Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь всадник дракона!

Эмму распирало от невиданной гордости и глубокого чувства удовлетворения, когда она смотрела из первых рядов, как Джона, который Джейхейрис, из дома Таргариенов и Старков официально короновали, как короля Андалов, Ройнаров и Первых Людей, Хранителя Государства, и правителя Семи королевств. Он был облачен в церемониальную одежду, в которой гармонично сочетались цвета как Таргариенов, так и Старков. Богатый, но не вычурный, черный сюртук с вышитым на груди трехглавым драконом с головой белого волка на животе и голубой розой в зубах. Черно-серый плащ с красной отделкой добавлял фигуре Джона важности, как и сидящий рядом Призрак. Санса очень была горда собой, так как именно она планировала и отчасти шила этот наряд. Наконец ему на голову вновь возложили венец Эйегона Завоевателя, которым Эмма уже однажды его короновала, после чего Джон поднялся на ноги и обернулся к многочисленной знати, что сегодня собралась в тронном зале Красного замка. Здесь были и лорды Штормовых земель, которые прислали свой ответ в виде эскорта, тут же приклонившего колени и готового принять нового сюзерена в лице Джендри. Тот прибыл с делегацией раздутых от гордости северян, особенно таковыми были Арья и Санса, прибывшая сюда вопреки своей клятве больше никогда не ступать ногой на Юг. Народ Севера чуть ли не плясал от радости, что теперь на Железном троне сидел их сородич, а мастером над монетами назначили лорда Мандерли. Никто еще из знати самого холодного региона не поднимался так высоко. Лорды Долины не так далеко отставали в своих чувствах от своих северных коллег. Еще бы. Джон Ройс теперь был членом Малого совета, как мастер над войной! К тому же их опороченная отказом поднимать знамена за Робба Старка честь была теперь восстановлена тем, что они присягнули победившей стороне, что так же весьма поднимало их дух и давало повод свысока глядеть на несколько унылых южан, некогда стоящих рядом с Ланнистерами и Баратеонами. Делегация от Простора так же была здесь в лице самой хмурой, как туча, Королевы Шипов, ее внучки Маргери, которой явно было неуютно находиться в замке, где она недолго, но была королевой. Оленна явно не оставляла надежды в четвертый раз удачно продать свою уже не столь юную и благоухающую розу. Наивная. А вот Гарлан Тирелл сиял, как начищенный медяк, поскольку теперь гордо носил белый плащ Королевского гвардейца. Его мечта юности была исполнена, и он был, как никогда, доволен жизнью, в отличии от своих хмурых родственниц. Немногочисленных лордов от Запада здесь возглавляли последние три льва Утеса: лорд Джейме, в чьих волосах прибавилось седины, а в изумрудных глазах навсегда поселилась мрачная тень, его понурый дядя Киван, и бородатый Тирион Ланнистер, которому было наконец позволено покинуть Драконий Камень. На них все то и дело смотрели. Кто с презрением, кто с брезгливостью или просто как на экзотических животных. Клеймо проигравших и униженных еще не скоро смоется с их дома, даже если учесть, что формально новый король их род помиловал, хотя и с определенными условиями. Яра Грейджой и ее брат Теон тоже были здесь. Первая не скрывала торжествующей ухмылки и гордо выпячивала грудь, где сияла брошь обозначающая ее как мастера над кораблями и главного адмирала королевского флота, а второй, хотя больше и не напоминал побитого жизнью, и ублюдком Болтона, старика, все же предпочитал держаться в тени своей сестры и ее людей. Принцесса Арианна Мартелл также была здесь. Она прибыла с гордо поднятой головой, но не столь возвышенной, для Дорна, целью. Принцесса с неохотой возжелала закрепить новые клятвы верности, вероятно поняв, что сейчас Дорн был в невыгодной позиции, чтобы поворачиваться к новому королю тем, чем поворачивались ее предки к Таргариенам в былые времена. Даже их прошедшие войны не оставили без потерь. Хотя лично Эмма думала, что та приехала сюда еще и для того, чтобы остаться в качестве королевы, но останется мадам с носом, как пить дать сколько бы декольте не оголяла или сколько бы кокетливых взглядов она не подарила Джону. Тот еще не был готов брать жену, даже если лорды начали ему на это намекать еще в первую неделю, как они вошли в Королевскую гавань. Даже Румпель и тот бурчал, чтобы ее подопечный побыстрее женился и настрогал новых таргинят, чтобы их работа не пропала даром из-за очередной революции, но сама Эмма считала, что Джон имел право сам выбрать жену и время, когда он ее себе возьмет. У парня и так выбор отняли почти во всем. Так пусть хоть ту, с кем будет просыпать по утрам и растить детей, сам выберет. Хотя, когда ему это делать? Только завоевать Вестерос было же недостаточно, и сейчас у бедняги начались суровые будни правителя, которому достались, мягко говоря, скорее уж руины, чем полноценное и функционирующие королевство, где жили миллионы голодных и истощенных войной людей, готовых поднять бунт даже из-за мелочей. Так что искать невесту ему было просто некогда. Ведь Джон принялся за работу с той же упрямой решимостью, с которой готовился к войне за Рассвет. То есть почти ни спал, ни ел, а только работал. Он осмотрел лично склады зерна, которые Серсея захватила для себя и распорядился раздать часть людям Королевской гавани. Он проводил многочасовые собрания со своим Малым советом, который сейчас присутствовал здесь. Он реформировал Золотых плащей, набрав новый состав из более надежных людей, что бы поддерживать порядок в городе. Он послал в Цитадель просьбу прислать мейстера в Красный замок и септонов. Тот факт, что он предпочитал Старых богов, не значит, что сейчас Джон, помимо всего прочего, хотел, чтобы на юге началось религиозное восстание. Еще были суды и ежедневные общественные аудиенции простолюдинов и купцов, которые приходили поделится своими проблемами. Как ни странно, люди спокойно восприняли нового короля, и опаска быстро прошла, когда они видели, что Джон и впрямь был озабочен их благополучием в отличии от нескольких предыдущих монархов. Он кормил их, строго наказал тех смельчаков и приверженцев Серсеи, которые в первые дни, после смерти королевы, промышляли воровством и насильничали. Он правда заботился. Эмма как можно незаметнее утерла слезу. Она безумно гордилась этим упрямым, но решительным мальчишкой с таким благородным и добрым сердцем, который слишком быстро вырос. И может они не были знакомы так уж и долго, но она успела прикипеть и полюбить Джона так же сильно, как и некогда Генри, когда только-только пережила свой апгрейд. Он был ей как сын и сейчас, в миг его полного триумфа, Эмма едва могла сдерживать свои чувства. — Не рыдай, — тихо прошептал ей на ухо Румпельштильцхен, в глазах которого горел игривый огонек. — Парень на тебя смотрит. В поисках одобрения, поди. А ты тут реки слез проливаешь. — Это от гордости и радости. Тут такой момент!.. — возразила Эмма и, поймав взгляд темных глаз Джона, послала ему полную одобрения улыбку, краем глаза видя, как Арья закатила глаза, смотря на Сансу, которая утирала платком глаза. Хотя серые глаза девушки тоже предательски поблескивали. Сестры Старк наконец могли ощутить истинное удовлетворение от того, что тот, кто всегда будет для них братом, теперь сидел на троне, который тот отнял у тех, кто разрушил их семью. Смерть Неда Старка, Робба и его жены, матери и многих северян, была отомщена, и их души могли быть упокоены с миром. Волки восторжествовали над львами, какие бы ловушки они им не ставили, и теперь могли жить спокойно. В следующий миг весь зал взорвался от громких восклицаний, чествующих нового короля и благословляющих его. Эмма едва не оглохла от них. Глубоко в душе, она думала, что подобные выкрики из уст некоторых из присутствующих были чистой воды лицемерием. Дворяне из Королевских земель были как паразиты, которые кормились от тех, кто сидел на троне, а дорнийцы ненавидели драконов и еще не раз попробуют вставить Джону палки в колеса. Но они, как и бывшие вассалы родовых земель Роберта, сейчас были слабы и знали это. Западники… Ладно, часть из них переметнулась вместе с Джейме, а остальные, опять же, были истощены войнами своих сюзеренов. Простору просто деваться некуда было, спасибо Румпелю, а Железные острова, удивительным образом побыв врагом Севера, умудрился откусить один из самых вкусных кусков. Так что… Эмма только в искреннюю радость Севера, и может, Долины, верила и все. Остальная кодла еще покажет себя, она точно знала и сочувствовала Джону. И молилась за него. Вдруг все быстро смолкло, когда новый правитель Семи королевств вскинул руку. — Добрые люди Вестероса! — громко сказал он, внимательно смотря на лица всех присутствующих. — Последние несколько лет выдались трудными для всех нас… — …я бы даже сказал хреновыми. Кто почил в бозе, а кто-то проиграл в Игре Престолов по полной программе… — иронично прошептал Румпельштильцхен на ухо Эмме, выразительно взглянув в сторону поджимающей губы Оленны Тирелл, унылых лордов Запада и прочих «проигравших». Она закатила глаза и легонько ударила его по плечу. — …мы многих потеряли… — торжественно продолжил Джон. — …и многих убили… — вновь воткнулся Темный. Генри, стоящий рядом с Эммой, издал сдавленный смешок, за что тут же получил подзатыльник в воспитательных целях. — …их нам уже не вернуть… — произнес молодой король. — …и, по большей части, слава богу… — не переставал ехидничал колдун. — Такого биологического мусора, который передох здесь за последние годы, я давненько не видел. — …но мы не должны опускать руки, — серьезно сказал Джон. — Мы должны учиться на ошибках прошлого, чтобы будущие поколения могли их избежать и построить лучший мир. — А вот это хорошо сказано, — одобрительно пробормотал Румпельштильцхен. — Но и уповать на абстрактное будущее мы не должны, — твердо продолжал Джон. — Мы должны уже сейчас, оставив позади обиды и злобу, объединиться и начать восстанавливать Семь королевств, которые столько страдали и чьи земли были обагрены кровью. Отчасти, это было не зря. Если бы не солдаты с самых разных частей Вестероса, которые смело стояли, когда тысячи мертвых штурмовали Стену, нас бы здесь не было. Если бы не люди Вольного народа, который веками считался дикарями лишь потому, что они оказались по воле случая по ту сторону Стены. Но которые, несмотря на свои традиции и взгляды, сделали шаг вперед, чтобы предупредить народ Вестероса о том, что грядет, то быть нам частью бездумной армии Короля Ночи… — Не перехвали, — пробормотал Темный, за что получил еще один тычок под ребра. — …мы никогда не забудем их благородной жертвы, — сказал молодой король. — Мы будем их чествовать и помнить покуда будет жить человечество. По залу прошелся одобрительный гул, но по большей части с той стороны, где были те, кто участвовал в битве за Рассвет или видел мертвяков воочию. После чего, Джон закончил свою речь еще парой торжественных слов, и началась вторая часть церемонии. Присяга. Лорды и леди, один за другим, выходили вперед, склоняли колено и произносили клятвы верности новому государю. Верховные лорды или их представители также преподносили дары, которые быстро множились у подножья лестницы, ведущей к трону, где гордо восседал Джон. Несмотря на тяжелые времена, подарки были богатыми: золотые кубки, инструктированные драгоценными камнями, мечи — даже из валирийской стали! И где только те были, когда были так нужны? — меха, сундуки с тканями и прочее. Дворянам, особо тем, кто были на проигравшей стороне, явно хорошенько пришлось перетрясти свои истощенные закрома, чтобы умаслить нового короля, который проявил к ним невиданное милосердие. Титулы и земли ведь потеряли всего с десяток, а то и меньше, особ голубых кровей. Во времена Баратеона и Ланнистеров голов куда как больше слетело и все это знали. Это действо заняло несколько часов, а потом начался пир. Вино полилось рекой, от еды ломился стол, хотя Джон и был против такого расточительства, и гремела музыка. Смех звучал то тут, то там, а потом и танцы пошли. Эмма даже поучаствовала в этом мероприятии, хотя искреннее ненавидела танцы и все с ними связанное. Один танец она подарила Румпелю, который оказался удивительно в этом хорош, один Генри, а один новому королю. Джон был прирожденным танцором, хотя ненависть к этому действу он полностью разделял с Эммой. — …это все, да? — тихо произнес Джон, когда они кружились по залу в такт медленной музыке, которую сейчас исполняли трубадуры. — Короля Ночи вы помогли мне победить, трон завоеван, я коронован… Теперь вам пора домой, леди Эмма. Вы выполнили свою миссию и больше вам незачем оставаться. В его темных глаза сияла грусть, но также там было смирение. Он давно это знал, Эмма это знала, и ничего тут не попишешь. — Ты останешься здесь, — грустно сказала она, не отрицая его слов. Джон еле заметно улыбнулся. — Это мой мир, мой дом… — серьезно произнес он. — Мое место здесь. Также как ваше, Генри и остальных ваших спутников, в другом месте. Да, меня печалит расставание, но вы так мне много дали! Так помогли. И я не хочу, чтобы вы оттягивали отъезд туда, где вас ждут, только из-за меня. К тому же я не останусь один. У меня будут сестры, братья, советники, Призрак и драконы. У меня будет целое королевство. Это больше, чем рассчитывал иметь еще год назад! Я знаю каково - это тосковать по дому и как сильна бывает тяга… Еще не так давно я чувствовал это так сильно, что было больно. И вам я не желаю этого испытывать дольше, чем нужно. Губы Эммы задрожали, а на глаза собрались предательские слезы. Она замерла, тем самым прервав их танец и коснулась руками колючих щек Джона. Она внимательно смотрела в эти мудрые не по годам глазища и это ставшее родным лицо. Эмма постаралась запечатлеть в своей памяти каждую черточку и шрамик. — Я тобой горжусь, Джон Сноу, — искреннее сказала она, намеренно используя имя, на которое он все еще чаще всего откликался. — Ты самый лучший сын, которого могла бы пожелать любая мать. И ты будешь самым лучшим королем… На миг она замолчала, а потом приподнялась на носочки и прижалась губами к его лбу. — Я люблю тебя, дорогой мальчик, — еле слышно прошептала она, когда ее зеленые глаза вновь встретились с темным взглядом Джона. — Помни об этом. Всегда. — Буду… Эмма. Я тоже тебя люблю, — дрогнувшим голосом сказал он, впервые назвав ее просто по имени. После чего расправил плечи и твердо добавил: — А теперь… — …прощай, — одновременно произнесли они и сделали шаг назад с большой неохотой отпустив руки друг друга. Эмма чувствовала, что она сейчас отрывала кусок своего сердца, но знала, что так нужно. Знала, но все равно было очень больно. Джон пошевелился первым. Он сделал еще один шаг назад и, бросив на Эмму последний теплый, но прощальный взгляд, направился к сестрам, которые весело смелись в другом конце зала. Джон явно хотел побыть рядом со своей семьей, а Эмме вдруг захотелось увидеть свою. И не только Генри, и Румпеля, но и Прекрасных. Черт, она даже Реджину захотела увидеть. «Так в чем же дело?» — подумала Эмма и, вытерев щеки, расправила плечи. Она решительно развернулась и пошла искать своих мужчин, да Илая, который был единственным, кто хотел еще вернуться в цивилизацию, где существовали компьютеры, душ и пицца, а не оставаться здесь. Им было пора идти домой.