***
Гермиону пугало, как быстро у нее получилось переключить мозг обратно в режим выживания. Когда она бежала рядом с Гарри и Роном, уворачиваясь от вспышек заклинаний и стреляя в Пожирателей Смерти и всех других сторонников Волдеморта в ответ, было легко забыть, что она только что вернулась из прошлого, проведя там четыре месяца. Только один раз мысли смешались в кучу, заставив руку дрогнуть, и это произошло, когда до Гермионы до конца дошло, что дверь захлопнулась прямо перед лицом разъяренного Тома Реддла, отрезая его от них и оставляя одного в прошлом. Именно эта секунда колебания дала одному из Пожирателей возможность ударить в нее заклинанием. Гермиона, конечно, заметила летящую в нее вспышку и почти сразу же отпрыгнула в сторону, но красный луч попал в левую ногу, заставляя пошатнуться и упасть. Сдавленный крик сорвался с ее губ, когда спина соприкоснулась с полом, но едва Гермиона успела прийти в себя и крепче схватить палочку, направив ее в сторону Пожирателя, как услышала чей-то до рези в ушах громкий крик и белую вспышку. Совсем рядом прогремел взрыв от Бомбарды Максима, но из-за боли в ноге Гермиона не смогла далеко отползти в сторону, чтобы укрыться. Опустив голову и вскинув руки над макушкой, она ожидала обвала камней прямо на нее, но ничего не произошло. Гермиона слышала, как они падали на пол в нескольких футах и от удара разлетались на множество частей. Подняв глаза, она удивленно вскинула брови, когда увидела стоящего перед ней Драко. Наколдованный им щит окружал их бело-голубым мерцанием, защищая от ударов. Летящий сверху камень соприкоснулся с чарами и превратился в пыль, уносясь с порывом ветром. — Спасибо, — выдохнула Гермиона, когда он снял заклинание и повернулся к ней лицом. Воздух разрезал девичий крик, и они посмотрели вверх. В Джинни попало заклинание, отбросив ее назад. Гермиона от шока раскрыла губы, когда Малфой, ни секунды не колеблясь, наложил амортизирующие чары, предотвращая сильное столкновение Джинни со стеной. — Иди, — прошипела Гермиона, толкая Драко вперед, но он уже сам бежал к ее подруге, наколдовывая заклятия и стреляя ими в приближающихся Пожирателей Смерти. Гермиона направила палочку на ногу. «Эпискеи», — мысленно проговорила она и через секунду, когда кровотечение остановилась, вскочила на ноги и тоже поспешила к Джинни. Она поравнялась с Драко, и они вдвоем, прикрывая спины друг друга, отбивались от заклинаний, попутно расчищая пространство. Когда вокруг всё стало чисто, Гермиона опустилась перед Джинни и помогла ей подняться. Несмотря на смягчающие чары, на ее виске виднелась большая рана, откуда струйками текла кровь, а сама девушка тяжело дышала и медленно моргала, изо всех сил пытаясь сфокусировать взгляд, что давалось с большим трудом. — Иди найди Поттера, — сказал Драко. — Я позабочусь об Уизлетте. Веки Джинни затрепетали, и она бросила вопросительный взгляд на Гермиону, прежде чем сделать шаг назад и опереться на стену. Гермиона коротко кивнула и получила ответный кивок, а затем Джинни позволила Драко взять ее под руку и отвести подальше от битвы. Когда они скрылись из виду, Гермиона оглядела толпу в поисках Гарри и Рона, но их нигде не было видно. Где бы они ни находились, девушка надеялась, что они просто ушли без нее. Что не тратили времени впустую, ожидая, когда она их догонит. На счету была каждая секунда, потому что она знала, что Волдеморт надолго не останется в лодочном сарае. Гермиона с трудом сглотнула, надеясь, что видит их не в последний раз. Не тогда, когда у нее наконец-то снова получилось с ними встретиться. Отбросив этот страх, Гермиона расправила плечи и опять бросилась в бой.***
Неважно, сколько в стене замка сейчас было дыр, у Драко нигде не получится укрыться от выедающего глаза дыма и зловонного запаха крови и горящей плоти. Он отвел Джинни в угол, где наложил на ее рану несколько заклинаний — ровно столько, чтобы она не упала в обморок от потери крови. После этого из-за поворота выбежал оборотень и набросился на них, и, начав сражаться, они разделились. Драко двигался вперед, стараясь не попадать в членов Ордена ничем серьезным, только ступефаями. Он больше не намерен был сражаться на стороне Волдеморта и поддерживать статус Пожирателя, но, черт, он также не хотел, чтобы его прикончили. Если кто-то посылал в него заклинания, он отражал их. Просто. По мере продолжения битвы, Драко становилось всё сложнее идти. Тело было свинцовым, а магического запаса почти не осталось. За это время он оказался под прицелом слишком большого количества заклинаний, чуть не попал под обломки одной из разрушенных от бомбарды стен замка и от гематом на теле чувствовал себя, откровенно говоря, хреново, чтобы и дальше двигаться с первоначальной скоростью. При первой же возможности он нырял за угол или заходил в какой-нибудь класс, дверь которого ещё открывалась, и пытался отдышаться. Всякий раз, закрывая глаза, на внутренней стороне век Драко отчетливо видел картинку того, как Гермиону вот-вот завалит обломками. Как бы он ни ненавидел ее за то, что она сделала, он не хотел ее смерти. И как раз когда он завернул за угол, выходя из своего укрытия, с намерением продолжить сражаться, чтобы по крайней мере проложить себе путь и уйти из эпицентра битвы, он столкнулся со своей тетей. Драко замер, когда она радостно загоготала при виде него. Однако ее улыбка довольно быстро исчезла, сменившись хмурым выражением лица, когда она увидела его вытянутую руку с направленной на нее палочкой. Беллатриса подняла свою, но ее палочка по сравнению с его совершенно не дрожала. — Ты смеешь поднимать на меня свою палочку? На свою кровь? — она сцепила зубы, метая глазами молнии. — Это всё малфоевские гены. В этом роду одни трусы, — сказала Беллатриса, с отвращением сплюнув на пол. — Опусти палочку, Драко. Сейчас же опусти ее, и я прощу тебя, — сказала она, шагнув к вперед. — Нет. Перед глазами стоял момент, как его тетя склонилась над Гермионой в гостиной Мэнора. Пронзительные крики девушки эхом отдавались от стен черепной коробки. — Будь по-твоему. Я говорила Нарциссе, что нельзя выходить за такого никчемного волшебника, — только кончик волшебной палочки Беллатрисы начал светиться зеленым сиянием, как она замерла и посмотрела наверх. Драко сделал то же самое, когда по всему замку разнесся голос Волдеморта. Малфой не мог точно определить, где звучали слова: у него в голове или это был какой-то вид Соноруса — но в любом случае, голова разрывалась пополам. Драко поднял руки к ушам. Когда он отдернул пальцы, они оказались мокрыми от крови. — Я разочарован в тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Сегодня пало много бойцов. Каждая пролитая капля волшебной крови — ужасная утрата. Но Лорд Волдеморт милостив. Я даю вам шанс. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. В их отсутствие достойно проститесь с вашими погибшими. Окажите помощь вашим раненым. А тебя, Гарри Поттер, я буду ждать в Запретном лесу. Если ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, я убью всех до единого: мужчин, женщин и детей — всех, кто попытается укрыть тебя от меня. Когда Волдеморт закончил говорить, тетя бросила на Драко последний хмурый взгляд и исчезла в клубах черного дыма.***
Гермиона упала, вскрикнув от боли, когда острый кусок камня впился в ладонь. Едва успел утихнуть голос Волдеморта, как девушка почувствовала, что в ее сознание пытается проникнуть знакомое тепло — это был Реддл. Сопротивляться получилось целых две секунды, прежде чем он ворвался внутрь. Его магия была намного сильнее, чем прежде, поэтому мысленные стены практически мгновенно рухнули. «Я найду тебя. Как только убью Гарри Поттера, я найду тебя и заставлю молить о смерти». «Он ни за что не придет к тебе», — сказала Гермиона, проходясь ногтями по полу и сжимая руки в кулаки. «Придет. Ты лично это доказала. Он сделает всё возможное, чтобы защитить тех, кто ему дорог. До встречи, Гермиона». Он исчез из ее сознания, и в голове стало тихо. Гермиона расслабилась, а через секунду ее вырвало. Когда спазмы в желудке прекратились, Гермиона перевернулась на спину, совершенно ни о чем не думая. Она уставилась невидящим взглядом в потолок, погружаясь в жуткое спокойствие. Исчезли хлопки заклинаний, крики и беготня людей — весь замок погрузился в тишину, как приказал Волдеморт. Она ждала, когда мир перестанет вращаться; когда всё снова станет ясным. — Гермиона? Девушка несколько раз моргнула, запоздало поняв, что вместо потолка теперь видела перед собой Невилла. Где-то на заднем плане слышались другие голоса, которые Гермиона не могла разобрать, а затем она почувствовала, как кто-то ее поднял, и теперь она сидела. Этот же человек потряс ее за плечи и легонько похлопал по щекам. Но это не помогало, и она не могла прийти в себя. Только когда во рту почувствовался вкус какого-то зелья, обжигающего горло, шок исчез, будто кто-то нанес ей прямой удар в живот, и Гермиона резко втянула в себя воздух, возвращаясь к реальности. Она не сразу поняла, что находилась в Большом зале. Что люди, лежащие в центре помещения, не двигались. Невилл снова оказался перед ней, загораживая обзор, и стал трясти за плечи. — Гермиона? — С дороги, Лонгботтом. Вскоре место Невилла заняла Макгонагалл, нежно положив руку Гермионе на плечо. — Мисс Грейнджер, если на вас нет серьезных травм, мне не помешает ваша помощь в уходе за ранеными. Гермиона мотнула головой, стряхнув с себя оцепенение, и кивнула, поднимаясь на ноги. У нее ещё будет время осознать тот факт, что Ремус и Тонкс, не шевелясь, лежали бок о бок прямо перед ней. Что все Уизли, кроме Рона, которого здесь не было, склонились над телом и громко рыдали. Гермиона не смогла разглядеть, кто именно это был, но отвела взгляд. — Начинайте оттуда, — сказала Макгонагалл, указывая налево, в противоположную от мадам Помфри сторону. Гермиона прошла вдоль шеренги людей, оценивая раны, начиная от микротравм и заканчивая почти смертельными ранениями, где большее, что она могла сделать, это только немного замедлить кровотечение. Запас зелий был ограниченным, да и они почти закончились, так что нужно было раздавать их экономно. Гермиона отказалась даже от мысли пытаться применять к ранам серую магию. Нельзя было рисковать и дальше истощать свое магическое ядро. Буквально спиной почувствовав возвращение Гарри и Рона, Гермиона обернулась. Казалось, все взгляды, включая и ее собственный, были обращены на них. Девушка наблюдала, как Рон побежал к своей семье и, опустившись на колени, несколько раз выкрикнул имя Фреда, прерываясь на всхлипы. Закончив заживлять порез на одном из раненых, она встала на ноги и подошла к Гарри. Он внимательно смотрел на последнего Мародера, чья рука даже после смерти тянулась к руке его жены. Гермиона обняла друга, и он зарылся лицом в ее волосы, ища поддержки. Как только он начал отстраняться, она вцепилась в его рубашку. — Нет, Гарри, не можешь… — Гермиона, я должен кое-что сделать, — сказал он, отстраняясь и кивая в сторону семьи Уизли. — Ты нужна ему. Гермиона только кивнула и, подождав, когда Гарри выйдет из Большого зала, направилась ко всем Уизли. Она опустила затуманенный от слез взгляд на тело Фреда и медленно прижала руку ко рту. Джинни, оказавшаяся рядом, когда Гермиона подошла, прижалась к ней, и горячие слезы, градом покатившиеся из глаз рыжей, закапали ей на плечо. Она стала водить рукой по спине Джинни, пытаясь утешить. Через некоторое время девушка отстранилась и пошла к своей к матери, а Гермиона подняла глаза, нахмурив брови при виде Драко. Он стоял в дальнем углу зала, держась за бок. И выглядел намного бледнее, чем обычно. На лице Малфоя читалась боль, и Гермиону захлестнула паника, толкнув в спину по направлению к нему. Ей оставалось пройти всего несколько шагов, как Драко скатился по стене, обмякнув на полу. Гермиона ускорилась и опустилась перед ним на колени. Дрожащими руками приподняла его рубашку и резко охнула, увидев большую рану на его животе. — Драко… — Я в порядке. Иди вылечи кого-нибудь другого. — Ты умрешь! Фыркнув, Драко тихо замычал от боли, когда попытался принять более удобную позу. — Никого здесь это не волнует. — Меня волнует. На мгновение он встретился с ней взглядом, а затем отвернулся, прерывисто выдохнув. — Ладно, Грейнджер. Если это поможет тебе быстрее убраться с моих глаз, залечи рану. Она проигнорировала горький тон его голоса и кольнувшее виной сердце. Драко кашлянул в ладонь, а затем зашипел от боли, когда она положила правую руку прямо на рану. Гермиона закрыла глаза и сделала глубокий вдох, отодвигая все мысли на задний план и сосредоточиваясь. — Что ты… — Заткнись, — потребовала она, махнув другой рукой, чтобы он замолчал. Ещё крепче зажмурившись, Гермиона потянула за ниточку серой магии, нащупав ее, и направила в правую руку. Как только запястье озарилось мерцанием, она высвободила магию. Гермиона чувствовала, как она вытекает из нее с легким жужжанием под пальцами. Вскоре кровь Драко перестала свободно течь, и рана начала стягиваться. Убрав руку, Гермиона открыла глаза и улыбнулась ему. Драко с удивлением и ужасом уставился на нее. — Что ты… Гермиона! — крикнул он, не успев договорить. Комната закрутилась, и на месте одного Драко, появилось сразу несколько: два, три, четыре… Сосчитать было невозможно, и Гермиона почувствовала, что падает вбок. Выкрикнув ее имя, Драко быстро вытянул руку и поймал ее, не дав упасть на пол. Притянув ее голову к себе на колени, он склонился над ней. Гермиона чувствовала тепло его пальцев на своей щеке и сквозь гул в ушах слышала его срывающийся голос. — Что ты сделала? Грейнджер? Гермиона, давай. Очнись! — просил он отчаянным шепотом. — Что ты с ней сделал, Малфой? Крик Рона прозвучал где-то далеко, но в то же время близко. Гермиона глубоко вздохнула и застонала, когда почувствовала, что ее поднимают. С трудом открыв глаза, она сфокусировала взгляд на лице Рона, который прижимал ее к своей груди. Гермиона с удивлением поняла, что стоит на ногах. Или ей не давала упасть его рука, обхватившая ее за талию? — Я ничего не сделал, Уизли! — прорычал Драко. Она повернула голову и краем глаза увидела, что он тоже стоит. — Рон, я помогала ему. — Ты больше не будешь ему помогать, — сказал он, подталкивая ее в противоположную сторону. — Проваливай, Малфой. У Гермионы получилось ещё только один раз внимательно осмотреть Драко, прежде чем мимо них стали проходить люди, и она потеряла его из виду. Остановившись, девушка увидела, что находится в окружении семьи Уизли. Они по очереди обняли ее и дали перекусить. Гермиона заставила себя посмотреть на Фреда, но поняла, что слез больше не осталось. Она пообещала себе оплакать его смерть позже. Когда уже не такие частые всхлипы вокруг совсем прекратились, Рон предложил подышать свежим воздухом. Гермиона кивнула и последовала за ним через Большой зал к выходу. Проходя мимо одной из лавочек, она мельком заметила Драко, перевязывающего руку первокурсника или второкурсника, и ее сердце сжалось. Но она не стала слишком заострять на этом внимания и вскоре уже сидела на разрушенных ступенях главной лестницы, положив голову на плечо Рона. — Почему ты помогала этому мерзавцу, Миона? — Он не враг, Рон, — ответила она. — Не враг? — спросил он дрожащим от злости голосом. — Он гребаный Пожиратель. Как это может не делать его врагом? Гермиона вздохнула. У нее совершенно не было сил и желания спорить. Она подняла голову и пристально посмотрела на Рона. — Ты мне доверяешь? — Конечно, но… — Никаких «но», Рон. Он фыркнул, и его плечо уклончиво дернулось. — Может, он не совсем исправился, но он не один из них. Уже нет. — Гермиона… — Хватит, Рон! — прошипела она, поднимаясь на ноги. — Если ты мне доверяешь, этих слов должно быть достаточно! Я не должна объяснять каждую мелочь… — она резко замолчала, увидев идущего к ним по холлу Гарри. Гермиона бросилась к нему, снова обняв. — Я думала, ты ушел в лес, — всхлипнула она. — Пока нет, — сказал он, придерживая ее. — Но я как раз направляюсь туда. Гермиона крепче сжала его в своих объятиях, и ее решимость треснула по швам. — Гарри, Ты не можешь… Пожалуйста. — Я должен, Гермиона, — сказал он, отстраняясь. — Снейп перед смертью передал мне свои воспоминания. Дамблдор знал, что до этого дойдет. Он использовал смерть Снейпа, чтобы передать мне последнее послание. — Что он сказал? — спросил Рон, подходя в ним и становясь рядом с Гермионой. Гарри перевел на Гермиону взгляд, который подтвердил ее худшие опасения, и она снова заплакала. Она давно подозревала, что Гарри — крестраж, который Волдеморт не планировал создавать. Она плакала, пока он передавал послание ей и Рону; говоря им убить змею. Что, как только она будет уничтожена, уже не будет иметь значения, кто убьет Волдеморта. — Ты уверен, что Нагайна — последний крестраж? — спросил Рон. Гермионы коснулась рукой сапфира на шее. Технически это был ее крестраж. Но в нем находился осколок души Реддла. На грудь, усугубляя чувство вины, давила нерешительность в том, стоит ли что-нибудь сказать. Если она уничтожит его, то уничтожит часть себя. Гермиона не была даже уверена, действительно ли это был крестраж, так как он был создан с помощью серой магии, а не темной. Закрыв глаза, Гермиона сжала губы в тонкую линию. Уже не в первый раз за сегодня она задумалась, правильно ли поступила, промолчав. Они с Роном стояли друг рядом с другом, наблюдая, как Гарри спускается по лестнице и уходит из замка, ни на кого из них не оглядываясь. Как только он скрылся из виду, Гермиона поняла, что ещё очень пожалеет о своем решении.***
Суббота, 2 мая 1998 года Минуты перетекали в часы, и так получилось, что глубокой ночью Гермиона заснула. Ранние утренние лучи солнца, пробивающиеся сквозь недостающие куски стен замка, разбудили ее, почти ослепив. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она была не в Выручай-комнате с Драко. Даже не на Астрономической башне с Реддлом. Нет, она лежала на полу в Большом зале между Роном и Джинни. Быстро сев, Гермиона сделала глубокий вдох, пытаясь унять головокружение. Она открыла глаза и огляделась, и в сознании всплыли образы летящих во все стороны заклинаний и крик людей, которые заставили ее вернуться к реальности. Встав и размяв затекшие конечности, Гермиона медленно пошла к выходу из зала, про себя надеясь, что какой-нибудь из туалетов замка уцелел. К счастью, в ближайшем осталось несколько нетронутых кабинок. Когда Гермиона вышла, в коридоре, прислонившись к противоположной стене, стоял Драко. — Как твоя рана? — спросила она, подходя к нему ближе. — Нормально. Гермиона слегка кивнула. — Ты… — О какой сделке говорил Реддл, Гермиона? Она так и замерла с приоткрытыми губами, потому что он прервал ее на полуслове. — Сейчас это не имеет значения. — Ты хотела наложить на меня Обливиэйт! — Нет, не хотела! — огрызнулась она. — Я бы никогда этого не сделала! — Гермиона сделала шаг вперед, сжимая руки в кулаки. — А если бы и сделала, то, помнится, ты был более чем счастлив избавиться от любых воспоминаний обо мне. — Ты ещё винишь меня? Зачем мне вообще хотеть помнить что-то о тебе? Чтобы на досуге размышлять о том, думала ли ты о нем, когда целовала меня? — Драко тоже сделал шаг вперед, почти касаясь ее носа своим. — Сколько раз ты спала с ним прямо перед тем, как забраться ко мне в постель? Гермиона поморщилась и опустила взгляд, отступая от него. — А всё это время я думал, что это твоя кровь сделала тебя грязной, — огрызнулся Драко. Он развернулся, чтобы уйти, но заметил выходящего из Большого зала Рона. Драко остановился и фыркнул в сторону ее друга, когда тот подошел ближе. — Я бы не верил ни единому ее слову, Уизел. В последнее время она только и делает, что очаровывает змей, — он толкнул Рона плечом, пройдя мимо, и последний в замешательстве уставился на Гермиону. — Миона, ты ушла меньше чем на минуту. Что, черт возьми, за это время успело произойти? — Ничего, Рон. Не обращай внимания, — почти прошептала она. Гермиона уже начала идти обратно в зал, как услышала голос Невилла, зовущий всех во двор, и остановилась, развернувшись. Сердце подскочило к горлу, чуть не разорвав его, когда она увидела идущую по мосту к замку огромную группу людей. Рон схватил ее за руку и потащил к выходу, останавливаясь рядом с Невиллом. Все, кто ещё мог двигаться, медленно потекли к ним, вставая на крыльце. Волдеморт и остальные его последователи вошли во двор и выстроились в шеренгу у распахнутых дверей школы. — Кто это там? На руках у Хагрида? — спросила Джинни. — Невилл, кто это? — Гарри, — прошептал Невилл. — Нет! Джинни рванулась вперед, но мистер Уизли схватил дочь за талию, удерживая от неминуемой смерти. Гермиона почувствовала, что земля уходит из-под ног, но Рон вовремя обнял ее, поддерживая. — Гарри Поттер мертв! Голос Волдеморта был похож на острый нож, пронзивший ее куда-то в солнечное сплетение и разрезавший плоть на куски. Он говорил совсем не так, как тот Реддл, которого она знала; который был рядом с ней последние четыре месяца. Выглядел совсем не так. Но вот его взгляд переместился на нее, и Гермиона увидела в нем что-то знакомое — что-то, что заставило кровь заледенеть, а тело оцепенеть от страха. «Я говорил, что всё будет именно так. Похоже, ты следуешь не за тем лидером». Гермиона вцепилась в Рона, пытаясь удержаться на ногах, когда в голове зазвучал голос Реддла. — А теперь пришло время вам признать меня. Выходите вперед. Поклянитесь мне в верности, и я сохраню вам жизнь. Для каждого найдется место в моем мире, — сказал он, глядя на Гермиону. Гермиона почувствовала, как его магия просочилась в ее сознание и потянула ее тело на себя. Если бы Рон не держал ее, она бы упала на колени или сделала шаг вперед. — Нет, — выдохнула Гермиона. «Ты дала клятву сдаться, — громко прозвучал в ее голове его голос. Эхом отражаясь от стен ментальной библиотеки. — Время пришло, — книги загремели на полках, и у Гермионы подогнулись колени. — Всё, что я хочу, помнишь?» — Драко. Гермиона обмякла в объятиях Рона, и он чуть не уронил ее, когда в тишине прозвучал голос Люциуса. Мужчина поднял руку в сторону толпы студентов и преподавателей и поманил сына к себе. — Драко, — поддержала Нарцисса. Гермиона повернула голову как можно левее и заметила Драко, стоящего рядом с Луной. Он просканировал взглядом толпу и встретился с ее глазами. В следующий миг Малфой отвернулся и шагнул вперед.***
Драко слышал вздохи и приглушенный шепот, когда шел к родителям. Несмотря на отвращение к режиму Реддла и нежелание ему подчиняться, они всё ещё оставались его родителями. Он пошел ради матери. Отец сжег слишком много мостов, а потому ему не было до него дела. И он видел, как Гермиона чуть не поклонилась, когда Волдеморт сказал переходить на его сторону. С каждым шагом он чувствовал, как всё гулче о ребра бьется сердце. Он намеревался обойти Темного Лорда, но тот преградил ему путь и приобнял за плечи. — Молодец, Драко, — сказал Волдеморт, чтобы слышали все. Затем он наклонился вперед, так что следующие слова были слышны только Драко. — Я же говорил тебе, что однажды она станет моей. Драко от неожиданности сделал шаг назад, но Темный Лорд уже отошел в сторону, позволив ему наконец добраться до родителей. Отец коснулся его плеча, а мама обняла. — Я люблю тебя, Драко, — безостановочно шептала она ему в волосы. Кажется, он сошел с ума, потому что вместо голоса матери слышал голос Гермионы. И именно это удержало его от ответа. Темный Лорд обернулся и рассмеялся, увидев, как вперед шагнул Лонгботтом. Несколько других Пожирателей поддержали смех своего повелителя. — Да уж, должен признать, я надеялся на большее, — сказал Волдеморт. — И кто же ты, молодой человек? — Невилл Лонгботтом. Снова смех. — Твои родители, должно быть, гордятся, что ты решил присоединиться ко мне, хотя сами они… — Я не собираюсь к тебе присоединяться. Я хочу кое-что сказать, — ответил Лонгботтом. Он повернулся к остальным. — Это неважно, что Гарри умер. Люди умирают каждый день, — добавил он, когда в толпе послышался возмущенный восклик. — Но он всё ещё с нами. Вот здесь, — он указал на свое сердце. — Мы не должны допустить, чтобы его смерть была напрасной. Лонгботтом продолжил говорить, но Драко больше не слушал, потому что его внимание привлекло движение слева. Оно было мимолетным, но было. Он был в этом уверен. Драко прищурился и замер, увидев, что прямо на него смотрел Поттер. И это был не холодный, пустой взгляд безжизненных глаз. Нет. Гарри Поттер был жив. Дальше всё произошло как в замедленной съемке. Лонгботтом издал боевой клич, вытаскивая меч из Распределяющей шляпы, которую держал в руках, и в это же время Поттер спрыгнул с рук Хагрида. За один удар сердца Драко принял решение и выхватил палочку из кармана, отбегая от родителей. — Поттер! — крикнул он и кинул свою палочку гриффиндорцу. Поттер поймал ее, и во дворе начался хаос, когда он выстрелил заклинанием в Нагайну. Поттер бежал, специально петляя, чтобы уклоняться от проклятий Волдеморта, которые он один за другим сыпал в него. Драко побежал обратно к замку, поймав Гермиону, которая споткнулась, зацепившись ногой за лежащий на земле камень. — Вот, возьми, — сказала она, протягивая ему свою палочку. — Я… — Мне она не нужна, — перебила Гермиона, вцепившись в плечи Драко, когда он поднял ее на ноги. — Что бы это ни было, не делай этого, — сказал он, явно застав ее врасплох. — Я должна, — прошептала Гермиона, прекрасно зная, что он имел в виду. — Ты не понимаешь… Драко выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. — Что бы он тебе ни предложил, оно того не стоит, Гермиона. Она приоткрыла губы, чтобы возразить, но между ними приземлилось заклинание, заставляя их отскочить друг от друга. Драко, осевший на колено, быстро поднялся и бросился обратно в замок с палочкой Гермионы в руке.***
Пока дуэль между Гарри и Волдемортом продолжалась снаружи во дворе, часть битвы переместилась обратно в замок. Гермиона, наконец, догнала Рона, и они быстро решили использовать последний оставшийся клык Василиска, чтобы уничтожить Нагайну, перед этим придумав запасной план. А он заключался в том, что если что-то пойдет не так, то они заберут меч у Невилла и расправятся со змеей с помощью него. Гермиона бросала камни, а Рон произносил разные заклинания, пытаясь привлечь внимание змеи. Хорошо, что Волдеморт был слишком поглощен схваткой с Гарри, чтобы заметить ее отсутствие. Как только Нагайна клюнула, то сразу поползла к ним. Гермиона решила стать отвлекающим маневром, наколдовав заклинание щита, которое едва успело подняться, пока Рон пытался нанести удар сзади, но змея была слишком быстрой. Сил, чтобы долго пользоваться серой магией, почти не осталось, к тому же она отдала свою палочку Драко, когда он отдал свою Гарри. Подбежав к Рону и схватив его за руку, пока Нагайна продолжала бросаться на них, Гермиона решила, что рада, что каждый видел, как Драко это сделал. Потому что так, независимо от исхода, никто не станет сомневаться в его лояльности, даже если он самостоятельно откажется выбрать сторону. Рон крепко держал ее, пока они, спотыкаясь, отходили назад, затем упав на кучу обломков. Гермиона прижалась к другу, думая, что сейчас для них всё закончится, но раздался лязг, и Нагайна так и не вонзила в них свои клыки. Открыв глаза, она увидела, как Невилл отсек голову змеи мечом Гриффиндора. Не успели отрубленные куски Нагайны коснуться земли, как превратились в пепел и тут же растворились. Воздух пронзил ужасающий крик боли, в котором Гермиона узнала голос Реддла, заставив всех вздрогнуть. С помощью Невилла они с Роном поднялись на ноги и, оглянувшись, увидели, что Гарри и Волдеморт сверлят друг на друга взглядами, тяжело дыша от напряжения. Гермиона на секунду задержала дыхание, а затем, когда из двух палочек одновременно вылетели заклинания, поняла, что бежит к ним. Зеленый луч столкнулся с красным, и золотое пламя взметнулось вверх, образовав арку. В какой-то момент глаза Волдеморта расширились от страха, что он уступает такому, как Гарри Поттер. Гермиона ощутила импульс магии от цепочки, и толчок, заставивший ее упасть на колени. Она четко увидела тот момент, когда Реддл почувствовал прилив силы от заключенного в сапфир на ее шее осколка его души. Гермиона закричала, пытаясь помочь Гарри, окутать его своей магией, но было уже слишком поздно. Зеленый луч в мгновение ока поглотил красный. Волшебная палочка Гарри с грохотом повалилась на землю, а затем упал он сам. Зеленые глаза потускнели, как только в них закончили сверкать последние блики жизни. Казалось, гробовая тишина окутала двор на несколько часов, а затем раздался раскат мрачного смеха Волдеморта. Гермиона стала ползти к Гарри, совершенно не обращая внимания на то, что в кожу впивались острые осколки, царапая ее до крови. Она положила руки ему на грудь, судорожно пытаясь нащупать хоть отголоски магии внутри себя, но как ни старалась, она отказывалась повиноваться. — Я ждал этого момента пятьдесят три года, — услышала она шипение Волдеморта, а через секунду почувствовала, что ее поднимают. Он сделал это с помощью своей магии, заставил парить в дюйме над землей, увлекая в центр двора, а затем опустил перед собой. Он схватил Гермиону за подбородок и холодно улыбнулся, смотря на нее своими кроваво-красными глазами с узкими, как у змеи зрачками. От Реддла, которого она знала, не осталось ничего. Волдеморт отпустил ее подбородок и протянул ей руку. Несмотря на отпечатки темной магии, которые изуродовали его тело, Гермиона всё же смогла разглядеть порез на его ладони, который самолично сделала, когда смешивала их кровь. — Время действительно пришло. Ты слишком слаба, чтобы спасти его, — он поднял руку выше; на его лице ясно читалось нетерпение. — Может, однажды я смогу простить тебя за то, что ты бросила меня, но если ты не выполнишь свою часть сделки и не сдашься сейчас, этого никогда не случится. Голова Гермионы дернулась в ответ, и она медленно подняла дрожащую руку, осторожно вложив в его. Волдеморт ухмыльнулся и посмотрел на тех, кто всё ещё ошеломленно молчал, пытаясь переварить случившееся. — Гарри Поттер теперь действительно мертв! — крикнул он. — И его грязнокровка согласилась присоединиться ко мне! Это ваш последний шанс. Те, кто… — Нет! Убери от нее свои руки! — крикнул Рон, несясь к ним через двор с наготове поднятой палочкой. — Я не позволю тебе ее забрать. Авада Кедавра! Это заклинание предназначалось Волдеморту. Все это видели и понимали. Но как только Рон произнес последний слог, Волдеморт резко дернул Гермиону за руку, ставя ее на путь смертельного проклятия, чтобы спасти себя. Серая магия, подпитываемая адреналином и волей к жизни, с ревом ожила, столкнувшись с неминуемой смертью, которое несло с собой заклятие. Зеленая вспышка отскочила от ее щита и попала в первое, с чем соприкоснулась. В Рона. Поняв, что произошло, Гермиона ощутила, будто мир остановился вместе с ее сердцем. Ноги подкосились, и она упала, поднося руки к лицу. Задыхаясь, Гермиона сквозь туман в глазах смотрела, как безжизненное тело Рона тяжело опустилось на землю. Его губы до сих пор были приоткрыты от удивления, что заклинание отскочило, стремительно направляясь обратно к нему. Что это сделала его лучшая подруга; девушка, которую он любил. Гарри Поттер. Мертв. Из-за нее. Она скрыла от него тот факт, что у Волдеморта остался последний крестраж. Что был ещё один осколок души, из которого он мог черпать силу. И что он висел на ее шее, слившись частью ее собственной души. Рональд Уизли. Мертв. Из-за нее. Потому что она ужасная эгоистка и не хотела умирать. Она заслуживала смерти. Она не должна была защищаться. Сделав это, она убила его. Гермиона закрыла глаза и закричала, надрывно всхлипывая, умоляя простить ее и надеясь, что они смогут услышать ее. Она плакала, размазывая по лицу руками слезы, впиваясь в щеки пальцами, пока голос не охрип; пока тело не ослабло настолько, что отказывалось повиноваться любой команде. Гермиона едва услышала, что Волдеморт отдал последний приказ. Убить всех. Снова послышались крики и свист летящих заклинаний, но они были настолько далекими, будто Гермиона сидела в пузыре под водой. А через секунду она почувствовала, что ее снова поднимают с земли. Волдеморт уносил ее со двора — Гермиона поняла это, открыв глаза. На заднем плане продолжалась битва, но она ее не замечала. Она видела перед собой только безжизненные тела Гарри и Рона, и обращенные на нее потускневшие глаза, в которых навсегда застыла боль от предательства. — Я же говорил тебе, что убью Гарри Поттера, — почти шепотом произнес Волдеморт с угрожающими нотками в голосе. — Как и сказал, что заставлю тебя убить Рональда Уизли, — он одобрительно замычал. — Ты положила хорошее начало для того, чтобы я когда-нибудь тебя простил. Давай посмотрим, что ещё ты можешь сделать. И последнее, что увидела Гермиона перед тем, как Волдеморт вместе с ней с громким треском аппарировал, были застывшие взгляды Гарри и Рона, всё ещё обращенные на нее.Продолжение следует…