Среди обломков мечты

Pov Lalisa Заходить снова в это здание уже стало казаться чем-то обыденным. Здание двух совмещённых компаний. Пусть SeMi corporation и является компанией ненавистных мне родителей, но утешением является то, что RosieD совсем рядом. Это значит, что Чеён всегда будет рядом. В данное время суток в коридорах нет почти никого. Люди здесь не привыкли отлынивать от работы. И это понятно, ведь отец всех здесь держал в узде. Да и работа в основном заключалась в том, чтобы изо дня в день тыркать кнопочки на клавиатуре. Я уже представила, как проведу остатки своей жизни офисным планктоном, сидя во властном кресле компании отца, если не смогу победить его в этой сомнительной игре. Игра — царь горы, на вершине которой моя свобода. До вершины с лёгкостью добрался отец ещё тогда, когда удочерил меня. Смогу ли я отвоевать то, что по праву принадлежит мне? Я могла бы тоже схитрить, как-нибудь сбежав, возможно себя покалечив и отправившись прямиком в органы опеки, перевалив вину на неадекватных родителей, что избивают дочь. Меня могли бы забрать из того страшного дома. Но дело в том, что я не такая уж и отчаянная. К тому же не было гарантии, что отец не сможет вновь ввести в эту игру свои денежные средства во избежание того, чтобы меня забрали. Я бы проиграла в любом случае. И в первую очередь потому, что я бы так не сделала. Не сбежала бы. Почему? Лалиса — девочка довольно верная: не смогла бы поступить так с Дженни. Родители её любят. Просто обожают. Возможно даже одержимы ею. Если бы органы опеки забрали меня, они бы забрали и Дженни. А она этого не заслуживает. Я знаю, что в детдоме ей не место. Она бы не выдержала. Это же моя Дженни. Но могу ли я говорить сейчас о своей верности, когда изменила Дженни. Из того, что я помню, можно сделать один вывод. Я была под возбудителем, и мне явно нравилось то, что происходило со мной той ночью. Я ведь даже не подумала о Дженни. Мне был приятен тот неизвестный человек. Я думала о нём в момент наслаждения, а не о Дженни, что была со мной все мои тяжёлые дни, пока я переживала избиение отца. — Что ж, здесь довольно тихо. Но скучно. — Не знаю, к каким тусовкам и зашкварам, простите за резкость, вы привыкли в своей подростковой повседневной жизни, но здесь вам придётся отбросить мысли об этом. Вас ждёт работа, — ответил менеджер, но так и не был удостоен моего взгляда. От его слов мне стало тошно, ведь я на деле побывала на множестве тусовок во время, когда была в детдоме. Однако после того, как меня, словно собачонку, продали и вышвырнули за двери того места, где я провела своё детство и где познакомилась с моей Рози, путь к тусовкам мне был закрыт. Пять лет в изоляции от внешнего мира. Как я вообще справляюсь? Менеджер проводит мне некую экскурсию, после которой я, «внимательно» его выслушав, узнала о планировке данного здания, что в будущем мне может помочь в реализации плана. — Менеджер, давай ближе к делу, — измученно протянула я, когда учуяла на редкость слащавый запах блинчиков в клиновом сиропе, — пауза, ты мне уже не нужен, — пробежав несколько поворотов я наткнулась на дверь, за которой веяло этим ароматом, — ведь я уже нашла святыню этого заколдованного места. Ай-ай, кто это у нас такой притягательный и такой скрытный? Почему святыня находится так далеко от моего кабинета? — Так вы хотели в буфет, — его будто осенило. Менеджер снял очки, чтобы слегка их протереть, и томно вздохнул, — сейчас не время обеда, да и генеральный директор обычно не ходит в столовую здесь. Но раз уж это ваш первый день и вы меня явно сейчас не слушаете, то мы можем зайти, — наконец сказал те долгожданные слова, находясь под напором моего пронзительного взгляда, что выжидающе клонил лишь к одному. — Тогда вперёд, пока злобный дракон не похитил прекрасную принцессу и не оставил её в заточении на веки вечные! — играючи выразилась я, открывая прозрачную дверь и одной ногой ступая в священное место. — Интересно, кто тут дракон? — еле слышно спросил тот у себя, явно поняв намёк. Подняв голову вверх и нацепив очки на нос, парень поспешил за прекрасной принцессой, — а вы точно не употребляли? — Ещё слово, зайчик, и ты станешь свидетелем моего психоза, — хмыкнула я, не скрывая улыбку. Для меня ставить людишек в тупик - это некое развлечение. Люблю удивлять.

***

Pov author — А… Ла-ли-са… — с трудом прошептала девушка, следя за движением своих губ в зеркале. Всё кажется каким-то неправильным, непривычным. Это имя звучит как-то не так, когда исходит из уст Джен. Уже длительное время она стоит здесь, в туалете кафешки, где недавно вела довольно… содержательную беседу с Сухо. Дженни не обращает внимания на проходящих мимо людей, нередко бросающих на неё тот взгляд, который можно было бы описать: «что за идиотка?» Ей было плевать. Сейчас она одновременно рада и шокирована. А ещё ей страшно. Ноги вдруг перестали ощущать платформу, на которой стоят. Это всё выглядело так нереально. Дженни будто носило по различным вселенным её разума. Она хотела ощутить на вкус все слова, хотела поговорить с кем-то. Это снова случилось. Это произошло и, кажется, произошло надолго. Может даже и навсегда. *FlashBack* Кровать всё интенсивней начинает производить свой фирменный скрип, оповещающий о том, что на ней происходит. Резкие движения доминирующей особы сменились плавными и нежными, вскоре звук утих. В ушах будто заиграла мелодия наслаждения, и им обеим явно хотелось повторить. Брюнетка получала кайф от того, что происходит, но знала, что чувствует не больше, чем сейчас её партнёрша, которая на данный момент под действием какого-то вещества. Однако она также знала, что о Лалисе позаботились и даже смешали всё с алкоголем, от чего это вещество поубавило свою силу, что позволило девушке справиться всего за один подход. Но брюнетка не хотела пользоваться своей девушкой, ведь нечестно, если помнить случившееся будет только она одна. Всё же это их первый раз. И он такой страстный. Медленно, но верно Дженни проводила нежными движениями рук по телу любимой, шепча той на ушко слова о любви. Спустя время девушка легла рядом с обнажённым телом, лежащим, словно планктон. Девушки обе не двигались, наслаждаясь моментом. Через некоторое время доминантка заметила славные посапывания девушки, что пробудила у неё желание ко всяким непотребствам. Мимолётная улыбка появилась на юном личике Джен, когда та пододвинулась ближе к девушке, шепнув: «Лиса..» Прислонившись к губам любимой, она ощутила бабочки в животе. Но поцелуй оказался столь же мимолётным, после чего и саму Джен аналогично потянуло в сон, словно ребёнка после горячего молока с печенюшками. *End FlashBack* То, что она снова могла говорить, казалось чем-то невероятным. Однако девушка, хоть и хотела, но не спешила делиться с остальными этой новостью. Людям не обязательно об этом знать. И было бы неплохо в какой-то момент драматично их удивить, мол, чудо случилось. Это бы заставило многих переосмыслить всё то, что они думали о Джен, а у завистников было бы на один аргумент меньше. И всё же Дженни довольно интересно, почему она так внезапно заговорила. Что этим движет? Оба раза, когда появился голос, девушка испытывала сильные эмоции. В первый раз возбуждение от того, что переспала с любимой девушкой. А второй от сильной злости и обиды из-за Сухо, который назвал Лалису своей будущей женой и пытался обидеть девушку своими глупыми шутками. Возможно это является ключом к данной загадке, ведь в обоих случаях она выходила из своего каждодневного состояния. Скучного и размеренного. Но Дженни определённо знала, что это всё ставит подозрения на её родителей. Чего же они недоговаривают? Спустя столько времени Дженни всё же придётся встретиться со своими родителями и поговорить на эту тему. Да-да, именно поговорить.

***

— Это… было… волшебно… — Вам настолько понравились блинчики, госпожа Ким? — Да. И не волнуйся, ведь я смогла насладиться трапезой несмотря на то, что ты так бесцеремонно ошивался рядом, — защебетала Лалиса, выстроив предложение так, чтобы подорвать самолюбие своего бестактного спутника. — Раз уж вы сегодня опоздали, — не успел тот договорить, как в его сторону вновь посыпалась куча обвинений, ибо Лиса всё утро припоминает ему тот звонок, что не на шутку разозлил девушку с и без того подорванной психикой. — Да вот, опоздала. И что же ты мне сделаешь? Будешь названивать мне и указывать, что делать? — не желая тратить на парня своё время, ускорила шаг. — Верно. Я вам не указ. Но вот ваш отец… может с этим помочь, — услышав эти слова по телу пробежал тот холодок, что девушка давно не ощущала. Это заставило её остановиться. — «Да как он посмел шантажировать меня этим подонком? Он ведь даже не знает, что со мной в таком случае будет», — тот продолжал молчать, наблюдая за действиями девушки. Хоть и стояла к нему спиной, но Лиса ощущала эту дьявольскую ухмылку мальчика, на секунду почувствовавшего власть. Но верно лишь то, что это лишь на секунду, ведь Лиса знала: демонстрация страха для таких мужчин — всё равно что капли крови в водоёме с акулами. Поэтому остаётся лишь показать своё безразличие, что и сделала девушка, пафосно посмотрев на парня с полуоборота. Повернувшись к тому всем телом, она прикусила губу, понимающе кивая. Но эти кивки были ничем иным, как ироничное поддакивание, обусловленное безнадёжностью и глупостью предательских слов собеседника, — чтож, удачи, — милая улыбка засверкала на её лице. Она знала, что у неё получилось вызвать у парня чувство, будто он облажался. Теперь он на плохом счету генерального директора. — Но если всё же решишься, то я лично удостоверюсь, что ты собрал свои грязные вещички и свалил из страны, — эти слова укрепили позицию Лалисы на этот счёт. Она будет играть роль бестии, если нарастёт в этом необходимость. Так она даёт понять, что с ней лучше не связываться. И пусть девушка часть семьи Ким, с которой люди не хотят враждовать на мировом рынке, но Лисе нужно будет заработать и личный авторитет. Она же не хочет, чтобы в её адрес летели фразы: «всё же она Ким. Поэтому такая беспощадная». Нет, она хочет, чтобы люди говорили: «Не зли её, это ведь Лалиса». Хотя было бы интересно воспользоваться авторитетом семьи в своих целях. Хотя бы для того, чтобы его подорвать.