Среди обломков мечты

      Всегда удивлялась тому, что счастье — это что-то прекрасное, но неуловимое. Почему же всё прекрасное так мимолётно? И если это прекрасное лишь мимолётно, то является ли оно счастьем? В конце концов я сводила всё к тому, что не понимаю значение слова «счастье». Кто-то говорил мне, что оно кажется таким маленьким, когда мы держим его в своих руках. Но, отпустив его, ты сразу поймёшь, что оно было огромно и прекрасно. Лишь потеряв что-то его значимость в твоей голове возрастает, и ты понимаешь, что, вернув это счастье, ты уже его никогда не отпустишь. Неужели это и есть слабость? Неумение отпускать? А если счастье заключается лишь в одном человеке? Тогда все в мире слабы. Терять любимого человека — это самое страшное, что может произойти с тобой за всю короткую человеческую жизнь. И я недавно чуть не потеряла человека. По крайней мере мне так казалось. Но врачи вроде сказали, что ей ничего не угрожает. Но тревога за состояние Чеён не уходит. Может это паранойя? Она — самый главный элемент моей жизни. Наверное я просто боюсь остаться без неё. Пусть я об этом и думаю в данный момент, но смеюсь вместе с Чеён. Прямо сейчас, вот так, сидя на больничной койке лицом к лицу. Она не хотела, чтобы я её жалела. Немного поговорив по душам, мы успокоились. Теперь я чувствую, как мы снова становимся близки. Я всегда любила контакт со стороны Чеён. Она, видимо, тоже, и в детстве мы не отлипали друг от друга так, что нянечки уже дали своё благословение на нашу свадьбу. Ахах, были времена. И как раз об этом всём мы с ней сейчас вспоминали. — Помнишь, как ты накрасила меня в розовый лишь одной помадой? Мы стащили её у няни, — с эмоциями рассказывала Рози, милашно жестикулируя и распахнув свои глазки. Кажется, она смогла оживиться. — О да, я накрасила тогда тебе всё лицо, подумав, что одних румян мало, — посмеялась, вспомнив, как это было нелепо. Что со мной творилось в детстве? Я и правда была такой. — А потом няня нас спалила и не могла нормально умыть меня. Она смеялась и хрюкала. Ещё сказала, что моё лицо теперь похоже на попку бабуина и показала фотки. Мне тогда было так неловко, а ты припоминала мне это так часто, что я была удивлена, почему тебе это всё ещё смешно, — хихикнув, она вернула то положение лица, которое было изначально, и смотрела на меня сверкающими глазками. Было так тепло и уютно, пусть мы были и в больнице. Кажется, что Рози взглянула на меня сейчас иначе, и, прикусив губу, спокойно начала, — Лили, ты хотела вчера многое узнать. — Ах, да, но ты можешь не говорить… — Я должна всё прояснить. Ты ведь можешь растолковать всё иначе, — перебила она, заставив меня быть серьёзной и вспомнить все те переживания, которые одолели меня, когда Рози об этом молчала. — Тогда я слушаю, — было тяжело смотреть ей в глаза, ведь я боялась разочароваться в ней. Скребя ногтями о другие ноги, я опустила голову. Но тут же подняла, ведь девушка положила свою руку на мои, нежно поглаживая. — Как я уже говорила, я не невинна. Во-первых у меня есть своя банда, и Бэм с Сон Чеён в ней состоят. — Что? Банд..? — не дав мне договорить, Рози заткнула меня, положив указательный палец на мои губы. — Да. Они специализируются на защите… и не только, — заметив, как я заинтересована, она продолжила, — тебя. Я наняла их, чтобы лучше присматривать за тобой. — Но я уже не маленькая девочка, да и ты едва ли старше меня. Тебе и самой нужно кого-нибудь приставить, а то твои припадки… — поняв, что сказала лишнее, пытаюсь исправиться далее, — от кого ты меня защищаешь? Всё ведь в прошлом. — Нет, он нацелен на тебя. — Если подумать, то и правда. Он сыграл ключевую роль в том, что я многое узнала о тебе. Узнала то, что ты скрывала, — томно выдохнув, я зажмурила глаза и продолжила, — перед встречей с тобой я пила с ним. — Что?! — по ней читалась ярость, и я продолжила, чтобы успеть всё высказать, пока сама не передумала. — Он довёз меня до твоего дома. В машине лапал меня. Позже как-то появился у реки и принёс пиво. Сразу две баночки, как если бы всё планировал. — Убл… — снова не дав Чеён говорить плохие вещи про Сухо, продолжаю. — На реке он целовал мои плечи, — Рози дотронулась до моих плеч, с сожалением посмотрев на меня, — он пытался сделать больше, и я часто слышу от него «скоро ты будешь моей». Я ему врезала. — Умничка моя, — её голос был спокойным, но ощущалось, что девочка зла и приняла всё на свой счёт. Если она так пыталась меня защитить, то что она сделает, если такое со мной произошло, — но у него тоже есть банда, будь осторожнее. — Ты ведь ничего не сделаешь? Противозаконного… — Нет, детка, конечно нет, — она тепло улыбнулась, чмокнув меня в лобик. Я с облегчением выдохнула, ведь не хочу проблем для Рози. И она это понимает. — Расскажешь о той ночи в баре? Это была виагра? — я старалась сделать голос более пофигистичным, но моё поведение выдавало волнение. Когда Рози кивнула, мне стало не по себе, — т-тогда… я изменила Дженни с кем-то. Я-я не понимаю, зачем? — М? — боясь открыть ротик, Чеён переспросила, ведь не понимала, как мыслитель Лалиса дошла до такого поворота сюжета, — прости, Лиса… — Нет, я передумала. Не хочу об этом слышать, — заподозрив, что Рози в моих глазах становится кем-то, кем я не привыкла её видеть, испугалась услышать больше. — Но.. — Хватит. — Лиса.. — Перестань, — всё продолжала перебивать ту. В горле пересохло. Казалось, что слёзы закончились, ведь глаза так сушило, и белки глаз стали краснеть. — Но как ты узнаешь обратное, если велишь мне замолчать? Ты не даёшь мне и шанса. Лиса, мне правда жаль, что я так сделала. Но ты вернулась в тот бар. Я знала, что ты там будешь в первую очередь после приезда, и знала, какая ты вся нерешительная в плане любви, — тараторила та, пока я её снова не перебила, но, опять же, я умудрилась вставить и тут свой комментарий: — И решила за меня, что мне лучше трахнуться с незнакомкой, чтобы стать бывалой и взрослой? Это был мой первый раз… — И согласись, он бы наступил ещё не скоро, если бы я предоставила всё тебе, — она говорила так дерзко и эгоистично что мне захотелось её ударить, но я понимала, что от этого ничего не решится. К тому же бить больную было бы для меня низко, — Лиса, я вижу, как ты сжала кулак. Сделай это. Ну же. — Рози, заткнись, — сквозь зубы сказала я, стараясь не выйти из себя. Мне было так обидно. На лбу вдруг появились две вертикальные складки, когда я нахмурила брови. — Ударь меня, — холодно велела девушка, — не жалей меня только потому, что в больничной форме сейчас я. Давай, — заметив, что я ослабила кулак, добавила, — напомню, тебя трахнули. Я помогла это устроить. Наконец, чтобы закончить этот разговор, я посчитала нужным сделать следующее: полностью расслабив кулак, я подняла его на уровне лица Чеён и резко ударила по щеке, оставив красный след. Я была зла и мне было жаль Чеён. От того, что в такой момент мне её жаль, стало до ужаса противно. Я хотела уйти, но понимала, что хочу знать причину. И девушка продолжила. — Но это была не измена, — она ухмыльнулась, — ты переспала с Дженни, — она взглянула на меня, ожидая реакции, а я была в шоке и небольшом неверии в сказанном, — правда. Дженни была совсем вялой. Она почти не ела. Жила в том большом доме одна и что-то всё время выискивала. Какую-то информацию. Она говорила, что это поможет тебе в чём-то. Над ней издевались, — сказала Чеён, с сожалением опустив взгляд в пол, — прямо перед домом. Прости, я обещала ей не говорить об этом с тобой. Ей сильно тебя не хватало. — Над ней издевались? Почему? Кто? Она же… Не может такого быть. — Может, Лиса. — Расскажи про неё, — будто забыв всю ту злость, что была ранее, и забыв про потерянный первый раз, мои мысли заняла Дженни. — Она очень верная девочка. Мы с Джи знали, что ей нужна любовь. Без неё она чахла, а тебя не было вот уже пять лет. И тут я узнаю, что ты прилетаешь. Естественно я направила её в бар в надежде, что вы там встретитесь. Но ты напилась. Дженни нужна была ты. Неужели тебе не нужна была Дженни? — она уставилась на меня, будто сделав так нашла бы в моих глазах ответ, но я, максимально не растерявшись, дала ответ губами: — Очень нужна… Я жива только потому, что она была со мной некоторое время в том доме, когда меня только-только удочерили. Я люблю её, люблю её повадки. Она мне нужна. — Тогда почему ты всё ещё с ней не встретилась по своей воле? — Я думала, что изменила ей. — Это не оправдание, Лиса, — она сжала мою руку в своей. — С каких пор ты ведёшь себя как старшая? — сжала её руку в ответ, играя её пальчиками. — Я не смогла быть рядом, когда ты была в новой семье. Мне стыдно за то, что я думала… будто с тобой будет всё хорошо. Ты… простишь меня? За то, что я без твоего согласия подсыпала тебе возбудитель. — Так он лишь придал моему первому разу ощущений. Ты виновата в том, что в тот момент там была Джен и видела меня в раздолбанном состоянии, ха-ха, — наконец излив Рози душу, я обняла её. Это означало, что я больше не злюсь. Всё было к лучшему, помимо того, что ту ночь я помню лишь обрывками, — неужели, чтобы ты рассказала мне всё, тебя нужно привязать к больничной койке? — Ай, Лиса, — та ущипнула меня за задницу, отчего мне стало так смешно. — Больно же, ахах. — Тогда веди себя так, что тебе больно, а не как будто услышала шутку века, — девушка наигранно нахмурилась, позже не сдержав улыбки. Обнимая её, я смотрела на щёку, которой несколько минут назад пришлось несладко. Покраснение почти прошло, но а мне было непонятно, зачем она заставила меня это сделать. Когда девушка заметила, что я смотрю на её щёку, серьёзно сказала, — я тебя ущипнула, мы квиты, — улыбнувшись, я чмокнула девушку в место покраснения, совершенно не ожидая от неё следующей фразы, — целовать не буду. — Ох, моя задница обойдётся, — сделав «пип» в кончик носика этой девушки, продолжила, — но, Чеён~и, я не понимаю лишь одного, — резко успокоилась, ложась вдоль кровати, ибо сидеть я уже устала. Рози легла рядом, но здесь было так тесно для двоих. Прижав её всем телом к себе, мы расположились лицом к лицу. Её нога оказалась между моих, а тела были так близко, что сильно ощущалось сердцебиение рядом лежащего, — если это была Дженни, то чей шёпот я слышала? Слова о любви. Обрывки воспоминаний, что у меня остались.. Она точно что-то говорила. — Шёпот? Может у тебя были глюки? Надо будет проверить консистенцию той штуки, что я тебе подсыпала. — Хах, Розе, ты как добродушный гангстер, — сдерзила я. — Я рада, что ты меня простила, — хихикнув, подыграла блонди, уткнувшись носиком в мою грудь. Улыбка — это наше с Розе состояние на данный момент. Да-да, именно состояние, не капли не аксессуар. Счастливые — это то, что можно прочесть по нашим губам. Стоп! Не то. В голове всё перевернулось, и непонятно, что к чему. Всё же на наших губах улыбка, а состояние — счастье. Сложно соображать. Лёжа с закрытыми глазами рядом с Чеён всегда будет казаться, будто мы дома. Я думала о Дженни, и мне было проще думать о ней, когда я знаю, что не изменяла. Но то, что Джи и Роуз говорили про то, что Джен стала изгоем… Что это? Как? Для кого? Стоит с ней встретиться и всё выяснить. Набью морды всем, кто причинит ей боль. А сейчас и правда мне надо выспаться в комфортных условиях, а то всё тело болит от тех стульев на ресепшене. Лежать с Чеён так успокаивает. Мы давно не были так близко морально и физически. Я чувствовала её. Она — меня. А сердца обоих бились не слабо, в одном темпе. Но никто из нас об этом не обмолвился. Нужно было наслаждаться моментом. Мы обе делали это, как в последний раз, но с размахом в будущее.