Маленькие предательства

      — Мириам!       Трое Милявсих выбежали навстречу загорелой и стройной девушке, выходившей из автобуса.       — Привет! — радостно отозвалась она, спуская по ступенькам тяжёлую сумку.       — Дай-ка это мне! — Гавриил перекинул через плечо багаж дочери и чмокнул её в щеку.       — Мы так скучали! — Алёна крепко обняла Мириам, и тут же к их объятиям присоединилась Мария. Сестры плакали от радости, и только когда автобус тронулся, вся семья пошла в дом. Стол был богато накрыт к приезду, но Мириам поела едва притронулась к еде, с упоением рассказывая о жизни в лагере.       — Мы устроим праздник в честь твоего возвращения! — Алёна уже давно всё придумала и с нетерпением ждала момента, когда дочь переступит порог.       — Только не зовите много гостей, я же не замуж выхожу! — попыталась пошутить Мириам. Шутка прозвучала нарочито и это не ускользнуло от родителей. Они переглянулись меж собой и Гавриил сказал:       — Хорошо, позовём родственников. Но против Грантов ты же не будешь возражать? Может быть, Танк тебе надоел, но генералу мы обязаны…       — Генерал Грант был так добр, помогая со связью! — тут же поддержала отца Мириам, — Он ведь общался с Танком куда меньше, чем мы с вами: экономил для нас минуты! Мы... Я должна его отблагодарить.       — Конечно, мы приготовим для него подарок!       — Нет, мама, я сама. Мне кажется, это будет правильно.       — Что же, вручишь его на празднике, а я займусь приглашениями. Столько дел!       Когда сестры поднялись в свою комнату, их разговор начался только после длительных объятий:       — Маша, ну расскажи, что у вас с генералом?!       — Нет уж, давай сначала ты про Танка!       — А что я? У нас все прекрасно! Думаю, на празднике мы все скажем родителям. И его, и нашим.       — Я так рада за вас! И праздник чудесное место!       — Чудесное, чудесное, ну, теперь ты!       Мария рассказала сестре, как развивались ее отношения с Баззом и про то, что сказал ей в последний раз Рип. Дослушав до конца, Мириам задумалась:       — Кажется, он не в ладах с головой. Если бы генерал убил жену, об этом знали бы все его дети, а не только Рип. Танк ни разу не говорил ни о чем таком… Не верю! Рип всегда был странным.       — В последнее время он изменился, мы дружим. При этих словах брови Мириам от удивления поползли вверх.       — Дружите?       — Ну, не совсем…       — Маша, ты думаешь, Грант — убийца?       — Нет! Но…       — Вот и оставь Рипу его проблемы, - голос сестры звучал твердо, - Тебе они ни к чему! Мне другое кажется странным, что генерал так… — она подбирала слова, — нетороплив с тобой.       — Но куда ему торопиться? Восемнадцать нам только через несколько месяцев…       — Да, однако Грант — военный, человек решительный! Ведь ты призналась ему в любви, и он никак не отреагировал?       — Военные всегда скупы на слова…       — О, ты влюблена, я понимаю! Надеюсь, он тоже в тебя влюблен.       — Ты думаешь нет? — Марии было тяжело даже произнести это.       Видя реакцию сестры, Мариам поспешила заверить её, что она просто устала с дороги и в голове мутится, вот и говорит глупости, к тому же, она ещё ни разу не видела генерала. Вот увидит их вместе и сразу поймет, что они идеальная пара! Успокоив так сестру, Мириам решила внимательно понаблюдать за Баззом на приеме.       — Лучше скажи мне, что нравится генералу?       — Спорт, как и тебе. Бокс.       — Но не перчатки же мне ему дарить… Знаю! — Мириам просияла, — Я нарисую его портрет!       — Портрет?       — Ну да, пусть я давно не бралась за кисть, но с портретом справлюсь! Если Грант согласиться.       — Хорошая идея, — протянула сестра, хотя затея Мириам пришлась ей не по душе. Что-то в неё тревожило девушку изнутри, но так как видимых причин для возражения не было, она решила согласиться.       — Тогда предложу ему на приёме в знак признательности за помощь! — и, довольная, Мириам принялась разбирать вещи, в то время как Мария сидела рядом, с отстраненным видом наблюдая за сестрой.       Прием получился роскошным. И хотя приглашены были только родственники, этого было достаточно, чтобы заполнить дом и сад. Когда прибыли Гранты (впервые генерал привел всех своих сыновей), им были оказаны всевозможные почести. Танк Грант стал еще красивее, чем был: загар, открытая улыбка, сияющие глаза. Лагерь преобразил его, как и Мириам. Оба они были прекрасны в своей молодости.       — Добрый вечер, генерал! — приветствовал гостей Гавриил, — Танк, Рип, Бак, мы рады видеть вас!       — Добрый вечер! — Базз по обычаю галантно склонился, поцеловав руку Алёны.       — А это наша Мириам, — и Алёна вывела вперед дочь.       Базз поднял глаза и замер. В необыкновенном сиянии перед ним стояла девушка, каких он не встречал: глубокие синие, слегка раскосые глаза лани, высокие скулы и широкая ясная улыбка поразили его. Волосы Мириам были убраны на макушку в два красивых пучка, а стройную спортивную фигуру выгодно подчеркивало желтое облегающее платье.       — Здравствуйте, генерал Грант! Очень рада с вами познакомиться! — зазвенел голос Мириам. Она первая протянула ему руку, и Базз прикоснулся губами к ее нежной коже.       — Взаимно! - генерал не мог оторвать от девушки взгляд, благо этикет позволял ему сейчас всматриваться в её лицо, не нарушая приличий, - Как удивительна судьба, что не свела нас раньше!       — Да, это поразительно! — включилась в разговор Алёна, ничего не замечая за общей суетой, — ведь прошло столько времени, а вы видитесь впервые! Но идёмте в дом! Маша где-то внутри с гостями.       Пока они заходили в холл, Мириам спросила:       — Генерал, в знак моей особой признательности, за то, что вы всё это время помогали мне общаться с семьей, могу ли я вас отблагодарить, написав ваш портрет?       — Не стоит так беспокоиться! Для меня это было не трудно!       — Но, генерал, пожалуйста! Подарок поможет мне не остаться в долгу, а для вас станет памятью о добром деле.       — Если настаиваете, мне остается лишь повиноваться, — улыбнулся он и заглянул девушке в глаза, невольно отметив, как разительно они отличаются от сестриных.       Мария в этот вечер избегала Гранта. Ей все еще слышалось эхо голоса Рипа: «Убил ее! Он убийца, Мария, а теперь он постоянно вьется вокруг тебя!..». Убийца! Она посмотрела на генерала, и он перехватил её взгляд. Девушка тут же отвела глаза, но Баззу хватило нескольких секунд, чтобы заметить перемену. Плавно завершив беседу с Габриэллой де Буи (всё равно говорила только она), Грант направился к Марии, спешившей выйти в сад.       — Маша, все в порядке?       — Да.       — Тогда почему на лице такая мука? Я думал, возвращение сестры сделает тебя очень счастливой.       — Базз, я не знаю, как сказать… — она не смотрела на него, но генерал терпеливо ждал, давая девушке собраться с силами, — Ты ведь не… Ты же вдовец, так?       — Не совсем. Я уже говорил, помнишь, что сначала мы развелись, а через год Лила умерла.       — А от чего она умерла?       — Ты хочешь поговорить об этом сейчас?       — Да.       — Она умерла от удара током. В постановлении сказано: "Смерть наступила в результате контакта с неисправным электроприбором", будь он неладен!       — И ты не… Ты не… - девушка никак не могла собраться с духом, повисла пауза, которую нарушил сам генерал:       — Не убивал ли я свою жену?       Мария взглянула на него со страхом, боясь, что Грант разозлился, но мужчина смотрел, снисходительно улыбаясь, и глаза его даже слегка смеялись. Она выдохнула и тоже улыбнулась.       — Прости! Я...       — Всё в порядке. Лила умерла, это было тяжело для меня и сыновей. Но это было давно. А жизнь идет дальше, и я намерен шагать в ногу со временем.       Марии показалось, что это был идеальный момент для предложения, если Базз хотел его сделать, но тут к ним подошли Бак и Кармель. Мальчик попросил показать им одну научную книгу из семейной библиотеки, и молодые люди поднялись на второй этаж, предоставив генерала его мыслям.       После праздника Гранты "ненароком" задержалась. Они сидели с Милявскими за большим столом в гостиной. И, улучив момент, Танк сказал:       — Мы бы хотели сделать объявление для всех.       Стол затих, приготовившись внимать словам юноши, хотя каждый из присутствующих знал, что будет сказано. Танк взял паузу, собираясь с силами, и на едином дыхании выпалил:       — Мы с Мириам любим друг друга и хотим быть вместе!       — Даете ли вы нам свое согласие? — Мириам, в отличие от Танка, говорила со спокойной улыбкой, но голос её дрожал, выдавая волнение.       — Я и Алёна будем рады за вас, — Гавриил мягко улыбнулся Танку, — Ваш союз обещает быть удачным.       — Отец, что скажешь? — Танк нервно сжимал и разжимал кулаки пол столом, ожидая ответа Базза. Но тот не спешил с ответом.       — Молодые всегда так нетерпеливы, — наконец заговорил генерал, ни на кого не глядя. Гавриил удивленно посмотрел на Базза: разве не он еще совсем недавно одобрял выбор своего сына? Тут Грант словно очнулся и посмотрел на Мириам, — Но молодость на то и молодость, чтобы спешить, ошибаться, стремясь вперед. Время у вас еще есть, и, если ваши чувства взаимны и прочны, я буду рад принять в семью Мириам.       Повисла небольшая пауза. Слова генерала не были однозначными, и потому каждый услышал в них, что хотел.       — Спасибо! — в голос крикнули влюбленные и их радостный смех разрядил атмосферу.       — По нашим правилам, — начал Гавриил, — невеста должна пожить перед свадьбой в доме мужа, чтобы молодые могли внимательно присмотреться друг к другу. Вы с Танком, конечно, и так полгода были вместе, однако, традиция должна быть соблюдена. Генерал не против?       — Как я уже сказал, я с радостью приму Мириам. Подходящая комната у нас есть.       — Прекрасно! — воскликнула Алёна, — Тогда завтра же займемся переездом!       — Ты счастливая! — говорила Мария сестре на следующий день, помогая укладывать вещи.       — Подожди, скоро и у тебя будет праздник. Вот перееду и буду намекать генералу, что пора уже активно заявить свою позицию!       — Не надо!       — Да ладно тебе! Вот увидишь, месяц не пройдет, он сделает тебе предложение. Уж я его настрою!       — Только ты приехала и снова оставляешь меня, — закрывая чемодан, решила немного переменить тему Маша. Она не на шутку начала переживать, что Базз и в самом деле медлит, а между тем всё ближе восемнадцатилетие, когда она должна будет вступить в брак и полноправно стать прямой наследницей.       — Но ты же будешь к нам приходить, правда?       — Конечно!