Games with Death

1982г. POV Ники. Новость о том, что я возвращаюсь, да ещё и с какими условиями, взрывает все спортивные печатные издания. "Ники Лауда будет зарабатывать в МакЛарен, 5 миллионов евро в год!" Об этом писали и говорили все, кто хоть как-то связан с Ф1. А мои объяснения, таких огромных аппетитов, стали крылатыми! "Я буду брать за своё вождение, всего два евро. Остальное Вы будете платить за моё имя". Надо было видеть глаза Ронна Денниса в тот момент и, всё же, контракт подписан. А я буду зарабатывать столько, сколько никто никогда до меня не получал! Так что, определённо, я в выигрыше. И стоит ли говорить, что после такого громкого возвращения, ко мне стали возвращаться и старые спонсоры и появились новые. Теперь, когда у нас с Т/И есть дети, на педаль тормоза, я нажимаю намного чаще, чем до рождения сыновей. Меньше всего мне хочется повторить судьбу Ронни. И мне точно не хочется, повторять судьбу Клея. На сегодняшний день, у него подрастают прекрасные малыши: сын и дочь. Но, из-за невозможности ходить, во многих вещах он стал ограничен. А я хочу ещё бегать и играть со своими сыновьями... Так что, да, как бы там ни было, во время опасных манёвров на трассе, я всегда сбавляю скорость и думаю о последствиях. Жена трудно принимает новость о моём возвращении, но, всё же, гонки соглашается посещать. Она долго обижается на меня, но в какой-то момент, закрывает глаза на собственную обиду. —Не будь у нас детей, я бы задумалась о разводе, —говорит она, перед тем, как согласиться снова сопровождать меня на Гран-При. Мне нечего на это ответить. У Т/И есть все права, обижаться на меня. И пусть лучше она скажет всё в лицо, чем будет делать вид, что всё нормально, но внутри переживать. С двумя детьми, справляться становится сложней, поэтому, мы нанимаем няню, что сопровождает нас на все гонки. Сезон выходит сумасшедшим. В какой-то момент, за титул борются, немного-немало одиннадцать пилотов!!! Такого, никогда, за всю историю в Ф1 не было, да и, вряд ли повторится! Не обходится и без тяжёлых аварий. В Бельгии, в квалификации, погибает Жиль Вильнёв. А его напарник, Дидье Пирони, на старте гонки в Германии, при столкновении с Рено Алена Проста, ломает лодыжку, из-за чего не может завершить сезон. Титул уходит Кеке Росбергу из Уильямс. Но всё, что связано с гонками, так уж вышло, в этом году, отошло для меня, на второй план. Переодически, я вспоминал о произошедшем в Испании, а потом, на одном из Гран-При (а Хант всё также продолжал работать комментатором) Джеймс подошёл к нам с Т/И, чтобы познакомить со своей новой девушкой — Сарой. Спустя двадцать минут, наши вторые половинки уже разговаривали о каких-то модных платьях и туфлях, в то время, как Джеймс потянул меня вперёд, уводя от девушек. —Ко мне на днях приходила та испанка, с которой ты... Она сказала, что не собирается влезать в твою семью, но аборт делать не намерена... Ты для этого просил узнать её номер? —прикуривая сигарету, явно нервничая, "обрадовал" меня британец. —Мне нужно с ней встретиться, —всё, что смог я ответить, внешне оставаясь спокойным, хотя внутри, закипал от гнева на самого себя. —Собираешься рассказать Т/И? —Пока не знаю. —Ну ты и наворотил делов... —с досадой заметил Джеймс. —Без тебя знаю, —огрызнулся я, окидывая взглядом Т/И, что, как ни в чём ни бывало, разговаривала с Сарой, даже не подозревая, какой её муж, долбанный козёл. —Если я расскажу, она точно уйдёт. Т/И очень долго обижалась, когда узнала, что я, не посоветовавшись с ней, подписал контракт с МакЛарен и вернулся в гонки. Новость о не просто измене, но даже ребёнке — добьёт её и разрушит наш брак окончательно. —Если ты ждёшь совета, то тут я не помощник. До сегодняшнего дня, ко мне никто не заявлялся с новостью о беременности, —Джеймс поднял руки в сдающемся жесте. —Хотя, старик же живёт на две семьи и даже не скрывает этого. И всё нормально. —Я не собираюсь так поступать с Т/И, —поняв, что Хант имеет в виду Энцо Феррари, тут же ответил я. —Она такого не заслужила. После того разговора, прошло несколько дней, прежде, чем я решился позвонить той девушке. Смешно сказать, но я даже имени её не помнил, а она носила под сердцем, моего ребёнка... Ещё через несколько дней, мы встретились в Испании. Её живот был уже приличных размеров и я понимал, что даже если бы хотел, вряд ли на таком сроке, аборт возможен. —Я говорила мистеру Ханту, скажу и тебе — лезть в твою семью не собираюсь. За это можешь быть спокоен. —Ты должна была сказать раньше... —Зачем? Чтобы ты требовал аборт? Я хочу родить этого ребёнка и не стану ждать от тебя денег. Не беспокойся. Я сама смогу его обеспечить. Если захочешь — будешь помогать, не захочешь — никто заставлять не станет. Через два месяца, мне снова пришлось вернуться в Испанию. Я хотел присутствовать на родах. Сын (да, это снова, уже в третий раз для меня, был мальчик), был не виноват, что его родители знали друг друга всего пару часов. А бежать от ответственности, я вовсе не собирался. И ещё после первого разговора, я решил, что должен присутствовать при его воспитании. Так или иначе, но спустя семь часов, я держал в своих руках сына.