить…

Ведь на любви все держится.