***
Локи давно привык, что его ставили в коленно-локтевую, и его хозяин тоже часто брал его в таком положении. Но ему еще и нравилось брать Локи, усаживая его к себе на колени. К тому же ему нравилось делать с Локи то, что никто никогда не делал: иногда он накрывал его тело своим, устраивая голову Локи между его ног, а сам хозяин вылизывал и трахал дырку Локи языком, пока сам Локи пускал слюни и всхлипывал с членом хозяина. Иногда он даже облизывал член Локи, который был достаточно маленьким, чтобы поместиться во рту хозяина, играя с кольцами. Это всегда заставляло Локи стонать больше всего из-за невероятного влажного жара, окружавшего его напряженный член. Если Локи мог выбрать, то он пытался, хоть выбор был действительно тяжелым: ему нравились все позиции, в которых его брал хозяин: то его любимой позой была бы та, где он лежал на спине, а его хозяин накрывал его тело своим, укладывая ноги Локи на своих широких мускулистых плечах и прижимая его запястья над головой одной рукой. Тогда живот хозяина бы терся о его разгоряченный член, и Локи чувствовал, что не было никакого другого выхода, никакой возможности выплеснуться. Он ощущал, как его дырка раскрывалась для члена хозяина, и не имело значение, хотел он этого или нет (хоть он всегда и хотел) — он принимал его, потому что этого хотел его хозяин. Это напоминало Локи о месте, которое всегда давало ему облегчение. Доброта его хозяина была такой странной, и чужой, и совершенно незаслуженной. Локи боялся, что привыкнет к ней и забудет, что от него могут избавиться в любой момент. Он не хотел забывать.***
В последнее время его хозяин возвращался в свои покои, покрытый потом и грязью, и это заставляло Локи пускать слюни. В такие дни хозяин всегда трахал его жестко и быстро, начиная мгновенно после возвращения в комнату, когда видел своего раба на коленях с высоко поднятой задницей. Локи заметил, что был покрыт синяками и царапинами – и однажды, ему на радость, укусом — каждым из них он очень дорожил. Иногда он думал над словами омеги, который приходил посмеяться над ним, но вовсе не было похоже, что хозяин терял к нему интерес. Напротив, он проводил всё больше и больше времени с Локи, поскольку дни становились всё длиннее, и лето начало захватывать Асгард. Локи не разрешалось носить одежду, поэтому летняя жара была терпимой, но его хозяин часто уходил в парадной одежде и доспехах, и он решил научить Локи, как его раздевать. Локи учился, но был неловким с застежками и узлами, и иногда у него тряслись руки. Однако его хозяин был очень терпеливым, и Локи чувствовал, как становится мокрыми лишь от служения своему хозяину. После того как хозяин был раздет и стоял перед Локи во всей своей золотой, блестящей от пота славе, Локи падал на колени и терся щекой о член хозяина, умоляя его глазами и телом. Если хозяин был щедрым, он вводил член в рот Локи, и он начинал брать все глубже и глубже, пока его нос не упирался в пах, а горло было заполнено членом. Аромат и вес хозяина делали его таким мокрым, что из него медленно текло, создавая небольшие лужицы рядом с задницей и членом. И иногда, когда у его хозяина была особенно хорошее настроение, он ставил ногу рядом с членом Локи, и легко гладил его, дразня, пока глаза Локи не закатывались от удовольствия. Во время одного такого случая Локи услышал звук, которого он никогда прежде не слышал. Его хозяин сидел за столом с бокалом холодного вина, обнаженный, с членом во рту Локи. Это был приятный теплый день, и хозяин провел в своих покоях весь день, что наполняло Локи легким, простым счастьем. Нога хозяина пододвинулась к его нижней части члена, и Локи начал послушно тереться о нее. Он чувствовал, как сперма хозяина попадала ему на язык, и он с удовольствием сосал и глотал. Пробка в его заднице была достаточно большой, ребристой по краям, и приятно терлась о чувствительные стенки, вызывая головокружение от удовольствия, и хозяин прицепил два красивых рубина к наколкам на сосках Локи, которые приятно потягивали с каждым его движением. Потерянный в удовольствии, Локи не замечал звук, тихое мычание, пока хозяин не дотронулся до его волос. Локи моргнул с полным ртом и пуская слюни. — Это ты, зверушка? Локи снова моргнул, медленно. Его мастер провел пальцами ног по мокрому члену Локи, и звук повторился. То же самое тихое мычание. Локи понял, что звук исходил от него. Его глаза широко раскрылись, и сработал рвотный рефлекс. Он подавился и резко отстранился, пытаясь вдохнуть воздух. Он почувствовал, будто его тело облили ледяной водой, и он отшатнулся, когда его хозяин поднялся на ноги. “ Нет!, — кричал его разум. —Нет, пожалуйста! Я буду хорошим, я буду тихим, я буду послушным. Я и звука не произнесу, рабы не издают звуков. Я буду тихим, пожалуйста…” Он поднялся на колени, в полном ужасе, и не знал, что ему сделать — куда пойти — знал только то, что ему нужно избежать боли, наказания… Его поймали руки хозяина, и Локи открыл рот, чтобы закричать, но послышался только напуганный вздох. — Эй-эй, все хорошо, т-с-с. Локи давился воздухом и слюной, захлебывался слезами. Он всё сделал не так. Он отстранился от своего хозяина без разрешения, сопротивлялся, когда его поймали, издал звук… — Локи, — сказал хозяин твердым голосом. – Успокойся. Локи застыл, задыхаясь, слишком быстро вдыхая и выдыхая воздух из груди. — Т-с-с, т-с-с, всё хорошо, я с тобой, зверушка, — произнес его хозяин, беря Локи на руки. Локи вслепую повернулся в объятиях, утыкаясь лицом в шею хозяина, трясясь всем телом. — Всё хорошо, милый, ты в порядке, — продолжил его хозяин, притягивая Локи к себе и прижимая к груди. Он подошел к кровати и присел, крепко удерживая дрожащее тело Локи. — Ты так хорошо справлялся, — сказал хозяин тихо и мягко. — Ты можешь попробовать объяснить, что случилось? Локи быстро покрутил головой, но смог поднять руку к горлу и обвести его пальцами. Затем он поднес руку ко рту и накрыл его, глядя на хозяина испуганными, наполненными слезами глазами. — Ты… звук? Ты испугался звуков, которые издавал? Локи снова накрыл рот рукой, плотно прижимая пальцы. — Ты никогда раньше не урчал? — спросил хозяин. Локи отрицательно покачал головой. — Это вовсе не плохо, — мягко ответил хозяин, улыбаясь. — Если честно, я рад слышать это. Я уже начинал думать, что твои голосовые связки полностью разрушены. Локи непонимающе нахмурился. Разве его хозяину было все равно, что он проявил неповиновение. — Лично мне нравится, когда мои рабы издают звуки, — продолжил хозяин. — Я знаю, что ты не можешь этого — может, пока что — но урчание мне нравится. Ему нравится. Облегчение охватило Локи, и он обмяк в объятиях своего хозяина. Понравилось, его хозяину понравилось. Локи не накажут, не отхлестают плеткой, не оставят на скамье для разведения, не вернут в приют. Он пододвинулся ближе к носу и щеке хозяина, глядя на него с раскаянием. Хозяин улыбнулся и поцеловал его в лоб. — Омеги урчат, когда они чувствуют себя счастливыми и в безопасности, — продолжил хозяин, объясняя Локи работу его собственного тела. Счастливыми и в безопасности, подумал Локи. Это было именно тем, что он чувствовал рядом с хозяином. Он медленно наклонился и уткнулся носом в челюсть хозяина, его паника полностью растаяла. — Вот и ты, моя маленькая милая зверушка, — сказал хозяин, улыбаясь. — У меня еще есть немного работы. Присоединишься ко мне или хочешь отдохнуть в постели? В ответ Локи обнял шею хозяина руками. Тот вечер хозяин и его раб провели за столом, Тор склонил голову над документами о торговле с Альфхеймом, а Локи сидел на коленях между его ног, согревая член во рту. Когда звук возобновился, глаза Локи расширились от страха, но хозяин лишь опустил руку, чтобы погладить его шею и сломанные рога, Локи закрыл глаза. Комната наполнилась довольным мурлыканьем и тихим царапанием ручки по бумаге. Это был самый приятный способ скоротать день.