***
Рания металась по комнате, в которой ей предстояло жить следующие несколько дней пребывания в Фесе. Комната была обставлено небогато. Хоть дядя Али и был самым богатым человеком в Фесе и излишества в убранстве дома он не любил. Всё было просто и со вкусом: большая резная кровать, платки как элемент дизайна стен и потолка, ковры с различными причудливыми узорами, большой платяной шкаф, зеркало во весь рост, туалетный столик с небольшим пуфом, маленькие кофейные столики с вазами и принадлежностями для бахура. Одиночество Рании прервала вошедшая в комнату Зорайде. По её лицу было понятно — она не одобряла самовольства жены Саида: — Рания, зачем ты это сделала? — служанка не понимала поступка женщины. — Жади поступала гораздо хуже, а Саид любезничает с ней, а сейчас там с ней ещё и мой сын! — Рания нервно передвигала из одного угла комнаты в другой, голос предательски дрожал. — Я видела, как он касался рукой её руки! — к её глазам поступили слёзы. — Пусть они помирятся. — Зорайде пыталась хоть немного её усмирить. — Это не изменит ваших отношений с Саидом и твоего положения в доме! — Пока Жади будет стоять между нами, он не будет принадлежать мне! — Аллах! — Зорайде вознесла руки в молитве, — Сначала вы досаждаете мужчинам, а когда вас бросают, то начинаете жаловаться на судьбу! — Я не оставлю Саида наедине с ней. Он не доволен мной, но я буду глядеть в оба — Рания стояла на своём. — Какая разница: здесь ты или там — чему быть, тому не миновать! — «Жади не отнимет у меня мужа. Ни за что!»***
— Рания не хочет моего возвращения. — А я хочу! В гостиной остались только Жади и Саид с Муниром. Как только Рания скрылась на лестнице второго этажа, Зорайде разогнала любопытных служаной, чтобы те не грели уши, а занимались своей работой. — Ты не поднимешься поговорить с ней? — предложила Жади. По одному лишь взгляду было понятно, что он не хочет ни видеть, ни слышать и, тем более, говорить с женой. Саид понемногу стал успокаиваться — гнев постепенно утихал. — Пусть подумает над тем, что натворила! — Рания очень провинилась перед ним, — Это будет ей уроком! Между ними повисло молчание, которое нарушал кряхтящий на руках отца Мунир. Жади умиляла эта ситуация. Она вспомнила то время, когда они были женаты с Саидом, когда Хадижа была ещё маленькая. Как Саид трепетно и нежно держал на руках свою маленькую принцессу, боясь уронить или сделать что-то неправильно, как говорил, что не променяет свою горячо обожаемую Хадижу даже на десять сыновей. Ей стало грустно от этих воспоминаний. Зачем он повёз её в Бразилию, когда она уговаривала его не делать этого? К Лукасу, чувства к которому уже почти угасли. Зачем вновь разжёг тот огонь, который она тушила? Зачем он совершил ту же ошибку? Зачем?.. Даже мудрый и вразумительный дядя Али не смог вправить мозги Саиду в нужное место. Вижу цель — не вижу преград. Этот нескончаемый поток мыслей Жади прервал чихнувший Мунир. Саид и Жади рассмеялись. Какой же он сладкий, какой беззащитный перед этим большим миром. Бедный малыш, как же ему не повезло с такой матерью. Вспоминая про Ранию, Жади ощущала к ней лишь злобу и гнев, а к Саиду и Муниру — сочувствие. Как же хочется их защитить... — Можно подержать? — волнуясь, прервала тишину Жади. Саид растерялся. Он не ожидал такого от бывшей жены. Взволнованно, он лишь улыбнулся и протянул Мунира Жади. Та нежно взяла его на руки и прижала его к себе, как хрупкую вазу, которая в любой момент или неправильном движении может разбиться на миллион маленьких осколков. — Удивительно! Когда кто-то чужой берёт его на руки, то он начинает капризничать, а тут не издал ни звука! Жади улыбнулась в ответ бывшему мужу и вновь устремила свой взор на маленькое чудо, которое сейчас находится у неё на руках. Мунир вёл себя спокойно, не капризничал, что иногда можно было ожидать от него при незнакомом человеке. А тут — как будто подменили! Будто он нашёл покой и защиту в её руках. Знал, что ему нечего бояться. — Пусть Аллах дарует ему долгую и счастливую жизнь! — Аминь! — Аллах даровал тебе своё благословение! — Действительно, он даровал мне больше — чем отнял, после всего того, сколько горя я пережил. И вновь эта немая пауза. Они оба понимали, о каком горе идет речь. Смотря на Жади, Саид представлял, как она держит на руках не сына Рании, а своего, их общего малыша. Как же он мечтал об этом. Представлял, как они вновь живут счастливо. Зачем он совершил ошибку, о которой жалеет? Зачем отдал любимую женщину в объятья врагу? Он вспомнил вчерашний праздник, танец с Жади, её да на предложение. Всю ночь он не мог нормально уснуть. В его голове крутились слова, сказанные Жади вчерашним вечером. — Жади, — наконец прервал тишину Саид. — всё что ты сказала мне вчера — это правда? Жади ожидала такого вопроса, но готова — не была. Мунир сопел на её руках и та, глубоко вздохнул, ответила: — Я была взбалмошна, Саид. Я была слишком молода! Наверное, я просто не замечала тебя — да, я не замечала тебя! — воскликнула Жади, — Когда ты появился в моей жизни, я уже любила Лукаса, поэтому, я всегда смотрела на тебя как на препятствие, как на человека, который мешает моему счастью. — Я знаю, что ты так думала. — Наверное, я и Лукаса тоже не разглядела... — вдох сорвался с её губ, — Дядя Али был прав, когда говорил, что я влюблена в любовь, а не в Лукаса. Это правда! Саид всё это время не отводил взгляда от Жади, держащей на руках сопящего Мунира. — Когда мы, спустя двадцать лет, встретились вновь — я увидела, что он не такой, каким я его помнила. Он не был похож на те воспоминания, которые я хранила о нём. — Однако ты всё равно рвалась к нему! — Это не легко, Саид! Не легко признать, что двадцать лет жизни потрачены на иллюзию, что я потеряла двадцать лет жизни ради мужчины, которого вообще не существовало. На иллюзию. Ты понимаешь? — Понимаю… — Всё получилось не так как в сказках. В сказках чудовище превращается в принца, а у меня вышло всё наоборот — мой принц оказался чудовищем. — Жади, — Саид пытался заглушить своё сердцебиение, которое наверное уже было слышно за пределами Феса, — Что ты ко мне чувствуешь? Жади посмотрела Саиду в глаза: — Сейчас я смотрю на тебя совсем по другому. Я хочу полюбить тебя. Хочу, чтобы мы были счастливы в браке. Хочу родить тебе ещё одного ребёнка. Сказать, что Саид был в шоке — ничего не сказать. Он не верил в происходящее, как будто это сон. — «Это сон?! Кто-нибудь — ущипните меня! Нет, лучше не надо, не хочу, чтобы этот сон заканчивался». Как же долго он ждал этих слов — целых двадцать лет, так ещё и от желанной женщины, которая ему никогда не хотела принадлежать. Взяв её свободную руку в свою, он поднёс её к губам и нежно поцеловал.***
— Амина, почему я такая несчастная?! После того, как Зорайдэ вышла из комнаты, Рания тут же позвонила в Бразилию сестре. — А ты на что расчитывала? Какую реакцию ты ожидала заявившись в дом дяди Али к Саиду, так ещё и без разрешения! Главное — не оставляй их наедине. — Они и так сейчас наедине, так ещё и Мунир там! — воскликнула Рания. — Спустись сейчас по лестнице — только тихо, и посмотри, что сейчас между ними происходит. Рания послушалась свою старшую сестру и пошла посмотреть, а телефон оставила не выключенным. Спустившись, Рания увидела, как Саид целовал руку Жади, которая держала её сына. Слёзы подступили к глазам. Рания закрыла рот рукой, чтобы не выдать своё присутствие и не разреветься. Она поднялась обратно и тут же взяла телефон в руки: — Амина, они вместе! Эта змея держит на руках моего сына! — Рания окончательно забилась в истерике. — О Аллах, — послышалось на другом конце телефона, — веди себя так, будто ничего не произошло, не совершай ошибок! — Я не дам этой гадюке спокойно жить! Она не отнимет у меня Саида!***
Рания сидела в своей комнате, рядом лежал Мунир, который болтал ручками и ножками. Она ещё не разговаривала с мужем, он зол на неё из-за этой выходки. Одиночество женщины прервала вошедшая Зорайдэ: — Зорайде! Саид не разговаривает со мной с тех пор, как я приехала. До чего же печальная судьба у меня! Где он? — Пьёт чай с сид Али и сид Абдулом. — А Жади? Она с ними? — Нет. Жади помогает мне готовить баранину. — Неужели он разведётся со мной? Старая песня. — Аллах! — произнесла Зорайде, подняв глаза вверх. — Я так боюсь, что он бросит меня, Зорайде. — Раз боишься, нечего было обманывать своего мужа. — Если Саид разведётся со мной, я больше никогда не увижу Мунира. — Не одна мать не хочет разлучаться со своим сыном. Теперь ты понимаешь, как страдает Жади. — Она хотела развестись с Саидом, а я — нет! — воскликнула Рания, — Саид снова женится на ней? — Я не знаю, я ничего не знаю! — служанка замахала руками и стремительно выбежала из комнаты, чтобы не отвечать на этот вопрос. Она знала, что Саид сделал Жади предложения и они оба ждут дня свадьбы, но ей не хотелось сейчас рассказывать это Ранит. — Зорайде! — окликнула служанку Рания, но та её проигнорировала.***
— Не говори с ней! Не ходи туда! Пусть она побудет одна и подумает над тем, что натворила, чтобы не повторять своих ошибок! — Абдул. — протянул Али. — Я всегда говорю Али, где тонко — там и рвётся! — Абдул! Абдул! Аллах не любит, когда супруги ссорятся. — И не любит, когда в шатре хозяйничает верблюд! — перебивает Али Абдул. — Да, верно. Она поступила дурно, верно, но Саид уже отругал её, показал ей, что не одобряет её поведение, и хватит. — Ещё скажи, чтобы он пошёл и купил ей золото в подарок. В награду за те козни, что она строила. — Нет, конечно, нет. Но я не столь категоричен. — Вот почему стены твоего дома рушатся. — Мой дом вовсе не рушится. Мой дом прочно стоит на месте. И тут начался нескончаемый спор между двумя старейшинами семьи. Саид понял, что если он пробудет здесь ещё немного, то его крыша точно скоро уедет. Стремительным шагом он вышел из комнаты, которая вот-вот взлетит от споров и криков.***
— Сумайа, ты не заметила ни кого чужого вчера на празднике.? — Нет, а кого? — Не понимаю, он же был там, я видела. Было понятно, о ком она говорит. О Лукасе. Точнее, об его тени, которая вчера появилась на празднике, в парандже. Как тогда, на свадьбе Жади и Саида. Это вызвало у неё шок, она потеряла сознание, упав в руки Саида. именно после этого, после её признания и осознания ошибок, которые она поняла, Саид увидел то желание, о котором мечтал и сам попросил её вернуться к нему, на что та согласилась. — Кто он? Послышались шаги. Жади уже знала, что это Саид. За те годы, что они были в браке, она узнала его насквозь, как и он её. Вошедший Саид улыбнулся им и Сумайа решила оставить их наедине. — Я скучаю по Фесу. Когда долго нахожусь в Рио-де-Жанейро, я тоскую по этому городу. — начал разговор Саид. — Я тоже. — Мне трудно привыкнуть к Рио-де-Жанейро, у него такие странные обычаи, но я был счастлив. — пауза, — я и сейчас счастлив — пауза, — надеюсь, что буду счастлив и впреть. — Я хочу попросить тебя кое о чём, Саид. Это единственное условие, которое я ставлю. — Какое? — Прошу тебя, не встречайся больше с Маизой. Я хочу держаться подальше от Лукаса. Не заставляй меня больше встречаться с ним. — Но Маиза… — Если она будет рядом, то он тоже будет с ней. Она его жена, они ведь не разведены. — вдох — Ты всё ещё встречаешься с Маизой? — Нет, потому что они… — Не рассказывай. Я ничего не хочу о них знать. Пообещай мне, Саид. Пообещай. В душе Саид ликовал. Действительно ли это не сон, который длиться уже на протяжение двух дней. — Обещаю. Маизы больше нет. — он коснулся рукой её щеки, — Только ты. И Рания. — «Рания! Рания! Опять эта гадюка необразованная. Я ей ещё покажу. Так, не будет подавать вида, что я в ярости! — Жади взяла руку Саида в свою и прижала к себе, не отрывая взгляда от его глаз. Кто бы мог знать, что за всей этой идиллией наблюдает Рания — собственной персоной. Слёзы подступили к её глазам. — Она мне заплатит! Она мне заплатит!***
— Рания. — произнесла Жади, войдя в комнату, — Я посмотрю? — Я не хочу, чтобы ты подходила к ребёнку! — Рания… — Ты делаешь всё, чтобы Саид разлюбил меня! — Рания, не говори так! просто хочу быть рядом с Хадижей. Я хочу растить свою дочь, как ты растишь своего сына. — Аллах! — Рания, ведь у тебя тоже есть ребёнок. Неужели ты не понимаешь меня? Неужели ты не представляешь, как я страдаю, как я скучаю по Хадиже? — Ты сама этого хотела, Жади! — Нет! Никто не хочет быть несчастной. Ты сама не знаешь, что говоришь. Я просто хотела быть счастливой, как ты, как все. Всё, что я делала, я сделала в поисках счастья. — Но ты не любишь Саида! Вернувшись к нему, ты не станешь счастливой, и меня сделаешь несчастной! — Нет… — С тех пор, как ты ушла, в нашем доме царит согласие! Не больше ни ссор, ни криков, ни скандалов! — Послушай… — Жади, мы жили как на вулкане из-за твоего романа с бразильцем! Ты держала Саида в напряжении! Он не мог быть мне хорошим мужем и хорошим отцом нашим детям! — Я знаю об этом. Я виновата. Я знаю. — Знаешь! Знаешь! И хочешь начать всё сначала? — Нет! всё будет не так как раньше. Я изменилась, поумнела. Я поняла многое из того, что не понимала раньше. — До чего же ты хитра, Жади! — Клянусь Пророком я говорю правду. Тут Рания решила кинуть свой козырь против Жади, который она приберегла. Она недавно видела Лукаса, который стоял в дверях дома дяди Али. — Если ты говоришь правду, тогда что здесь делает этот бразилец? В этот момент к комнате подошёл Саид, который услышал их разговор. Женщины его не заметили. — Что? — Не лги! Я видела! — Не знаю, кого ты видела. — Лукаса! Того бразильца! У дома дяди Али! Я видела! И тут Саид остолбенел. Всё у него внутри перевернулось. Шок. В этот момент его заметила Рания, а уже потом Жади. Саид смотрел, то на неё, то на Ранию. Он не мог поверить услышанному. Значит, что говорила ему Жади, все клятвы которые она ему давала — ложь. Жади яростно повернулась к Рании и в голове у неё была лишь одна фраза: «Гадюка».