***
— Дг’аконы?! — вскрикнула Флёр на уровне ультразвука. — Потг’ясающе. Мириам внимательно оглядела девушку в поисках наигранности, но та была на удивление хорошей актрисой. Её волосы были накрепко завязаны синей лентой на затылке, открывая доступ к миловидному лицу, бледность которого была самой, что ни на есть, натуральной. — Да, мисс Делакур, я тоже так считаю! — Людо Бэгмен на человеческом уровне сарказм отродясь не понимал, оттого, едва каждый чемпион вынял из заветного мешочка фигурку, напутственно поощрил каждого и выпорхнул из палатки. Мириам Поттер погладила фигурку венгерской хвостороги в своей руке, но дракониха лишь оскалилась и боднула запястье девочки хвостом. Та истерично хохотнула. — Как ты? — послышался шёпот Гермиона из-за одной из тряпичных стен. Мириам дёрнулась и начала падать в сторону Крама, который лёгким движение поставил её обратно на ноги и даже не обернулся, в некой прострации описывая круги по палатке. — Ай! Ой, кхм, спасибо. Ты что тут делаешь? — прошипела Поттер. — Беспокоюсь. Так как ты? — напористо переспросила подруга. На что Мириам лишь застонала и села на пол, спинной опираясь на спину Грейнджер. — Понятия не имею. Вроде и с мыслью о скорой кончине смирилась, а вроде и без боя сдаваться не хочется. Уверена, кто бы ни был организатором Турнира, он получит личную премию от Вол… сама-знаешь-кого по итогу. — Не говори глупости. — Девочка-которая-выжила-а-потом-была-убита-по-собственной-тупости-приняв-участие-в-турнире, —продолжала Поттер, игнорируя протесты сзади. — Мириам! Никто… Не все думают, что ты кинула своё имя в кубок сама! И ты уж точно не умрёшь. На что Мириам лишь хмыкнула. Весь предыдущий месяц Поттер могла описать одним словом, цензурность которого ставилась под большим вопросом. Казалось, каждый в этой школе счёл своим долгом лично спросить у девочки, как у неё удалось обойти защиту и почему она вечно всюду лезет первая. Как будто ответ на последнее она сама не искала вот уже четырнадцать лет. — Меня ненавидит вся школа. — Ты не права, — раздался голос, прервав очередной поток мыслей. — Привет Гермиона, — Седрик кивнул девочке, которая тут же опустила край ткани, через которую разговаривала с Мириам, но не ушла, продолжая плотно прижиматься спинной к Поттер по ту сторону палатки. — Не думаю, — в свою очередь продолжил Диггори, — что тебя ненавидит прямо вся школа. Может две трети. Мириам хохотнула, подтягивая к груди колени и вздыхая, мысленно представляя уже четвёртую вариацию собственной кончины. Когда рядом приземлился Седрик, девочка всё-таки открыла глаза, отметая назад картину корчащегося в палящем пламени тела. Когда неделю назад ведомая совестью девочка всё-таки набралась храбрости и подошла к семикурснику, огрев того новостью о драконах, между ними что-то изменилось. Он всё ещё казался растерянным всё это время, должно быть, определяя для себя как именно относиться к нерадивой конкурентке, но и сбежать от одного её вида больше не пытался. Да и Поттер обнаружила, что когда вас не связывает межфакультетская борьба за кубок школы, отношение к людям невольно меняется. Теперь же, по всей видимости убедившись в искренности гриффиндорки, Седрик окончательно решил для себя что-то, раз уж соблаговолил успокоить ту перед туром. — Сам-то волнуешься? — Седрик неопределённо дёрнул плечом. — Не хочу подвести отца. Он очень воодушевлён… всем этим, — парень ответил бесхитростно прямо. С другой стороны, Флёр тоже прекрасно удалось изобразить удивление, кто знает, о чём действительно думал Диггори. — Я помню его, — попыталась обнадёживающе улыбнуться Мириам, — что бы ни случилось, он поддержит тебя. Он чудесный. — Спасибо, — ответно улыбнулся пуффендуец. — Вы оба справитесь, — послышался шёпот Гермионы из-за навеса. — А если нет, профессор Стебль лично наколдует дьявольские силки, пока Макгонагалл превращает этих тварей в игрушечных солдатиков, чтобы запустить Бэгмену в лоб. Мириам с Седриком переглянулись и расхохотались, вызывая любопытные взгляды со стороны двух других участников. — Сомневаюсь, что это возможно, — в глазах Диггори загорелся весёлый огонёк, который тут же потух, когда шведский тупорылый в его руках подлетел и издал писк. — Мистер Диггори! — и раздался свисток, уведомляющий о необходимости выйти на арену. Поттер похлопала его по плечу, Крам пожал руку, на секунду отрываясь от ритуального прошёрствывания помещения, а Флёр кивнула, пробормотав тихое «Удачи». Поттер уронила голову на руки, пряча лицо в ладошках, пока на арене кто-то вскрикивал, взволновано кричал и свистел. Минуты шли медленно, Гермиона ушла наблюдать за происходящим с трибун, пока Мириам оставалось бродить из стороны в сторону, чтобы в какой-то момент не обнаружить себя гуськом ходящей за Крамом. Тут же она одёрнула себя и подошла к взволнованной Флёр. — Тыведьзналаодраконах?! — на одном дыхании пробормотала она вопрос, мучавший её с начала испытания, когда Поттер то и дело смотрела на статный силуэт девушки, размеренно постукивающей костяшками пальцев об один из колышков. — Пг’ости? — переспросила француженка. Поттер оглянулась на маячивших у входа в палатку организаторов, схватила девушку за запястье и отвела в другой конец палатки, предварительно выглянув из-за навеса. Флёр терпеливо следила за её действиями, однако в глазах можно было прочесть растерянность. — Ты точно в пог’ядке? Может стоить вызвать… — Ты ведь знала о драконах? — чуть менее быстро пробормотала Поттер. Флёр замерла, внимательно оглядывая спутницу, и закрыла рот. Она не выглядела ни уличенной в чём-то, ни испытывающей муки совести, она просто смотрела на Мириам своими алебастровыми глазами и о чём-то думала. — Пожалуйста, скажи, что ты знала, — умоляюще сказала Поттер спустя минуты молчания, — иначе окажется, что ты была единственной, кто не. Флёр сжала губы в тонкую полоску, прикусила, и перевела взгляд на одну из стенок. Ни одной эмоции всё ещё на прелестном личике Флёр не появилось. — Если тебе так интег’есно, то да, — наконец тихо сказала та, — я знала. Но не думай, что можешь меня этим… как это по-английски… шантажиг’овать. Поттер опешила, брови непроизвольно подскочили высоко вверх, а рот тупо открылся. — Что…? О, нет. В смысле, я и не думала, — начала заикаться Мириам. Флёр вновь посмотрела на девочку, наклонила голову и чему-то улыбнулась. — Я вег’ю тебе, Миг’иам Поттег', — и упорхнула обратно в свой уголок. «Отлично, одним потенциальным межнациональным конфликтом меньше», — выдохнула чемпионка и, пока не вздумала обсудить Квиддич с Крамом, от греха подальше села на пуфик в самом дальнем конце помещения, возвращаясь к оптимистично настроенным мыслям. «Так, горение заживо было, расчленение на части было, затаптывание одичавшей тушей драконихи было, падение с двадцатиметровой высоты было. Что там ещё?» В какой-то момент на арене послышались особенно сильные крики и — Поттер была уверена — услышала «Да чтоб у тебя все зубы повыпадали!» от Седрика. «А, точно, поедание заживо»***
— …а он такой: «Мистер Диггори, всё было отлично! О, нет-нет, только не смотрите на свою обугленную руку, лучше гляньте как чудесно восходит солнце!», — ребята рассмеялись, искренне пытаясь сделать это как можно тише, чтобы взволнованная медсестра не вскочила прямо в палату и не разогнала всех по койкам. После всей нервотрёпки дня, который, кажется, длился целую вечность, профессора настояли, чтобы чемпионы провели эту ночь в больничном крыле — ради не столько физического восполнения сил, сколько морального. Если мадам Максим и директор Каркаров и не были рады этой идее, то глядя на обессиленные лица своих подопечных решили на этот раз в дело не встревать. — Всё равно это было гениально — отвлечь внимание драконихи, — миролюбиво начала Мириам. — Кто же знал, что она предпочитает животному мясу человеческое. — Теперь это знаю я. Очень, кстати, полезная информация для человека, который хочет работать с цветами. Флёр хихикнула. — Цветы… В шаг’мбатоне ими заставлено всё, — она блаженно прикрыла глаза, давая лёгкой улыбке проявиться на лице (Мириам не упустила, как взгляды Крама и Диггори при это затуманились). — Не обижайтесь, у вас здесь хог’ошо, но ског’ей бы вег’нуться домой. Компания разложилась на полу в центре комнаты, скинув подушки и застелив покрывало. Каждый облокотился спинной на свою кровать, придвигая коленки к груди и едва различая друг друга в тёмном сумраке наступившей ночи. — Никаких обид: когда тебя практически не съедает гигантская пятиметровая громадина, — начала Мириам, — полагаю, что впечатления от Хогвартса становятся слегка размытыми. Ребята вновь рассмеялись уже от безысходности своего положения. — Кто, интересно, решил, что турнир, опасный для жизни, лучший способ налаживания дружеских связей между колдовской молодёжью разных национальностей, — вдруг сказал Седрик. — Кхм, — Мириам почувствовала, как нагреваются её щёки, — из личного опыта скажу, что именно опасные для жизни ситуации, как правило, и сплочают. — Да и мы сейчас сидим здесь, г’азве это не показатель? В крыле становилось всё холоднее, часы показывали двенадцать ночи, но расходиться никто и не планировал. Разговор шёл о разном, сначала о турнире, потом о школах, где учились и жили двое из чемпионов, а затем и Хогвартсе, плавно перетекая к разговору о самой Поттер. — В Болгарии о тебе многие говорят, — Виктор Крам говорил немного, предпочитал не юлить и всегда говорил прямо. Мириам это нравилось. — О тебе тоже, — в свою очередь усмехнулась она. Крам хмыкнул. — Ты знаешь, кто бы мог кинуть твоё имя в кубок? — Я… Предполагаю, кто бы этого хотел, — в воспарившей тишине было слышно лишь стрекотание огонька, который Флёр наколдовала получасом ранее. Светло-красным он слегка освещал комнату и давал тепло, змейками расползающееся по плитам. — Так значит это не слухи, — вздохнул Крам, откидываясь ещё больше. — Как показывает практика, — Седрик улыбнулся Мириам краешком губ, — когда дело доходит до смертельных угроз, слухи чаще всего оказываются правдой. — Отвг’атительные люди, — Флёр нахмурила носик. — Как будто г’ебёнок виноват в том, что их идеи ужасны и никогда не будут поддег’живаться шиг’окой общественностью. Где-то внутри Мириам Поттер и возмутилась такому оскорбительному обращению, но Флёр говорила искренне, ничего плохо ввиду не имела и девочка почти смирилась с тем, что в глазах людей, которые старше её всего на три года, она всегда будет ребёнком. — Не понимаю, — опять прервал образовавшуюся тишину Крам. — Я не понимаю, чего они хотят. Они могли просто убить тебя, — он тут же осёкся, и взгляд, который потом дал Мириам, можно было с натяжкой назвать извиняющим (она сомневалась, что суровый болгарец привык извиняться), — в смысле, будем честны, навряд ли у них выпадет возможность лучше, чем огромная огнедышащая тварь. Поспорить было тяжело. — Не пег’еживай, — Флёр по-сестрински потрепала её по голове, — нас участвует в испытаниях четвег’о, если что-то пойдёт не так, мы пг’осто остановим испытание и скажем учителям, — обнадёживающе сказала она. — В следующем году, я буду получать мастера по дуэльным искусствам, — серьёзно (он всегда был серьёзным) сказал Крам, — пусть только попробуют что-то провернуть. — Я может и не мастер по дуэлям, — улыбнулся Седрик, — но в случае чего ты можешь на меня положиться. — Спасибо… вам всем, — голос девочки слегка дрогнул. Мириам Поттер была тронута.***
Мириам Поттер не считала себя обделённой жизнью. Она скучала по вещам и людям, которых никогда не имела, и знала цену друзьям и искренности. Всё это сделало её той, кем она являлась сейчас — кем-то достаточно храбрым, верным и преданным. Кем-то с большим сердцем и широкой душой. Она знала цену слова и никогда бы не пошла против своих принципов, которые строились долго и кропотливо. Что-то, что всегда ценилось людьми особенно сильно. Именно поэтому четвёртый курс связал её жизнь с людьми, которые того действительно стоили — такими же храбрыми и сильными, теми, кого избрала сама магия. Магия редко ошибалась, и очень скоро Мириам Поттер осознала, что жизнь, как правило, впадает из крайности в крайность то взлетая высоко вверх, то ныряя плашмя вниз едва ли избегая падения. Ничто из этого никогда не готовило её к таким вещам. По-крайней мере у неё были люди, готовые падать вместе.