Тысяча и одни сутки

      — Как это он пропал? Как вы могли это упустить?.. Да идите вы в баню, но перед тем, как идти туда, найдите этого аниматроника!       Прорычав себе под нос, мужчина заблокировал телефон и кинул его на рабочий стол. Облокотившись, он томно вздохнул, затем посмотрел на четыре ящика, которые были закрыты. Ржавые и громко скрипящие… Голова закипала, тело кидало то в жар, то в холод, ничего необычного для гнева. Встав руки в бока, мужчина вышел из своего кабинета, взяв досье на нового патрульного, которое принёс ему Джон.       Мужчина, лет, эдак, около тридцати или сорока, стоял в кабинете отделения, следя за всеми действиями сотрудника. Джон вздохнул, смотря на удаляющуюся фигуру другого, после чего включил свой планшет. Пробежав по камерам, он ничего не заметил. Только один очень странный и знакомый звук его отвлек… Батарейка! Планшет начал потихоньку садиться.       — Как всегда… — сказал он, вырубив прибор и положив его на стол; на поясе прозвенел ключ вместе с фонариком, да ещё и рация с шокером в придачу. — Планшет разряжается, а мне он нужен… надо бы сходить к Бену потом. А то получу за то, что не уследил за кем-то…       Джон пошёл дальше. К его сожалению, когда он прошёл в коридор из большого зала, он не увидел сотрудника. А только лишь нескольких человек (полицейских), которые просто скитались туда-сюда по коридору без дела. Они зевали раз через раз, делая медленные большие шаги, будто они никуда не спешили, ни на какое задание. «И куда же он делся? — спросил сам себя Бишоп, смотря нервно по сторонам, — Я же шел за ним, я это помню, даже глаз не сводил с фигуры! Хотя… пофиг. Пойду искать его сам, если не придет через минут десять.»       Минуты шли очень долго, будто хотели вывести парня из себя. Скукота заполняла его голову и уже гудела у него в ушах, затем же перешла в руки. Ноги отказывались направлять тело, они просили посидеть. Бишоп подошел к клетке в конце коридора и сел за пустующий стол, запрокинув ноги кверху. Долгожданный отдых был получен. Кости заныли.       Веки начинали тяжелеть и опускаться, поскольку никаких возбудителей, даже тот, кого так ждал Бишоп, пока ещё пришел и не звал его. Конечно, такое состояние не слишком веселило мужчину, так как он мог пропустить много важной информации, которая могла ему в каком-то времени пригодиться. Но это уже его не волновало — царство Морфея забрало его в свои объятия.       Стук сердца был слышен везде: в голове, в ушах, теле и вокруг него, а именно, в пространстве вокруг. Чёрное и тихое оно сгущалось, обнимая все крепче. Дыхание было ровным и практически незаметным; конечно же, его сон можно было сравнить со сном младенца в дневное/ночное время. В нос ударил запах свежескошенной травы поля, на которой осталась с прохладной и слегка дождливой ночи роса. Тут, в этом месте было настолько тихо, что можно было различить еле слышимое сопение. Ощущения передавались через запах и ассоциации, которые потом поменялись на легкий запах ржавчины с примесью железа. И будто бы он попал в какое-то очень давнее место с большим количеством железа…       Стало холоднее. Съёжившись, Бишоп собрался в позу эмбриона, после чего почувствовал под собой холодный и твёрдый пол. Кое-как разлепив глаза, он привстал на локтях. Оглядевшись, он в начале, было, не понял ничего: он лежал на полу… около стола, приставленного к сетке, а не на стуле, ноги кверху… Но потом его мозг заняла другая мысль: почему в участке так темно и тихо. К тому же, куда ушел весь персонал? И сколько сейчас времени…       Встав с пола, Бишоп проверил себя и, как ни странно, нашел на своем поясе фонарик. Взяв его в руку, он включил свет. Поморгав, фонарик пришел в норму. Как обычно, в этом месте барахлила техника, и уже не один год.       Не успел он пройти и двух шагов, как под ногами послышался треск… опустив голову вниз, он заметил под своими ногами планшет, на который он случайно наступил, сделав на экране трещин, эдак, четыре от точки.       — Вот черт! В начальстве меня за это точно прибьют. Да еще и после выплачивать надо будет ремонт. — подумал он вслух и пошел по коридору. Фонарик снова моргнул, чем вызвал снова негодование у полицейского. — Сколько ж все это стоит…       Через несколько шагов Джон оглянулся, так как ему послышались чьи то легкие (или нет), скрипучие шаги. Повернувшись, он посветил фонариком сзади себя. За ним никого не было и слава Богу.       — Наверное, это я слон такой. — сказал он в шутку, усмехнувшись; он продолжил свой путь. — Хм, видимо, здесь никого нет. И куда все подевались-то? — вопрос не из легких.       Прямо… первый поворот налево…       Бишоп все-таки смог дойти до почему-то закрытой двери диспетчерской, как тут его напугал призрак. Призрак выглядел, как настоящая Самара Морган, которая недавно вылезла из колодца. Ее волосы свисали с лица, не давая разглядеть почти ничего; кофта была испачкана в чем-то черном, похожем на черную-пречерную смолу.       Зажмурив глаза и присев на корточки, он взялся руками за голову.       Как же трудно быть таким трусихой… На пол перед ним упало что-то. Это было похоже на… листок бумаги. Обычный и ничем непримечательный листок, но что то в нем было не то. Подняв его с пола, мужчина осмотрел листок. В глаза бросались только какие то пункты… правила?       Все выглядело слишком странно и как-то неправдоподобно.       — Какого хрена? — спросил Джон сам себя, потирая ушибленную пятую точку. — На кой черт мне нужен листок по выживанию в этом месте…       Перевернув листок, Джон заметил маленькую подпись, выведенную красивым, но быстрым и резким почерком, будто кто-то в спешке оставил ее здесь. Сразу в глаза бросились ничем не примечательные маленькие точки от красной краски…       Это точно краска, подумал Джон. Ты всегда знал, как капает краска, какими точками. Кровь бы такой яркой не была, она бы впиталась в бумагу и благодаря белому цвету она бы стала светлее. Хотя… стой…       Он едва уловил стоявший в диспетчерской комнате сладких запах гнили. И едва он зашел туда дальше, его отвлек от этого какой-то тихий, далекий звук, еще больше нагнетающий и ставивший его в страх. Кто то открыл вентиляционную шахту и залез в нее. Кот, подумал снова про себя Джон, и вздохнул.       Как же я ненавижу этого гребаного кота… разобрали бы его давно, что-ли… ты должен идти дальше, Джон, иди дальше. Не обращай внимание на кота…                     Бух-бух-бух…                     Отдаляется или приближается?                     Бух…                     Мря-ау!..                     — Вроде бы, он стоит далеко в комнате. Надо побыстрее добраться до Бена. Нихрена не вижу… — пробормотал под нос Бишоп и двинулся дальше.       Он никогда не любил этих аниматроников, так как они казались ему слишком страшными. Он всегда думал, а если бы они были другими…       БАБАХ!       Опять кошка. Похоже, эта гадина пробила дверь или полезла в вентиляцию… Надо держаться от вентиляций… которые, мать ее, везде! Гениальная идея, Бишоп… просто гениальная.       — Ах… диспетчерская… от-то я думаю, почему свет не горит нигде, кроме настольных ламп…       Снова он почувствовал тот сладкий запах, что чувствовал около двери и, вопреки своим желаниям, нуждам и страхом перед котом, он ринулся обратно. Как же он ошибся, сделав это…       На повороте его поджидала сова, которая сверлила красными глазами, и будто хотела прожечь насквозь его голову. От страха он заорал во все горло и грохнулся на пол, больно ударившись пятой точкой и головой. Сколько Бишоп еще проклинать себя будет за то, что он устроился на эту поганую работу с неисправными железками, которые так и жаждят его сожрать, да еще и не оставив на месте преступления и мокрого места.       Сова смотрела на него, ноги были согнуты, из-за чего она показалась чуть ниже, чем обычно. На ее корпусе не было практически никаких повреждений, крови беглым глазом найдено не было… в целом здании воцарилась противная, нагнетающая тишина, которая давила на уши… слышалось только лишь нервное дыхание охранника, который был очень сильно напуган этой встречей.       Сглотнув, Джон сжал кулаки и хотел было встать, но его руки с телом будто не слушались его и он пополз назад, вместо того, чтобы подняться. Сова сделала шаг к нему, заставив его прошипеть:       — Не подходи… гадина ты… ах… железная…       Сова медленно повернула голову, не отрывая от него своего яркого взгляда… Джон смотрел в ее глаза, не отрываясь… будто загипнотизированный, он сглотнул, протискивая слюну в пересохшее горло, которое сразу же закололо, будто он пробежал четыре или пять кругов на физкультуре, сдавая нормативы по бегу. Аниматроник смотрел на него, не отрываясь. Куда теперь бежать…       В глазах вдруг закололо и полились слезы. Не оставалось ничего, кроме как оторвать взгляда от совы и потереть глаза. Но в то же время не хотелось быть съеденным заживо каким-то жалким куском железа, которое смотрит на тебя испепеляющим и голодным, полным ярости взглядом, как будто ты — Новогоднее блюдо в виде индейки или же курицы.       Все же, это пришлось сделать…       Джон закрыл глаза, полные слез, и услышал, впервые за этот, как ему показалось, долгий час (а прошло от силы минуты три или пять) какие-то звуки. Пол под ним затрясся так сильно, что чувствовалось, как его тело легонько подпрыгивает и снова падает обратно. И тут он слышит знакомый звук в большом зале… кот сбил решетку.       — Ёп твою… — проговорил он, перед тем, как открыть глаза и увидеть… как над тобой нависает огромная туша робота, уже готовая тебя раздавить, лишь бы только подпрыгнуть или же просто упасть, навалившись всем своим весом и разламывая кости на мелкие и острые щепки. Внутренности будут превращены в фарш, красное месиво из крови и которое будет красиво украшено белой посыпкой из измельченных костей…       Мяуканье слышалось из комнаты неподалеку. Бишоп съежился, сев на попу и подогнув под себя колени, после чего он обнял их руками. Сова смотрела на него, не отрываясь. Почему он не бежит? Хороший вопрос… не бежит Джон из-за того, что он сильно напуган…       Напуган, как маленький мальчик, лет десяти-одиннадцати минимум. Ноги отказывают бежать, сердце ушло в пятки, и к тому же, оно, как барабаны, бьется в голове. Пот стекал по его вискам и лбу большими каплями, после чего доходили до подбородка и падали на одежду. Сова присела на корточки перед ним, после чего открыла резко клюв и направила свое тело к Джону, вытянула свою лапу и, схватив его за щеки, подняла над полом.       Она меня точно убьет, понеслись мысли в голове мужчины. Ненавижу… Ненавижу их…       Господи, хоть бы Бык не пришел сюда…       — Уйди… отсюда… — как-то смог прошипеть он, прежде чем быть откинутым в сторону. Голова раскалывалась от сильного удара об пол, шея сильно болела и как будто бы она была сломана, а позвоночник начал тихонько гудеть и напоминать о своем положении. И тут же он услышал громкий лязг металла, означающий… что перед ним дерутся аниматроники. Джон вмиг ощутил, что его рука и стопа раздавлены — все из-за гребаной кошки, которая не смотрит под ноги! — и сразу же с его рта чуть не сошел громкий крик боли. Но он воздержался, лишь простонав. Из глаз потекли слезы, которые он протер здоровой рукой.       Приподнявшись, он глянул вперед: двое аниматроников катались по земле, избивая друг друга, издавая при этом лязг, скрипучие звуки, роботизированные крики. В голову чуть не попала часть руки, оторванная от тела совы, но благо, он успел увернуться. Обе туши просто были неуправляемы. Кот, как мог, царапал и кусал сову, в то время, как она пыталась проткнуть своим клювом его глаза, выколоть их с проводами, дабы они свисали на них, как на ниточках… уши могли бы быть оторваны насовсем, хвост послужил бы гирляндой на люстру. Черт, сейчас надо думать лучше о том, как выбраться из этого кошмара, а не о том, что может стать с этими мерзкими аниматрониками после боя!       Как же хорошо, что в это время вдалеке послышался телефонный звонок. Джон смотрел на дерущихся аниматроников и постарался как можно аккуратнее, не привлекая к себе внимания ни одного из них, он быстро побежал снимать трубку. Из телефона послышался знакомый голос:       — Доброй ночи, Бишоп. Надеюсь, тебя удивил мой сюрприз, а? Ха-ха-ха…       — Урод! Что ты сделал с ними?! И что ты сделал со мной?!       — Ах, Джон… ничего я с тобой не делал, уж поверь мне. А насчет их обоих — я особо не заморачивался. Всего лишь поручил им убить тебя и биться за тебя насмерть. Мне будет приятно, когда один из выживших будет тебя разбирать по кусочкам, перед этим несколько раз проткнув твой живот и затем проткнув сердце… м-м-м… рай для глаз! — голос рассмеялся прямо в трубку надменным, саркастичным смехом, который мог бы только быть. Джон глубоко и громко дышал, сжимая в уже мокрой от пота руке трубку, практически доводя ее до трещин.       — Я тебя точно убью, когда найду и придушу, хакер хренов!       Голос из телефона замолчал на миг, но позже вновь послышался… только уже на всю комнату. И объёмнее, что-ли?       — Джон-Джон-Джон…       — Ты где, чёрт возьми?!       Бишоп стал оглядываться по сторонам, пытаясь на слух определить, откуда этот… даже не знаю, как назвать… голос доносится. Ему только мешали дерущиеся аниматроники, которые, судя по всему, перекочевали при драке ближе на метра так на два. Не более. И тут во всем здании врубился свет…       — Как…       — Хех. Раз ты не подошел к щитку и не починил его… я за тебя это сделаю. Нет… уже сделал.       — …       Джон осматривался по сторонам, пытаясь узнать, откуда доносится голос. Но черт, из-за всех посторонних звуков он не смог это сделать.       — Паскуда… — к нему в голову забралась одна-единственная мысль, которую он готов был озвучить прямо здесь и прямо сейчас, но он стиснул зубы так, что было прямо слышно, как они с треском разламывались, крошились и падали на пол. — Гх…       — Что-то хочешь сказать мне, м? — снова догнал его голос.       — Где ты, черт возьми?!       — О-о, я везде! К тому же, я вижу, что ты… держишь на языке другой вопрос… не так ли?       — Что…       — Как я угадал, верно? — все говорил он монотонно, успокаивающе… и как-то надменно усмехаясь с наивности Джона. — Хм… Мне кажется, что у тебя возникли еще вопросы… не так ли? Ах, да. За тобой же следят… посмотри вперед…       Бишоп нервно сглотнул. Его глаза были на вид сухими и безжизненными… Он глянул вперед… Он заметил какого-то странного человека, который полу-сидел на столе, оперевшись руками на него, вытянув ноги и скрестив только стопы ног. Почему-то этот человек стал ему противен с первого взгляда… На его лице красовалась белоснежная широкая улыбка, которая тянулась у него до самых ушей, а козырек от темно-синей фуражки закрывал его светящиеся в темноте светло-голубые глаза, которые он, видно, оттирал до блеска. Выровнявшись, незнакомец глянул прямо на Джона, куда-то спрятав свою странную, придурковатую улыбку (так мог считать только наш нынешний герой истории, да только вот его мысли…)       — Поговорим на чистоту… Джон Бишоп?       Мужчина не мог поверить своим глазам.       — Скотт…       Джон еле как перевел взгляд за его спину, за которой увидел быка, который почему-то стоял вблизь решетки. На него как раз сзади светила лампа… на его руках… то есть, лапах (или даже «копытах») и его теле, можно было увидеть сгустки красной краски. Или же… это не было краской?       Диджи смотрел на Бишопа с некоторым презрением. Тот только лишь качал головой, с ужасом смотря, как бык протискивается меж прутьев, ломая их, сбивая с шумом к стене стол и останавливаясь за спиной своего хозяина. Какое-то странное чувство заставило его резко обернуться. И он чуть не заорал от ужаса, когда увидел, что за ним стояли еще двое аниматроников.       Кошка виляла на половину ободранным хвостом, его челюсть была раздолбана и весела почти на клочках металла и двумя уже еле крепящимися к голове и эндоскелету шурупами. Из него черной склизкой жижей вытекала его смазка, которая, доходя до железного гладкого паха, капала маленькими, очень липкими на вид и похожими на смолу. Уши были оборваны. Сразу оба и вплоть до основания.       Сова же была не в лучшем состоянии… голова была сильно повреждена: из половины откушенной головы вываливались провода разных цветов, искрились и шевелились под действием резких поворотов головы. Костюм был весь в вмятинах, глубоких и еле видных, а иногда на глаза попадались даже дыры. Аниматроник хромал, так как нога у него была сломана, подбита. И не скажешь так сразу, какой ему ремонт был нужен… нет, ИМ нужен. В горле окончательно пересохло, что даже слюноотделение не помогало ни капельки. Две капельки пота скатились по вискам. В глазах начало покалывать и радужка начала нервно трястись на месте.       — Ну что ж. Джонни, подойди-ка сюда. — сказал ласково мужчина, медленно и размеренно идя к Бишопу и смотря из-под козырька фуражки-кепки на него. — Подойди, не бойся. — только вот… Джон не двинулся с места ни на миллиметр. Ни на единый, сука, миллиметр. Подойдя слишком близко к Джону, Скотт наклонился и положил свою голову на его плечо, попутно гладя его руками по плечам, затем спускаясь ниже, сжимая его локти. Обняв за талию, Скотт ухмыльнулся и посмотрел прямо в нервное лицо Бишопа, который явно не ожидал таких действий от него. Развернув его к себе, Диджи заулыбался сильнее, а на его щеках всплыл не такой уж и сильный румянец. Но не успел придти охранник в себя, как его тут же прижали к стене, прижимая с дикой силой его плечи к холодной кладке.       — Черт! — вскрикнул он. И тут же на весь участок раздался оглушительный крик…       Диджи, не церемонясь, всадил нож своему бывшему другу прямо в живот, проталкивая руку все глубже и глубже, пачкая ее всю (в том числе и чистую выглаженную кофту) в крови. Вынув лезвие, он взглянул на лицо Джона. Оно корчилось от боли, носом он вдыхал яростно воздух и пытался вырваться из мертвой хватки. Но не тут-то было… его начало трясти, перед глазами пошли круги; мозг перестал чувствовать, где верх, а где низ, сильно пугая своего хозяина. Джон дышал очень глубоко и пытался привести себя в чувство, но ему не помогало даже осознание боли.       — Скотт… — дышал он глубже и громче. — Скотт, где ты?!.       — Не бойся, я здесь, дорогой Джонни~       Перед тем, как потерять сознание, Диджи поцеловал бедного Бишопа, попутно вонзая в его сердце ножик. Снова на весь участок раздался последний крик охранника.                                                               

***

      Джон ударился головой о кафель.       — Джон, мать твою… отошел же на пять минут и тут ты орешь на все здание!       — Ч-что? — спросил он, потирая голову и поднимая взгляд наверх, на его начальника.       — Ты заснул. И потом заорал так, что меня чуть инфаркт не схватил. У тебя случился кошмар?       — А… н-наверное да…       Выпрямившись, начальник задумался, а потом позвал за собой Бишопа, сказал, чтобы тот сказал ему, из-за чего тот орал. Хотя, не должно же быть ему, как и всем остальным таким же начальникам, пофиг? Наверное, нет.       Настроение было полностью на нуле, но все же внутри осталось немного страха с этого кошмара. Бишоп все думал, сидя за своим столом, что это такое было и как аниматроники вместе со Скоттом, его давним ругом попали к нему. Но тут же он все позабыл и решил вернуться к своей работе, очень нудной и обыденной.       Как же хочется чего-то нового…       — А? — краем глаза Бишоп заметил какую-то странную тень за стеклом, которая быстро удалилась за поворот. Джон быстро встал из-за стола и выбежал в большую офисную комнату, но к сожалению, там никого не было, кроме рабочих, которые, по-видимому, ничего не заметили. Со странным чувством он вернулся на свое место.