Сосед сверху

Раскрыв глаза, я поняла, что нахожусь далеко не у себя в квартире и ничего не помню, абсолютно. Чёрные шторы не пропускали дневной свет, но пару лучей всё равно пробирались внутрь, да и сама комната какая-то мрачная. На стенах были нарисованы разные символы, надписи с рисунками, словно «чёрным по белому». Я плохо соображала, всматриваясь дальше в дизайн незнакомой комнаты, но это не то, что нужно делать. Голова чертовски раскалывалась, а во рту настолько сухо, что больно глотнуть. Воспоминания были до такой степени размытыми, будто кто-то пробрался в мою голову и хаотично удалял их, пока я спала и при этом всём, давило то, что нахожусь в незнакомом месте. Двуспальная кровать, я в чужой футболке и отсутствие кого-либо, добивало меня полностью. Нужно взять себя в руки, и перестать быть размазнёй. С горем пополам, я уселась на край кровати и взглядом начала искать свою одежду. Но, увы, её нигде не было. Я чувствовала себя грязно, будто не мылась несколько дней, жила на улице и трахалась со всеми подряд. Тело было липким, на ноге бинт, под ногтями грязь, а «с помощью» жирных волос, можно жарить блины. Да и сама головёшка гудела, а внутренний голос намертво спал. В ушах звон, глаза просто закрывались обратно. Мои ноги свисали с кровати, а прохлада с пола обвивала их, постепенно переходя на всё тело. Я поморщилась, накинула сверху одеяло, но никак не хватало смелости встать. Моё тело казалось тяжелым, поэтому сидеть на кровати, уже было неким достижением. Я услышала какие-то звуки в другой комнате. Хлопок входной тяжёлой двери, звяканье ключей и их падение на какую-то поверхность, а затем шаги. Знакомые шаги. Дверь отворилась и в комнату заглянула пепельная макушка. Он повернулся в мою сторону и сказал: — Доброе утро, с днём похмелья! Я сильнее укуталась в одеяло, чтобы он не смог разглядеть моё тело. Эта встреча чертовски смущала, даже бывший меня в таком виде не часто лицезрел. Боль в голове на секунду стала резкой, и я схватилась за неё, прошептав: — Доброе, доброе. Хидан полностью зашёл в комнату, в его руках была таблетка и бутылка минералки, а ещё он снова выглядел как самая трезвая персона. Чёрт возьми, как это у него получается? Его взгляд был спокойным, а на лице я впервые заметила улыбку. Это была не злорадная, насмешливая ухмылка, а по-настоящему искренняя. Слегка удивившись этому, я взяла таблетку и запила газировкой. Её газы раздражали горло, а солоноватый вкус вызывал желание выпить всю бутылку. — Это ж, сколько ты вчера выпила того пунша, что тебя так развезло? Даже джин не помог тебе, слабенькая, — с какой-то саркастичностью спросил он, сев на кресло-мешок, которое я заметила только сейчас. — Стаканчика три, может, — протянула я, приложив холодную бутылку ко лбу. — Там точно был алкоголь? — он продолжал заваливать вопросами, заставляя мой мозг работать в нормальном режиме. — Вроде, да, плохо помню. Два стакана выпила в одиночестве, а третий, кажется, с парнями. Кто там был… — закусив губу, задумчиво хмыкнула я. Воспоминания потихоньку возвращались: тот самый сверкающий диско шар над нами, шум, музыка, какой-то диалог с Дейдарой, а дальше… дальше, рядом стоял друг Хидана, была какая-то стычка за нами. Голова будто увеличивалась в размерах, тяжелея от воспоминаний. Хидан не подгонял, а лишь молча выжидая ответа, смотрел на меня. Помассировав виски, я попыталась вспомнить ещё раз, но вместо этого вылезали и другие, не очень приятные вещи. — Там был Пейн, Дэй, а затем какая-то ссора позади нас. Твой друг пошёл помогать, всунув свой напиток мне. Я держала его стакан, пока он помогал. Но потом, вроде как, забрал мой, в котором было меньше алкоголя. Наверное, почти полный стаканчик стал лишним, — вспомнив последнее, сказала я. Глаза Хидана резко расширились, он отвёл взгляд, закрывая ладонями лицо, опираясь на колени, что-то бубня себе под нос. Меня странно удивила его реакция на рассказ. Он просидел так несколько секунд, а затем, подняв голову, выдал: — Теперь мне всё ясно. У нас в стаканах, для поднятия настроения на максимум, был размешан алкоголь с экстази. Я-то думал, почему Пейн мне жаловался и ходил недовольный, мы так только себе наливаем и на других мероприятиях института, собственно… что же, поздравляю с этим прекрасным опытом и добро пожаловать в мир невозврата. Удивительно, как ты не блевала фонтаном от такого, в отличие от меня. Сильная подружка. — Что?! Какое экстази, ты сейчас серьйозно? — резко протрезвела я, испуганно прокричав. Сердце стало колотиться, а осознание того, что в моём организме наркота, вызвало у меня бурные эмоции. Шок, страх и непонимание, как прийти к принятию данной информации. Мама… Эта женщина уничтожит меня и всю шайку за то, что случилось. Она не была против бутылки пива по пятницам или одной сигаретки после тяжелого буднего дня, но наркотики разрушили жизнь её сестры, по совместительству моей тёте. Но я никогда не её, так как она умерла ещё до моего рождения. Стало как-то неприятно. Я смотрела в пол, без каких-то мыслей и рассуждений, потому что, попросту не знала дальнейших действий. — Не загоняйся, — произнёс Хидан. Он встал с кресла, спокойно подошёл к шкафу и вытащил оттуда полотенца бордового цвета. Я чувствовала, как он уже пожалел о том, что сказал. Его спокойствие плавно переходило в другое состояние: то ли сочувствия, то ли злость. — Если один раз попробовать, то это не факт, что ты станешь конченой наркоманкой, — продолжил он, копошась в своём шкафу, — судя по твоей реакции, ты вряд ли захочешь ещё, короче, неприятная ситуация вышла, совсем. Теперь понятно, чего вчера целоваться полезла… и не только. От экстази частенько просыпается животный инстинкт, ты трахаешь всё что движется или не движется. Ладно,марш в душ. Твоё платье, я это, в стиральную машинку кинул, постирал, сушить повесил, заберёшь потом. Он аккуратно кинул в мою сторону полотенце, а затем решил выйти из комнаты. Быстро принимая, довольно интересную информацию, и охуевание от своих действий, я спросила: — Целовались? Хидан кивнул и ответил: — Ну, да. Покопайся в воспоминаниях, может, вспомнишь. Я думал мы просто соседи, а тут так всё обернулось. Говорил же, не просто так сюда бегаешь, истинные чувства наркотиками, алкоголем и прочим дерьмом не скрыть, признайся себе уже, наконец, не строй себе мысленно какие-то планы. Просто поцелуй, не более, а то знаю таких. от одного засоса уже о свадьбе думают. — Не ставь себе такую цену, это было побочное действие, а «не чувства», если мы соседи, тогда почему не завёз в мою квартиру? Ключи в куртке были, — съязвила я. — Мог и в твою конуру закинуть, но я всё-таки воспитанный, а даму на произвол судьбы бросать в таком состоянии, максимально не мужской поступок. Кстати, обнимаешься ты довольно мило во сне, я заценил. — Мы ещё и спали вместе? — удивление нарастало с каждой его фразой. — И не только, хех. Диван в гостиной сломан, не выдержал моих путешествий, так скажем, а спать на полу в собственной квартире, считаю унижением. Вот и лёг рядом, не бойся к девушкам, которые в отключке — не лезу. Это слишком, как по мне. Но вот снять платье, было в удовольствие. — Подожди-подожди, в каком смысле: “и не только”, что ещё между нами случилось? Он закусил губу, затем засмеялся и вышел из комнаты не отвечая на мой вопрос. Я раздраженно закатила глаза, пытаясь встать снова. За время разговора, будто адаптировалась к происходящему, а тело уже не казалось чем-то тяжелым и неподъёмным. Я плавно пересекла гостиную, зайдя в ванную. Она была больше, вместо душевой кабинки, стояла сама ванна. На раковине, что меня удивило, стояли ароматические палочки, какие-то баночки с шампунями. Предметы стояло аккуратно, никакой грязи и неприятных запахов. Меня с каждым днём, всё больше удивлял Хидан. Его качества, характер, ценности раскрывались постепенно, а не как у меня, сразу. Я посмотрела на своё отражение, понимая, что выгляжу ужасно. Растрепанные волосы, остатки туши на глазах, которые превратились в маленькие катышки. Жирная кожа, будто меня кто-то хорошенько облил маслом. Я похожа на свою детскую брошенную, надоевшую со временем, куклу, а в глазах, как и внутри, пустота. Открутив кран, стала наблюдать, как струя воды начала наполнять ванную. Надеюсь, он простит меня за такую наглость, но всю свою грязь прилипшую как внутри, так и снаружи, хотелось смыть. Всё же, воспоминания потихоньку вернулись, что немного удивительно. Но у меня не вышло вспомнить, как именно я провела ночь с Хиданом. Надеюсь, он просто пошутил. За вчерашний день я пережила намного больше интересных историй, чем за всё время в этом городе. От тёплой воды по телу прошлись мурашки, сладкий запах витал в воздухе, а состояние оставалось тревожным. Я попыталась расслабиться, но ничего не выходило, за то, грязь с кожи смывалась, рана предательски пощипывала на колене. Посмотрев на свою ссадину, я вспомнила как убегала от того самого ублюдка, потом мне помогли ребята, а дальше какой-то провал в памяти… Помню лишь диванчики в другом крыле, потом Хидан решил перебинтовать ногу, а в конце был поцелуй, меня вроде как, привезли сюда, мы выпили и…пиздец. Это действительно искренние эмоции нахлынули тогда, или действие наркотика повлияло на всю ситуацию? Ведь, считай, наши с ним отношения поменяются, теперь он мне точно припомнит это. Мы же просто занялись сексом, вау, ничего удивительного, правда? Было же прекрасно всё до этого: взаимная, наигранная ненависть друг другу, перерастающая в приятельскую ветвь, а я взяла и превратила это в какое-то дерьмо. Говорит мол, в таком нет ничего серьезного… Может, он и прав? Водные процедуры подходили к концу, меня тошнило, а лицо после геля для душа и воды «чище» не становилось. Всё такая же бледная и серая, аж мерзко было от самой себя. Надев нижнее белье, которое стоило бы сменить, я накинула сверху его футболку, от которой так же пахло приятно. Видимо, мой “друг” не такой уж и брутальный. Выйдя из ванны, я вернулась в гостиную, где на журнальном столике стояли две кружки и бутерброды. Всё лежало аккуратно и синхронно: хлеб к хлебу, кружка возле кружки. Он прямо помешан на этой «идеальности». Я села на диван, который безжалостно громко скрипнул. Знать не хочу, что привело его в такое состояние. Сзади меня Хидан шумел чем-то на кухне, которая находилась через арку слева, и оттуда доносился аромат кофе, так и манил им «опохмелиться». Я не рискнула есть в одиночестве то, что находилось на столе, дожидаясь своего горе-спасателя. Желудок уже урчал от голода. — Чего не ешь? Сейчас бахнешь кофе, всё пройдёт, — сказал он, сев рядом сжимая кофейник в руке. Он осторожно разлил горячий напиток по кружкам, одну из них вручил мне. Сделав глоток терпкого, слегка пережаренного кофе, внутри стало приятно и, казалось, что всё возвращается на круги своя. — Неприлично, будучи гостем, без хозяина еду топтать, — ответила я, не отставая от кружки. Хидан улыбнулся, взял с тарелки бутерброд с ветчиной и надкусил его. Второй настырно пихнул мне, заставляя съесть полностью. Сухой кусок хлеба так и не лез в горло, но наш «доктор» от похмелья, настаивал на своём. Всё же, еле съев один бутерброд и попивая кофейный эликсир, становилось действительно лучше. Я невзначай глянула на часы. Тут до меня дошло, что сегодня будний день, а значит, есть пары в университете. Я начала торопиться и просить свои вещи обратно. Хидана удивила моя резкая смена состояния на более активное. — В чём дело? — поинтересовался он. — Ничего, что уже полдень, а мы ещё не на занятиях? — раздражённо сказала я. Парень на секунду задумался, а затем рассмеялся. Он посмотрел на меня, как на глупую девчонку и положил руку на плечо: — Сядь. Сегодня и завтра выходной. День города, как-никак. Будучи удивленной сказанным, я добровольно села обратно, сжимая руками край дивана. День города, день города… — Точно! — случайно вслух выкрикнула я. — Ты чего? — от неожиданности Хидан слегка вздрогнул. — День города! Сегодня в три часа приедет моя мама, а я в таком состоянии, чёрт, — начала снова паниковать я. Уж лучше, если бы пришлось пропускать сегодня пары, чем в таком, потрепанном от жизни, виде, встречать мать. А зная, какой она чистоплотный человек, то и в квартире требуется уборка. Желательно прямо сейчас. — Даже так… Ну, родители это важно, наверно. Я принесу сейчас твои вещи, а футболку, можешь позже занести, — как-то тихо говоря Хидан, встал с дивана и направился в сторону небольшого балкончика. Сейчас моя голова была забита только тем, как привести всё в порядок. Настроение уже который раз сменилось за день и хотелось просто исчезнуть, а лучшим вариантом было бы вернуться в прошлое и не допускать своих ошибок. В этом и есть вся «прелесть» времени — ты не можешь изменить ход событий, которые произошли ранее, а потом жалеешь о произошедшем. Жизнь даёт намёки на то, что лучше обдумывать всё заранее, интересно, как часто этим пользуются люди? Дверь балкончика была распахнута, веяло холодом. Сегодня погода, как и настроение, быстро менялась: от яркого солнышка до мрачных туч с ветром, который так и нарывался сбить тебя с ног. Хидан вынес моё платье, осторожно положив на край столика, а куртка и обувь находятся в коридоре. Ненароком я заметила на его шее цепь со странным геометрическим знаком. Оно совершенно спонтанно привлекло моё внимание, поэтому спросила: — А что это у тебя за цепь? Он потрогал рукой своё украшение, задумчиво хмурясь, будто пытался подобрать слова. В его пальцах переплетался этот значок, а затем парень сказал: — Это личное. Считай, часть моей веры. — А, что за вера? — его ответ заинтересовал меня ещё больше. — Придёт время, расскажу, а ты вроде как спешишь… — неохотно ответил он, отводя взгляд в сторону. — Да, ты прав. Спасибо, что вытащил меня из вчерашней задницы и, скажем, приютил на одну ночь, — поблагодарив, я смущенно улыбнулась. В глубине души, я понимала, что просто слов благодарности мало. Этот человек спас меня от неадекватного человека, перебинтовал рану и отвёз к себе домой. И я, по сути, просто глупая соседка, которая то дело, что любила вынести мозг, а на хорошие слова отвечать колкостью. Я стала на носочки и приблизилась к его лицу. Сердцебиение участилось, было неловко от слова совсем. Взяв себя в руки, я поцеловала его в щёку. Он не отошёл от меня, а лишь крепко взял за плечи. С неким грустным взглядом, сказал: — Я же сказал, что секс ничего не значил. Зачем ты это продолжаешь? — Обычная благодарность. Не думай, что после этой ночи, рассчитываю на большее, не интересуешь , — ответила я более грубо, так как он поставил меня в неловкое положение. Хидан закатил глаза, а затем убрал руки с моих плеч. Поблагодарив словесно ещё раз, я, наконец, покинула его квартиру. Мне показалось или специально пытается отдалить, теперь, меня от себя? Какой же он непонятный, а ещё эти.. расписанные стены, знаки на цепях. Как оказалось, неизвестность ситуации бывает такой раздражительной. Придя на свой этаж, я быстро открыла дверь и вошла в квартиру. Тут снова тихо и пусто, как в душе у самого несчастного человека на земле. Но себя я такой не ощущала, а квартирка своей тишиной оставляла неприятный осадок. До меня дошло, что шум сверху не так уж плох. Телефон стоял на зарядке ещё со вчерашнего дня, на экране высвечивалось несколько пропущенных от мамы. Это означало, что она уже в пути. Я набрала её номер, гудки эхом звучали в моей голове. Как же ненавижу звонить кому-то, особенно, если разговор обещал быть долгим. Всё же мать ответила довольно злобным голосом: — Спасибо, что решилась мне позвонить… — Прости, просто после вчерашнего посвящения… Крепко уснула, — начала оправдываться я. — Так ты всё-таки пошла туда. Моя дочь наконец-то социализировалась, — с неким сарказмом ответила она. Шум пытающийся прервать её слова, выдавал догадки, что она едет ко мне. Не стесняясь, я спросила: — Когда ты приедешь? — Через час уже подъеду, а что, соскучилась? — спросила в ответ она, рассмеявшись. — Естественно…— не солгала я. Оставался час. Час до приезда той женщины, которая устроит здесь погром. Голова ещё побаливала, а лень одолевала меня с каждой минутой. Нужно убраться, давай сделай это. Ведь нет ничего сложного в том, чтобы помыть полы, протереть пыль. Собравшись с остатками сил, я взяла себя в руки и начала уборку. Любила ли я это? Конечно нет. Были бы лишние деньги, запросто вызвала клининговую компанию, не мучая себя этими обязанностями. Тем более, нанятые для этого люди, куда больше профессионалы, чем я. Как для человека с похмельем и дурной головой, кривыми руками, справилась я довольно быстро. Пыль больше не попадалась мне на глаза, а пол блестел от чистоты, будто новый. Я устало села на диван, посмотрев на время. Оставалось минут пятнадцать к её приезду. Всё же, маленькая комнатка это большой плюс. Меньше уборки и отдохнуть теперь можно. Несмотря на выпитую таблетку и кофе, меня всё ещё подташнивало, а боль в голове как резко появлялась, так же резко и пропадала. Я чувствовала прилив сна, мне захотелось лечь, обнять подушку, больше не поднимаясь. Пока матери не было, так и сделала, хотелось попасть в этот прекрасный мир сновидений. Я держалась из последних сил, они же предательски покидали меня. Сквозь дремоту послышалась знакомая мелодия. Это звонил телефон, я сразу вскочила и взяла трубку. Кажется, мозг вернулся в свой прежний, рабочий процесс. Голос матери был бодрее кофе. — Я уже подъезжаю, — как можно громче сказала она, кому-то сигналя. — Сейчас спущусь, — стараясь скрыть свой сонный голос, ответила я. — Ты что, спала? — вдруг спросила мама. Блядь. Как же легко бывает сдать себя. Я, вроде как, давно не ребёнок, но у родителей есть какая-то странная фишка следить за твоим режимом, даже когда ты уже совершеннолетний и находишься в сотнях километрах от них. Она волнуется за меня, иногда лучше послушать её возмущения ещё раз, чем вовсе никогда не услышать. Я в ответ угукнула, сразу же сбрасывая. Надев на себя кардиган, быстренько спустилась вниз, встретить её. Настроения гулять особо не было, но после этого дня, мы снова с ней не увидимся несколько недель. Наверно, я одна из немногих, кто хорошо ладит с родителем, особенно во время юношеского максимализма. И это ужасно, что многие родители, абсолютно не понимают своих детей, а в трудный момент делают вид, что не видят проблем, тем самым обесценивая их. Родная машина припарковалась напротив дома. По этой железной малышке я тоже скучала, на радостях подбежала к ней, а мама тем временем заглушила мотор. Она открыла дверь и вышла из автомобиля, в салоне которого по-прежнему воняло родной ёлкой. Мы обнялись, крепко прижимая друг друга, будто не виделись целую вечность, а на самом деле прошёл чуть больше месяца. В воздухе витала странная атмосфера, которая была одновременно и родной, и чужой. — Из-за праздника, сегодня в центре перекрыли часть дороги, была ужасная пробка! — эмоционально начала мама, доставая из заднего сидения какие-то пакеты, — я прикупила еды и всякого вкусного для пикника. Сегодня поедем на один холм, где немного людей, там сможем понаблюдать за концертом. Она говорила энергично, с энтузиазмом и огоньками в глазах. В такие моменты казалось, что мама молодела, становилась моей однолеткой. Её внутренний мир так и оставался юным, бунтарским, непоколебимым, но паспорт «показывал» сорок с лишним. На лбу кое-где проступили морщинки, а в ванной надёжно запрятана от чужих глаз, краска для волос. Ею она подкрашивала седые волоски, которые «дарила» работа. — Хорошая идея, мам, — ответила кратко я, помогая разгружать продукты. — Новую футболку прикупила? — вдруг спросила она. И тут до меня дошло, что я до сих пор нахожусь в футболке Хидана. Она была уже достаточно помятой, местами грязной и на несколько размеров больше моего. Стало как-то неловко. — Друг дал поносить, — попыталась соврать я. — Друг значит… Отец тоже давал свою одежду носить, когда мы только начинали “дружить”, — ненароком добавила она — Мам, не начинай. Мы просто хорошо общаемся, не более, — нервно ответила я, хлопнув задней дверью. — Что значит «не начинай»? Я просто хочу, чтобы ты нашла замену тому недоразумению со школы, — пробубнила она, взяв у меня ключи, и направилась к подъезду. Нашла что вспомнить. Я об этом ублюдке давно не вспоминала, да и на глаза в ленте социальных сетей не попадался. Интересно, он вообще поступил туда куда хотел? Завёл новую пассию? Стоп. Почему это вообще меня должно интересовать? Это всё осталось в прошлом, сейчас у меня новая жизнь. С новыми занозами в заднице, так скажем. Я не собираюсь возвращаться туда, откуда начинала свой путь. А этот стартовал ещё с той дыры, где грустные, злые люди, которые плоско и одинаково мыслят, а так же боятся осуждений со стороны, никогда не имеют собственного мнения. Так мерзко. Мы поднялись в квартиру. В пакетах постукивали стеклянные бутылки, а запах выпечки так и манил откусить кусочек. Непроизвольно в животе заурчало и есть действительно хотелось, так как на двух бутербродах мир не завоюешь. Мать поглядывала на мой «слегка» замученный вид, нарываясь спросить что-то, но так и не решалась. Только, когда мы начали раскладывать продукты по местам, а некоторые, нужные для пикника, оставляли на столе, она решилась: — Как вчера посвящение прошло? Воспоминания, конечно, были не самыми приятными. Я мечтала о том, чтобы стереть этот день со своей памяти, снова приходится врать.Как-то неловко выходит, но, не говорить же матери на прямую о том, что случайно попутала свой стакан и бахнула экстези. Хотя… история настолько странная, мне просто-напросто, может, не поверит, а рассказать про настоящего владельца футболки ещё мрачнее. Ненавижу такие моменты в своей жизни. — Весело. Правда, сегодня уже не очень, как видишь, — попыталась как-то размыто ответить я. — Вижу-вижу. Но я рада, что ты вчера хорошо провела время. Надо было встречу на другой день перенести, а с моим-то графиком, ты понимаешь. Звонить не всегда получается из-за неё, ты прости за это, — с чувством вины, она добавила последнюю фразу. Пронесло? Рано или поздно правда раскроется, но я не готова делиться ею сейчас. Спасибо, что она решила сменить тему. Я не обижалась на неё за частое отсутствие в моей жизни, работа сложная хрень и прекрасно это понимаю, ещё с ранних лет. Профессия как у неё, достойна гордости: спасает людей от потенциальных и реальных серийных убийц, преступников, грабителей, расследует запутанные, нераскрытые дела. Часто жертвует своим личным временем и жизнью, помогая другим. Я никогда не была такой, как она, это меня расстраивало. — Не хочешь перейти обратно в офис? — стараясь полностью перевести тему, спросила я. Она удивлённо глянула на меня, а затем ответила: — Я слишком долго добивалась звания «частного детектива». Вернуться обратно в офис, это как на финишной прямой, повернуть в сторону старта. — Ничего не подумай, просто переживаю, — сказала я слегка смущенно. Она улыбнулась и обняла меня, пообещав, что с ней будет всё в порядке. Готовка перекуса на пикник затянула с головой, что мы не замечали, как проходило быстро время. Бутерброды разного вида, какие-то бутылочки с соками, сладости. Было много видов еды, но всего понемногу. Казалось, что мы едем не на пикник, а в поход на пару дней. Вся эта атмосфера была для меня такой родной и тёплой, так не хотелось, чтобы она заканчивалась, но увы… Уже завтра, с самого раннего утра мама уедет на свою работу, а я останусь наедине со своими тревожными мыслями. За окном виднелся закат, мы собрали сумку и отправились в своё маленькое путешествие. Центр сегодня и вправду забит — машины на некоторых улицах просто стояли в ряд и с места, особо не сдвигались. Мост, соединяющий левую и правую часть города, также был забит машинами. К счастью, наш путь не лежал туда, мы ехали в другом направлении, которое всё равно приведёт к центру. Кантри из радио не казался уже надоевшим дерьмом, впервые за долгое время, в машине я ехала без наушников. Закат кроваво-оранжевого оттенка с каждым метром будто отдалялся от нас. Жёлтый круг посредине цветного месива, показывал всем видом свою мощь, ослепляя нас, мешал смотреть прямо на дорогу. Ехали мы от силы минут двадцать, по «тайному» пути к центру, тоже многовато автомобилей. — Не понимаю, почему день города вызвал такие пробки, — тяжело вздохнув, возмутилась вслух я. — Ну как, в центре сегодня зона отдыха и многие дороги сейчас пешеходные, через час или два, попрут местные звёзды на сцену, народ веселить. Это не как у нас, день города не успел начаться, а его со вчерашнего дня празднуют, — ответив на мои возмущения, мама взяла сигареты. — Может, бросишь это дело? Она прищурилась, затем отрицательно покачала головой: — Не могу, ты же знаешь, что у меня стрессовые ситуации на работе и только так получается успокоиться. — Говоришь, как школьница. Всегда можно найти альтернативу вредной привычке, но люди настолько ленивы, что просто не хотят этого делать, — в ответ начала философствовать я, на что мать закатила глаза. — Я тебя сейчас из машины выкину, — грозно сказала она, выкинув окурок куда-то в окно. Меня терзали мысли о том, что стресс, неправильный режим и курение, рано или поздно её погубят. Почему она не может послушать меня хоть раз? Задевая эту тему снова и снова, всё больше понимаю, что ребёнок здесь далеко не я. Ничего не ответив, я посмотрела в окно и заметила, как мы приближаемся к какому-то то ли парку, то ли небольшому лесу, где дорога ведёт прямо, никаких поворотов, тропинок и прочего. Машин здесь почти нет, издалека играет какая-то музыка. Проехав ещё сотню метров, я увидела небольшое парковочное место. Правда, оно было почти заброшенным. Ржавые ограждение, почти стёртые белые полоски парковочных мест, не внушали какого-то доверия, а скорее пугали. — Приехали, — радостно сказала мать. Осторожно припарковавшись, она заглушила мотор, блядское кантри вместе с ним заглохло. Я осмотрелась ещё раз и спросила: — Что это за место? Видимо она ожидала этот вопрос, поэтому сразу ответила: — Раньше тут было небольшое кафе, а за ним есть холмик, на котором устраивали кинотеатр под открытым небом. Парковка для безопасности, стояла и стоит здесь, справа находилось само кафе. Перед нашим переездом, оно сгорело дотла. Удивительно, что не сильно задело лес, а кинотеатра давно нет, зато, холм вечен. Там прекрасный вид. Пошли. Её голос погрустнел и, хлопнув дверью, она подошла к багажнику. Из него достала сумку и плед, который я взяла сразу же в руки. Здесь как-то тихо, не смотря на проезжающие машины, место не веет уютом, а скорее грустью. Мы не спеша пошли вглубь леса. Здесь пахло сыростью, осенней сыростью. Хотелось надеть резиновые сапоги и отправиться на поиски грибов или на рыбалку. Шум деревьев от ветра лишь придавал таинственности этому месту. Несмотря на запах сырости, земля под ногами была сухой. Ветер на мгновение усилился, затем с высоких деревьев упало немного листьев. Я отставала от матери, рассматривая чуть ли не каждый куст. Это у меня в крови, всё высматривать и вынюхивать, память фотографическая, если на нас нападёт маньяк, буду знать куда убегать. Мы вышли на поляну. Солнце ещё бросало в нас последние яркие лучики, окрашивая слегка пожелтевшую траву. На удивление, ветра здесь особо нет. Идеальное место свиданий для подростков из каких-нибудь фильмов. Расстелив плед, мы разобрали сумку, аккуратно разложив наши кулинарные «шедевры». Вдалеке виднелся центр, где уже стояла сцена. С этого места люди были как муравьи, которые живо бегали с одной стороны в другую. Работники настраивали зону для артистов, из колонок, которые стояли ниже, играла музыка. Мне не хватало такого дня последний месяц. С мамой мы общались по душам не прекращая: она ет про своих идиотов на работе, я рассказываю про своих идиотов на учёбе. Как прекрасно. Но меня не покидает чувство того, что ей как-то грустно и неуютно? — С тобой всё в порядке? — спросила я, откусывая бутерброд с ветчиной. — Всё хорошо, просто место навевает столько воспоминаний. Теперь и мы здесь вместе . Это особенное место для меня, не бери в голову, просто, знаешь, сидя здесь двадцать лет назад, я не представляла, что будет в будущем. Мне казалось: я никогда не выйду замуж, не рожу детей. Моя жизнь будет не такой как у всех, я буду той самой независимой женщиной, которая рассекает на дорогом внедорожнике, утирать нос злым людям, а вышло… как вышло. Это к лучшему, сначала жалела, а сейчас, я не одинока и это главное. Всю сознательную жизнь, жила с каким-то внутренним одиночеством, которое не мог исправить никто: Ни твой отец, ни друзья. Сейчас, оно будто исчезло. Мне есть ради кого жить, разве это не прекрасно? — сделав пару глотков сидра, ответила она. В её глазах будто засиял какой-то огонёк. С каждым годом эта женщина раскрывалась мне с новой стороны всё больше и больше. Сколько же на самом деле между нами было общего. Я не знаю, хорошо это или плохо. — У меня тоже такое чувство бывает, мне что, рожать ребёнка? — с сарказмом сказала я. Она засмеялась, а затем продолжила: — Чтобы не чувствовать себя одиноким, не обязательно рожать детей и заводить семью. Ты, конечно, можешь обзавестись всем этим, а затем задашься вопросом: «Стало ли лучше? Теперь ты действительно счастлив?».Нужно отвечать самому себе честно. Одиночество, это такая скользкая штука, ты никогда не знаешь, с кем оно придёт или с кем уйдёт, русская рулетка, мать вашу. В знак согласия, я цокнула своей бутылкой об бутылку матери и сделала глоток черничного сидра. Как же его люблю, заодно похмелилась, правда, дважды. Мы продолжали обсуждать подобные темы, они казались бесконечными. Уже солнце зашло за горизонт, поэтому пришлось включить фонарь и надеть тёплые кофты. Вдалеке, свои выступления устраивала местная звёздная эстрада. Под лёгкую попсу, которая эхом пелась в нашу сторону, мы провели этот долгий день. Вернулись домой мы довольно поздно. Усталость взяла вверх и после душа, сразу же вырубились. Наш сон был настолько глубоким, что мать не с первого раза услышала будильник. Подскочив с дивана, она быстро собралась и выглядела нервной, казалось, от вчерашней доброй мамочки, ничего не осталось. Будучи сонной, еле-еле я смогла её адекватно провести, при этом снова выслушав указания. Нет, всё же бегающая злая гадость по квартире, это моя мать. Мы так быстро распрощались, что было как-то пусто и неприятно на душе. Я грустная вернулась к дивану и легла спать дальше. Не прошло больше десяти минут, как в дверь постучались. Сначала, показалось, что это было во сне. Стук повторился и усилился. Тогда я поняла — это не сон. Скорее всего, мама что-то забыла. Я лениво побрела в коридор, открывать дверь. Увидев перед собой данную картину, сразу же проснулась: пьяный, еле стоявший на ногах Хидан, опирался о дверной проём. Под глазом сверкал фингал, а в другой руке была полупустая бутылка алкоголя. Он улыбался идиотски, смотря на меня. — Привет… мышонок! С-скучала? — громко сказал он, зайдя в квартиру, еле закрыв за собой дверь, — поговорим? Кстати, мама у тебя ничего так, красивенькая — И какими судьбами тебя вообще сюда занесло? — сонно спросила я, охуевая от произошедшего, — твоя квартира выше, как бы. — Я знаю, поговорить надо, сказал же, — он грубо оттолкнул меня в сторону, пройдя внутрь. Осмотрев мои хоромы, прошёл в гостиную и в уличной одежде завалился на постель, даже не разуваясь. Это настолько взбесило меня, что быстрым шагом я подошла к дивану и стала оттягивать парня. — Ты в грязной одежде и обуви сюда лёг, какого хуя? Вставай, тут вообще-то спят, — возмущенно говорила я, таская его за рукав. Из-за разницы в силе и весе, он непоколебимо валялся на месте. Затем, запрокинул голову вверх, смотря в потолок. Увидев мои попытки стянуть его с кровати, всё же снял берцы вместе с курткой, а вставать, не вставал. Тяжело вздохнув, он снял и футболку, которая была заляпана, неизвестно чьей кровью. Я машинально отвернулась. — Допустим, разделся. Теперь дай чуть полежать. Штаны тоже снять или поможешь? — закрыв глаза, спросил он, отпивая из своей бутылки алкоголь. — Убирайся! Ты здесь лежать не будешь, тем более, твоя одежда в крови, — сказав это, я кинула в него футболкой. — Тебе разрешал на своей кроватке лежать, вообще-то… — безразлично пробубнил парень. В каком-то роде он и прав, но это не даёт ему права валяться здесь, в уличной одежде. Краем глаза я посмотрела на него: торс парня то ли в лёгких и мелких порезах, то ли в царапинах. Кровь давно свернулась. — Чего пялишься? — нервно сказав, он сделал очередной глоток. — Пялюсь, так как ты не лучше местного бомжа выглядишь. Будучи в моей квартире ещё имеешь наглость хамить. Помолчал бы, ради приличия, — возмутилась я, — пойди в ванную, хоть кровь смой. — Так займи мой рот чем-то, — продолжал он, — а эта кладовка, оказывается, твоя ванная? — Ты невыносим, просто свали с моей кровати и смой с себя кровь, а потом возвращайся в свою квартиру, — не сдержавшись, грубо ответила ему я, почти срываясь на крик. Он опустил голову и посмотрел в сторону ванны. Низ бутылки цокнул об пол, Хидан поднялся и медленно пошёл умываться, перед этим бросив: — Знал бы я, где мои ключи, то сюда бы не заглядывал. Звёзды сошлись видимо, друг друга от похмелья спасать. — Пить меньше надо, — ответила я. Он лишь хмыкнул и закрыл дверь за собой. Я тяжело выдохнула. За что всё это? Почему именно мне достался такой сосед? Раз судьба меня сводит с такими людьми, нужно от них хоть как-то избавляться. Блять, а если мама уехала не так далеко и решит вернуться? Что мне говорить ей? Из ванны пару раз послышался грохот. Этот идиот успел упустить все мои шампуни, в впрочем, неудивительно. Через несколько минут он вышел в моем полотенце… — Там же другие весели, почему именно это? — страдальческим голосом спросила я. — Понравилось, другие коротковаты были, — ответил он. — Там весела твоя футболка, надень на себя, пожалуйста… — снова отвернулась я, смотря в стенку. — Эх, думал, наоборот, так лучше будет, — самодовольно сказал он, зайдя обратно в ванную. Вышел уже в футболке, но полотенце так и не поменял. Он спокойно отпил из бутылки, присев на край дивана. Мне было до жути неловко, так как личное пространство разрушено в край. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я включила чайник и стала доставать кружки. Хидан попросил зелёный чай, пару раз наши взгляды пересеклись, но, он молча продолжил рассматривать всю квартиру. Не удивительно, что мои хоромы отличаются от его. — Я до обеда посплю, мне потом ключи привезут. Это то, о чём хотел сказать, — нарушив тишину, сказал он, — чай попью и на боковую… — А мне на полу спать? — возмутилась я. — Со мной можешь, не привыкать уже, верно? После горяченького душа, так попаяло хорошо, давно такого не было. Ой, будешь, — он поднял руку с бутылкой, — я не жадный, просто забылся. Этот алкоголь тебе не бурда с шараги, попробуй. — Нет, спасибо, — отказала я. Он лишь хмыкнул в ответ. Мне опять спать с ним… Ох, чёрт. Как бы мне хотелось ему отказать, выгнать спать на пол. Он пользуется ситуацией, будто специально. Чайник закипел, я залила кипяток в кружки, в которых уже находился чай. Мне нужно хоть немного освежиться. Хотелось немного прийти в чувства, проснуться наконец, я отправилась в ванную. А он, словно кот, наблюдал за каждым моим шагом, что чертовски пугало. Опять я перед ними с запутанными волосами и неумытым лицом. Как его это не отвращает или в жизни страшнее лица видел? Я улыбнулась сама себе, набрав ладонями холодную воду и быстренько умылась. Дрожь прошла по всему телу, это немного взбодрило, буквально на долю секунды. Когда я вышла из ванны, Хидан уже спокойно попивал чай, смотря телевизор. Телек, к слову, я включала лишь пару раз: он работал тихо, всегда было слышно гудение. Бутылка из-под алкоголя наконец-то пустовала, поэтому идя за своей кружкой, я захватила её с собой. Звяк. Покойся с миром в мусорке, чёртово пойло! Я немного посидела в одиночестве за кухонным столиком, смотря какую-то странную передачу. Чай мне показался слегка странным по вкусу, но мой сонный разум списал это на какой-то новый, необычный сорт. Ведь, я не сильно разбираюсь в данной теме. Мы молчали довольно долго, будто, вовсе находились в разных местах. Меня это радовало, так как глупые шуточки и подколы, выводили меня из себя. Спать особо не хотелось, сегодня последний выходной, когда я могу спокойно ничего не делать, рушить свои планы из-за «гостя», не собираюсь. Я встала, но резко пошатнулась, нет, всё таки, недосып, это всё он… Я села на диван, насколько можно подальше от Хидана. Меня понемногу мысли привели к тому, что нужно поспать. Он посмотрел в мою сторону, а затем спросил: — Выключить? Я кивнула в ответ. Укутавшись в одеяло, прижалась к другой части дивана. Частично понимала, что, с почти чужим человеком в одной постели, так быстро не уснуть. Происходящее, обычные мысли, всё же, меня потихоньку клонили в сон. Однако что-то останавливало. Какое-то странное чувство. И оно было таким, словно я переживала его чуть ли не впервые. Или… Я чувствовала, как на моих щеках начинал пылать румянец, а во рту чувствовался привкус чая, который выпила больше десяти минут назад. Лёгкая, и в тоже время приятная дрожь, волной покрыла моё тело. Разум снова терялся, где-то и куда-то… казалось, что сейчас я квартире одна, пропала стеснительность вместе с другими отрицательными эмоциями. Есть я, а есть мой мир, где нет ничего негативного. Почему всё так странно? Я не знаю, сколько пролежала свёрнутой калачиком в одеяле, но время тянулось бесконечно, лишь через несколько секунд до меня дошло, что моё нынешнее состояние не норма. Меня не могло так разнести от обычного чая. Неужели, этот ублюдок мне что-то подмешал? Я только хотела спросить его об этом, как вопрос сам по себе исчез, будто его и не было вовсе. Сзади послышались шорохи, но они эхом разнеслись в моей голове. Затем, он взял и оттянул край моего одеяла, смоей стороны даже нет сопротивления, это ненормально, Энд, приди в себя! Теперь появился страх. Какой-то новый, по-особому странный, он не отталкивал, а наоборот, хотелось ещё и ещё познать это чувство. Оно, словно, маленький ребёнок, играющий со мной в догонялки. Вот-вот и я его постигну, а вместо страха будет что-то приятное, как плед в холодную пору. На моё бедро легла тяжёлая рука. Я открыла глаза и поняла, что позади меня лежит Хидан, он спокойно посапывал, прижимая к себе. Ну, когда этот человек спит, то выглядит довольно мило. Я улыбнулась, но закрыть глаза и «уснуть», не хотелось. Нужно прийти в себя, а затем, наконец, перестать познавать этот мир, или что это, чёрт возьми, даже не знаю. Я начала отодвигаться от него, но поняв это, он притянул меня к себе обратно. Спиной ощущала его чёртово накаченное тело, которое, признаться честно, в глубине души, манило. Смущаясь от собственных мыслей, попыталась вырваться снова. Попытка провалилась, что уже пугало. Его рука скользнула под мою футболку, а вторая продолжала прижимать к себе. Я не хотела сопротивляться больше. Тепло накрыло меня полностью, заставило расслабиться. Внизу живота появились приятные ощущения, что же ты делаешь… Мимолетные воспоминания нашей прошлой ночи заставили меня вздрогнуть, но, Хидан этого и не заметил, его рука на моей груди, осторожно он массировал её. Большим пальцем, проводил раз за разом по моему соску. Мы молчали, будто это должно так происходить, как что-то обыденное. Я закусила губу, стараясь делать вид, что сплю, полностью смущенная, а лицо по ощущениям превращалось в помидор. Он погладил вдоль груди, затем прошёлся по бедру и повернул в сторону живота. Мурашки, пробежавшие по коже, выдавали меня. Я делаю что-то не то… Он приподнялся, повернул мою голову и впился в губы, полностью сокращая дистанцию между нами. Я чувствовала всё его тело, а он моё. Отпустив из объятий, Хидан убрал прядь волос с моего лица, заправив за ухо. Одной рукой он слегка сжал моё горло, не давая мне спокойно отдышаться и стал целовать намного сильнее. Я потеряла рассудок, совершенно не успевая за его движениями. Он не давал трогать себя, а наслаждался всем процессом сам, сжимая второй рукой мои запястья. Я покорно, не дёргаясь, отвечала ему на поцелуй. Почему такой смелости не было в моих прошлых отношениях? Теперь он сильнее прижал моё горло. Он целовал мою грудь, выводя языком мокрые узоры, при этом не упускал момент где-то поставить засос или слегка прикусить соски. Не сдержавшись, я тихо простонала. После этого, запястья он сжал сильнее, как и горло, от чего из меня вырвался жалобный писк, будто я маленький котёнок, которому наступили на хвост. Хидану видимо это нравилось, он убрал руку с шеи, впиваясь в неё зубами. Казалось, он хочет не целовать, а именно, словно вампир, надкусить и выпить моей крови. Было больно… приятно больно. Моя роль — это покорно поддаваться ему, не издавая разные звуки, за которые получала наказания. Он сжал мою ягодицу, грубо ощупывая раз за разом, будто специально хотел оставить синяки. От такого было сложно не вскрикнуть. Мой разум до сих пор помутнён, а мной, кажется, пользуются. Его рука спустилась ниже, прямо к моим пижамным штанам, и тут мне стало не по себе. Он словно прочитал мои мысли резко отстраняясь. — Разве, не хочешь продолжения? — тяжело дыша, спросила я. — Может и хочу, но не в таком состоянии. Я сделал сейчас ошибку, прости меня. Так не должно быть, — он сел на край дивана и взялся за голову, такая смена настроения меня насторожила, — я в чай подсыпал нам наркоту, чтобы расслабиться и тебе стало комфортно рядом со мной. До меня только сейчас дошло, что мы снова чуть не занялись сексом под веществами. Ты не такая, ты не должна быть со мной в таком состоянии. Мне хочется близости с людьми, но на трезвую голову, я попросту не умею. Я не хочу отношений, не хочу сближаться с человеком, не хочу подружек, одноразовый секс намного приятнее, чем это всё. — Ты не спрашивая моего разрешения, решил “расслабиться” и напоил меня наркотиками? Как это ожидаемо, знаешь, я мысленно давала тебе шанс на адекватное общение. Всё, что ты сделал для меня вчера, стало надеждой на то, что мы сможем относиться к друг другу лучше, а оно, вон как… — мир резко вернулся в прежнее русло, паника окутала с ног до головы. К горлу подступил ком, когда я осознала произошедшее. Резко отодвинулась от него, поправив свою одежду. Мне хотелось прямо сейчас провалиться сквозь землю. — Я предупреждал, — кратко сказал он, а затем добавил: — Прости меня ещё раз. Ты же понимаешь, что между нами ничего не будет, кроме дружеского секса. Я не позволю себе относиться к чувствам человека, так плохо. Давай забудем об этом, прошу. Обида и злость переполнила меня, и я столкнула его с кровати. Он явно не ожидал такой силы. Честно, я сама удивилась от собственных способностей. Максимально спокойно, стараясь не перейти на крик, я добавила: — А я больше не позволю относиться ко мне, как к эксперименту, которому подкидываешь наркоту, следишь за реакцией и по желанию, трахаешь. Свободные отношения это неплохо, но не с тобой, какой “дружеский” секс может быть между нами, если ты не знаешь обо мне почти ничего. Он молча встал, отряхнулся, напялил на себя грязные вещи. Только сейчас вспомнила, что они были в крови. Поэтому, без стыда уставилась на них. Он заметил это и ухмыльнулся: — Мышонок, университет – большое село, если мне нужно узнать информацию про конкретного человека, я её узнаю. Мама начинающий детектив, отец изменил, у тебя нет братьев или сестёр, а твоё любимое животное: коты. Ещё, я знаю, что тебя привлекают приключения на собственную задницу, боль, кровь, страдания. Это пятно, кстати, какой-то дурачок в баре, который меня просто взбесил. Вот, теперь красуется на мне. Хочешь, могу повторить его судьбу. Давай мышонок, ударь меня. — Не буду я тебя бить, жизнь – бумеранг, ещё за меня отпиздят, мне интересно, кто тебе обо мне рассказал, — сквозь стиснутые зубы, проговорила я, — сейчас нет настроения дальше продолжать диалог. Если тебе некуда вернуться, валяйся здесь, ключи потом как-то передашь. Мне стоит прогуляться, в одиночестве. Я не буду тебя выгонять, таким несчастным как ты, нужно помогать. Не дожидавшись ответа, я переоделась в коридоре, щелкнула замком и громко хлопнула дверью. Слёзы потекли по щекам, давно мне не было так больно. Казалось, что вот-вот и моё сердце выпрыгнет, а всё внутри разрывается на части. Я снова повелась и снова проебалась. Слёзы не прекращали капать на пол. От боли и обиды, со всей силы несколько раз стукнула по стене. Штукатурка слегка осыпалась, а на руке просочилась кровь. Больно, как же больно. Я не нашла лучшего решения, как прогуляться по городу, освежиться и протрезветь от того, что Хидан подсыпал в чай. Еле эта дрянь отпустила, пришлось пить много воды, дышать воздухом и надолго не закрывать глаза, потому что сильно клонило в сон. Домой возвращаться я не хотела, ведь он там остался. Хорошая хозяйка бы выгнала такого гостя, а я…идиотка, которая пожалела идиота. На часах где-то половина двенадцатого. Подумаешь, опоздала, зато в адекватном, трезвом состоянии. Стараюсь не пересекаться с людьми взглядом, спокойно поднимаясь на нужный этаж. — Энд? Привет, — спускаясь с четвёртого, поздоровался Пейн. — Привет, — равнодушно ответила я, проходя мимо него. Рыжие, взъерошенные волосы на фоне серой погоды и таких же стен, казались ещё ярче, словно пламя, которое освещало этот мрачный день. Он выглядел спокойным, а в его руках был учебник. Последнее меня больше всего удивило, так как раньше я могла поспорить, что никто из компашки Хидана не читает и находится здесь ради «корки». — С тобой все хорошо? Выглядишь помято, — поинтересовался он. — Это не имеет значения, — буркнула я. Он приподнял бровь, странно посмотрел мне в след, а затем добавил: — Я же по-дружески спросил. Нельзя быть такой. От первых слов меня передёрнуло. «По-дружески»? Он думает это смешно? — Сарказм твой так себе, — ответила я, потом взглянув на парня, поднялась ещё на пару ступенек выше. — Где ты увидела сарказм? Я на полном серьёзе поинтересовался твоим состоянием, — нервно сказал рыжий, а затем поднялся ко мне. — Пусть мы мало знакомы, но ты произвела хорошее впечатление, поэтому решил спросить. Нельзя всё держать в себе, если не можешь поделиться проблемой с близкими людьми, а если таких нет… Просто, расскажи это человеку, который не имеет большого значения в твоей жизни. Это поможет, немного. — Извини, опаздываю на пару, — продолжала гнуть свою линию я, не желая разговаривать, но, Пейн, видимо, далеко не из тех, кто любит отступать. — Ты уже на неё опоздала минут на сорок, не пустят в аудиторию. Времени у тебя полно, я жду, — скрестив руки на груди, он загородил мне путь. Из-за того, что парень стоит на ступеньку выше, мой взгляд упирается ему в грудь. Пришлось приподнимать голову. Только тогда заметила его карие, почти чёрные, глаза. Выглядело жутковато, но спишем это на тёмное освещение. Так как он дружок Хидана, думаю, стоит рассказать ему правду. — Да так, ничего особенного: сегодня ранним утром Хидан завалился в мою квартиру, подсыпал мне в чай какое-то дерьмо, от которого снесло «слегка» крышу, а затем, попытался залезть ко мне в трусы. Думаю, тебе такое не впервой слышать, — на одном дыхании я поделилась историей, мой голос даже не вздрогнул. Как и догадывалась, на его лице ни капли удивления, будто это обычное дело и о таком слышит каждый день. Я не ожидала другой реакции, ничего интересного. — Не знаю даже, что сказать, — он почесал затылок, а затем добавил: — мне лучше предупредить, так на всякий: в полицию идти нет смысла. Скинут вину на тебя, ещё и штраф за ложный вызов припишут. Город городом, почти столица, но правосудие здесь никудышнее., в некоторых мелких городках и то намного лучше. Упс, задумался, прости, не об этом речь. Я попробуй поговорить с ним, чтобы немного в чувства пришёл, забывается видимо, что такое фильтровать в своей голове нужно. — Сделай лучше так, чтобы Хидана вообще в моей жизни не было. Надеюсь, когда вернусь домой, его уже там не будет, — нервно ответила я. — Удивляешь, человек сделал тебе плохо, а ты оставила его в своей квартире, такое себе решение, — с неким непониманием добавил Пейн. — Он пьяный завалился в квартиру, ещё и побитый, в крови, я не смогла выгнать. Совесть не позволила с ним так поступить, потому что, когда мне пришлось быть в похожем состоянии, Хидан без всяких лишних вопросов помог. Лучше, я сейчас перенервничаю, обдумаю всё и без истерик вычеркну этого человека из своей жизни. Окажись в такой ситуации, как у меня, чтобы ты сделал, Пейн? Уверена, у тебя и похуже истории с ним происходили, не нужно говорить: “такое себе решение”. Я сделала так, как посчитала нужным. Спасибо, что выслушал, мне пора. На этой ноте мы и разошлись в разные стороны. Я стояла перед кабинетом, в котором у меня давно шла пара. Вваливаться в кабинет посреди рабочего процесса не хотелось, поэтому решила развернуться обратно и пойти в сторону пустого крыла. Но, как обычно, везение на моей стороне: по коридору шёл куратор в мою сторону. Заметив меня, парень слегка ускорился, поправляя свой пиджак. Интересно, для кураторов всегда такой деловой дресс-код? — Пара вообще-то не здесь, а там, — нервно сказал он, указав пальцем на дверь.— И да, Энд, почему ты опоздала? — Извините, скажу честно: проспала. — я снова включила в себе актрису и начала оправдываться. — Ничего не подумай, но ты какая-то бледная ещё и синяки под глазами…случайно не заболела? — Сай говорил осторожно, будто боясь задеть своими словами. — Это просто недосып, правда, всё хорошо, — натянуто улыбнулась я в ответ. Он прищурился, осмотрел меня с ног до головы и ничего не ответил. Парень кивнул, затем постучался в дверь. — Сегодня не та пара, не тот преподаватель, на которого стоит опаздывать. Пойди, прогуляйся, а то заметит и влетит нам обоим, — он подмигнул мне. Я машинально отошла в сторону и побрела к пустому крылу. Куратор зашёл внутрь аудитории, дверь за ним с грохотом закрылась. Наступила тишина, только ветер за окном, как обычно, насвистывал свою мелодию. В коридоре откуда-то повеяло сквозняком и мне хотелось куда-то спрятаться. Ускорив шаг, я наконец-то оказалась на месте, но тут уже было занятно: некоторых ребят знать, не знала, а другие, это однокурсники, может, приятели Хидана. Тяжело вздохнув, я хотела развернуться обратно, как кто-то меня позвал. — Ты же Энд? — спросил меня незнакомый парень. Чёрные волосы спадали на лицо, которые он нервно поправил. — Допустим, а что? — сказала я, немного насторожившись. — Да, это она, говорю же тебе, — послышался знакомый голос. Это была подружка Хидана, та синеволосая с холодным, надменным взглядом. На её лице редко увидишь хоть какие-то положительные эмоции. От такой персоны веяло холодным, скорее, вражеским, настроем, я забыла её имя. — Разве, у первого курса в такое время нет пар? — продолжил парень. — Не успела на неё, поэтому следующую решила переждать здесь. Я так поняла, место здесь занято, пойду пожалуй, — из моих уст всё прозвучало как-то брезгливо, я сама от себя удивилась. Это заметил черноволосый парень, странно разглядывая меня. — Не переживай, садись рядом с нами, — спокойно сказал он, не отрывая взгляда. — А что мне тут делать, в компании незнакомых людей? — поинтересовалась я. — Не знаю, как в твоём мирке, однако у нас принято знакомиться. Это ведь так работает, — тяжело вздохнув, сказала синеволосая. — Я — Итачи, с Конан ты знакома, — сначала он показал на себя, потом на девушку, затем и на других ребят, — Карин, Тоби и Сасори,он с твоей группы. — Нет, мы на разных факультетах, — только после того, как его представили, я обратила на него внимание. Всё такой же грязно-розовый цвет волос, лак на ногтях и томный взгляд. Он не обратил внимания на меня, что-то рисуя в своем блокноте, остальные молча помахали в ответ. Было неуютно, хотелось как можно быстрее закончить с ними диалог и свалить, но я понимала, что если уйти — то можно нажить себе кучку людей, которые при каждом твоём появлении, будут пожирать тебя злобными взглядами. — Я так поняла, Хидан про меня рассказывал? — спросила я у Итачи, усаживаясь в синее кресло-мешок, напротив парня. — Не угадала. Это сделал Пейн, — улыбнувшись, ответил он. — С Хиданом не у всех хорошие, так скажем, отношения. Не мой человек и говорю это прямо, не думай, что сплетни развожу, он знает об этом. Иногда общаться приходится даже с теми, кто тебя напрягает. Пейн дружит с ним, а я с Пейном. — Пейн? — вслух удивилась я. Он молча кивнул, Конан слегка подвинулась вперёд, ближе к нам. Пару раз посмотрела на свой смартфон, а затем добавила: — Удивительно, что тебе удалось с Хиданом найти общий язык. По сравнению с ним, мы ещё ангелочки. «Особенно ты» — хотелось добавить мне, но я культурно промолчала. Если бы они только знали, что произошло между нами на самом деле… — Это было мимолётно, я не желаю с ним общаться. «Не мой человек», — добавив, я невзначай тяжело вздохнула. Итачи и Конан перекинулись друг с другом взглядами, а затем вопросительно посмотрели на меня, ожидая объяснений. Я пожала плечами с фразой: «И такое случается». Ребята явно хотели большего, но рассказывать им всё подряд, довольно опасно. Они все косвенно, или нет, связаны с Хиданом и лишняя информация не нужна. Я сто раз пожалела, что всё рассказала Пейну, получается, он ближе всех к нему. Время казалось бесконечным. Приходилось вливаться в диалоги, при этом стараться не рассказать ничего лишнего. Как не странно, собеседниками они вдвоём оказались довольно неплохими, даже, пробегали шутки. Расслабиться я никак не могла, иногда, к нам присоединялись другие ребята. Спустя несколько слов, они словно терялись на нашем фоне. Из коридора послышались голоса других людей, а это говорило о том, что пара подошла к концу. Попрощавшись, я отправилась искать свою группу. В потоке ребят это было довольно сложно, но у меня вышло. Заметив знакомую, блондинистую макушку, окликнула Дэя. Он услышал меня и повернулся в мою сторону. Парень ускорился, задев нескольких ребят. Будучи ещё ближе ко мне, вовсе подбежал, обнимая. — Я думал ты сдохла, — прижимая к себе, сказал он. — Лучше бы, — в ответ пробубнила я. На душе стало как-то приятно, от того, что есть человек, который действительно скучает по мне. Оказывается, я могу вызывать у него позитивные эмоции. — Не начинай, — закатил глаза он. Мы продолжили диалог, Дэй, то дело, спрашивал меня, что случилось. Мне снова приходилось врать, до сих пор удивлена, как он позабыл о той истории, когда мы пересеклись с Пейном. Лишний раз вслух это обсуждать не стоило. День снова стал обычным. Наконец-то не таким, каким он был вчера или позавчера. Всё вернулось в своё русло, правда, лишь на пару часов. Потом я приеду в свою конуру и буду обдумывать негативное. Стоит, наверно, чаще выходить в общество и социализироваться, чтобы не нагонять на себя дерьмо.