Место под солнцем(с Создателем)

Вступление

      Проматывая в голове события последних месяцев, Розали саркастически подумала, что раньше её жизнь точно не была столь насыщенной на события. Иногда ей, правда, действительно хотелось приехать к лорду Монтсиммара и забрать то, что принадлежит ей по праву. Но ей было страшно. Девушка постоянно задавалась одним вопросом: "Почему они предали нас сейчас? Что им мешало раньше?" Вопросы, на которые, возможно, никогда не будет ответа, и девушка уже смирилась и пыталась не зацикливаться на этом. Однако одна мысль не давала ей покоя ещё с того самого памятного дня: что случилось с графом Туро? Розали решила не спрашивать это в тот день у преподобной, учитывая ещё то, что сама церковница тогда подтвердила, что не знает подробностей, поэтому девушке надо было как-то самой выяснить это. Однажды, такой момент наконец настал.       Как-то раз в один солнечный зимний день будущая служительница убиралась в одной из комнат монастыря, когда нечаянно услышала смешок, доносящийся с улицы. Тихо подойдя к окну, она увидела внизу двух женщин. Они сидели на одной из многих скамеек сада, прямо под окнами этой комнаты, и болтали о чём-то. Розали продолжила убирать комнату, иногда прислушиваясь к их разговору, чтобы было не так скучно. "Видела, во что была одета мадам Кларисса? Точно такой же наряд был у мадам Лериссы неделю назад!.." - "Неужели?! Какой скандал!.." - преимущественно, их диалог состоял из сплетен и скучных деревенских новостей. Девушка уже хотела выйти из комнаты и направиться дальше по делам, как вдруг она услышала: "Я тут недавно услыхала, что некий граф Туро или Турно, не помню, нашёл пропавшую дочь маркиза де Веделя!" - "Они же должны были обвенчаться, да?" - "Верно, но в день, когда граф приехал к де Веделям, что-то случилось и маркиза со старшим сыном убили, а младшие его дети куда-то пропали, и...." - "А что с графом случилось-то?" - перебила женщина собеседницу. "Да подожди ты! Не перебивай! Как сказал сам граф, он находился на увеселительной прогулке по окрестностям и, когда вернулся, обнаружил их уже мёртвыми. Но люди говорят, что сам Туро или Турно подстроил всё это, чтобы земли маркиза заполучить через брак с его дочерью. Так жаль бедняжку! В один момент лишиться всей семьи", - Розали подслушивала, затаив дыхание. Она где-то в душе осознавала, что граф мог принимать не последнюю роль в убийстве, но эта новость всё же поразила её: так всё спланировать, подкупить стражу, найти подставное лицо, чтобы представить её как пропавшую дочь маркиза. Девушка чувствовала себя устало и растерянно. Она всё больше ненавидела графа Мишеля, но стоило отдать ему должное: он опасный и, очевидно, далеко не новичок в Игре. Розали глубоко вздохнула и выдохнула, она не раз находила в книгах упоминания о безжалостности орлейской Игры, конечно, оставленные автором между строк. Ни один орлесианец, будь то крестьянин или дворянин, не будет раскрывать все тонкости и опасности Игры. Есть много людей за границей, кто, однако, слышал об Игре, но быть её участником и просто где-то услышать о ней - это две абсолютно разные вещи. Девушка в этот самый момент полностью осознала, насколько ей повезло, что она осталась жива и что враги не знают, где она. Теперь она была точно уверена, что сделала правильный выбор, когда избрала жизнь служительницы Церкви.       Преподобная мать назначила принятие церковных обетов и обретение сана на второй месяц зимы. Время пролетело, на самом деле, незаметно. Дни становились всё короче и холоднее. Иногда шёл снег, довольно редкий для этой местности. Одним таким снежным днём Розали, как обычно, выполняла свою уже рутинную работу: уборку помещений, зажигание свечей, присмотр за садом. Она до сих пор помнит, как осенью, после того дня, когда она сообщила преподобной своё решение, вся эта утомительная и раздражающая, по тогдашнему мнению девушки, была ей впервые поручена. "Мне, дочери маркиза, дворянке, приходится подметать полы и выдёргивать сорняки!" - думала она. "Неслыханно!" - тогда её возмущению не было конца, однако за все те недели, пока здесь жила, она привыкла к этим заданиям и даже полюбила работать в саду, нашла истинное успокоение в прополке грядок и поливе цветов. Сейчас те тихие упрёки и угрозы, что девушка шептала после каждого нового поручения, выглядят для неё как поведение избалованного ребёнка, коим и являлась, по правде говоря. В очередной раз погрузившись с головой в заботу за садом, Розали не расслышала деликатного покашливания у себя за спиной. Обнаружила она посетителя после более сильного кашля. Девушка встала и обернулась. Перед ней стояла преподобная мать Марианна.       - Дитя, я надеюсь, ты не забыла, что у тебя сегодня важный день, - спросила преподобная и с явным неудовольствием оглядела девушку с ног до головы. Проследив за её взглядом, Розали виновато опустила голову: после работы в саду вся её одежда была в грязи и пыли, она никак не была готова к церемонии.       - Боюсь, я слишком увлеклась своим занятием. Простите, ваше преподобие, - девушка сделала лёгкий поклон, чтобы выразить свою вину. - Я немедленно пойду переодеваться и готовиться к принятию обетов.       - Хорошо. Только не испачкайся, прошу тебя, - устало попросила женщина и направилась по своим делам.       Немного посмотрев ей вслед, девушка также пошла переодеться и умыться, чтобы к вечеру выглядеть не хуже её будущих сестёр. Омовение и выбор одежды отняли у неё много времени. Когда она всё закончила, солнце уже клонилось за горизонт, это означало, что обряд скоро начнётся. Поправив в последний раз одежду, Розали вышла из комнаты и устремилась к началу своей новой жизни.       Девушка дошла быстро до своей цели - большого круглого зала. Она открыла большие двери, и сразу же ударивший ей в лицо запах ладана и различных трав заставил поморщиться. Розали осматривала этот зал, пока занимала своё место. Полностью пустая комната, которую освещала пара факелов. В комнате не было ничего интересного, кроме её предназначения. Также она отметила малое количество присутствующих, хотя не удивилась этому. Обычным послушникам и служителям низших рангов церковной иерархии запрещалось находиться на этой церемонии. Дверь снова открылась, и наконец пришла преподобная мать Марианна, которая, естественно, и проводила здесь все важные события сама. Она неспешно приближалась к Розали, а достигнув нужного расстояния между ней и девушкой, спросила:       - Скажи, дитя, ты готова?       - Да, - последовал сразу же ответ.       - Тогда ответь мне, принимаешь ли ты обет безбрачия и не возлежишь ли ни с мужчиною, ни с женщиной, сохраняя вечную невинность? - громко задала вопрос преподобная и продолжила: - Отринешь ли ты все пороки и грехи мирской жизни?       - Да, - твёрдо ответила девушка, - я принимаю обет безбрачия и клянусь сохранять свою невинность, я клянусь отринуть все грехи и пороки мирской жизни и жить по заветам Церкви.       - Тогда встань, дитя, и отринь последнее мирское, что имеешь, - имя своё. Розали долго выбирала себе новое имя. Она долго не могла решить, какое же выбрать, но всё же нашла подходящее:       - Августия.