- Я могу контролироваиь её разум,и чёрт, я обожаю эту власть...
***
POV Кэтрин
Я всем своим существом ненавидела, то чудовище, находящееся во мне. "- Клэри, пожалуйста, это ребенок. Наш ребенок, милая!" Его слова были искренни, а в тогда еще красных глазах беспредельное счастье. Он выглядел как малыш, получивший свою игрушку на рождество. А пьянящее осознание того счастья, что это не просто наш ребёнок, а ребёнок соеденивший наши черты, приносило наслаждение. Видимо это настолько помутнило мне рассудок, что я просто не смогла заметить тот победный блеск глаз. Хотя тот блеск не удивил бы меня, он был с ним всегда, в малейших частях, которые были связанны со мной. Меня должна была удивить, та адекватность с которой он произнёс эти слова. Гэртон говорил, что когда он был человеком, у него были синие глаза. Как бездонный океан. Но я хотела что бы у ребёнка были мои глаза. Эта мысль, это чёткое убеждение, пришло моментально. Я сходила с ума только от насмешливых красных, и голодных чёрных. Мне не нужны синие глубины, мне необходимы лишь кровавые омуты. Они долгое время были как бездонные колодцы, до верху наполненные лишь яркой артериальной. В эту глубину с каждым днём примешивались тёмные остатки из организма, не менее пьянящие для меня. Я не была вампиром, но уже обожала кровь. Потому что он всегда пах этим запахом, от которого тошнота подкатывала к горлу. Казалось что кто-то щедро перекрасил белые лепестки Олеандора в алый, создавая неповторимый, опасный аромат. Ядовитый. Он медленно проникал в меня. Забирался под кожу, так незаметно и плотно, что казалось что меня убивает не его присутствие, а отсутствие. Голубые глаза были бы как частичка напоминания о моей человечности. То кем я была, ведь Локвуд изменил меня полностью. Я до сих пор помню как он в первый раз убил человека в моём присутсвии. Помню как он выпил моего друга, прямо у меня на глазах. Я просто оцепенела от страха и ужаса. Мне хотелось кричать, но из горла вырывались лишь жалкие хрипы. Когда тело мёртвого Педро упало буквально к моих ногам, я поняла, что мир внезапно потемнел. Упала в обморок. Очнулась я уже в небольшом охотничем домике на окраине леса. Думаю его хозяин с посыла Гэртона давно кормит червей. В тот момент я старалась не думать об этом. Он поднял на меня свой взгляд и там я разглядела какое-то мрачное удволетворение. - Ты...Ты... - бесконтрольные хрипы разрывали горло, глаза накрыла пелена, но даже через них я увидела отчетливую сталь в красных глазах. Такого же цвета как кровь Педро, возможно это и есть она. Меня замутило. - Ты - только моя. И так будет с каждым кого я увижу рядом с тобой. Я не осозновала насколько мне было плохо, пока этот монстр не заключил меня в свои стальные объятья. Мне казалось, что меня привязали к нему намертво, зацепили в ошейник, что жжёт кожу, оставлял ярко-красный цвет на молочной коже. Он клеймил, а поводок находился в руках моего вампира. Это правило относилось даже к девочкам. Он убивал всех, сразу. В какой-то момент, я делала это снова и снова, лишь бы увидеть как легко клыки разрывают человеческую плоть и вгрызаются в артерии, пачкая лицо, всегда белоснежную рубашку и губы. Чертовски сексуальные губы. Эти губы пачкали алым мой рот, каждый раз после тех "порывов ревности". А иногда оставляли след на моих пепельных волосах, который потом практически не отмывался. Это было порочно, неправильно, безумно, но каждый раз когда он так делал, у меня ехала крыша от наслаждения. От противного вкуса крови на языке, от тех поцелуев, наполненных голодом и страстью. И я не могла дождаться момента, когда кровь покажется мне сладкой. Безумие поутихло во время беременности. Но ребёнок развивался слишком быстро. С нами был ещё один. Джеймс. Он не был ослепительно красивым, как Гэртон, но он вполне нам помогал. А потом начались толчки. Были тречины в рёбрах, боли в ногах и головные боли. И было безразличее в голодных глазах вампира. Слово "вампир" врезалось в мозг, больно резанув по сердцу. Я видела как раньше любимые глаза охватывали жадность, алчность и расчётливость. Через неделю беремености я поняла, что ему всё равно, и презрительные глаза Джеймса лишь медленно надрезая где-то в центре организма, добавляли точности. Я плохо помню как смогла сбежать от них. Езда на машине с бешеной скоростью, в попытке убежать от них. Трупы с перерезанной артерией на шее, что бы сбить монстров. Я убегала, от них. Пряталась. Скрывалась. Ровно до того момента, пока не поняла, что тот монстр, ребенок, это то что им нужно. То самое чудовище. Как опыт для них. На минуту даже захотелось вернуться обратно, что бы это, мучилось. Что бы над ним эксперементировали и пытали. Что бы оно узнало как я его ненавижу. И вот сейчас бездумно бродя по лесу в поисках черт знает чего я наткнулась на домик. Нет скорее небольшой особняк. Я в приступе легкой радости(Что не было со мной уже очень давно), готова была сорваться на бег, и плевать, что мне это противопоказанно. Но не смогла сделать и шагу. Боль ошеломила меня, мучительный крик сам вырвался из горла. - Проклятая тварь! - хрипло простонала я. Сквозь пелену до меня донесся голос. Я могла слышать его, но не понимала, что он говорит Голос был приятный, бархатистый. Это сразу навеяло мне воспоминание о Гэртоне, и я позволила картинкам лениво плыть в сознании. Но различия были. Голос был с успокаюващими нотками. Не как у него. Не страсные. Мне уже практически всё равно на свою жизнь, пока в сознание словно опухоль врезалось осознание, что я погибаю с этим внутри. - Вытащите чудовище - выдавила я из себя. Перез глазами плыло и сливалось, словно яркие разводы и краски смешали вместе в одно мессиво. Я слышала гул этого же голоса, но могла только безостоновочно хрипеть мольбы и проклятья. - Избавте от урода... - губы не слушались, я вообще не была уверена, что я это говорю. Что-то остро резануло в области живота. Может..? - Убейте...его.. - я надеялась, что этот человек убьёт чудовище, не только ради меня, сколько ради себя. Я знала, что умру, но была соглана умереть лишь одна, без существа внутри себя. Стук сердца замедлялся, а он всё еще во мне. Нет, нет, нет. Бейся, бейся, давай же... Резко воздухом, я надавила на грудь, чуть не закричав от переполняющей меня боли. Или закричав. Я уже не знаю. Боль была невыносимой. Тупая и острая, она сливалась воедино. Но это было не главное. Я чувствовала лёгкость и облгчение. Твари не было во мне. Я могла умирать. - Убейте...Его... -единственное что я смогла выдавить. Моя жизнь утекала вместе с кровью. Я любила, доводя себя до безумия, но увы нашей любви место только в психбольнице. Гэртон...