Теперь все будет по-другому

      Несмотря на мои сомнения, Гарри с радостью принял свой подарок на Рождество от моего отца – новую метлу. Когда я увидел вспыхнувшие восторгом глаза лучшего друга, то понял, что отец был прав, и теперь мы точно сможем выиграть кубок школы по квиддичу, а, может быть, и общий кубок школы. Получив метлу, он стиснул меня в объятиях, шепнул: «Спасибо» и уже собирался отправиться писать моему отцу письмо с благодарностями, но я остановил его. Представив, как Люциус скривится, получив это письмо, написанное неровным детским почерком, с кучей ненужных эпитетов и, возможно, ошибок… К сожалению (или к счастью), моя семья отличалась от семьи Уизли, и отца точно бы не обрадовало это выражение приязни от моего так называемого «друга».       — О, не стоит писать, Гарри! Я ему уже всё сказал от нас двоих и, если хочешь, опишу ему все твои эмоции в следующем письме.       — Да, хорошо, — улыбнувшись, он пожал плечами, а затем схватил меня за руку и потянул к выходу на улицу, — пойдем скорей, испытаем их? Спорим, я буду быстрее, а? — в глазах Гарри горел азарт и вызов, чему я не мог сопротивляться.       — Пошли! Я тебя сделаю, вот увидишь! — усмехнувшись, крикнул я, и мы побежали переодеваться в форму для занятий квиддичем.       Полетали мы в тот день совсем недолго, уже в небе нас заметил староста Слизерина и знаками попросил спуститься.       — А вот вы где! По всей школе ищу вас… Поттер, вас ждет к себе директор Дамблдор, — и, видя расслабленное недоумение на наших лицах, надменно и строго добавил. — Немедленно!       — Ну вот… — разочарованно выдохнул Гарри, но тут же его глаза зажглись нетерпением, — интересно, что ему нужно?       «Может, хочет предупредить о Квиррелле?» — подумал я, но вслух сказал:       — Не знаю, Гарри… но тебе надо идти прямо сейчас!       Забрав у него метлу и кивнув на прощание, я поплелся к чулану для мётел. Навстречу мне попался наш капитан Маркус Флинт, он хитро мне подмигнул и, поравнявшись, потрепал по плечу. Меня передернуло. Он мне никогда не нравился, и сейчас я стал замечать его странные взгляды в мою сторону. И они меня настораживали.       — Тренируешься, Малфой? Похвально! А где же твой «друг» Поттер? — Флинт сделал акцент на слове друг, и мне захотелось врезать ему промеж глаз. Но я лишь тряхнул головой и максимально равнодушно бросил:       — У него дела, у меня тоже. Всего хорошего, Флинт!       На что он только хмыкнул, вновь окинул меня с ног до головы изучающим взглядом и вразвалочку ушёл по направлению к школе.       Отнеся мётлы в чулан, я направился в сторону подземелий, но на полпути столкнулся с рыжим Уизли и лохматой Грейнджер.       — Драко, вот ты где! А где Гарри? Мы с Роном вас ищем… — девочка выглядела немного встревоженной.       — Он у директора, а что случилось?       Гермиона замялась, косясь на проходивших мимо учеников, затем приблизилась и зашептала в самое ухо:       — Хагрид прислал записку. Просит нас прийти к нему сегодня вечером. Говорит, что это важно…       В это время рыжий делал подруге странные знаки руками, как будто не хотел, чтобы она что-то рассказывала мне. Наконец Гермиона не выдержала и зашептала уже громче, так, чтобы слышали мы вдвоем:       — Да знаю я, что ты хочешь сказать, Рон! Но Драко лучший друг Гарри, и он всё равно бы всё узнал, поэтому…       — Это касается только нас троих! — насупившись, выплюнул рыжий. — И Малфою незачем туда ходить!       Голубые глаза Уизли буравили меня ненавидящим взглядом соперника. Он всё никак не мог простить мне, что Гарри выбрал лучшим другом не его.       — Рон Уизли, — максимально надменно растягивая слова, произнес я, — позволь нам с Гарри самим решить, пойду я с вами или нет… я не думаю, что мой лучший друг откажет мне в этом… а впрочем, можешь спросить у него сам, — я растянул губы в фальшивой улыбке и махнул рукой в сторону приближавшегося к нам взволнованного Гарри.       Его глаза загадочно блестели и весь он, казалось, был одним клубком из предчувствий и смятений.       — Ребята… как я рад, что вы все здесь… — он дружелюбно кивнул гриффиндорцам в знак приветствия, — я сейчас был в кабинете директора Дамблдора, и он рассказал мне…       — О Хагриде? Мы знаем, Гарри, поэтому мы вас и искали! Мы пойдем после ужина, верно? — Гермиона смотрела настороженно и сосредоточенно.       — Нет, он ничего не говорил мне о Хагриде… Он хочет нас видеть? Хорошо, я буду рад повидать его и Клыка… Я хотел рассказать вам совсем о другом… — он понизил голос до шепота, и нам пришлось встать практически голова к голове. Уизли оказался слева и незаметно пнул меня по голени носком ботинка. Я не преминул ответить ему тем же. В ответ он тихо ойкнул и зыркнул на меня.       — Хватит, мальчики! — Гермиона выглядела разочарованной. — Ну сколько можно… мы же договорились, что мы все друзья, правда, Рон? — она многозначительно посмотрела на рыжего и тот, покорившись, неохотно кивнул ей. — Ну вот и хорошо. Продолжай, Гарри.       — Директор рассказал мне, что в школе спрятан…       — Философский камень! — почти выкрикнул я и тут же закрыл рот рукой. — «О, Мерлин!..»       Все трое, а особенно Гарри, уставились на меня с удивлением:       — Откуда ты?.. Драко, так ты знал? И не сказал никому? Даже… мне? — Гарри смотрел разочарованно и как-то печально. Мне стало так жаль его и стыдно за свою несдержанность. «Откуда это у меня, я же Малфой и более того – я же взрослый? Неужели это чертово детское тело заставляет меня вести себя так?.. Соберись, Драко, придумай же что-нибудь, Гарри так смотрит на тебя…»       — Я…э… Я увидел это во сне! — вдруг выпалил и я даже рассмеялся от облегчения.       — Во сне? — с недоверием посмотрела на меня Гермиона. — Хм… ну, я читала, что бывают вещие сны и всё такое, но… сама с этим никогда не сталкивалась… Что ты увидел, Драко?       Я постарался придать лицу сосредоточенное выражение, словно и вправду вспоминал увиденный недавно сон:       — Мне приснилось… что в школе хранится философский камень… по-моему, это было как-то связано с бессмертием или вроде того… он хранился в коридоре на третьем этаже… вход охранял огромный трехголовый пес… а внутри были устроены разные испытания, чтобы никто до него не добрался…       — Какие? — с горящими глазами наперебой спрашивали меня все трое.       Тут я и вправду почесал голову, так как точно всех подробностей не знал:       — Я не помню, это же был сон… были там какие-то шахматы… и растения ещё вроде бы… — я развел руками показывая, что это всё, что я помню. — Ладно, — подвела итог Гермиона и обратилась к Гарри. — Что директор рассказал тебе про этот камень? — Он дарует бессмертие, как и сказал Драко, это правда… и ещё он сказал, что мы должны сходить туда и принести его… но… — Гарри сделал паузу и продолжил, — это тайна. Никто, кроме нас, не должен узнать об этом… — Но почему мы, Гарри? — внезапно воскликнул я. — Почему директор или кто-нибудь из преподавателей сам не сходит и не заберет его? Мы всего лишь первокурсники…       Тут Гарри задумался, вздохнул и неуверенно пожал плечами:       — Этого он мне не сообщил… наверное, так нужно… может быть, это связано с тем, кто я? Директор говорил что-то о моём прошлом и…       — Ладно, — выскочка Грейнджер снова перебила его. — Пока понятно только то, что ничего не понятно. В школе хранится философский камень, это первое, — она загибала пальцы, — нам нужно его принести – это второе, почему нам – непонятно – это третье… что-то ещё, Гарри?       Мальчик задумался, закусил губу, наморщил лоб и прибавил:       — Да, ещё кое-что. О дне, когда будет благоприятно это сделать, он мне сообщит… Пока необходимо быть очень осторожными и наблюдать за всем необычным в школе и за её пределами…       — Почему? — подал вдруг голос взволнованный рыжий.       — Дамблдор сказал, что, возможно, есть человек, который охотится за камнем…       — Так пусть и перепрячет его сам! — в сердцах, не сдержавшись ляпнул я. — Хорош директор, отправляет четверых первокурсников за артефактом, который сам же и запрятал где-то в коридорах под заклятиями… Может, он и в Запретный лес нас посреди ночи отправит ловить этого, который тебя ищет?       Произнеся последние слова, я побледнел и прижался к стене, у которой мы стояли. Это был провал. Мне казалось, что вся эта ситуация просто выбила меня из колеи, и на эмоциях я переставал себя контролировать. Так я был зол на директора, Волан-де-морта, Квиррелла и всех, кто хоть что-то знали об этой истории.       — Кого он ищет, Малфой? Гарри? И кто его ищет? — Уизли смотрел с недоверчивым прищуром.       Я уже успел взять себя в руки и, усмехнувшись, почти спокойно ему ответил:       — Включай мозги, Уизли… ах да, у тебя их нет, все достались твоим старшим братьям, — перехватив умоляющий взгляд Гарри я, впрочем, сказал спокойнее, — да ладно, расслабься, наверное, всё же тебе тоже кое-что досталось.       — Ты меня бесишь, Малфой! — в сердцах выкрикнул Рон, но под пристальным взглядом Гермионы сдался и почти спокойно буркнул. — Ну, что ты думаешь?       — Это же яснее ясного! В школе спрятан философский камень, и ещё за ним охотится некто очень опасный… а для чего нужен философский камень? Правильно, чтобы обрести бессмертие…       — Но причём здесь Гарри? Что-то ты темнишь, Малфой, выкладывай, что тебе известно?       Я приложил ладонь к голове в знак нежелания что-либо ему объяснять и только махнул рукой.       Тут Гермиона вздрогнула и, как будто даже немного подпрыгнув, выпалила:       — Я всё поняла! Драко прав! Дамблдор рассказал Гарри об этом человеке не только потому, что он ищет камень… а потому, что он ищет и его тоже! Иначе, зачем бы директору рассказывать Гарри обо всём этом?       Рыжий не унимался:       — Всё равно, я ничего не понимаю. Откуда Малфой-то всё знает? Как будто он…       Договорить он не успел: за нашими спинами раздались почти неслышные уверенные шаги, и полы черной мантии взметнулись перед глазами.       — Мистер Малфой, зайдите ко мне. Немедленно! — бросил Снейп тоном, не терпящим возражений, и я, пожав плечами и виновато улыбнувшись Гарри, поплёлся за ним в сторону подземелий.       В своих покоях крёстный надёжно запер дверь парочкой заклинаний, привычно указал мне на кресло у камина, сам сел на соседнее. Минуту или чуть больше мы молчали, я сидел, опустив голову, и крутил пуговицу на рукаве рубашки. За фальшивыми окнами проплывали медузы и небольшие рыбки, слышался плеск воды о стекла. Хотя, возможно, так гудела кровь в моих ушах. Положение было странным. Я как будто ничего не нарушил, но то, как Снейп говорил со мной до этого и смотрел на меня, наводило на нехорошие предчувствия. Наконец, он прервал молчание.       — Итак, мистер Малфой…       Я напрягся. Тон его голоса мне не нравился всё больше.       — Я Драко, сэр! — почему мой голос звучал как писк?       — Не уверен в этом… Итак, Драко… вы ничего не хотите мне рассказать? Смотрите мне в глаза, юноша.       Черные глаза смотрели, казалось, внутрь моего сознания. И хотя я знал, что легилименцию к несовершеннолетним применять нельзя, но я чувствовал, что Снейп каким-то образом видит меня насквозь и без применения магии.       — Я… ничего… ничего, сэр! — снова пискнул я, тряхнул головой и внезапно выпалил. — Что происходит, крёстный? К чему эти формальности? Я что-то сделал не так?       Снейп продолжал буравить меня своим тяжелым взглядом.       — Видите ли, мистер Малфой… я наблюдал за вами с момента поступления в школу. На своих уроках, в Большом зале, в перерывах между занятиями… И знаете, что я заметил: вы ведёте себя… — тут он замолчал, смахнул несуществующую пылинку с мантии и, так же не отрывая взгляда от моего лица, продолжил, — несколько странно для своего возраста…       — Разве? — воскликнул я. — И в чём же, позвольте узнать?       — Хотя бы даже и в этом… — речь Снейпа была тягучей, как мед, в котором так легко растворить капельку яда, — поэтому я спрашиваю вас, мистер Малфой… вы ничего не хотите мне рассказать… сами?       — Я… — я сидел, вжавшись в кресло в кабинете декана, и стук крови в ушах заглушал голос мыслей в моей голове. «Что я теряю? — думалось мне. — Если признаюсь? Быть может, он поможет мне во всём этом? А если нет? Но тогда он был на стороне Дамблдора и Гарри… А вдруг сейчас нет? Вдруг он наложит на меня какой-нибудь сильный Обливиэйт, и я забуду своё прошлое?»       Приняв решение, показавшееся мне на тот момент верным, я уверенно ответил ему:       — Я не понимаю, о чём вы говорите, профессор… крёстный…       Снейп продолжал буравить меня взглядом, но, наконец, сдался, тряхнул головой и отчеканил:       — Хорошо. Будем считать, что мне показалось, мистер Малфой. Можете быть свободны.       Я кивнул, выдавил из себя: «До свидания, сэр» и уже собирался было покинуть комнаты Снейпа, как вдруг мне на плечо легла его тяжелая рука.       — Если что-то изменится, я всегда готов тебя выслушать, Драко… — этот резкий переход с формального тона на родственный сбил меня с толку, я поспешно кивнул и вышел за дверь.       В слизеринской гостиной меня уже поджидал удивлённый и чем-то воодушевлённый Гарри.       — Ну? — набросился он с расспросами сразу, как мы остались одни в нашей спальне. — Чего он хотел?       — Снейп? — зачем-то уточнил я. — Да так, неприятности у общих знакомых, спрашивал, не знаю ли я чего… ничего важного, — врать Гарри было мерзко, но сказать ему правду я не мог.       Гарри, казалось, удовлетворился моим ответом, потому как кивнул и хитро мне улыбнулся:       — Хочешь знать, что ещё рассказал мне директор? Точнее, не только рассказал? — в его глазах плескалось лукавство вперемешку с нетерпением.       — Конечно! — поспешно кивнул я.       — Тогда иди сюда, — он взглядом указал на место на своей кровати рядом с собой. Я сел, — задёрни полог!       Когда мы оказались под надежным изумрудно-серебристым укрытием, Гарри засунул руку под подушку и извлёк из-под неё мантию-невидимку. Ту самую, которой я укрывал его в первый день нашего шестого курса, надеясь, что под ней его никто не найдет. Ткань её искрилась серебром, она казалась почти прозрачной, очень нежной, невесомой. Осторожно прикоснувшись к ней, я узнал те самые ощущения.       — Это невероятно!.. — мои глаза горели неподдельным восхищением. — Что это, Гарри?       — Нравится? Это мантия-невидимка. Можно сказать, единственная в своем роде. Мне подарил её Дамблдор… — тут в его голосе появились печальные нотки, — он сказал, что мантия раньше принадлежала моему отцу, Джеймсу Поттеру…       — Гарри… мне так жаль… — почти шепотом сказал я и обнял его. Так мы просидели, наверное, всего пару минут, потом он неловко отстранился, смахнул рукой некстати выступившие слезы и бодро продолжил:       — Представляешь, что мы теперь сможем? Ходить по школе после отбоя, навещать Хагрида и ещё…       Тут я вспомнил о Хагриде, наколдовал темпус и воскликнул:       — Хагрид! Мы же должны пойти к нему после ужина… Вот и захватишь свою мантию!       Гарри замялся.       — Я... я бы не хотел говорить о ней Рону и Гермионе. Пока. Пусть это будет только наша тайна, ладно?       — Конечно, Гарри, — шепотом ответил я, — но ты всё-таки возьми, на всякий случай…       После ужина нас уже поджидала неразлучная гриффиндорская парочка, Уизли поглядывал на меня с недовольством.       — Ну что, идём? Времени у нас не так много, за вечерние прогулки после отбоя Филч и старосты снимают баллы, вы знаете? — поучала нас Грейнджер.       Кивнув, мы быстрым шагом направились в сторону хижины Хагрида. Издалека виднелись приветливые огоньки в окнах домика и валящий из трубы дым. Сам хозяин уже поджидал нас, выражение его лица было встревоженным:       — О, вот и вы. Рад, что пришли, ребята! Чаю хотите? У меня кексы и…       — Нет, мы не голодны, спасибо, Хагрид! — ответила за всех Гермиона       — Для чего ты нас позвал? — тут же спросил великана Гарри.       — Я... да это… соскучиться небось нельзя? — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла кислой, натянутой. — Проходите в дом, там всё и расскажу.       Мы зашли в хижину, скинув теплые мантии, и уселись за огромным столом. Молчание было неловким, и тут рыжий решил прервать его:       — Как дела, Хагрид? Как твои зверушки поживают? И всё такое?..       — Хорошо всё… да… то есть нет… — тут он извлек из кармана огромный носовой платок, величиной с большое полотенце, высморкал ставший красноватым нос и промокнул уголки глаз. Сейчас, при свете камина и свечей, я вдруг увидел, что великан плакал. — В лесу кто-то нападает на единорогов… уже третий случай за неделю… а это ведь… ужасно, понимаете? — он отвернулся и снова прочистил нос.       — Убийство единорогов – страшное преступление! — всплеснула руками Гермиона. — Кровь единорога продлевает жизнь, но цена этому…       — Что? — разом выдохнули Рон и Гарри       — Потеря души… — закончила свою мысль подруга. — Только самые тёмные волшебники не гнушаются убийством единорогов… потому что такая жизнь – хуже смерти.       Я ошеломлённо смотрел на гриффиндорку. Откуда она всё знает в свои двенадцать лет?       Хагрид кивнул и с робкой надеждой посмотрел на нас:       — Вы ведь… поможете мне? Найти его? Я бы вас не просил, но…       — Хагрид, — спокойно глядя в глаза великану, сказал я, — директор просил Гарри быть очень осторожным, и я не думаю, что это хорошая идея… Почему бы тебе не попросить кого-то из преподавателей? Профессора Снейпа, Флитвика или Люпина? Их знания и магическая сила намного больше наших!       Хагрид посмотрел на меня с недоумением.       — Ну так это… я подумал…       — Не слушай его, Хагрид! — ответил ему Рон и показал мне язык. — Мы поможем тебе, правда, Гарри? Ты же не боишься?       — Я… эм… правда не знаю, чем мы сможем помочь тебе, но если ты настаиваешь… Хотя, конечно, Драко прав, и почему бы не сообщить преподавателям?       — Да говорил я! — в сердцах воскликнул великан, умоляюще смотря в лицо Гарри. — «Всё под контролем, Хагрид, не волнуйся, мы решим проблему…», а животные умирают, понимаешь? Гарри?       Мальчик кивнул и встал из-за стола:       — Что нужно делать?       Моё сердце забилось часто-часто, и кровь прилила к щекам. Опять этот чёртов Запретный лес. Опять этот монстр. За что? Почему Гарри так легко уговорить на подобные авантюры. Гриффиндорское благородство? Природная доброта? А как же слизеринская хитрость?..       С невесёлыми мыслями я поплёлся на выход вместе со всеми.       У хижины лесника мы разделились. Хагрид определил, что мы пойдем с Гарри и с его волкодавом, а сам великан возьмет Рона и Гермиону. Показал, как послать сигнал в случае обнаружения. И мы разошлись.       Ночью в Запретном лесу было ещё более жутко, чем всегда. В темноте я нащупал теплую руку Гарри. Он крепко сжал мою, и мы пошли в сторону неизвестности. Глупый пес Хагрида, казалось, тоже побаивался ночного леса, уханья сов, шуршания прелых, подернутых инеем листьев.       — Боишься, Драко? — шепотом спросил Гарри.       — Ну… мне не по себе, это всё-таки Запретный лес, знаешь… — также шепотом ответил я и добавил, — а ты?       — Странно это всё… — задумчиво произнес он, — сначала мантия, потом камень, потом…       — Гарри, мантия! — выкрикнул я громче, чем следовало. Гарри рефлекторно зажал мне рот рукой.       — Ш-ш-ш, Драко, ты чего? — зашипел он мне. — Никто же не знает…       — Давай наденем её! Если этот… кто-то здесь, он нас не найдет!       — А как же Клык? — Гарри указал на собаку, жавшуюся к его ноге.       — Пусть так идет. Ну собака и собака. В крайнем случае убежит. Ну? Ты ведь взял с собой?       Гарри кивнул и достал мантию из кармана.       Прижавшись к друг другу ещё теснее, мы накинули мантию на плечи. Клык странно завыл, тогда Гарри на секунду вынырнул из-под неё, и пёс успокоился.       Дойдя то того самого места, я остановился. Сердце застучало чаще, в животе заныло.       — Гарри… — прошептал я, — смотри…       Он посмотрел на то место, куда я указал, и лишь крепче сжал мою руку. Клык затрясся ещё сильнее, дернул поводок и, скуля, убежал обратно к домику Хагрида.       — Кто это?.. — также шепотом спросил Гарри.       — Я не знаю… но там единорог и кажется… ему уже не помочь…       Гарри трясло от страха.       — А кто рядом с ним? Это человек? Что он делает?       Квиррелл, то есть, конечно, Волан-де-морт, с наслаждением пил серебристую кровь единорога. Гарри смотрел на него, как завороженный…       Тут мимо нас кто-то пронёсся. Это было крупное животное с копытами и гривой. Кентавр! Завидя его, Квиррелл быстро скрылся в чаще леса. Мы с Гарри благодаря мантии остались никем не замеченными. Испуганные и продрогшие, мы стояли на том самом месте, где всё это произошло, и жались друг к другу. Несмотря на все тяготы, что я успел повидать в своей прошлой жизни, эта встреча и картина, открывшаяся перед нами, пугала и отталкивала. Вспомнив о сигнале, я выпустил в небо сноп искр.       Хагрид выглядел разочарованным.       — Ну вот видите… о чём я вам говорил…       — Кто это был, Гарри? — спросил его Уизли.       — Не знаю… это было так… страшно… словно тот, кто там был… словно ему нечего терять, понимаешь?       В этой ситуации даже рыжий понял, что расспрашивать сейчас бесполезно. Весь путь до замка мы проделали в молчании. Настроение было подавленным.       Уже засыпая, я услышал, как Гарри шепчет, обращаясь ко мне:       — А ты смелый, Драко… если бы не ты…       — Это ты смелый, Гарри! — шепнул ему я. — Спи…