sugarbread

***

— Почему в темноте сидишь? Голос Акааши разрезает тишину. Эйко мелко вздрагивает и оборачивается на парня, силуэт которого едва различим в полумраке небольшой студии. Она не отвечает, поворачивает голову в сторону большого окна, за которым горящий тысячью огней живой город. Кейджи неспешно доходит до кровати и опускается рядом, устраивая голову на ее худом плече. — Я уеду по работе на несколько дней, — говорит он, — мы не будем видеться все это время. Эйко мягко отстраняется и поворачивается к нему, не дожидаясь ответной реакции, наклоняется и нежно целует в уголок губ — не слишком вызывающе. — Тогда давай проведем все оставшееся время вместе, — Акааши видит в полутьме улыбку девушки. Её пальцы невесомо ложатся на его руки, вторят линиям мышц, поднимаясь выше — к плечам и ключицам. Он позволяет ей обхватить лицо ладонями и поцеловать себя — уже более смело. Савада сама кладёт его руки на свои бёдра, не разрывая поцелуя, давая Кейджи знак, что готова зайти дальше. Он легко подхватывает и усаживает к себе на колени, увеличивая площадь соприкосновения тел. Когда кислорода совсем не хватает, они отстраняются друг от друга, касаясь лбами, дыша рвано и горячо — теперь откровенно. Эйко прижимается ближе и ёрзает на паху Акааши, заставляя его резко выдохнуть и рефлекторно сжать пальцы на её талии. Она наклоняет голову, и светлые волосы плавно перетекают с плеча вниз. Губы накрывают пульсирующую жилку на обнажившейся шее, оставляя влажные отпечатки на коже. Брюнет снова отстраняется, чтобы снять с Савады футболку, и она в этот момент замечает влажный блеск в его глаза и отражение неспящего города, что бушует в окне за ее спиной. Обоих пьянит удушливое чувство зависимости друг от друга, а их тела не сопротивляются, уподобляясь низшему инстинкту. Его ладони касаются оголённой спины, пальцы проходятся вдоль позвонков, заставляя девушку вздрогнуть. Кейджи целует ключицы и ложбинку между ними, опускаясь ниже. Эйко сама перемещает его руки на свою грудь и качает бедрами, продолжая тереться промежностью о член Акааши через ткань одежды. Она громко дышит, когда влажный язык обводит ореол соска, а ладонь сжимает вторую грудь. Эйко лишь выдыхает, но не стонет. Кейджи теряет терпение и, подхватывая девушку под бёдра, укладывает её на кровать и нависает сверху. Савада зачарованно рассматривает, как свет очерчивает контуры мышц, когда Акааши снимает футболку и с себя. Он улыбается, рассматривая её не скрытую заинтересованность. — Какой же ты красивый, — почти шёпотом говорит она, нежно касаясь пальцами его скулы. Парень перехватывает её ладонь и мягко прижимает запястьем к своим губам в откровенном и полном доверия жесте. Сердце пропускает удар. И всё будто в первый раз. Саваде всегда нужно больше времени, чтобы распалиться, настроить себя на нужный лад, раскрыться. Акааши не любит её замкнутость, всячески успокаивает и просит расслабиться и не сжимать мышцы. Эйко хватает ртом воздух и снова сжимается от болезненного проникновения — хоть это все еще пальцы, но ничего поделать не может. Она, будто натянутая струна, напряженная и неподвижная под его телом. — Эйко, расслабься, пожалуйста, — шепчет Акааши и целует её в плечо. Девушка выдыхает и старается отвлечь себя, отогнать плохие мысли о происходящем и вопросы, почему каждый раз так происходит. Кейджи терпелив и тактичен, и за это Савада бесконечно ему благодарна. Медленно начинает движения, когда чувствует пальцами, что расслабляются мышцы влагалища, растягивает и подготавливает девушку к дальнейшему. Она старается не смотреть на него во время заминки, пока Акааши ищет и надевает презерватив, в глупом смущении улыбаясь самой себе, смотрит в огромное окно. А потом он снова возвращается к ней, позволяя уткнуться носом в широкую грудь. Кейджи не делает резких движения — входит плавно и мягко, на всякий случай, интересуясь ощущениями партнерши. И двигается медленно, целуя её лицо, шею, ключицы и плечи. Савада пытается поймать его губы, но выходит слишком рвано — царапает зубами его подбородок, заставляя их обоих отвлечься на дурацкий неловкий смех. Пальцы скользят, ногти впиваются в спину. Пот собирается в капли — на языке остается солоноватость; волосы неприятно липнут к спине и лицу. Движения становятся размашистыми и глубокими, вызывая с каждым толчком громкие стоны с уст Эйко. Кейджи выбирает самую удобную позу, в которой девушка не испытывала какой-либо дискомфорт. В конце концов, Акааши сбивается с ритма, и его возлюбленная подаётся чуть вперед, коротко целуя. Парень мелко дрожит, тяжело дышит ей в губы. — Прости, — он мягко отстраняется и улыбается как-то виновато. Савада машет головой, губами шепча, что всё в порядке, и снова тянется за поцелуем. Ладонь Кейджи ложится на её живот и скользит ниже. В конце концов, у них вся ночь впереди, чтобы доставить и ей удовольствие.