***
- Вот почему мы просим вас сделать это для Ордена, - сказала профессор Макгонагалл, глядя на дом родителей Гермионы в Саммерхилл Лейн в Линдфилде, Западный Сассекс. Двери в сад были открыты, легкий бриз шевелил листья на деревьях снаружи, разгоняя летнюю жару приятными дуновениями, заставляя шторы слегка качаться на ветру. Запах роз - результат увлечения ее матери садоводством - был невыносим. Макгонагалл сидела в центре комфортабельного дивана с цветочным принтом, с чёрной заостренной шляпой на голове, откинувшись на мягкие подушки, с кружкой горячего чая в руках, как будто она там и должна быть. Родители Гермионы ушли за продуктами, и, честно говоря, она была счастлива, что их здесь не было. - Профессор Снейп просит меня помочь ему с варкой зелий, - Гермиона сказала скептически, как будто это что-то невероятное, как будто ее профессор проделала весь этот путь до Линдфилда, чтобы рассказать ей небылицу, просто для смеха. - Да, - утвердительно кивнула ее профессор. - Даже такой Мастер, как Северус, не может справиться с рабочей нагрузкой и для Ордена, и для Сами-Знаете-Кого. Сейчас многое предстоит сделать для Ордена, и Сами-Знаете-Кто недавно тоже возложил на него довольно сложный заказ. Ему нужна помощь, чтобы успеть все сделать в срок, и честно говоря, Ордену нужны эти зелья. - Держу пари, он не был рад необходимости просить о помощи, - сказала Гермиона импульсивно. У глаз Макгонагалл проявились морщинки, когда она улыбнулась. - Вы можете быть правы, - сказала старая ведьма. - Вы принимаете это предложение? Я должна предупредить вас, вы не можете никому рассказать, кроме своих родителей, о том, куда вы едете и с кем будете работать. Надо заметить, это хорошая возможность, потому что за эти два месяца вы сможете научиться у Северуса тому, чего никогда не узнаете в классе. Впрочем, Северус вынужден делать много вещей в роли шпиона, и не все эти зелья будут... приятными. - Я понимаю, - сказала Гермиона, оглядываясь вокруг в знакомом окружении, ее взгляд задержался на фотографиях с лета, которое она и ее родители провели во Франции, оно было таким счастливым и беззаботным. Она надеялась провести больше времени с родителями этим летом, но... Если она была нужна Ордену, и если у нее была возможность учиться продвинутому зельеварению у профессора Снейпа, это действительно не вопрос. Внутри она уже чувствовала нарастающее волнение, указывающее на то, что ее жажда знаний пробудилась, а летние каникулы катятся к чертям. - Я сделаю это, - сказала она, и Макгонагалл выглядела благодарной. Колеблясь, так как была не уверена, ее профессор сказала: - Я знаю, что Северус будет доволен, хотя вряд ли он расскажет вам об этом. Ну, вы его знаете. Гермиона улыбнулась, потому что сама идея благодарности от профессора Снейп за её усилия была нелепой, но потом вдруг осознала, что совсем не знала этого человека. Может быть, узнаю, после этого лета.***
Ее родители не были рады ее отъезду, но Гермиона сказала им, что ей предложили пройти углубленный летний курс по зельеварению, и что она сможет остаться в городском доме, который унаследовал Гарри в Лондоне. Поездка из Линдфилда в Лондон была вполне доступной, но Гермиона знала, что капризные зелья не заботятся о расписании последнего поезда в Хэйвордс Хит. С неохотой её родители приняли это, зная, как важно для неё было её образование. Итак, профессор Снейп постучал в дверь на Саммерхилл-лейн 1 июля, чтобы сопроводить её до их дома на лето. Было жарко, но он был одет в мантию, наглухо застегнут, как всегда, черные волосы, обрамляли лицо. Гермиона знала, что он, вероятно, использует Охлаждающие чары, но её родители, перегревшиеся и потные в тонкой летней одежде, бросив лишь один взгляд на профессора, настойчиво пригласили его в тень сада на чашку Пиммс. Профессор пытался отклонить предложение, но ее мать не хотела и слышать об этом, таща его через весь дом за руку. В итоге профессор был протянут на буксире ее матерью через гостиную, столовую и музыкальную комнату, прежде чем оказаться в саду. К большому удивлению Гермионы и, ей пришлось признать, к тайному развлечению. Как будто она когда-либо могла представить, что кто-то преуспеет в том, чтобы заставить Северуса Снейпа сделать что-то, чего он не хотел, но, опять же, она никогда не представляла, что он будет встречаться с ее родителями. Сидя в медленно раскачивающемся гамаке, держа оранжево-желтоватый напиток, наполненный нарезанными фруктами и огурцом, профессор Снейп выглядел абсолютно не на своем месте в своей формальной, многослойной одежде и со своим мрачным характером. Тем не менее, она заметила, как его взгляд пробегает с одного на другое, оценивая отдельный дом, просторный сад и загородную тишину, с птицами, поющими на деревьях, и слабым веянием ветра. Мама Гермионы, сидящая в тени под пологом листьев, забывшись, задавала вопросы о том, как Гермиона учится в школе, и о том, достаточно высоки ли ее оценки, чтобы подумать о карьере в зельеварении. - Видите ли, Гермиона много говорила о том, как захватывающе варить зелья, и как мы понимаем, это очень похоже на нашу химию, и это должно быть так важно для вашего мира и культуры, как химия для нас... Профессор Снейп мельком взглянула на Гермиону, и она не могла не прикусить свою нижнюю губу. В любой момент, в любой момент ее профессор скажет что-то пренебрежительное о ее умениях или начнет насмехатся над ней за то, что она слишком погружена в книги. Ее родители, определенно, вступятся за нее и... К её удивлению, профессор Снейп произнес нейтральным голосом: - Мисс Грейнджер очень хорошая студентка. Я считаю, что ее работа многообещающая. Осознавая, что ее рот частично раскрыт от шока, она почувствовала румянец, загорающийся на щеках. Профессор Снейп только что похвалил ее? Учитель, который никогда не говорил ничего обнадеживающего, просто сказал, что она хороша в зельях, даже многообещающа? В недолгий момент безумия ей захотелось вопить от волнения, но, к счастью, её рассудок взял верх, и она просто усмехнулась своему профессору. Он выглядел почти смущенным, увидев её улыбку, но её родители не обратили на это внимания, радуясь перспективам Гермионы, и её отец воскликнул "Это моя девочка!" перед тем, как снова наполнить стакан профессора Снейпа. Через несколько бокалов пришло время попрощаться. Родители обнимали её, её мать плакала, и всё это время Снейп наблюдал за ними нечитаемым взглядом. На пороге он предложил ей свою руку. - Аппарируем, - сказал он спокойно. Она заколебалась, чувствуя себя немного сбитой с толку тем фактом, что из всех людей, она должна была прикоснуться к профессору Снейпу. С нетерпением, он схватил ее за руку, притянув ближе: - За вашу голову назначена награда. Следовательно, Альбус не позволит вам путешествовать до Гриммо самостоятельно или любым другим способом. Вы должны аппарировать со мной. Тошнотворное давление сжало её в атомы, прежде чем выплюнуть на порог дома на площади Гриммо. Высокий, узкий кирпичный дом казался темным и грязным, как всегда, как будто он был в вечном состоянии мутности и отталкивающей неопрятности. Головокружение, сопровождавшее Аппарацию, заставило её споткнуться и врезаться в широкую грудь профессора, на мгновение её нос уткнулся в его мантию, пуговицы вдавились ей в щёку. Глубоко вдыхая его запах, она обнаружила, к своему удивлению, что профессор Снейп хорошо пахнет. Чисто, пряно и, определенно, по-мужски. По неизвестным причинам, она всегда думала, что он будет пахнуть... душно, пыльно или просто как кипящее масло. Подняв голову, она снова посмотрела в его черные глаза. Он схватил её за плечи, прежде чем оттолкнуть назад, нежнее, чем она могла бы ожидать. Ошеломленная, на несколько шагов позади, она тихо последовала за ним в тусклую муть дома на Гриммо.***
Поселившись, как обычно, в узкой спальне на первом этаже, она очистила пыль и паутину заклинанием, которому миссис Уизли научила их прошлым летом, прежде чем проверить большой, деревянный гардероб с декоративной резьбой на наличие Боггарта. Это было бы разочарованием, так как он был очень хорош. С облегчением она обнаружила его пустым. Ей совсем не хотелось лицезреть профессора Макгонагалл, расказывающую ей, какой она оказалась неудачницей. Потому что... Что, если она не справилась бы? Что, если бы потерпела неудачу? Что если бы профессору Снейпу пришлось спасать ее от Боггарта? Он злорадствовал бы все лето, она была уверена. Испугавшись этой мысли - ей хотелось его одобрения, а не презрения - она убрала свои аккуратно сложенные мантии и одежду в шкаф, закрывая скрипящую дверь. С любовью, она разложила свои книги и школьные вещи вручную на полки вдоль стены. Полосатые гобелены были в трех различных оттенках темного и мрачного зелёного, и Гермиона, как всегда, задалась вопросом, всегда ли Пожиратели смерти предпочитали темные цвета. Были ли когда-нибудь темные ведьмы или волшебники, предпочитающие одежду в пастельных тонах? Она улыбалась, представляя профессора Снейпа в ярко-жёлтом сюртуке, но все же решила, что ему будет лучше в его неумолимо чёрном. Он занял комнату в нескольких дверях от ее, ворча, что скоро будет внизу, прежде чем захлопнуть дверь. С одной стороны, она была довольна тем, что он выбрал комнату рядом с ней, потому что когда в большом доме всего два человека он ощущается пустым. С другой стороны, она не ждала встречи с ним, когда пойдет в туалет. Может, ей лучше занять ванную на втором этаже? Гермиона принюхалась, критически осматривая комнату. Воздух был невыносимо душным, запах старой древесины и обветшалых тканей пронизывал каждую комнату, как будто сам дом разлагался, что, вероятно, так и было. Она горячо надеялась, что в ее спальне не будет плесени или других нездоровых вещей. Пытаясь открыть окна, чтобы проветрить комнату, Гермиона обнаружила, что рама разбухла. Она налегла на нее всем весом, задыхаясь и пыхтя, используя грубую силу, до тех пор, пока не вспомнила, что может открыть раму заклинанием - она была на волшебной собственности прямо сейчас, Министерство не могло послать ей предупреждение о детской магии - и вдруг стая докси вылетела из-за тяжелой, пурпурной шторы. Расследуя дело, она обнаружила, что образовалось целое гнездо докси. После того, как шторы были опрысканы "Knockback Jinxes", маленькие тела упали на деревянный пол и сформировались в небольшую кучу. Левитируя их, она прошагала вниз по лестнице, и затем отправла их прочь в крошечный сад позади дома, чтобы они могли проснуться, вместо того, чтобы изгнать их. - Знаете, это только заставит их попытаться вернуться, - произнес глубокий голос, и, развернувшись на пятках, она увидела своего профессора, стоящего у садовой двери, руки сложенны на груди, насмешливое, но в тоже время презрительное выражение на лице. - Неблагоразумное милосердие, глупая маленькая девочка, - пробормотал он, качая головой, прежде чем отступить в тень. Она закатила глаза, зная, что не может ожидать ничего другого от своего профессора. И он, вероятно, был прав в том, что докси попытаются вернуться. Последовав за ним вниз по лестнице в кухню, она увидела, что он уже навел там порядок, так как кастрюли и сковородки были отполированы до блеска. - Когда мы начнем варить зелья? - спросила она. Профессор поставил чайник на плиту, используя заклинание, чтобы разжечь огонь. Гермиона села за длинный узкий кухонный стол, поставила локти на стол и, подперев подбородок кулаками, ожидала ответа своего профессора. - Сегодня, - он пожал плечами. - Мы начнем с нескольких баз для зелий, которым нужно время, чтобы настояться. Например, полиморфного - да, Грейнджер, я знаю, что вы можете сварить его, а также основу для ''Котла Паутины''. Завтра мы просто варим обычные лечебные зелья, Перечное и Костерост. - "Котел Паутины"? - спросила она. - Не думаю, что слышала об этом. - Я был бы удивлен, если бы это было так. Я бы не включил его в программу, - проворчал её профессор. - И что оно делает? - Если вам не повезет выпить его, вы окажетесь в паутине, не имея возможности выбраться самостоятельно. Это довольно эффективно, как пытка. Гермиона ахнула. - Это для него? - Да. Полиморфное, однако, для обеих сторон, - изгиб брови ее профессора был вызывающим, как будто бы он подталкивал ей отказаться, теперь, когда она осозновала, что Волан-де-Морту потребуется. Что ей придется участвовать в создании чужих страданий и боли. Сглотнув, она выпрямилась, уставившись на Снейпа. Она не отступит. Она была здесь, чтобы учиться у лучшего в Англии зельевара, и она была готова к такому. Она знала, что это случится. -Тем не менее, - размышляла она. - Я не думаю, что слышала об этом. Это точно не упоминается в "1001 зелье и яд". - Это мое изобретение, - продолжил профессор Снейп, когда чайник начал свистеть. Обернувшись так резко, что его мантия взвилась, он всыпал чайные листья в заварочный чайник, прежде чем вылить горячую воду на листья. - Я изобрел это зелье в юности, и никогда не видел смысла в том, чтобы учить людей, как его варить. Ничего хорошего из этого не выйдет, и достаточно людей знают об этом. Сначала мы выпьем чаю - настоящего чаю, чтобы избавиться от вкуса ужасного варева, которым накачали меня ваши родители, после чего вы сможете начать готовить ужин. В кладовой есть припасы. - Эмм... - взгляд Гермионы метался по кухне, когда она внезапно поняла, что собирается провести два месяца наедине со своим профессором, и ни ее мать, ни эльфы из Хогвартса не будут готовить. В конце концов, она призналась. - Я... не очень хороша... в готовке... - О, действительно? - Снейп выглядел так, как будто Рождество пришло раньше, знакомый, злой блеск появился в его темных глазах. - Неужели есть что-то - наконец-то - что Золотая Девочка Гриффиндора не может сделать? Или дело только в том, что такие вещи ниже вас, не так ли? - Нет, - она пробормотала, немного смущаясь. - Просто мне не нужно готовить в школе, а дома мама и папа делают это, так что... - Избалованная богатая маленькая девочка никогда не должна была утруждаться, - закончил Снейп, с уродливой усмешкой на его лице. - Я не... - она сорвалась с места, но он прервал ее, приблизившись, возвышаясь над ней, заставляя её откинуть голову назад, чтобы посмотреть на его болезненно бледное лицо. - Да, так и есть. Все это было в вашем шикарном загородном доме, и было так очевидно, когда ваши состоятельные, благонамеренные родители обнимали свою драгоценную маленькую девочку. Вы ничего не знаете о реальной жизни, мисс Грейнджер, и вы не знаете, насколько вам повезло. Я могу сказать вам одну вещь, домовой эльф, который жил здесь, Кричер, ушел, когда узнал, что вы приедете, боясь, что вы снова начнете трюкачить с одеждой. - Что за!.. - выпалила она, но он продолжал, безжалостно: - Вы должны, однако, принять во внимание, что молодой мистер Уизли будет ожидать, что вы будете готовить, как его мать. Большинство молодых волшебников этого ожидают. - Рон? Нет, почему вы... - сказала она ошеломленно. Была какая-то влюбленность, но ничего серьезного, и она никогда бы не сказала... - У меня есть глаза, мисс Грейнджер, - ее профессор сорвался. - К счастью для вас - и для меня - я очень хороший повар. К концу лета ты тоже будешь, девочка. Я не собираюсь готовить еду для ее Гриффиндорского Королевского Высочества. Тебе тоже придется работать в этом доме.